Иллюзия Безопасности. Часть XV - XVII

Шумно. В Элизабет полетел один из отростков, целя острым кончиком в голову. Лиз отпрыгнула и рубанула снизу по нитям. Шелест. Отрубленную часть развоплотило. Еще две понеслись в девушку, раздался рык, нарастали крики внутри и за окном. Войд отпрыгнула назад, нырнула под арку тентаклей и прошлась лезвием по подобию сшитой из черной липкой ткани острым как бритва лезвием. Щупальца опали, вдоль всего тела открылась большая пасть с черным смолистым языком, схватила девушку за талию. Лиз ударила локтем по верхней части рта, металлической частью лайолта, вонзила клинок в язык и врезала маленьким каблучком по небу. Голову рвануло по дуге, как снаряд, затылком о спину.

 Вибрация. Живое давно было бы мертво, сгусток — нет. Щупальца разлетелись по стенам, закрепились в них. Лиз вывалилась, подскочила и сразу побежала на перехват, выскользнув перед визжащей хозяйкой, завернула клинками наконечники в переплет. Один сумел пройти под тренч, скользнул по ребрам...

 Эрик начал приходить в себя, дернул головой. На его ногах лежал труп, существо вертело длинными отростками. Лиз полусогнутая, но не сломленная, стояла у стойки, удерживая свое оружие у лица и груди. За окном на шум сбегались стражники. Девушка совершила последний рывок, прошла под щупальцами и раскурочила верхнюю и среднюю часть тела твари. Рык, громко, пронзительно... Треснули стекла. Существо медленно развоплощалось...

 Она, тяжело дыша, спрятала клинки, коснулась к боку. На руке осталась темная кровь. Войд выругалась.

— Какого черта здесь творится? — стражник уставился на силуэт в черном плаще и с разбитой маской вместо лица. Рука нервно лежала на кобуре. Неприятная, должно быть, картинка: разбитая мебель, извернутые, еще теплые, тела, острое стеклянное крошево и липкие пятна черной как копоть слизи. В нос шибал запах пряного, горячего кофе, вперемешку с металлическим ароматом крови. Там, где мгновение назад стоял шум, нависла мертвая тишина.

— Брось оружие! — рыкнул мужчина и тут же отшатнулся: в лицо ударил поток ветра.

 Силуэт крутанулся, вихрь воздуха сорвал крепления жалюзи и помещение полностью погрузилось во мрак. Что-то ударилось и раскололось, зашипело. Лиз быстро подняла Эрика, закинула его руку себе через плечо и потащила к черному ходу. Он на силу переставлял ноги. За спинами кто-то плюхнулся на пол: та небольшая бомба с газом выбивает сознание на пару минут и полностью уничтожает память за предшествующие несколько часов. По углам замерцали тени, появились едва светящиеся подобия жутких искривленных улыбок, а внутри головы тихонько зазвучал чей-то скрипучий извращенно-ехидный смешок. Войд не обернулась.

 Когда они ушли достаточно далеко, Элизабет бросила контрабандиста в переулке, гневно сняла маску и выругалась:

— Где ты это подцепил?

— А? — недоумевая огляделся Эрик.

— Не прикидывайся! Я не спрашиваю о паразите. Где подцепил эту заразу?

— Какую? — едва дыша ответил он.

 Войд бесцеремонно подняла его правый рукав и ткнула на черные вены:

— Это!

— Я... Я не помню, когда это началось.

— Черт! Почему все валится раз за разом?! — от досады она пнула носком камень. — И вся эта шумиха может вылиться в провал контракта.

 Глаза Эрика сомкнулись:

— Не переживай. Здесь ничего не отменят, даже если вы вытащите баржу на центральную площадь и подорвете ее на глазах у зевак.

— Знаю. Наместник не отменит визит. Они поднимут охрану, — отрезала девушка. — И это не только наша проблема. Твоя — тоже. Тебе нас выводить.

 Мужчина закивал и тихо посмеялся, потом зашелся кашлем, отер рот рукавом:

— Это началось в Ферре. Попал в какой-то вихрь на скале. Парни успели отпрыгнуть, а я влетел. Этот кашель, теперь эта тварь и... И я постепенно теряю память. От этого есть лекарство? Кому, как ни войду знать?

— Нет... — Лиз взялась за голову. — Нет! Нет! Нет лекарства! Нет и не было. И болезни этой нет. Ее не существует! Черт...

— Объясни мне, — обреченно вздохнул Эрик. — Что происходит? Там внутри... Я видел все его глазами. Желал крови. Действительно хотел тебя убить. Но это был не я... Кто-то другой заставлял меня так думать и действовать.

— Стой! — уперлась рукой Лиз. — Твое сознание было в его теле?!

— Не знаю... Черт, это сложно. Как будто сам шепчешь себе на ухо истину, и тотчас же выносишь приговор: смерть. Всем и каждому.

— Это появляется впервые? Это существо?

 Эрик вздохнул голова рухнула на грудь:

— Существо... Физически — да. Помоги мне.

— Никто тебе не поможет. Ты — ходячий труп, — процедила она странно дрожащей рукой доставая из тренча шприц с мутной жидкостью. — Чертовски полезный ходячий труп.

 Игла вошла в район ее правого локтя, содержимое плавно растеклось по венам. Элизабет поморщилась и сцепила зубы:

— Пошли. Нужно убираться отсюда!

***

 Выбрались из паба ближе к ночи: беловолосый следопыт с покрасневшим носом и его спутник с едва парящей походкой. Город не спал: пьяницы шатались по окрестностям, вдалеке играла трупа музыкантов, кто-то не дожидаясь праздника запускал фейерверк. В воде канала мягко отражался Айрус.

 Алан пару раз щелкнул пальцами, подхватил далекий мотивчик и завыл:

— ...топи-и-ил в вине, как в ст-а-аарых снах! И от тоски-и казалось мне, ик! Что я один в этих стенах!

 Эйсон посмеялся, прикрыл лицо рукой в наигранном стыде и удержал товарища от поцелуя с землей.

— Спасибо, друг! — расплылся в улыбке Акквист.

— Н-на! — на его физиономию влепили карнавальную маску ястреба.

— Че за шиш... — охотник вовремя заткнулся: мимо них прошел патруль стражи. Рядом висел знакомый плакат.

 Мотивчик заиграл все ближе. Алан не удержался:

— А но-о-очь без сна-а-а зажгла ого-онь в моих мечтах, под б-бой часов! И в пропасть ка-а-анул недруг мо-о-ой, я здесь — герой, а о-он — изго-о-ой! Ик! Что-то я переб... Перебродил... Переналил...

— Пережбр... — решил помочь Эйсон.

— Перенакж?.. — не понял мужчина.

— Пережрал!

— Точно!

— А я говорил... Что терь делать? Все дороги ведут в бордель!

— Бордель — для лохов! — важно задрал голову Алан. — Посмотри сколько вокруг красавиц! Подходи и бер-р-ри!

 Красавицы, на которых указывал мужчина, стояли на повороте портовой улицы, в количестве трех: одетые в пестрые костюмы, веселые и улыбчивые.

— К женщинам нужен подход! Покажи им, что ты гра... гаал... галантный ублюдок! И она твоя. Я научу! Смотри!

 Эйсон снова засмеялся, Алан пошел к компании. Парень осмотрел улицу мутными глазами, внутри зависло что-то теплое и спокойное. Редкие моменты тишины среди вечных путешествий, погонь, убийств, подстав, разборок. Праздник... Праздник, который надлежит сломать ради “светлого будущего”. Эйс в это не верил. Если в мире все так плохо, то эту искру чуда стоило бы защитить. И именно он должен нанести удар. Доказать Лиз что-то. То, что она хотела в нем увидеть. Взор поднялся на часы Аветреи. Звон. Полночь.

 У поворота крикнуло, прозвучал гулкий шлепок, а потом девушки залились смехом и убежали. Алан подошел к напарнику, уже без маски: теперь помимо красного носа на его физиономии краснела пунцовая щека. Эйс смотрел пару секунд, потом заржал:

— Ну, вот так точно не надо.

— Спокойно! — заверил охотник. — Из любой ситуации надо извалять выгоду! — он вытянул язык, на котором красовалась пара блестящих серег.

— Как ты умудрился их снять? — прищурился Эйс.

— Как-как... Языком.

— Стража! Стража! — завопили за поворотом. — Воры!

— Дружище, пора сваливать! — дернулся Алан, едва не свалившись.

 Дуэт скрылся в переулке, следопыт снова напялил маску. Когда на их прежнее место пришли хранители порядка, они нашли на земле бумагу с ярким отпечатком женских губ и украденными украшениями. Акквист никогда не воровал ради денег, денег ему хватало. Это был старый навык, скорее хобби из прошлого мира. Мира человека, который в тот момент еще не являлся войдом.

 Они шагнули вперед, дальше на темную улицу. Внезапно прямо перед ними приземлилась тень. Вторая оказалась позади. Сперва они показались стражниками, но потом... Черные человеческие тела, будто сплавленные из чернил. Именно те, которых они видели ранее.

— Алан! Не хочешь объяснить? — Эйс развернулся, встав к напарнику спиной.

— Долбанные наблюдатели... Готовь клинок!

 По телам наблюдателей прокатывались волны поверх затемненной кожи, одежды. Тело от этого казалось цельным. Они были полностью идентичны.

 Каждый вытащил из сапога по широкому костяному кинжалу. Головы накренились набок. Они вели себя как... куклы.

 Эйс рванул в бой первым. На развороте он махнул мечом. Свист в воздухе, чужак ушел невероятно проворно, или это алкоголь? Войд едва сумел отбить кинжал, в бок прилетело колено. Он шатнулся.

 Алан кружился, парируя выпады. Стрелять он не решался. Кажется, бренди совсем не влиял на боевые качества. Эйса поражало проворство этих... людей? В один момент Акквист со всего размаха врезал по кажущейся тряпичной маске. Голову наблюдателя бросило назад, изнутри что-то хрустнуло. Это не повлекло реакции, он независимо швырнул охотника в стену, рядом с его лицом кулак раскрошил кирпич. В том, что это тварь, сомнений не осталось.

 Эйс отбросил надоедливые темные руки, подбил ногой колено и вонзил клинок в подкосившееся тело. Из раны выбросило поток черного тумана. Эйс почувствовал, как по его бедру прошлось лезвие, отбросил существо от себя. Тварь слабо приподнялась на ноги и полусогнуто начала отступать к каменной стене. Противник Алана повторял действия в точности.

— Нет, куда собрался?! — выкрикнул Эйс, метнув меч в скрывающееся тело. Звук ознаменовал встречу металла с камнем. Он подошел ближе и достал меч из стены:

— Черт... Впитался.

— Да они издеваются! — выматерился Алан. — Авбр... Амбарг... Амб-ро-зив-ная ерунда!

— Кто они?

— Потом!

— Кто?

— Потом, Эйсон! — пошатнулся охотник. — Нам надо вздоки...

— Что-что надо?

— В. Доки. Погнали! План помнишь?

***

Люди сновали по ночной улочке торгового квартала: путешественники, торгаши, обычные жители города, моряки в белых шапках, вечно ругающиеся пьянчужки. Девушке в черном пальто с меховым воротничком было очень просто затеряться среди них. Волосы необычно для северных широт были заколоты двумя острыми палочками, за спиной висел странной формы чехол.

 Острый глаз подмечал детальки: некоторые из людей являлись контрабандистами, другие вполне могли бы продать “черный” товар, среди летящей брани улавливались условные сигналы, предупреждающие о подходе стражи и передающие даже сторону света, лишь бы умели слушать. Город дышал полной грудью. В холодном воздухе витала дымка благовоний, терпкий аромат цветов, пространство мягко заливал свет уличных фонарей и настенных факелов.

 Проходя мимо одного из домов, девушка задержалась, рассматривая в мельтешащем свете плакаты на стенке: два изображения на желтой бумаге с приличным вознаграждением за живых или мертвых. И если мужчина мог сойти за кого угодно, изобразить известную разбитую маску у художника получилось отменно. “А третий член вашей компании остался в тени... Ригер-Ригер... Вечно ты оставишь след,” — подумала девушка, внешне не выказывая никаких эмоций.

— Рассматриваешь достопримечательности, Ния?

 Она не обернулась. На лице мелькнул едва ли легкий привычный смешок:

— Мсье командир, — промурлыкал голосок, — Вы почтили меня своим присутствием.

— Что у тебя?

— Эрика и след простыл, — помахала она рукой. — И он под ее защитой, — палец с черным ноготком указал на плакат с маской. — Мы не доберемся до него, пока она здесь.

— Плевать на контрабандиста, — буркнул Нован, поправляя манжеты на запястьях. — Иди за мной.

 Девушка пожала плечами, сунула руки в муфту и обое двинулись по улочке. Нован говорил тихо, сдержанно, она знала, что ему не присуща роль командира:

— Нам нужен не он, а объект.

— “Объект” вне досягаемости. Информация у контрабандиста.

— Думаешь, только у него? — усмехнулся Нован.

 Пара прошла мимо дома удовольствий с красными фонариками у дверей. Мимо них угрюмо прошел патруль стражи. Кажется, Ния услышала сквозь шум ветра чей-то легкий стон... Дальше в торговый квартал, глубже, ближе к площади.

 В ней всплыли воспоминания. Чужие руки, жадно хватающие тело, публичные наказания за сопротивление и четкая установка: что бы ни случилось, улыбайся. Она научилась улыбаться так, что смотреть на нее не хотелось, за что получала удвоенную порцию издевательств. От клиента, от хозяев, какая разница... Ее забрали туда еще девочкой, привезли на корабле и заперли. Когда попыталась бежать — посадили на цепь. Так тянулись дни, кварты, лики. Разжигали злобу и ожесточение. Впивались когтями в разум. Еще одна ночь, еще одна... Ния поморщилась, затем слабо улыбнулась: Трэвор. Мужчина водил дела с хозяевами борделя и присутствовал при одном из наказаний “непокорной наложницы”. С тех пор начал заходить к ней, но не так, как они все: мужчина оставлял деньги, садился на ложе и разговаривал всю ночь. Должно быть, увидел в ней что-то через эти разговоры. Когда его команда уходила из города, в борделе устроили погром, и все ради того, чтобы вытащить ее. Девушка тогда не знала, кем являлся Трэвор, но готова была пойти за ним куда угодно. Подальше из этого места, туда, где ее тело принадлежало бы только ей. Ей не было жалко остальных, ее душу питал эгоизм. Девушка потерла свой черный ошейник — единственное напоминание о тех временах. Ей было плевать на чужие тела — она имела полное право измываться над ними так же, как делали с ней. С самого детства любой поступок имел цену, девушка привыкла измерять все “долгами”, и свой — до сих пор выплачивала войдам. Хитросплетения разума выливались в самые жестокие и бесчеловечные планы. Для нее теперь не было запретов. Ни единого. Только долг командиру, пускай и посмертно.

— Ты раскопал информаторов? — подала голос девушка. — Кто там направлял Омен... Аспид?

— У нас нет прямых указаний на этот город, и контракта тоже нет. Не забывай. Я откопал информатора Эрика Барлетти, — почесал голову напарник. — И ты им займешься.

— Откуда тогда информация, что объект вообще был у Эрика?

— Его задержал Корин. Сдался бы ему вшивый контрабандист?

 — Ты смотришь слишком плоско, Нован, — скривила губы Ния. — Если Корин выбивал у него информацию, он уже рассказал все, что знал. Если у него был объект — объект давно у Корина. Если Ригер сумела его вытащить, значит он был больше не нужен. Наша цель — Корин и его сведения, а не эта финтифлюшка. И пока мы ловим ветер, эта мразь скроется, вместе с нужной нам информацией.

— Найдем объект — достанем Корина, — отрезал Нован. — А из него — все что нужно, и даже больше. Не тебе командовать.

— Как пожелаете, — фыркнула та.

— Смотри.

 Рука Нована указала в толпу, конкретно на человека в компании нескольких мутных личностей. Старый позеленевший плащ с глубоким капюшоном, затененные лоб и глаза.

— Его харя. Торрес. Ему он должен был передать объект.

— Указания, — быстро прошептала Ния.

— Поймаем. Идешь по земле, я — по крышам.

— Принято.

 Ния поправила чехол за спиной, затянула ремни и приподняла воротничок. Приказы в их команде не оспаривались со времен Тревора. Единственная разница — Нованом можно было чуть более манипулировать и расширять свою свободу действий. Девушка направилась к темному силуэту, прямо, не смотря по сторонам, вспоминая обрывки связи Омен, импульсы Алана. У следопыта не получилось его поймать, потому что он играл честно.

 Тени рядом с Торресом слились с толпой, информатор чем-то перепугался и поспешил в переулок. “Беги-беги, мышонок,” — подумала войд, ускоряя шаг. Ей бежать нельзя, это всполошит патрули. Пока что нельзя.

 Шагнув во мрак переулка, Ния рванула, тихо, бесшумно, как ветер. Плащ скрылся за поворотом. Пальцы к уху, импульс. Нован ответил сразу, пульсация за зданием: он его видел. девушка махнула на перерез, выскочила с другой стороны. Лай собак, свист ветра в ушах.

— Отцепитесь! — закричали из-за угла.

 “Как бы ни так,” — из сапожка появился кинжал, бросок во мрак. Глухой звук, мимо.

— Я ничего не сделал! — продолжали вопить под стук сапог.

 Она выругалась, перемахнула ограду, легко перескочила два балкона, перекат, ускорение. Человек в десятке метров нырнул в здание.

— Нован! — она не останавливалась. Хлопок. Из здания повалил густой дым, шашка для выкуривания. Брань из окон, едкий кашель, зов стражи. Быстрым движением Ния закрыла лицо воротником и скользнула внутрь.

 Мебель, коридоры, нулевая видимость, но превосходная слышимость. Заглушение голосов, концентрация на остальном: резкий топот в соседнем коридоре, суматошный бег, явно не жильцов. Не задумываясь, девушка пронеслась сквозь здание и выскочила в окно, перекатилась и замерла на трех точках опоры.

 Торрес вывалился тотчас, из соседнего, очумевший, потрепанный. Не успела его поймать, он мастерски удирал. “Сейчас мы перебьем тебе ноги,” — мысленно шикнула Ния, на ходу вынимая еще один кинжал. Цель в зоне видимости, десяток метров, поправка на движение, расчет дистанции на оборот клинка...

 На беглеца приземлился массивный мужской силуэт, прижал горло к земле сапогом. Ния вовремя задержала пальцы, затормозила:

— Еще бы секунда, и ты бы остался калекой, Нован! — выругалась она, пряча нож. — Ты должен был дать сигнал!

— Тихо, он наш, — мужчина смотрел на трепыхающееся и хрипящее под сапогом тело. — Что ты там говоришь? Я не слышу.

— Дай ему перо и листик, пускай пишет, — хохотнула девушка, присев на корточки рядом с Торресом. — Мой друг не шутит. Одно лишнее движение, и тебя никто никогда больше не услышит. Даже писать не сможешь, — она взяла беглеца за руку и максимально выгнула один из пальцев в неестественную сторону. Еще одно усилие, и он будет сломан.

 Тьма переулка, дым остался позади, стража занята другим районом. Идеальное место для допроса.

— Ты уяснил, бегун? — в ответ несуразный хрип. — Нован, будь добр, ослабь хватку, ты ему сейчас девятку к мозгам вдавишь, ей богу.

 Когда сапог едва сдвинулся, человек зашелся кашлем и жадно стал хватать воздух, легкие ходили ходором, прозвучал болезненный стон, в котором едва можно было разобрать: “не тот, кто вам нужен”.

— Повтори, — процедила Ния. — Так, чтобы я слышала!

— Я вам не нужен! Это не я! Не я! — забормотал мужчина.

 Хруст, палец достиг предела. Нахлынувший крик Нован придушил сапогом.

— Меньше туфты, излагай по факту, — наклонилась к нему Ния.

— Они разводят мосты по ночам, — болезненно бормотал человек. — Не для кораблей. Чтобы оно не могло перебраться.

— Что “оно”?

— Оно, без лица, без тела... Они все такие! Не смотрите в окна ночью. Оно придет, будет стучать.

— О чем ты? — не выдержал Нован.

— Ко мне постучали...

— Нован, глуши его, — потерял уверенность голос Нии.

— Какого черта? — возмутился мужчина.

— Быстро!

 Войд сменил положение сапога и пережал сонную артерию. Хрипы постепенно утихли, человек больше не дергался. Девушка не сводила взгляда с его лица.

— Отпусти! — Ния оттолкнула командира, достала нож.

— Что ты творишь?! — возмутился тот.

— Смотри!

 Нож плавно скользнул по щеке пойманного человека, без капли крови:

— Ты запомнил его в лицо?

— Да. Это его лицо.

— Это фальшивка, — клинок поддел слой инородной кожи, Ния захватила его ногтями и не спеша отодрала. Живая маска слетела в сторону, перед ними лежал совершено другой мужчина.

— Черт возьми... — протянул Нован. — Чужое лицо?

— Кем бы ни был Торрес, его больше нет, — поморщилась Ния, глядя на обработанную человеческую кожу. То, что могло ужаснуть любого, не вызывало в них эмоций. — С него содрали лицо и надели на какого-то бродягу, чтобы сбить след.

— Тварь подготовилась, знал, что его будут искать.

— Кто подготовился? О чем он говорил? Что-то, ради чего разводят мосты и завешивают окна? Теперь мы понятия не имеем, кто есть кто. Каждый может носить маску кого-то важного. А что, если Эрик подставной? Что, если кто-то носит лицо Ригер? Или Акквиста?

— Черт, Ния...

— Твой план вздулся, делаем по-моему, — отрезала Ния, быстро поднявшись и развернувшись. — Мы договаривались.

— Помню, — процедил тот, закинув бессознательное тело на плечо.

— Его нельзя оставлять в живых, — произнесла девушка, удаляясь. — Он видел слишком многое.

— Знаю.