Акрофобия. Часть III

Через некоторое время все собрались в главном зале и заняли места за столом, на котором теперь было много различных блюд и напитков. Занялись почти все места. Люди были самыми различными и носили разную броню. Но почти у всех можно было где-то найти изображение тех самых призрачных крыльев. То на плечах, то на спине, то на груди, или даже на бедре. Здесь было шумно. Эйс сидел рядом с Аланом. Недалеко, по другую сторону стола расположилась Лиз. Во главе сидел Триб, по его правую руку — девушка в платье. Кудрявые каштановые волосы длинными локонами спадали на ее плечи. Лицо преобладало мудрыми чертами зрелости, но без морщин. Ей можно было дать около тридцати лик от силы. Коричневое платье с белыми полосами у груди и ниже. Оно крепилось двумя лямками, уходящими за шею, оставляя открытым декольте с двумя медальонами, формируя на нем плетиво из лент. Босая, на одной ноге был закреплен золотистый браслет. Она сложила руки и смотрела прямо на новенького. Эйс толкнул в бок Алана:

— Кто это?

— Где? — удивился он. — А, это... Это наша мистическая гордость, предводительница магической ветки синдиката. Рейя Лейлин. Чародейка. Приверженка светлой магии. Хотя, сейчас любая вне закона...

— Почему она на меня смотрит?

— В Ниер-Винд уже долгое время не появлялись новые лица. Я не припомню, когда мы последний раз брали кого-то в ученики. После меня, вроде как, было парочку ребят, которые не протянули и пол-лика.

— Так ты тоже не отсюда? — взглянул Эйс на собеседника и невольно сглотнул: “Что значит “не протянули?”

— Не надо думать, что мы одна большая семья. Вернее, это так, но скорее духовно, — размеренным тоном пояснил Акквист. — Однажды мне повезло попасть сюда. Я тогда был немногим младше тебя. Ну и вот... Здесь не место для таких историй.

 Эйс замолчал и вернулся к наблюдению. Присутствующие тихо о чем-то перекликались. До него долетали лишь обрывки фраз, да и те были схожи на какие-то шифровки. Люди преобладали странностями. Если приглядеться, то у одного глаз блестел под светом зажженных свечей. Вероятно, стеклянный. Или механический. У другого руку заменял протез. Более технологический, чем обычные. Он никогда не видел подобных, полностью имитирующих боевую экипировку. Некоторые носили довольно чудное оружие. У одной из девушек рядом с креслом стояла боевая коса.

 Через пару минут Триб поднялся и шум сразу же прекратился, как дань уважения. Все внимание сразу же было приковано к нему.

— Приветствую вас всех, дорогие согильдийцы! — поднял он руку. — Я рад, что по нашему возвращению мы застали здесь такое количество народу. Поздравить вас с окончанием Мехриорской кампании! Воистину, великое дело было совершено!

 Народ поднял кубки. Торжественные возгласы и свист вскоре стих, Садмур смог продолжить:

— Я не стану преувеличивать чьи-то деяния, ведь это приуменьшит значение другого...

— Что за кампания? — шепотом спросил Эйсон у Алана.

— Крупная охота... Последний лик мы занимались уничтожением опаснейших реликтов Синхроны, под прикрытием платных чисток.

— Обероны?

— Порой, мы принимали их личину. Это не наше ремесло. Хотя… Кто бы говорил. Я и сам в прошлом — оберон.

 Тем временем, речь длилась:

— ...Я вынужден внести в наш праздник каплю горечи: Сэмюэль ви-Арто Дин погиб, сражаясь за нашу общую цель.

 Присутствующие неоднозначно выразили свою позицию. Кто-то склонил голову, другие перешептывались. Алан сжал зубы, покачал головой и потер кобуру с пистолетом. Девушка, сидящая рядом с ним, положила ему руку на плечо и что-то прошептала. Эйс поднял взгляд и встретился им с взглядом Рейи. В ней было что-то чарующее, гипнотизирующее, пленяющее.

— Когда войда подводят его навыки, он больше не войд. Мы все знаем кодекс. Никто не возвращается с той стороны, Надр не принимает наши черные души. За этот лик от нас ушло трое, на пополнение рядов нет ресурсов. Но сегодня, стараниями Элизабет, впервые за четыре лика, к нам присоединится новобранец.

 Бойцы, как по команде, перевели взгляды на единственного незнакомца в этом зале. Эйсон отвел взгляд на дальнюю стену, захотелось оказаться где-то подальше от центра внимания. Триб поднял кубок и присел. За ним поднялся Джонас:

— Напоминаю всем командам, что в синдикате больше нет мастеров по вербовке и обучению. Мы всегда стремились к качеству в ущерб численности. И, черт возьми, если так пойдет дальше, в скором времени синдикат прекратит свое существование. Мы не проводим наборы, но в наших силах обучать единичных бойцов. Нам нужны надежные люди. С этого момента, триумвират будет считаться мастерами. Этот парень — только начало. Действующие сорок семь команд будут переопределены, и каждая принесет по новобранцу.

 Теперь в зале повисло замешательство. Не все были в восторге от новости. Эйс бы на их месте тоже не был — не из каждого получается учитель.

— Мы все творим баланс. Вместе, — итогово поднял кубок с вином говорящий. — Va void requm, господа.

 Добрая сотня голосов хором повторила последнюю фразу на непонятном языке. Внимание от парня ушло. Странная компания. Не похожа ни на армию, ни на тактическую организацию. Скорее, сборище близких друзей со своими причудами, держащихся своими маленькими группами. А потом он услышал тихий разговор одной из них:

— ...И опять дочурка Триба впереди всех. Сказали найти новеньких, так она тут же притащила первого попавшегося...

— Помню старые отборы... Выживал один из десяти лучших.

— Ты бы еще вспомнил ритуалы опустошения. Элизабет хороший боец, но она слишком гордая. Чуется, она его не ради похвалы привела.

— Вместо того, чтобы разбирать проблемы, мы ищем новые...

 Эйсу стало обидно. Иллюзии о большой семье в миг развеялись. Он почувствовал себя чужим, лишним в этом зале, в этом комплексе, в этих горах. Настырное желание бросить все и вернуться домой, в Еренал, в знакомую обстановку. Моментом он крепко сжал кулак: никто не обещал, что будет легко. “Мы дадим тебе силу”. В бок толкнули локтем:

— Ты чего, Эйс? — обратился к нему Алан.

— Да так...

— Лучше выпей. Все решится, — подмигнул охотник.

 Парень последовал совету, отпив немного из бокала. Потом съел ножку какой-то птицы, большой кусок рыбы. После этого накинулся на салат. С дороги в ход шло все, что виднелось на столе и к чему не нужно было тянуться. От двух бокалов вина внутри стало теплее и значительно веселее. В один момент в окружающей суматохе он увидел знакомые лица Кай и Криса... Он помотал головой, повернулся к Алану. Тот общался с девушкой с голубыми прядями в волосах.

— Оу, Эйсон, — Алан переглянулся с новичком. — Терпеть не могу эту скукотищу... На банкетах обычно веселятся, танцы, музыка. А тут как в склепе.

— А что мешает все изменить? — произнесла девушка.

— Ах, дерьмовое место для знакомств. Пойдем на балкон, — он махнул рукой.

 Они вылезли из-за стола и прошли к мостику. Лиз тоже нигде не было видно. Алан пропустил девушку вперед, сам с каким-то усилием поднялся следом по лестнице. Эйс пока еще слабо ощущал заторможенность в мышцах, видимо стрелок выпил больше него. Из боковых коридоров открывались балконные террасы.

 Отворилась стеклянная дверца, поток свежего горного воздуха растрепал волосы. Девушка засмеялась, порхнула к поручням со статуями горгулий. На ней было мягкое голубое платье с узорчатой росписью, приятно подчеркивающее точенную фигурку. Отсюда открывался прекрасный вид — над головой раскинулось пестрящее северными сияниями небо, на фоне которого желтым, белым и даже розоватым мерцали звездочки. Необычайно крупный Айрус завис так близко, будто его можно было сорвать с неба рукой. У вершин оттенялся туман, в просторах где-то внизу горели золотые огоньки. А еще Эйсон заметил размытую картинку светлых столбов из отдельных скал, по кругу комплекса. Сложно заметить на фоне неба, но они едва видно создавали над всей долиной-пропастью высокий золотистый купол, разбитый на сектора-шестиугольники. Как защита от чего-то темного.

— Эйс... — Алан хлопнул его по плечу. — Я вас познакомлю. Это прелестное существо — Карен. Она... — в голосе непривычно ощущалась мягкость.

— Твоя подружка? — покосился тот.

— Войдам не дозволено иметь отношений, — нахмурился охотник. — Мы с ней... связаны. Ладно... Не бери в голову.

 Она резко зыркнула на Алана, затем прикрыла глаза и слегка помотала головой.

— Карен, это — Эйсон, — продолжал тот. — Парнишка из Еренала.

 Она протянула ручку. Эйс аккуратно взял ее в свою, думал коснуться губами, но отбросил эту идею.

— Приятно — Карен мягко забрала конечность назад. — Новички у нас — редкость. А Алан слишком много болтает, когда пьян.

— Он уже свояк, Кар. Ничего он не... — голос затих, кажется охотник потерял мысль.

 Эйс оперся локтями о поручни и попытался дотянуться взглядом до земли. Прерывистый ряд горящих окон корпуса устремлялся все ниже и ниже, в никуда. Алан выудил из тайника в стене бутылку бренди, похлопал в ладоши и бросил ему. Парень поймал на автомате, кивнул в благодарность и зубами вырвал пробку.

— Не верю, что мы наконец дома, — произнес охотник, отхлебнув из горла. — И вся эта чертовщина позади.

— Ты сам сейчас напьешься до чертиков, — обернулась девушка.

— Спокойно, — отмахнулся тот.

 Карен покачала головой и сложила руки на груди:

— А какова твоя история, Эйс?

 Он задумался:

— А это важно?

— Мне просто интересно... — она была слишком добродушной для войда. Слишком улыбчивая и любопытная.

— Лиз его из лап пустотника вытащила, — помахал рукой Алан. — Жуткая ночка была.

— Пустотник? В Еренале?

— Это странно? — прищурился Эйсон.

— Да, — кивнула Карен. — Это мертвые существа. Давно уничтоженные. Знаешь, почему войды считаются опустошенными?

— Нет.

— Он успел начать транзакцию?

 Мутно Эйс перебрал воспоминания. Холод. Тварь сожрала все его тепло и растворило внутри ужас. В тот миг ему стал безразличен весь мир, даже физическая боль потеряла значение. Парень кивнул.

— Значит, ты почувствовал это. Человека сбивают с толку эмоции. Во время старых посвящений пустотники выпивали из новобранцев всю человечность. И только если жертва выживала, ее брались обучать. Древний ритуал, жестокий, и бессмысленный.

— Считай, что ты его прошел, Эйс, — Алан откинулся спиной на поручни. — Это был твой билет. Она бы не смогла тебя оставить там после такого.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — склонила голову набок Карен. — Эмоции. Радость, печаль? Злость? ...Любовь?

 Парень сделал пару глотков, последовала пауза. Потом ответил:

— Да... Скорее да, чем нет. Но все не так, как прежде. Теперь они словно за стеной. А еще мне больше не холодно.

 Карен коснулась пальцами его щеки:

— Тепло чувствуешь?

— Да, — он замер. — Тебе правда так интересно?

 Карен убрала руку и улыбнулась:

— Пустотников больше нет. Их не существует. Возможно, ты последний, кто пережил транзакцию. Передача энергии — эта та же магия, Эйс. А магия всегда интересна.

 Замолчали. Алан перебрался ближе к новобранцу, пару раз чокнулся с ним бутылкой. Стрелок выудил из кармана пару сигарет, предложил товарищу. Эйс смерил его взглядом.

 Будь он более трезв, не взял бы. А сейчас он уже подкуривал от серебристой зажигалки с крыльевой гравировкой. Девушка не сердилась на Алана, они тепло переговаривались, должно быть, не виделись долгое время. Эйса это удивляло: у Карен не было вредных привычек, она за весь вечер не притронулась к алкоголю, сама не курила, но и от табачного дыма ее не воротило. Одного взгляда хватало: она знала охотника как свои пять пальцев. Дым приятно распространился по легким, Эйс струей выдул его, разреженный кислородом, стряхнул вниз пепел:

— А откуда столько еды? У вас тут повара, или как? — в голове затуманилось, появилось легкое кислородное голодание.

 Карен фыркнула и расхохоталась:

— Нет, Эйс. Никого нет.

— Но тогда я не пойму...

— Иллюзии, — девушка провела над головой воображаемую радугу. — Максимум, что у нас есть — крохи припасов из пригорных городов, и местная дичь. Под действием золотой магии, внешне они превращаются в различные изысканные блюда. И даже имитируют вкус.

 Эйс был озадачен. Не ожидая дольше положенного, Карен подняла с полу маленький камешек. Кончики пальцев затянулись золотистой пыльцой, маленькие струйки приподнялись вверх, заплясали вокруг предмета, и на глазах он превратился в кусочек рулета. Парень приблизился и коснулся его. Влажный, вкусно пахнущий... Магия. Настоящая магия.

— Не вздумай есть. По факту это тот же камень.

— Так ты колдунья?

— Адептка. Это ничто по сравнению с золотой магией Рейи.

— Вы все так умеете?

— Только владеющие лимиссом.

— Что? — прищурился он, запинаясь. — Ты сейчас серьезно? Один процент одаренных!

— На самом деле, ноль целых семь сотых, — поправила Карен. — Это не мой дар. Это часть ее силы, не моей. Даже такой мизер намного сильнее моего аффула.

— А так можно? Сколько еще питаются от ее силы?

— Тише, — прервала девушка. — Ты многое узнаешь. А насчет количества... Только я. Даже Рейя не сможет влить силу более чем в одного своего адепта.

 Эйс медленно кивнул. Три вида энергии Ериды — лимисс, вириум и аффул. Первая — слишком редкий дар, чтобы быть правдой.

— Спокойно здесь... — протянул Алан. — Ни суматохи, ни проблем. Ничего, что творится во внешнем мире.

 Он осушил бутылку и выбросил окурок куда-то вниз, в бездонную пропасть. Карен улыбнулась и вернулась к нему:

— Для этого мы и живем.

— К черту жизнь, если мы не способны влиять на происходящее.

— Изменить реальность трудно. Но если не мы, то кто?

 Эйс задумался над ее словами. Изменить реальность... Возможно ли это без войн, крови, без лжи и насилия? Войды были чуть ли не единственными, кто находился везде и одновременно нигде. Появляющиеся из мрака, направляющие историю. Власть над властью, победа над победителями. То, что никогда не появится в исторических свитках.

 Он видел, что они ждут. Знакомство затянулось, он стал лишним. Эйсон приподнял руку и коротко отдал честь, потом — вышел в коридор. Голова закружилась. В глазах двоились огоньки канделябров. Из зала доносилась музыка. Наверняка, у них и музыкантов нет. Ниер-Винд... Чтобы прийти в чувства, Эйс отвесил себе пощечину. Нет, это не сон. Парень не решился возвращаться к остальным. Он завернул в темноту коридора.

 Знакомство со странным местом продолжалось. Он зашел слишком далеко по лабиринту. Кажется, жуткие картины на стенах начали оживать. От них тянуло зеленоватой дымкой, как лапками от разлома в иное измерение. Коридоры петляли, наверное, это уже было другое крыло. Он понимал, что поднялся еще выше. По левую сторону тянулась сплошная стеклянная стена, как на террасе, только без растений. Ее покрывал легкий морозец. Полотна все более сияли. Глаза чудовищ и людей блестели во мраке и тонущем свете живых огоньков. Он отшатнулся, когда заметил — все их взгляды были прикованы к нему. Зрачки плавно двигались в такт каждому шагу, словно за изображением каждого существа стояло по человеку, смотрящему в дырочки, просверленные в стене.

 Одна из картинок не была похожа на другие. Вместо зеленоватого света, из нее тянулся фиолетовый. Когда Эйс подошел ближе, он увидел странное существо, всецело сплетенное из кровоточащих бутонов роз. Но оно не было ни растением, ни призраком. Он различал на многоконечном теле мышцы, и даже торчащие костяные отростки. Картинка качалась как на поверхности застывшей в вертикальном положении воды. Как вдруг каждый из тысячи бутонов закружился по оси, раскрываясь полностью, конечности расцвели пышным садом, и коридор застелил запах, невероятно сладкий, почти настоящий. Из-за глади вынырнула полупрозрачная лапка, изображение пошло волнами. Эйс не мог понять, что из этого реально. Он протянул навстречу руку, веря в неосязаемость иллюзий...

— Тебя затащит, — прозвучал рядом тихий голос Элизабет.

 Парень отдернул конечность, как от огня. Он не заметил чужого присутствия. Обернулся. Девушка полулежала на подоконнике, закинув одну ногу на стену. Она даже не повернула к нему головы. Стекло рядом с ее телом замерзло полностью, за ним едва качались путевые огоньки далеких горных светил, остальное сковал своими цепкими лапами мороз. Эйс отошел от картины. Все, доселе манившее его внутрь, досуха впиталось в полотно и застыло сухими мазками кисти. Осталось лишь фиолетовое свечение.

— Почему ты не в зале? — тем же тоном спросила знакомая. — Хочешь, чтобы тебя вышвырнули в первый же день?

 Он отвел взгляд. Знал, что она наблюдает за его отражением на стекле.

— Я никого из них не знаю. Алан ушел с девушкой, ты — пропала. Садмур странный, а с Джонасом разговор сведется к драке...

— Связался с плохой компанией, а? Не болтай никому о Алане и этой “девушке”. Ему нельзя пить, он говорит слишком много, — едва усмехнулась она. — Мне нет дела до того, где и когда ты бродишь. Но запомни: ты пока не войд. И тебе лучше держаться ближе к залу, жилищам. Посещай лишь те места, которые тебе показали. И не лезь в мрачные коридоры, вроде этого.

— Дружеский совет?

— Глас рассудка.

 Эйсон пару раз кивнул и подошел к ней поближе, встал у стеклянной стены:

— А почему ты здесь? Одна. В мрачном коридоре из жутких картин.

 Девушка промолчала. Лишь прикрыла глаза и приложила руку к боку. На правице чего-то не хватало, и потом Эйс понял — он впервые увидел ее без лайолта. Металлическая игрушка лежала рядом, на подкладке расстегнутого тренча, а рядом с ней блестело стеклышко какого-то шприца с остатками мутной жидкости. Там же лежало серебряное плетиво заколки-кобры. Распущенные волосы Лиз смотрелись теперь чуть более объемно.

 Его всегда удивляли возможности лайолта. Металлическая перчатка девушки с острыми короткими когтями и так могла служить хорошим оружием, а с возможностью выпускать режущие потоки ветра и вовсе являлась незаменимым инструментом. Магия. Настоящая магия, впервые увиденная им. Ригер не рассказывала, как это работает, в пути упомянула лишь, что не является магом, и творить это без катализатора, коим являлся лайолт, она не сможет.

 Парень невольно сглотнул: правая рука Элизабет, оголенная по локоть, была покрыта неестественными жилками, а в восьми местах симметрично из плоти выступали черные подобия срезанных металлических штыков.

— Не пялься, — шикнула девушка.

 Он поспешил отвести взгляд к картине с розами. Существо на ней изменило позу, став выглядеть еще менее опасным.

— Тебе больно? — невзначай спросил парень.

 Усмешка. Эйс присел на корточки, откинулся спиной на стену:

— Я не дурак, Лиз, — произнес он. — Ты ни за что не позволила бы найти себя, если бы не хотела поговорить.

— Думаешь, что знаешь меня?

— Этого я не имел ввиду.

— Вот и сходи-ка вместе со своей логикой в ту “картину”, — процедила та.

— Прости... — выдохнул Эйс, хотя не до конца понимал, за что извиняется.

 Ее что-то пожирало изнутри. Ему было знакомо это чувство. Одиночество тоже бывает разным. Иногда ты никому не нужен. А иногда — никто не нужен тебе. Он колебался, к какому из типов отнести Лиз. Потом поднялся на ноги, частично сфокусировал непослушные глаза и уже было отправился обратно, как вдруг...

— Останься, — резко, как приказ.

 Эйс остановился, обернулся к ней. Лиз убрала ноги со стены, присела, и с трудом закрыла лицо обезображенной рукой. Ее пальцы напряглись, центр тяжести сместился вперед, она едва не упала на пол. Парень успел придержать ее за плечо. Слишком резко в его шею уперлись ее холодные пальцы, совсем недружелюбно. Он замер. Лиз покачала головой, убрала руку и припала плечом к стене. Эйс сел рядом с ней, недовольно потирая кадык.

 — Расскажешь, что с тобой? — он видел вечно непоколебимую Лиз такой впервые. Слабую, валящуюся с ног, словно рассыпающуюся на куски.

— Нет, — сглотнула она. — Просто останься.

— Зачем?

— Заткнись. Они могут попытаться тебя слить, из неприязни или во вред мне. Это не твое место. Скажешь что-то не то — лишишься жизни. Ты всегда будешь чужим, пока не получишь метку. Да и тогда — не факт.

 Парень не стал спрашивать, что такое “метка”. Он лишь пристально смотрел на шею компаньонки, прикрытую белыми прядями, где за россыпью волос улавливались очертания старого ожога. В виде круглого символа, клеймо с отходящими от краев жилками.

— Твоя рука... — выдохнул он, и не смог закончить.

— Клянусь пустотой, Эйс, еще раз хоть заикнешься, — прошипела она, — и я выброшу тебя из этого же чертового окна.

 Тишина. Алкоголь сделал его слишком мягким и разговорчивым. А Лиз за вечер едва ли выпила бокал вина. Ее осторожность и самодостаточность перекрывали попытки излить душу. Холодная и твердая, как сталь.

— Ладно, — кивнул Эйс. — Как знаешь. Тогда... что это вообще за место? Картины движутся изнутри. Это потрясающе!

— Не картины, — погасший голос. — Жидкие зеркала. Если присмотришься, увидишь себя по ту сторону. Это не галерея, а четкий инструмент для оттачивания навыков. Крыло давно заброшено. И подобные игры запрещены.

— Даже для войдов?

— Не каждый войд сумеет вернуться из зеркала в реальность. Особенно, если его порвут на куски по ту сторону.

— Я могу нарисовать новые? Такие же. Вашими средствами?

— Нет. Я не знаю, как они это делали, старая магия, какие-то ритуалы. Просто знай, что больше это невозможно. Да и существ этих больше нет. Годится для рефлексов и практики, не более.

 Эйс сглотнул. Так вот почему внутри жили образы живых существ, а не пейзажи и натюрморты. Сознание путалось в вариантах, как можно было поймать столько видов, и упрятать сюда, в старое крыло богами забытого горного комплекса. Да и поймать ли... Живая магия сочилась через это место, и с каждым разом — все больше темная.

— Ты здесь не за этим, — отмахнулась она. — По крайней мере, сегодня. Я в ответе за тебя, пока тебя не скинут на чью-нибудь голову. Устроит ответ? — Лиз впервые подняла взгляд на уровень его глаз. В нем блестело что-то жадное, как старый, неутоленный голод.

— Вполне... — протянул Эйсон.

 Они сидели в тишине еще какое-то время. Сюда не доставала ни музыка из зала, ни крики разбредшихся по окрестностям бойцов. Лишь призрачный шелест занавесок и тихое биение мелких прозрачных волнушек о грубые тяжелые рамки полотна реальности. Он не слышал даже дыхания Лиз, которая пялилась в одну точку, под стать трупу. За окном блеснула звездочка. Парень мутно качнул головой, но не стал загадывать желаний. Одно из них уже привело его сюда.

 Внезапно, девушка заложила два пальца за ухо, и тихо что-то простонала. А потом спрыгнула с места, пошатнулась и махнула рукой:

— Нас ждут.

 Эйс поспешил за ней, давя в себе посылы заработать еще одну болевую точку на шее. Кажется, на ходу Лиз в считанные секунды превращалась в себя обычную — с лица исчезли нотки печали, походка выровнялась, она вновь устрашала своей манерой держаться.

 С проводницей лабиринт уже не казался таким запутанным, и парень даже уловил границу заброшенных помещений, в коридоре, заставленном старинными шкафами, полками, и накрытыми полинявшими пыльными простынями. Вскоре они оказались в проходе с ужасной дверью, которая вела в кабинет отца Элизабет.

 Внутри оказалось светло и просторно. Триумвират в неформальной обстановке занял место за столом, Алан с явно плавающим взглядом стоял у стены. Элизабет закрыла за Эйсом дверь и тихо кашлянула.

— Уже поздно, но мы должны решить все это сегодня, — бесцеремонно начал Садмур. — Видишь ли, — обратился он к Эйсу, — полный курс подготовки длится около пяти-семи лик. Он включает полный комплект владения всеми видами холодного оружия, стрельбу, тренировки памяти, интуиции, развитие магии и остальные премудрости... Все должно оттачиваться долгое-долгое время.

— ...но? — вопросительно глянул на него Эйс.

— Так как времени в обрез, мы рискнем обучить тебя всего за один. Физическая база, единичный стиль, несколько дополнительных аспектов... Ты получишь только основные знания, а остальное — на практике.

— Годится, — кивнул Эйс.

— Это не школа, парень, — сказал Джонас. — И мы не делаем тебе одолжение. Мы тратим на тебя время, взамен — ты посвящаешь нам свою жизнь.

 Эйс промолчал. Здоровяк усмехнулся, и эта усмешка могла означать все, что угодно. Вперед вышла Рейя. Молчаливая, странная, она вызывала внутри потаенные чувства страхов, причем — самых различных. То, как о ней отзывались Алан и Карен, о ее магии... Ее образ сплетался в кого-то, способного заставить тебя навсегда исчезнуть одним лишь щелчком пальцев. А если это место питается ее магией, то и подавно. Она плавно остановилась прямо перед ним, и уже не сводила взгляда с его глаз:

— Пытаешься сбежать от реальности, а попадаешь из одного кошмара, в еще больший, — мягкий женский голос. — Не бойся, дорогуша. Маленький тест определит, попадешь ли ты под мое крыло.

 В следующий момент лба коснулся ноготок, окружающий мир ярко вспыхнул и померк. Эйса вихрем унесло куда-то вниз, в бесконечную пропасть. А рядом фейерверками разыгрались золотые всплески. Что-то холодное и липкое потекло по лбу, отделяя кожу и плоть от кости, разум пронзали ледяные иглы. Когда в новой вспышке мир вернулся на круги своя, Эйс жадно хапнул ртом воздух, приложил ладонь к лицу. Мокрое от холодного пота. Кончики пальцев тряслись. Он слишком давно не чувствовал холод так отчетливо.

 Рейя хмыкнула, и демонстративно медленно отошла в сторону. Остальные внимательно смотрели на нее.

— Решимость перекрывает страхи, — молвила та, — личность и энергетика устойчивы. Расположенность к магии отсутствует, — чародейка махнула рукой, и опять развернулась к нему. — Сознание и тело подверглись изменениям. На нем лежит след пустотника, и цепочка реакций отторжения продолжает пожирать его изнутри до сих пор.

 Эйс убрал руку от лица, и начал вникать в суть разговора. Он не мог так быстро раскрыть все свои карты. Как она вообще?.. Хватило одного прикосновения? Дескол нахмурился:

— Ха, особенная птица у нас. Насколько все далеко?

 Рейя цокнула пяткой по полу, звякнув браслетом, и скользнула взглядом по пареньку. Зрительный контакт мог бы вылиться в целый диалог, вот только Эйс ничего в себе не слышал, а могла ли чародейка читать мысли...

— В норме, — не отводя глаз ответила она. — С ним можно работать.

 Женщина наделила улыбку некоторым теплом, и присела в кресло. Дальнейшее было не по ее части. Садмур хмурился:

— Не нравится мне то, как ты сказала это, Рейя. Ты заглянула достаточно глубоко?

— Там стоит блок, Садмур, если ты понимаешь, о чем я, — промурлыкала чародейка. — А ты понимаешь. Скольких из войдов нашего времени коснулся пустотник? Даже из тех, что сейчас в этой комнате. Ну? Не заикайся, Садмур, то, что ты сделал с дочерью, нельзя назвать ритуалом. Кто-то еще, кто-то из нас?

 Эйс бросил короткий взгляд на Лиз. Холод. В ее глазах горел холодный огонек.

— То-то же, — удовлетворенно кивнула женщина. — Мне интересно, что из этого выйдет.

 Триб размял пальцы, пару раз кивнул, и дал отмашку. Дескол вышел вперед:

— Кем ты себя видишь?

 Парень помотал головой и прищурился. Здоровяк прикрыл лицо рукой:

— Мы — не тупая гвардия. И не притон. Обучим ровно тому, чему сам пожелаешь, но так, как не сможет никто и нигде в этом долбаном мире.

— Нет, Джонас, — прервал Садмур. — Забыл, что у нас больше нет мастеров? У него нет права выбора. Зато есть кое-что другое.

 Рейя с интересом глядела на представление. Алан потирал щеку. Парень чувствовал рядом с собой все более холодеющий облик Лиз. Почти рядом с виском, ее ледяное дыхание. Джонас повернулся к Садмуру:

— Делай, как знаешь. Твоя парафия.

 Седой оставался в загадках. Спустя минуту тишины, он молвил:

— В этой комнате находятся все члены бывшей Инвальд. И я, как командир. Но моя стратегия не нужна в поле, возраст не тот. Один из бойцов мертв, командир отходит от дел. Остается два войда, лишенных команды. Одна — слишком гордая для подчинения, другой — сложный на подъем.

— С началом новой кампании, все будут переопределены, — произнесла Рейя. — То, что ты отходишь от вылазок — правильно. Я говорила тебе это еще два лика тому назад.

— Новые команды принесут новобранцев, — проигнорировал Триб. — Но что делать сейчас, когда они распущены? Парных мечников в синдикате можно на пальцах пересчитать. А мастера — мертвы.

 Лиз положила Эйсу руку на плечо и больно сдавила:

— Я знаю, куда ты клонишь, — шикнула она отцу. — И этого не будет. Даже не думай.

— Команда распалась, вы с Аланом не можете работать дуэтом, — повысил голос Триб. — Это ваш шанс не разделяться.

— Ты называешь это шансом? — вспылила она. — Лидеры так не делают, они не разрывают эффективные связки!

— Лидеры наказывают подчиненных за непослушание. Я укрепляю ее, хотя Джонас советовал вас разделить. Это уже против правил.

— И ты лишишься любимой пешки на время обучения?!

— Мальчишка — вам приемыш, — мужчина ударил кулаком по столу. — И вы вдвоем взялись за него еще в Еренале. Не твое ли самоуправство стоило жизни Ваграма? И Эйс пошел за тобой. Ему никто не приказывал. Это ваш общий прокол.

— Он убил Сэма, — шикнула Лиз. — Разве убийство войда не карается смертью? Я не нарушала кодекс, — процедила она.

— У нас были планы на осквернителя, — мягко произнесла Рейя, положив ногу на ногу.

— Нам нужны бойцы с парным оружием, — продолжал Триб, — таких как ты — больше нет. Ты будешь обучать его, Элизабет. И это не обсуждается.

 Рука на плече разжалась. Лиз испарилась, словно тень, через секунду громко хлопнула дверь:

— Из меня плохой учитель, Эйс. Помни!

 Эйс понимал, что это было сказано скорее отцу. Он и не надеялся, что к нему приставят саму Элизабет, а после этого не знал, какое чувство в нем играет больше — внутреннее удовлетворение наравне с гордостью, или страх.

— Перебесится, — махнул рукой отец. — Алан, на тебе разведка и тактика. Делай что хочешь, но передай ему опыт. Рейя, ты свою работу знаешь, — он повернулся к новичку: — С завтрашнего дня — как штык. И запомни: сначала слушаешь, потом делаешь. Беспрекословно, — монотонно прошипел лидер. Вот от кого Лиз переняла этот тон. — Это все, господа. Ах да, Алан, проведи Эйса, пусть выберет себе одну из пустых комнат.

— Без проблем, — ответил он. — Пошли, дружище.

 Они вышли из кабинета и зашагали по коридору, потом — по мостику в зале.

— Не обращай внимания на Лизку, — сказал стрелок. — На самом деле, она неплохая. Просто считает, что ты будешь ее ограничивать.

— В чем?

— Да я же говорю — не обращай внимания. Вообще, тебе повезло: если сможешь почерпнуть хоть часть ее знаний — будешь бесценным союзником.

— Слушай, Алан... — Эйс почесал голову. — Ты ведь тоже обучался по сокращенной программе?

— Да, — кивок. — Но моя длилась четыре лика. Честно говоря, я не знаю, как они сделают это за один... Как она, — ударил на слове Алан, — это сделает... Но не бери в голову. Все мы с чего-то начинали. Я тоже не всю жизнь охотился на нечисть.

 Комната была расположена в западной башне. Четвертая по счету из предложенных. Здесь было тускловато, несмотря на большой проем выхода на балкон. Стены из гладкого камня были просто отшлифованы, без покраса. Мебели не столь много, но все необходимое присутствовало. Широкая кровать, напротив — дубовый шкаф. В нем оказалось что-то вроде стартового набора в виде пары крепких рубах и штанов, жилетки и накидки. Внизу стояла пара кожаных сапог. Возле кровати — книжная тумбочка, а у окна — письменный стол и стопка бумаг. Дешевая лачуга без изяществ и удобств.

— Это все — меняется, — молвил друг. — Будет время, обставишь, как угодно. У нас есть ресурсы.

 Поблагодарив Алана за помощь, Эйс грохнулся на кровать и, не помня себя, сразу заснул в той же позе — на половину свисая ногами на пол.