Глава 33. Повороты судьбы

— Вы знали моего отца? Но… это невозможно…

Я замерла с открытым ртом, а Седой будто как-то ссутулился, постарел. Как он мог знать моего отца? Ну ладно — маму.

— Да, знал. Когда-то мы с ним работали вместе на одного человека. Человека, чьё место я сейчас занимаю. Твой отец в то время встретил хорошую девушку, но на нём висели серьёзные долги и всё не ладилось, бизнес прогорал. Он часто уходил в запой, в редкие минуты просветления решал свои проблемы. Шли месяцы, годы, красивая девушка, на свидания с которой он бегал, словно влюблённый школьник, забылась, осталось лишь желание выжить. То были трудные времена…

Я слушала, затаив дыхание.

— А потом его не стало. — Выдержав драматическую паузу, Седой повторил: — Того человека, что был твоим отцом, больше нет. Но я ему должен. Благодаря ему я здесь. И быть честным с тобой — моё искупление.

Он замолчал, а я не хотела верить ему. Слова звучали, как бред. Но голос Седого был наполнен такой печалью и виной, что я сразу обо всём догадалась. Мы оба поняли друг друга.

Мне стало горько — человек, достигнувший подобных высот, боится назвать вещи своими именами, придумав несуществующего друга. Почему бы не сказать прямо, что он и есть мой отец?

— А как же мама?.. Она столько лет ждала и умерла страшной смертью!

Лицо Седого исказилось болью.

— Она была так молода, а он — тридцатилетний алкаш на побегушках у самого опасного преступника города. Её ждало светлое будущее, а первая любовь мимолётна и обычно всегда трагична. — Он усмехнулся и тут же припечатал: — Он не знал, что стал отцом, а если бы и узнал, это ничего не изменило бы.

Проглотив колючий ком, сдавивший горло, я поднялась с кресла.

— Значит, это вы прислали мне ту пустышку с документами и отправили прямо в самое пекло? Это так вы решили побеспокоиться о дочери «друга»? — Я демонстративно обозначила в воздухе кавычки. — Если бы не череда случайностей, меня бы уже убили. Получается, вы всё знали с самого начала?!

— Мои люди нашли место, где Марат спрятал деньги, в тот же день, когда я узнал о тебе. Ключ находился у тебя — я был в этом уверен, и потому решил отправить те документы. Я просто немного подтолкнул тебя в нужном направлении, а мои люди полностью контролировали ситуацию. Тогда тебе ничего не угрожало.

— Да я чуть не умерла от страха!

— Но не умерла же, а прошла этот путь с достоинством. Я убедился, что ты достаточно умна, чтобы справиться со свалившимися на голову миллионами. Теперь у тебя всё будет хорошо.

Я открыла рот, чтобы возразить, возмутиться, да хоть бы расплакаться, но так и не смогла сказать ни слова.

Внизу завыла полицейская сирена — одна, вторая, потом ещё несколько с разных сторон, — Жан сделал свой шаг. Пора завязывать с этим балаганом. Меня разобрала злость, обида и неприятное чувство понимания, что сказанное Седым — логично. Но я всё равно не смогла удержаться от колкости:

— Ну, теперь-то вы откупились от меня этими деньгами и можете считать себя свободным от любых долгов.

Седой грустно вздохнул и покачал головой.

— Во-первых, ты их честно заработала. Во-вторых, некоторые долги вернуть невозможно.

Подняв тяжеленный рюкзак, я с трудом взгромоздила его на плечи. Мой новоявленный отец попытался помочь, но я увернулась — не хотела, чтобы он ко мне прикасался. Сделала шаг в сторону выхода и остановилась, услышав своё имя.

— Кристина… Если ты сможешь однажды простить своего отца… меня…

Я оглянулась и посмотрела в лицо человека, с которым меня столь внезапно свела судьба. Седой выглядел измученно.

— Пока что не могу ничего обещать. Но я обязательно подумаю над этим.

— Спасибо… дочка. Теперь поторопись. Руслан проведёт тебя, а с остальным я сам разберусь.

За дверью ожидал тот самый парень, что привёл меня сюда. Он молча кивнул, и я поспешила следом, проделав тот же путь, что и ранее, вышла к подземной парковке, а там меня уже ждал Макс, одетый в синюю форму и скрывающую пол-лица кепку с логотипом почтовой компании. Он крепко обнял меня и поцеловал, отчего я забыла обо всём на свете, просто радуясь, что скоро всё будет позади, мы живы, и вместе. Наши сердца колотились в унисон.

Макс забрал рюкзак, схватил меня за руку и повёл к маленькому курьерскому грузовичку. На антенне была привязана яркая жёлтая лента. Когда я сюда только приехала, она должна была стать сигналом, что все приготовления окончены.

— Прости, я немного опоздал, — повинился Макс. — Не мог найти форму нужного размера, пришлось ехать на другой конец города, а там застрял в пробке. — Он открыл кузов, бросил туда рюкзак и показал на одну из множества коробок: — Это твоя. Кстати, — он придержал меня за локоть, — я, значит, отработал на совесть, но ты видала и получше?

Я втянула голову в плечи. А ведь так надеялась, что наших с Шакалом переговоров Макс не слышал.

— Как приедем домой, повторишь мне всё ещё раз, и я покажу, как ты ошибалась.

— Но я же не по-настоящему… — попыталась оправдаться я.

— Ничего не хочу слышать. А теперь прячься. — Он игриво хлопнул меня по попе, придавая ускорения.

С пылающими от смущения щеками я залезла внутрь, присела, устроив рюкзак между ног. Макс подмигнул мне и закрыл коробку, затем я услышала звук упаковочной ленты. Меня «запечатали». Сразу стало темно, но совсем не страшно. Мне казалось, я теперь вообще ничего не боюсь. Через минуту машина просела, дёрнулась и поехала к конечному пункту, весело трепыхая жёлтой ленточкой на антенне.

Макс вывезет меня с деньгами далеко за город, где мы на некоторое время «заляжем на дно», подождём, когда все волнения улягутся и вскоре заживём новой жизнью. Я сидела с закрытыми глазами и думала, что теперь в коробке мне слишком мало места и не так уютно, как было раньше. Теперь закрытые места слишком ограничивают меня. Хочу увидеть мир, хочу заняться интересным делом, окончательно разобраться в себе, понять своего отца, любить. И быть любимой. У нас теперь вся жизнь впереди, и никто больше не заставит меня спрятаться в шкаф.

***

— Это невозможно! — Жан был потрясён неудачей. Он ожидал проблем, но не катастрофы. Он всё просчитал, но просчитался — кто же мог подумать, что каким-то банальным диваном и шикарной женщиной его отвлекут и загонят в тупик? Разбитый смартфон стал последней каплей. Пока он бегал по торговому центру в попытке найти пропавшую Кристину и Седого, потом покупал новый телефон, прошло слишком много времени.

Чертовки и след простыл, а вот машина Седого была припаркована на самом видном месте — тот не покидал территорию.

Жану уже трижды позвонило начальство и начало подгонять — заинтересованные его информацией, они проверили всё по своим каналам и выяснили некоторые детали, которые и подняли всех на ноги. Отпираться было поздно, в отчаянии он выложил всё как на духу и вскоре к ТЦ слетались все, кто мог и хотел поживиться на этом деле.

Седой вышел из центральных дверей не скрываясь, в вразвалочку пошёл к своему авто. Рядом возвышались его телохранители и какой-то щуплый мужичок с кипой папок.

У самой машины к ним подошли люди в форме — предъявили документы и ордер на досмотр личных вещей и багажника. Великодушно махнув рукой, Седой позволил обыскать и себя, и машину. Когда из внутреннего кармана пальто Седого вытащили странный деревянный контейнер, Жан выхватил его у коллеги и дрожащими руками открыл, понимая, что это всё не то.

— Что это?! — завопил он, тыча пучком палочек в лицо Седому. — Что это за фигня?

— Ароматические палочки, — спокойно ответил тот и отвёл его руку от своего лица.

— Какие палочки? Где колба? — продолжал брызгать слюной Жан, не желая признавать поражение.

— Обычные палочки. Для медитации, чтобы успокоить нервы. Вам тоже советую, — усмехнулся Седой. Он глазом не моргнул, когда из торгового центра вышла красотка в красном лакированном пальто. Она подмигнула дежурившим около входа полицейским, поправила сумочку с ценным содержимым и, сексуально виляя бёдрами, села в припаркованное рядом такси и укатила.

Седой дождался извинений и заверений, что всё случившееся — чудовищная ошибка, и велел водителю ехать дальше. Его никто не остановил.

— Ты ведь понимаешь, что тебе конец? — возникший позади начальник был бледен, его лоб покрылся испариной. — Ты не только себя утопил, но и меня за собой утянул. — Жан молчал, понимая, что его карьере пришел конец. — Для операции я задействовал все резервы. Ты хоть представляешь, что здесь будет, когда новость об осмии разойдётся?

Потупившись, Жан продолжал молчать. Его разрывало от множества мыслей, и желания повернуть всё вспять.

— Жан, — начальник продолжал что-то говорить, не повышая тона и не меняя интонации, что говорило о крайней степени бешенства и отчаяния, — дай мне хоть что-то, чем я смогу заткнуть рты сверху. Хоть что-то, Жан! — Он вцепился ему в рукав, и Жан понял, что его вечно высокомерный босс напуган до смерти.

Значит, всё намного хуже, чем он думал.

— Да, — Жан с ненавистью сжал зубы, вспоминая треклятую курьершу и её «совет», — у меня кое-что для вас есть.

***

Шакал был на седьмом небе от счастья. Он сделал это! Он теперь в высшей лиге, наравне с другими акулами криминального мира.

Опустошив рюмку, Шакал откинулся в кресле. Бухал он со своими самыми близкими и надёжными помощниками уже почти сутки и был опьянён как успехом, так и количеством выпитого.

Хлопнув рукой по столу, Шакал привлёк внимание товарищей, поднял новый тост, вспоминая последние события, свой гениальный ум и смекалку.

— За дураков и неудачников, благодаря которым мы снова на коне! — провозгласил он заплетающимся языком и чокнулся с наиболее стойким из своих собутыльников. Выпив, подтянул к себе сумку с деньгами, схватил охапку пачек и занюхал ими.

Мысли разбегались от обилия идей, где он сможет применить финансы и насколько расширится его бизнес. Нужно что-то легальное начать, чтобы было прикрытие, как у Седого. Всё же заклятый враг не дурак, раз уже не один десяток лет щёлкает полицию по носу.

— Мы богаты! — подбросил он деньги в воздух, прекрасно понимая, что потом придётся аккуратно их собирать, но желание устроить дождь из купюр оказалось сильнее. — Ха-ха! Мы богаты!

Дверь распахнулась, с силой ударяясь о стену. В помещение ворвался Ян, поскользнулся на пакетике из-под чипсов и чуть не растянулся на полу.

— Брат! Катастрофа! — Его голос сорвался на визг, а руки и подбородок тряслись, как в припадке. — Тут копы! Куча машин с копами, они уже заезжают на территорию!

— Что ты мелешь?! — Шакал подскочил, его повело в сторону, но новость оказалась настолько отрезвляющей, что он сразу выпрямился, даже язык перестал заплетаться. — Откуда тут копы?

— Не знаю! Но их тьма! Брат, надо валить!

Дважды повторять не пришлось. Шакал уже запихивал раскиданные по столу и полу деньги в сумку, машинально отметил, они какие-то странные на вид. Потом понял, что теряет время и вместе со всеми рванул к чёрному ходу. Но, едва открыв дверь, выронил сумку и вскинул руки вверх. В лицо ему смотрело дуло автомата, а дальше виднелось двое бойцов в чёрной форме и масках.

Бойцы заполонили всё помещение, за ними вошёл Жан со своим начальником. Понимая, что уже не сможет присвоить себе ни капельки славы, Жан тихо держался позади, чтобы потом его присутствие указали в отчёте хотя бы не в качестве виновного.

— Так-так-так, что тут у нас? — ласково проговорил мужчина, в котором все сразу опознали главного. Он подошёл к заваленному объедками и бутылками столу, отлепил от столешницы одну размокшую купюру, на которой полностью расплылось изображение. Потом засунул руку в сумку, достал ещё одну стодолларовую бумажку, посмотрел на свет, поцокал языком: — Производство и распространение фальшивой валюты в особо крупном размере.

— Какие фальшивки? — взвизгнул Ян, не понимая, что происходит, но заранее испугавшись до полусмерти.

— Да-да, начальник, это просто бумажки. Мы тут праздновали, решили устроить себе дождь из бабла, а бумажки заказали в типографии. Могу адресок подкинуть, там постоянным клиентам скидка. — Шакал уже просёк, в чём дело, и сложил все кусочки паззлов: странное поведение Седого, который совершенно не страдал от потери двух миллионов и почти не искал их, и странная курьерша, что постоянно таскалась с Максом — этого бугая он не раз видел с людьми Седого.

Сердце заколотилось так, что было готово разорваться. Его провели какие-то сопливые дилетанты!

— Фальшивки? Быть того не может… — забормотало рядом, но Шакал был слишком оглушён провалом, чтобы сразу пресечь болтливого братца.

— Да, молодой человек. Вы крупно влипли! — Полицейский сиял, словно начищенный медный таз. За ним с мрачной рожей стоял Жан и даже слегка сочувствовал Шакалу — они оба оказались одураченными.

— Нет! Не может быть… — Ян продолжал трястись в бессильной ярости и от страха. — Я не виноват! Я вообще ни при чём! Курьера убил Виктор, это он во всем виноват! И денег с ним не было, вот клянусь, ни гроша не было!

— Заткнись, придурок, — запоздало зашипел Шакал, а потом умолк, осенённый идеей: Ян слишком бесполезен, чтобы беспокоиться о его судьбе, а значит, можно смело валить всё на него.

— Что вы, продолжайте, молодой человек. У нас будет много времени для общения, — ласково сказал полицейский и тут же строго добавил своим людям: — Пакуйте их. И смотрите, никого не упустите.

Потом он потёр руки и самодовольно прищурился, улыбаясь.

— Всё же этот день не так уж и плох. Думаю, я могу рассчитывать на хорошую премию. Наконец свожу жену на Мальдивы…