Глава 9. Костюм де Гиша

Март 1661 г. Кале. Особняк мэтра Савари

Проявить решительный настрой было необходимо, но у де Гиша не осталось серьёзных аргументов, и он не знал, как довести спор до настоящей ссоры, не имея на то благовидного предлога. Обведя комнату взглядом, полным обиды, он с силой сдавил в ладони стеклянный бокал.

Внезапно раздавшийся громкий хруст и звон упавших на пол осколков отвлёк Армана от мрачных дум. Удивление и боль отразились в его глазах, когда он увидел струящуюся по остаткам бокала алую струйку, не успев ещё осознать, что это была кровь из глубокого пореза его ладони. С исказившимся от боли лицом де Гиш бросил остатки бокала на стол и потряс ладонью, пытаясь стряхнуть прилипшие к ранке крохотные осколки стекла.

- Стойте!

Мгновенно вскочив на ноги, Данжюс подбежал к нему и, перехватив руку за запястье, поднял её вверх.

- Эй, там! Не стойте, как истуканы! Живо несите полотенца! - крикнул Леон замершим в испуге слугам. - И воду! Д’Эффиа, немедленно закройте двери! Мэтр! - он обернулся к притихшему портному. - На сегодня никаких примерок! Всё! Этого достаточно!

- Но, господа, у меня заказы от важных людей! Нет-нет, я не могу! Я не позволю! А как же примерка вашего костюма, граф? Это же катастрофа! Такой объём работы!

Савари протестующе воздел руки к воображаемым небесам и с обречённым видом смотрел, как д’Эффиа решительно задвинул засов на входной двери, а после задёрнул гардины на всех окнах, которые выходили на улицу.

- Заказчики подождут, мэтр, - обронил Данжюс, ведя де Гиша к софе, на которую тот безвольно опустился.

Вернулись слуги, неся чистые полотенца, корзинку с корпией, два кувшина воды и фарфоровую чашу для мытья рук.

- А может за врачом послать? Хотя бы за хирургом? Я знаю одного. Он живёт всего в двух кварталах отсюда, - мэтр Савари отвернулся, чтобы не смотреть на кровоточащую ладонь де Гиша, и теперь говорил только с Данжюсом, главенство которого в эти минуты никто не посмел бы оспаривать.

- Нет! Я не желаю никого видеть! Не надо никаких хирургов! - процедил сквозь зубы де Гиш, резко побледнев от острой боли в глубоких тонких порезах на пальцах и ладони.

- И то верно, - согласился Данжюс.

Он подал знак слуге и приказал придвинуть поближе табурет с чашей, в которую налили тёплую воду. Взяв руку де Гиша, он принялся аккуратно промывать ранки водой, стараясь удалить остававшиеся в них мелкие осколки стекла.

- Что у вас тут происходит? - строго спросила Катрин, выходя из-за ширмы, и подозрительно посмотрела на притихших друзей.

- Ничего! - хором ответили д’Эффиа, де Беврон и Данжюс, и даже де Гиш промычал что-то нечленораздельное, отрицательно мотнув головой.

Мэтр Савари развёл руками в неопределённом жесте и с виноватой улыбкой на покрасневшем лице попытался произвести впечатление, будто бы всё случившееся было незначительным пустяком, нисколько не заслуживающим внимания княгини:

- Собственно, у нас случился маленький инцидентец! Сущая мелочь, ваше высочество, и беспокоиться не о чем, - предложив ей руку, мэтр повёл княгиню к венецианским окнам с видом на милый садик во внутреннем дворе особняка.

- Вижу я, какая тут мелочь, - нахмурила тонкие брови Катрин, и в её карих глазах блеснули искорки.

Она обернулась к брату и посмотрела на него с укоризной:

- Я же всё вижу по вашему лицу, Арман! Ну что? Доигрались! Чью роль вы изволите играть на этот раз? Стреловержца в гневе? Или османского янычара? Какую маску вы решили примерить за неимением нового костюма?

- Да не примеряю я никакие маски, Катрин! - в голосе де Гиша прозвучали нотки задетой за живое гордости, но в глазах сестры этот протест показался малоубедительным.

- И правда же, ничего! - поддержал друга Данжюс, изображая легкомысленную улыбку. - Беда в том, что бокалы у мэтра Савари из очень тонкого стекла и легко бьются. Так случилось, что один из них оказался очень уж хрупким. Всего-навсего неловкость, и вот же неудача - стекло треснуло! И это надо же, прямо в руке у графа!

- Неловкость? - насмешливо передразнила его Катрин и подошла поближе. - Вижу я, какая тут неловкость!

Без тени брезгливости или страха при виде крови, что по непонятным причинам ожидается от женщин, княгиня взглянула на окровавленную ладонь брата. Взяв чистый кусочек корпии, она обмакнула его в воду, оставшуюся в кувшине.

- В этом нет никакой необходимости, Катрин! - твёрдо заявил де Гиш.

Но княгиня крепко сжала его запястье в своей руке и, ответив не терпящим возражений взглядом, осторожно провела кусочком корпии по его ладони.

- Знаете, господа, все эти ваши ссоры и споры - вот в чём зло! - приговаривала она между делом. - И никто даже не удосужился послать за аптекарем, чтобы тот доставил раствор для обработки ран! А что? Ах да! Какой-то там провинциальный аптекарь! Да откуда же ему разбираться в порезах у дворян Его высочества! Фи! - она подняла взгляд на кусающего от досады губы д’Эффиа. - Как это глупо, господа!

Выдержать жжение в кровоточащей ранке было куда проще, чем промолчать, слушая вопиюще обидные обвинения в свой адрес! Но никто из компании друзей не проронил ни слова. Их молчание было сродни сплочённости боевого братства: никакая ссора не смогла бы разобщить их перед лицом общего врага, которым в тот момент им представлялась Катрин де Грамон, несмотря на здравый смысл и, да что уж там, справедливость её замечаний.

- Вот так! Теперь не смейте сжимать ладонь, пока я не наложу повязку, - она сурово посмотрела на Данжюса. - Ну же, Леон! Живо подайте мне полотно для перевязки. Чего же вы ждёте?

- Да-да! Сию минуту! - спохватившись, что он всё это время так и просидел рядом, уставившись на ладонь де Гиша и следя за тем, как Катрин ловко освобождала порезы от остававшихся в них осколков, Данжюс схватил первое попавшееся под руку чистое полотенце и разорвал его пополам, а затем ещё на четыре полосы.

- А вы? - Катрин посмотрела на мэтра Савари. - Ах, мэтр! Да не будьте же так безучастны! Почему бы вам не показать графу тот отрез, который вы предлагали мне для второго платья?

- Но сударыня! Я ведь пообещал этот отрез господину де Беврону, - мэтр обернулся к молодому человеку, ища поддержки.

В ответ тот лишь пожал плечами и поспешил отвести глаза в сторону, избегая осуждающего взгляда княгини:

- Э, нет, мэтр! Наш договор ещё не вступил в силу. Ведь вы так и не раскроили тот отрез? Да и вообще! Я собрался заказать ещё один камзол, но из другой ткани. Так что, этот мне не к спеху.

- В таком случае, господин граф, не пожелаете ли взглянуть на ту превосходную ткань? - мэтр Савари с заискивающим видом склонился перед де Гишем, да так низко, что не смог бы увидеть ответную реакцию на его лице.

- Валяйте! - со слабым вздохом ответил де Гиш и поверх согбенной спины портного глянул на Данжюса, который рвал на полосы очередное полотенце, сосредоточившись на своих мыслях.

- Да! Велите принести его, мэтр! - согласился Леон, заметив на себе вопросительные взгляды, и тут уже д’Эффиа, которого ссоры друзей довели до полного упадка моральных сил, выдохнул с облегчением.

Пока мэтр поднимался на третий этаж, где хранились ткани, фурнитура и драгоценности для костюмов, его великосветские клиенты сочли за лучшее немедленно приступить к завтраку. В первую очередь было отдано должное превосходному вину, присланному лично от губернатора, который, проведав о том, что именитые гости из Парижа остановились в трактире «Под знаком солнца», велел доставить для них вино из собственных запасов.

Подкрепившись свежими булочками с паштетом, сыром и грушевым конфитюром, молодые люди уже не смотрели друг на друга сычами и в шутку пустили по кругу большой серебряный кувшин с вином в качестве своеобразной чаши примирения.

Оставаясь единственной женщиной в этой сугубо мужской компании, Катрин де Грамон не сочла необходимым разыгрывать притворную скромность и скрывать свой аппетит. Дело в том, что, прежде чем отправиться к мэтру Савари для примерки нового платья, она лишь наспех подкрепилась куском ягодного пирога и выпила стаканчик апельсинового отвара с корицей. Предложение позавтракать в компании с молодыми людьми она приняла без ложного стеснения, а напротив с нескрываемым энтузиазмом, тут же присоединившись к общему веселью за столом.

И только де Гиш, страдающий от глубокой раны, нанесённой его самолюбию в большей мере, чем от порезов на ладони, почти не притронулся к аппетитным кусочкам мяса и сыра, которые Данжюс заботливо подкладывал на его тарелку.

- Оставьте, Леон, - с улыбкой посоветовала Катрин, игриво подцепив на вилку кусочек сыра с тарелки брата. - Наш бравый полковник не пожелает так сразу отказаться от роли страдальца. Хотя, - на краткий миг она напустила на себя задумчивый вид, - до прибытия кортежа принцессы у вас остался всего один день. Даже не знаю, успеете ли вы вжиться в другую роль? Что ж, вы так и останетесь надутым ослом, братец! А роль главного поставщика развлечений и шуток для Её высочества достанется…

Она прищурилась и обвела изучающим взглядом притихших друзей:

- Да вот хотя бы неунывающему искателю приключений – нашему милому графу Данжюсу! Вы только посмотрите, какая у него заразительная улыбка! Вот то, что необходимо для успешной карьеры зачинщика веселья!

- Ну и пусть! - глухо проговорил де Гиш. - Было бы ради кого, - произнёс он, выстрелив полным недовольства взглядом в д’Эффиа, который поддержал княгиню коротким смешком.

- А вот и я, дамы и господа!

Торжественно провозгласив собственный выход, мэтр Савари спускался по лестнице. В вытянутых перед собою руках он нёс искрящийся нежно-голубыми и тёмно-синими переливами отрез атласной ткани, а на его плечи была наброшена широкая лента из тёмно-синей парчи с узором, вытканным серебряной нитью.

- Смотрите, дорогой братец! - воскликнула Катрин, закончив намазывать грушевый конфитюр на тонко нарезанные ломтики свежеиспеченной булки. - Это нисколько не хуже той ткани, которая досталась Данжюсу!

- Да. Но вы-то от неё отказались! - хмыкнул де Гиш.

- А как же! Не хотите же вы, чтобы я показалась на церемонии в платье того же цвета, что и невеста! - фыркнула Катрин.

- Как? Откуда вы узнали?

Де Гиш недоверчиво посмотрел на сестру, а та с особенным наслаждением вонзила белые крепкие зубки в сладко пахнущую грушами булочку.

- У меня тоже имеются надёжные источники! - ответила она, после того, как прожевала булочку и вытерла салфеткой капельки конфитюра с уголков улыбающихся губ.

- Где же это? В Лондоне? И кто же они? - не скрывая интереса, оживился Данжюс, пропустив мимо себя кувшин с разогретым вином, источавшим тонкий аромат специй и апельсина.

- Да, в Лондоне, - подтвердила Катрин, с трудом сохраняя невозмутимость при виде вытянувшихся от изумления лиц. 

Её так и распирало от чувства превосходства над наивными простаками, какими оказались в итоге молодые люди, включая и находчивого Данжюса.

- Понятно дело, что в Лондоне. Но кто же этот ваш источник, дорогая княгиня? - наседал с расспросами Леон, и ему вторили д’Эффиа и де Беврон, чьё любопытство также оказалось задетым за живое.

- И кто бы это мог быть? А вы как думаете? - смеясь, спросила Катрин, но вместо ответа с блаженным видом отправила в рот очередной кусочек булочки с конфитюром.

- Ну уж нет! - д’Эффиа, единственный из всей компании, кто без ущерба для репутации самого дерзкого нахала при дворе мог позволить себе любые вольности, задержал её руку. - Сначала назовите нам имя! Мы хотим услышать имя вашего источника! Это бесценные стратегические сведения! А вот потом, душа моя княгиня, вы можете наслаждаться завтраком, сколько угодно.

- Нет, право же! Вы все просто непроходимые глупцы, если не догадываетесь, - подзадоривая молодых людей, Катрин смеялась над ними от всей души, а потом вновь нахмурила тонкие брови, напустив на себя таинственный вид пророчицы:

- Ну, хорошо, так и быть! Я открою вам этот секрет! Это…

- И кто же? – в один голос спросили все четверо.

- Её высочество Генриетта! Собственной персоной!

- Что?

- Нет!

Столь очевидный и простой ответ обескуражил всех, а де Гиш так и вовсе забылся, и от разочарования хлопнул по подлокотнику только что перевязанной ладонью.

- А чего вы ожидали? - насупилась в свою очередь княгиня де Монако и сурово посмотрела на брата. - Неужели вы думаете, что я, как какая-нибудь там... Ах, я даже и думать не желаю о том, за кого вы меня принимаете, братец! А вы, Данжюс! От вас я ожидала большей оригинальности. Да что там... Все эти приготовления к праздникам вскружили вам голову. Ну, кто ещё в своём уме станет заказывать три одинаковых костюма?

- Три? - воскликнул де Гиш. - Так всё-таки три костюма?

- Ну нет, это уж чересчур, я в это не верю! - вступился за друга д’Эффиа, но слух де Гиша зацепило разоблачение, прозвучавшее в словах княгини, и он пожелал немедленно получить объяснения из уст виновника их несостоявшейся ссоры:

- Говорите же, Леон! Всё-таки это вы перехватили мою ткань? Неужели только для себя одного? Но зачем? За каким чёртом вам понадобилось три костюма? Это всё для того, чтобы никому не досталась такая же ткань, да? 

- Да что вы заладили, право слово! - вдруг громко вскрикнул де Беврон, терпение которого вылилось через край. - Ну и что? Ну будет граф красоваться в зелёном камзоле и в точно таких же зелёных панталонах, да ещё и в плаще того же зелёного цвета! Да хоть бы и слуги его тоже были одеты во всё зелёное. И что? Зато на вас будет костюм того же цвета, что и платье принцессы! А это кое-что, да значит. Ведь это не простое совпадение, а? Вы будете возглавлять свиту герцога Орлеанского, Арман! Это же честь для любого дворянина! И это будет честью для всех нас, раз уж мы все составим кортеж невесты. Вы только подумайте, как удивятся англичане, увидев на вас костюм цветов Орлеанского дома!

- Ну... - чувствуя себя пристыженным, де Гиш пожал плечами, - Может быть, это и так. Но ведь здесь чистой воды совпадение. И потом, вдруг Её высочеству вздумается изменить свои планы? А что, если принцесса наденет розовое платье, вместо голубого? Эти женщины…

- Это вряд ли!

Все повернулись в сторону Катрин, которая как ни в чём не бывало со спокойным видом стряхивала с ладоней крошки, после чего обмакнула пальчики в чашу с розовой водой для омовения рук после еды:

- Это вряд ли, - повторила она и улыбнулась мэтру Савари, - Её высочество выбрала эти цвета не просто так. Из моего письма она в числе первых узнала о том, что Людовик передал Филиппу титул герцога Орлеанского. Модники Лондона могли и не узнать об этой новости вплоть до отъезда из Дувра. Поэтому выходит, что эта ткань подойдёт для сюрприза как нельзя лучше!

- И что же? Не означает ли это событие, что и нам всем теперь придётся сменить свои цвета? - неуверенно поделился своими сомнениями де Беврон, при этом не скрывая озабоченности, но Данжюс возразил на это:

- Нет. Это значит, что мэтру Савари необходимо немедленно снять мерки с нашего полковника и распорядиться насчёт раскроя и шитья нового камзола. Или я ошибаюсь? Или вы расхотели?

Под испытующе-насмешливыми взглядами друзей де Гиш смутился и, густо покраснев, пробормотал:

- Нет. Я не отказываюсь. Валяйте, снимите с меня мерки, мэтр! Хотя… А разве во мне что-то изменилось со времени пошива последнего костюма?

- Никаких отговорок, граф! - Катрин решительно направилась к ширме. - Сюда! Мэтр, ведь вы же справитесь с пошивом за столь короткий срок? Ну право же, это всего лишь один костюм. Я даже готова уступить вам моих горничных - все они прекрасные швеи!

- О нет-нет! Что вы, Ваше высочество! - запротестовал Савари, эмоционально размахивая руками. - Пошив костюма для его сиятельства я поручу моим помощникам. И я лично буду следить за ходом работ!

- Вот и славно! - кивнула княгиня. - Ну же, Арман! Прошу вас, улыбнитесь теперь и перестаньте дуться! И бога ради, господа, держите себя в руках, а шпаги - в ножнах в течение ближайших дней! Скажем, хотя бы ещё парочку недель!

- Как это «ещё парочку недель»? - возмутился де Гиш.

- А что? Что ещё вы удумали натворить? Вот уж нет! Если вы не хотите, чтобы весь Париж смаковал сплетни о вашей глупой ссоре из-за зелёного бархата, то будьте добры проявить хотя бы капельку благоразумия! Хотя бы... - Катрин строго посмотрела на притихших юношей. - Вплоть до дня свадьбы Их высочеств!