Глава 10. Потоп

Я даже не запомнила, когда отрубилась. Почти четыре часа я провела среди посторонних людей, морально и физически истощилась, и психика не выдержала, нажав на внутренний рубильник. К счастью, это произошло не на улице и не в толпе, так что прилипшие к щеке колючие крошки — это единственный побочный эффект, которым я отделалась.

Разбудил меня звонок скайпа. Услышала я его во сне и долго бродила по комнате, не в силах отыскать ноутбук, а когда нашла, ещё некоторое время недоумевала, почему нет кнопки принятия вызова. И лишь потом, раздосадованная, проснулась.

Звонила подруга. Сначала она меня отругала, почему долго не отвечала ей, а узнав, как рано я уснула, испугалась, не заболела ли. Пришлось подробно рассказывать события сегодняшнего дня. Правда, опасаясь за её душевное равновесие, я умолчала, что пускала незнакомого мужчину в дом. Лишь рассказала, как ходила в магазин, а потом Ильяс помог донести мне сумку.

Виктория покивала, но по глазам я поняла — она мне не поверила. Назвала меня фантазёркой, едва не покрутив пальцем у виска. Думаю, я напугала её своими откровениями, и она решила, что её подруга совсем свихнулась, раз такое воображает. Представляю шок Виктории, поведай я ей о Красавчике, парне около магазина и о том, что Ильяс пил со мной чай на нашей кухне! Призадумавшись, на мгновение тоже испугалась — а вдруг я и правда свихнулась, и всё это мне лишь приснилось? Или у меня раздвоение личности?

Увидев, что я совсем скисла, Вика принялась рассказывать свои последние новости и события прошедших дней, а потом включила режим нравоучений, советуя не забрасывать работу по переводу текстов и написанию курсовых — дело нерегулярное, сезонное, но приносит приличный доход. «Студенты нынче не те, — говорила она с умным видом, будто я и сама всего этого не знала, — все хотят лёгкой и беззаботной жизни, поэтому всегда можно найти клиента, не желающего учиться самому». На миг я ощутила, что подруга снова рядом, и мне стало легче.

Тепло попрощавшись, я вернулась на кухню. На столе всё так же стояли две чашки, были испачканы две ложечки, и с двух сторон столешницы насыпаны крошки. Под столом — с той стороны, где сидел Ильяс, — валялось несколько засохших комков грязи, выпавших с рифлёной подошвы кроссовок — когда он зашёл, я попросила его не снимать обувь. А на тумбочке лежала бумажка с чужим номером, написанная незнакомым почерком. Ну нет, даже если я свихнулась, то не смогла бы настолько идеально подделать присутствие другого человека. Это всё настоящее!

Расплакавшись, я бросилась неистово мыть посуду, и успокоилась, лишь когда кухня засияла пусть и не первозданной, но чистотой. Потом убралась в других комнатах, разложила все вещи на свои места, приняла душ, и уставшая завалилась в постель.

Уснуть не удалось. Меня оккупировали хаотичные мысли — о таинственном ключе, о трупе, вспомнился рассказ Ильяса о странных типах. И как-то совсем запоздало я начала нервничать. А ещё не давал покоя тот подозрительный парень у магазина, я ведь раньше видела его у подъезда с соседом-красавчиком, что проживает сверху. Вдруг они заодно? Насколько мне известно от болтливой соседки — а она собирала все сплетни в округе и всегда была в курсе всего происходящего, — Красавчик тут поселился за несколько дней до происшествия в заброшенном доме. Маловероятно, что это связано со мной, но на душе стало неспокойно. Даже если он ни при чём, то его товарищ очень странный. Я отчётливо слышала, как он с кем-то говорил по телефону, а потом собирался уйти. Так какого чёрта он потом заглядывал в окно магазина и пялился на меня?

Я снова чуть не разревелась — стало так страшно, что мне почти хотелось, чтобы этот незнакомец оказался обычным стандартным маньяком, а не убийцей из банды.

Сон не шёл ни в какую. Провалявшись почти до трёх ночи в мучениях и терзаниях, я не выдержала и встала. Не включая свет, чтобы не привлекать внимание с улицы, прошлась по комнате. Если я правильно поняла, те бандиты что-то искали, возможно, мой ключик. К сожалению, от страха я почти не запомнила, о чём они говорили, и сейчас, как бы ни напрягала память, вспоминались лишь ничего не значащие обрывки фраз.

Так куда я его положила?

Последнее дни были столь насыщенными, что я совсем позабыла о причине своих волнений. Я помнила лишь об убийцах и о том, что меня начали преследовать. Доказательств тому не было, но из головы не шла одна известная фраза: «Если у вас паранойя, это не значит, что вас никто не преследует». Я понимала, что со своими психологическими проблемами могла нафантазировать и преследователей, и убийц, и даже Ильяса с Красавчиком. Но осязаемые доказательства твердили об обратном — последние были реальны, ключ я совсем недавно держала в руках, а значит, и паранойя моя не надумана!

Невероятно захотелось найти место, отпираемое ключиком и отгадать тревожащую загадку. Прямо как в детстве, когда мы прятали друг от друга коробочки с разной ерундой, рисовали карту сокровищ, а потом пытались отыскать клад. Но сейчас я уже взрослая и возможностей воплотить желаемое у меня нет, одни лишь теории. Оглянувшись, я начала судорожно вспоминать, куда могла положить ключ. Ах, да, он на кухне, прямо на холодильнике. Тапки в темноте я не нашла, поэтому пошлёпала на кухню босиком.

«Думаю, надо его где-то спрятать… — Во мне загорелся авантюризм и непреодолимое желание найти приключение на свою пятую точку. Три часа ночи — отличное время, чтобы дать фантазии разгуляться. — Завтра поищу информацию в интернете, вдруг ключ особенный, может, на что-то наткнусь. Хотя… скорее всего, он от ячейки для хранения вещей в аэропорту или вокзале».

«А может, стоит пойти в полицию и всё рассказать?» — скромно подал голос здравый смысл, который быстро умолк, как только я вспомнила слова Ильяса: «И что я им скажу? Мне никто не поверит». А на меня вдобавок ещё и убийство повесят. Они точно это сделают, несмотря на отсутствие доказательств. Кто станет разбираться, что мне даже выстрелить было не из чего, разве что из пальца?

Ключ действительно лежал на холодильнике, я забрала его и положила в кармашек пижамы. Вид холодильника натолкнул меня на мысль, что раз я уже на кухне, то можно и немного перекусить. Я заглянула внутрь, но интересного там ничего не оказалось, поэтому достала самый маленький огурчик и стоя у стенки не спеша сжевала его.

Возвращаясь назад мимо ванной комнаты, я вступила в мокрое. Ледяная вода моментально вывела меня из состояния раздумий.

Господи, неужели я забыла выключить кран?

Но память услужливо предоставила воспоминание о том, что всё было тщательно закрыто и зажато. Может, я и забываю сумки на детских площадках, но звук капающей воды из слабо закрытого крана приводил меня в состояние бешенства. Поэтому за этим я следила на автомате.

Щёлкнув выключателем, зажгла свет и, морщась от рези в глазах, ворвалась в ванную: стоило мне открыть дверь, как на меня хлынул целый поток! Теперь уже не маленькая лужица, а настоящий потоп, быстро заливший весь пол в коридоре и утопивший старые тканевые дорожки. Краны были закрыты, но по трубе с потолка широкой и бесшумной струёй вода стекала прямо на пол. Если бы она набежала в ванную, а потом выливалась из неё, я бы обязательно услышала шум, а так получилось «идеальное затопление». Думаю, скоро у меня будут гости — та самая супер-злобная тётка с первого этажа. Нужно бежать на третий, иначе все шишки полетят на меня! И вообще необходимо срочно спасать положение! Впопыхах собрала воду половой тряпкой; трубу, по которой текла вода, обмотала старым одеялом, чтобы впитывало, а потом босая и в пижаме кинулась наверх к соседям.

Если честно, в тот момент я даже не думала, кто там живёт, и сразу принялась колотить кулаками в дверь. Наконец вспомнила о звонке и, зажав его, держала с минуту. За дверью слышался его пронзительный визг.

Да что такое, этот звон даже мёртвого разбудит! Я раздражённо нажала ещё раз и для закрепления эффекта пнула коленом дверь. Коленке стало больно, а вот дверь и не думала открываться.

Этажами ниже уже слышалась какая-то возня и причитание. У меня внутри всё сжалось от страха. Надеюсь, соседка не покалечит меня, ведь я не виновата!

Наконец дверь медленно открылась. Меня окатило запахом ментолового дыма, шалфея и ядрёного перегара. Из этого убийственного облака запахов вынырнула пьяная рожа, которую я не сразу узнала, а затем поражённо вытаращилась.

«Быть того не может! — Я обалдела от своего «везения». — Вот угораздило!»

Видок у Красавчика был ещё тот. Недавно он выглядел презентабельно, я сочла его божественно прекрасным, но сейчас всклокоченные светлые волосы, помятое раскрасневшееся лицо и майка с трениками добавили ему лет десять возраста, а некогда яркие голубые глаза смотрели в пустоту и были словно поддёрнуты пеленой.

— Ты кто? — во взгляде не капли осмысленности.

«Конь в пальто», — чуть не буркнула я, но слова застряли в глотке.

Лучше бы он не открывал рот! От запаха перегара у меня выступили слезы. Не знаю, что за бурду он пил, но закусывал точно луком. При этом ситуация складывалась катастрофическая — мне было страшно переться к незнакомцу, но вода наверняка продолжала течь, поэтому я без церемоний оттолкнула его и забежала в квартиру.

— Ты меня затопил! — в порыве я неудачно ткнула в алкогольного Красавчика пальцем и тот больно подвернулся, наткнувшись на совсем не алкогольный пресс. Испугавшись случайного прикосновения и непредвиденной реакции, я отпрыгнула на пару шагов назад, но хозяин квартиры будто и не заметил моей оплошности.

— Что?

О, видимо, не я одна люблю тупить.

— В моей квартире потоп! Из-за тебя!

Говорила я громко, будто от этого до него дойдёт быстрее. Напрасно. Зато слыша свой громкий и строгий голос, боялась я немножко меньше.

— Да ладно? Всемирный? — Он отмахнулся от меня как от назойливой мухи. Взгляд его на миг прояснился, но потом снова потух, и он заржал.

Вот урод!

Плюнув на эту пьянь, я бросилась проверять краны. Вода стояла даже в коридоре, переливаясь через порог в спальню, впитываясь в дорогой, даже на мой неискушённый взгляд, ковёр и разбросанные на полу листы бумаги. В ванной комнате она лилась бешеным потоком со всех кранов, смывая на своём пути все, поэтому в коридоре уже плавали мыльнички, баночки со всякими шампунями, гелями и кондиционерами, которых я даже по телевизору не видела, и прочие мелочи. К примеру, жёлтая уточка. Как мило.

Быстро перекрыв краны, я вытащила пробку из ванной, схватила ковш, проплывающий рядом, и начала зачерпывать воду с пола, сливая в унитаз. Дело шло медленно и, судя по реакции, со стороны выглядело забавно.

Красавчик встал, облокотившись о дверной проём, с безразличием наблюдал за моими потугами. Его качало как корабль в шторм.

— Зачем ты открыл все краны? — задала я вопрос, чтобы нарушить гнетущую тишину, и чтобы он перестал пялиться на меня своим наглым пьяным взглядом.

— Я не открывал.

— А кто это мог сделать в твоей квартире? Ты ведь один! Или твои гости спрятались, испугавшись меня?

На мгновение Красавчик задумался, лицо приобрело сосредоточенный вид, но потом он шумно выдохнул, окатив меня очередной порцией выхлопа, и растерянно развёл руки в стороны:

— Не помню.

Я прокашлялась и недовольно попросила:

— Не стой столбом, помоги мне!

— Ты сама отлично справляешься. — Я вытаращилась, опешив от его наглости, а он задумчиво почесал подбородок, сделал шаг ко мне и сел в воду. — Ой! Холодно… А я-то думаю, чего так мокро вокруг, тут же повсюду вода! — Искреннее удивление на его лице меня взбесило. Совсем человек допился. А ведь такой молодой!

Он посидел, подумал и попытался зачерпывать руками воду и выливать её в ванную. Ещё бы решето взял. Успехов в этом деле он не достиг, и я ради смеха всунула ему в руки мыльницу. Ну, честное слово, как дитя малое сидит и плещется.

Часа через полтора я спасла квартиру соседа от потопа и замёрзла, как уличная собака: промокшая до последней нитки пижама противно липла к телу, отчего я совсем впала в уныние. Ковры на полу и вся обувь в коридоре вымокли. Обои отсырели и покрылись пузырями. Неудачливый Красавчик немного протрезвел и угрюмо взирал на последствия произошедшего. Каждую минуту он горестно вздыхал, держа в руках стопки раскисших исписанных листов.

Работы ему осталось много, и он, видимо, уже подсчитывал убытки. Особенно после того, как к нам поднялась соседка снизу, вопя о новом евроремонте за миллионы долларов, и он понял, что затопил даже не одну, а две квартиры.

Еле стоя на дрожащих ногах, я спустилась к себе и, глотая слёзы, прибрала остатки влаги. Не скажу, что сильно пострадала, но пол покрылся разводами и местами вздулся, на ножках мебели частично отстали лак и древесина, отчего нищенская обстановка в квартире стала ещё более убогой. Хотелось сгрести всё в кучу и выкинуть на помойку, но если я так сделаю, то у меня не останется ничего.

Дорожка из коридора напиталась водой и стала неподъёмной. Пока я, пыхтя и напрягаясь, пыталась её свернуть и оттащить на балкон, поняла, что это гиблый номер — я надорвусь. Перетянув её на кусок старой клеёнки, решила, что нет смысла её оставлять. Как только получится, выкину этот пылесборник нафиг.

Я наконец обула кроссовки и заледеневшие пальцы ног начали отогреваться. Вскоре пришлось зайти к соседке и увидеть её «евроремонт»: новую шпаклёвку в коридоре, и фотообои с ужасно сфотошопленным пейзажем в ванной. Сам же урон оказался минимальный, лишь в углу под потолком появилось мокрое пятно размером с ладонь. Как она его заметила среди ночи — неизвестно. Наверное, её разбудил мой стук в дверь Красавчика.

Но, несмотря на незначительный ущерб, крик она подняла грандиозный. Красавчик, как главный виновник, тоже был вынужден прийти посмотреть на катастрофу и некоторое время флегматично помалкивал. Потом махнул рукой и заявил, что примет все претензии завтра, после чего ретировался домой, громко хлопнув дверью. Там у него было ещё достаточно работы, а может, он просто решил завалиться спать. Особо трезвым парень не выглядел.

От злобной соседки перепало и мне, хотя я совсем не виновата и даже старалась спасти ситуацию. Мысленно пожалела, что так быстро удалось устранить последствия: лучше бы прекрасный «евроремонт» соседки размок полностью и отвалился ей прямо на голову. Мне-то терять нечего, а так тётку настигла бы карма за все злодеяния и длинный змеиный язык.

Стоически игнорируя её крики, я тоже закрыла двери на замок и пошла переодеваться. Потеряв объекты для издевательств, «пострадавшая» сразу замолчала и вернулась к себе, а я тихо порадовалась своей маленькой победе. Хорошо, что не стала строить из себя воспитанную девочку и не осталась слушать её истерику.

Доставая сухую пижаму из шкафа, я вдруг поняла, что дома что-то не так. Я же днём всё красиво сложила, а сейчас вещи в полном беспорядке. Медленно повернувшись, я на негнущихся ногах сделала шаг назад. Шкафчики открыты, а их содержимое вывернуто. Я здесь не одна…

На балконе хлопнуло, и я с визгом рванула прочь из квартиры. На это ушло несколько секунд, несмотря на то, что все замки были уже закрыты. Не знаю почему, но побежала я к соседу сверху и принялась истерично стучать в двери, позабыв о звонке. В отличие от первого раза, открыли мне довольно быстро. Красавчик выглядел трезвее, угрюмее и от него всё так же несло перегаром.

— Чего тебе? — Он был явно не в настроении, а я даже не заметила его грубого тона.

— В мою квартиру кто-то проник! И он до сих пор там!