Глава 5. Меняющийся мир

Беата сидела на скамье возле кузницы и жадно пила из огромной походной фляги.

— Ненавижу Рейден... — выдохнула она, утолив наконец жажду.

— Из-за того, что здесь всё началось?

— Из-за того, что здесь всё и закончится. Скорее бы. Хочу уйти из гильдии.

Вернер нахмурился:

— Что, надоело притворяться глупенькой? Но, хм... тебя так просто не отпустят...

— Ох... Да уж... Даже ты теперь всего лишь их цепная псина...

— Эй, это было грубо. Но ты права... Сижу как пленник, да ещё работаю на них, — кузнец вздохнул. — Это гарантия свободы для моих детей. Что гильдия отпустит их, когда война закончится.

— Ты сам-то веришь, что они вот так возьмут и сдержат слово?..

— Фальк ненормальный, но не идиот. Он понимает, что я сделаю с ним в случае чего.

— Пока ты здесь, а твои дети там, ты ничего не сможешь сделать, если...

— Они не дадут себя в обиду так просто.

— Так ты, выходит, тоже... хм... согласен? Что они... боги?..

— Ха. Боги — это кто-то всемогущий. И что-то я не видел здесь ни одного в день, когда демонические твари осаждали город. Считал бы я парней аж целыми богами — ты думаешь, сидел бы здесь как... как ты там сказала... псина на цепи?!

— Прости... Я в самом деле, кажется, устала быть со всеми вежливой...

— Со мной могла даже не начинать — глядишь, и раньше подружились бы.

— И много бы тогда тебе от меня пользы было... позже? — цинично воззвала Беата к логике и эгоизму Вернера.

— Твоя взяла. Давай уже, рассказывай, что новенького варится в головах у Фалька и компании.

— В войне мы начинаем получать преимущество, но демонов всё ещё много. Совет... обеспокоен тем, что многие из воинов... ну, того самого отряда... слишком уж положительно относятся к Клинкам...

«Да что же они так зациклились на этом?! Как будто превращённым больше делать нечего, как заговоры против гильдии выдумывать!..»

— Ты знаешь, я, конечно, не стратег, но с точки зрения защиты от нападений демонов не лучше ли вооружить живым оружием... хм... сразу несколько отрядов, которые можно было бы послать в разные места на случай, если демоны объявятся и там?... Я слышу слишком много новостей о том, что нападения всё чаще происходят с разных сторон, иногда одновременно. Один отряд не может быть везде.

— Не ты один такое спрашиваешь. Но совет гильдии теперь важнее всех князей, и они вынуждены слушать... и слушаться... Совет не хочет разделять Клинков на несколько отрядов. Аргументирует это магическими аномалиями, которые способно вызвать само их присутствие, и прочими внушающими уважение словами, которых те бедолаги просто не понимают.

— А настоящую причину ты не знаешь?..

Беата угрюмо хмыкнула.

— Ты тоже её знаешь. Другой нет...

— Страх?

— Да, он самый. Клинков сопровождает больше двух десятков наших — из тех, кого совету не особо жалко, если называть всё своими именами... Если вдруг нелюди разделятся — не хватит... наблюдателей.

— Если ещё раз скажешь это слово... — мгновенно разозлился Вернер. В последнее время он и так постоянно хотел кого-нибудь сжечь, а когда добавляют поводов даже и те, кому он доверяет... Заставить себя не призвать ни искры пламени было не так-то просто.

— Прости...

— Прощаю... чего уж там. Желай ты зла им или мне... Ай, ладно. Так что ж это — в войне мы побеждаем?

— Ну, о победе рано говорить. Но мы стали терять меньше людей и... хм... оружия... — Беата помрачнела.

— Разве это не хорошо?

— Хм... Смотря для кого... Потери стали меньше потому, что Клинки... сражаются как воины. А твои дети, как я поняла, и вовсе ходят вместе... Один как воин, другой как оружие... Гильдия хочет предложить... создать целую армию из только лишь Клинков.

— Плевать. Они уже Клинки. Судьба всех прочих меня не волнует.

— А вот должна! Всё это может стать бедой. Но не сейчас. После войны. Простые воины запомнили бы их... людьми. А так... как бы не вышло, что для остального мира все Клинки, включая и твоих детей, станут чудовищами хуже демонов... Возможно, я надумываю... но сейчас совет настраивает людей так. Князей, всех их советников и прочих приближённых... Как скоро дело дойдёт до простых крестьян — не знаю...

— Тьфу... — Вернер устало застонал. — Этого нужно было ожидать... Сделать всё так, будто бы он и ни при чём — это ну очень в духе Фалька... Но что они... что будут делать дальше?..

— Клинкам останется лишь подчиняться гильдии. Во всём. Иначе... Да в том-то и дело, что у них и выбора не будет!.. Это даже хуже смерти...

«Целая армия из людей более сильных и выносливых, чем... в среднем. Повинующаяся одной лишь гильдии... потому что больше им во всём этом мире некуда пойти...» — Вернеру не понравилась такая мысль, но других вариантов он не видел. Не уйдут же все эти люди куда-то в глушь, чтобы жить там как отшельники, в самом деле-то...

— Да будь оно всё проклято... Мы можем что-то сделать?..

— Сейчас? Не знаю... Если б мы могли поговорить хотя бы с кем-то из князей... Ну, так поговорить, чтобы наши слова восприняли всерьёз...

— От лица гильдии?..

— Я не вхожу в совет...

— Опять совет... Постой-ка... Хм... Скажи, у местного правителя случайно нет такой худой светловолосой советницы с маленьким, но заметным шрамом на левой щеке?..

— Есть. Вечно ходит с кучей артефактов. Вы знакомы?

— Вирра. Если увидишь — передай ей от меня привет... Хотя не знаю даже, мы в последний раз ещё до начала войны встречались... Я понимаю, ей, наверное, сейчас не до того, но...

— Хм... Неужели вы...

— Какая разница?!

— Что, угадала? — хитро прищурилась Беата.

— Ну, может, и так, — кузнец ехидно ухмыльнулся. — Что ж поделать-то, я люблю умных, а не... милых.

Беата рассмеялась:

— Издеваешься?!

— Немного...

***

Рэйнир проснулся полным сил. Недавний бой был неожиданно тяжёлым, и вчера Клинок отключился почти сразу же, как только смог прилечь. Сейчас же парень чувствовал себя отлично выспавшимся. Довольно потянувшись и вдохнув полной грудью тёплый летний воздух, он решил пройтись по лагерю и заодно найти куда-то подевавшегося брата. Обычно он или тренировался, или сидел возле огня, или найти его было очень легко — идти на звук сильного голоса, громко и невозмутимо излагавшего в чей-либо адрес отборные ругательства, которым брат всегда учился у мастера почти так же охотно, как и кузнечному делу. Однако сейчас у ближайшего костра никого не было, под руководством Сандана тренировалась одна лишь Тахира, да и в лагере было довольно тихо...

Тихо было недолго. Впрочем, услышанный Рэйниром голос принадлежал не брату. Клинок немедленно направился туда. Конфликты в лагере случались часто, но мало кто решал рискнуть разозлить Эйвинда, а крик был адресован именно ему:

— ...а ты на меня не смотри так, нелюдь, чёрный кузнец! — смог Рэйнир разобрать слова, когда оказался чуть ближе. — Ты и тебе подобные живёте только для того, чтоб убивать — куда тебе понять чужое желание жить!..

— Действительно, куда уж мне... — угрожающе оскалился Эйвинд, оставаясь при этом совершенно спокойным, если судить по его ауре. — Ты прав, не понимаю я таких, как ты, и понимать вас не хочу. С предателем, который готов своего соратника врагам на растерзание оставить, у меня разговор короткий будет...

Вокруг мгновенно растерявшего всю спесь воина безо всякой видимой причины вспыхнуло пламя.

«Он что, убить его решил?!..»

Рэйнир просто не мог себе позволить оставаться в роли стороннего наблюдателя в такой ситуации. Они с братом не знали, кто окажется сильнее, если им захочется сразиться именно как заклинателям огня, но нужно же остановить это безумие...

— Эйвинд, опомнись! Ты не можешь взять и убить человека потому, что он что-то не то тебе сказал!.. — выкрикнул он, одновременно потянувшись к пламени, пытаясь убедить огонь не обжигать, не причинять вреда...

Нет, поединка заклинателей у них не вышло — брат охотно передал ему контроль и спокойно ответил:

— Я не собирался убивать. Один из наших погиб вчера. Наран. Я тоже лишь недавно узнал. Из-за него. Нужна замена. Чародеи всё равно этого захотят, ведь так? А он подходит. Пусть теперь почувствует себя на месте того, кто мог выжить, если бы не его трусость!

«Ну да... Чаще всего... из-за таких вот мы и гибнем... Из-за тех, для кого мы лишь вещи!..»

Но то, что предлагает Эйвинд — всё равно неправильно...

— Нет, так нельзя. Мы... мы не судьи и не палачи. Не мы решаем, кто...

— Так значит нужно сделать так, чтобы решали мы! — выкрикнул брат, уходя, судя по направлению, в ту часть лагеря, куда никого из Клинков обычно не пускали — к чародеям.

Рэйнир тяжело вздохнул и заставил пламя погаснуть.

— Свободен.

Недавняя жертва гнева Эйвинда не двинулась с места.

— Проваливай. А то сожгу, — обречённо произнёс заклинатель огня.

Сработало. Через мгновение стоявшего перед ним человека не было в пределах видимости. Рэйнир закрыл глаза и застонал от плохо сдерживаемого разочарования.

«Чудесная у нас репутация, ничего не скажешь...»

Клинок решил пойти за братом — не хватало ещё, чтобы тот в таком злом расположении духа и в самом деле нарвался на кого-то из чародеев...

Эйвинд почувствовал его ауру и заговорил, не оборачиваясь:

«Прости, что вынужден был это наблюдать. Но он мало того, что бросил брата по оружию на поле боя, так и потом ещё с невинной такой мордой утверждал, что это всё нормально и он просто хотел жить. Зря ты меня остановил — уж пламя быстро б его перевоспитало...»

«Я не хочу решать, чью душу нужно сжечь...»

«Да... Ты ничью сжигать не хочешь. Знаю. Не занимайся этим, справлюсь и один».

«Нет, это ты не должен был...»

«Да хватит уже...»

Разговор был прерван появлением перед ними одного из сопровождающих армию колдунов:

— Кузнецы душ, — брезгливо выдавил он, скривив губы. — Прибыла новая партия новобранцев. К вам.

— Опять работа... — закатил глаза Эйвинд. — Нам пожрать дадут сегодня?!

— Я этими вопросами не занимаюсь, — оскорбился чародей. — Но следуйте за мной, раз уж пришли. Сегодня для вас будет много работы.

Рэйнир печально вздохнул. «Работа» у них здесь была одна — ковать оружие. Но... много?.. Почему?..

В отведённой для чародеев части лагеря происходило что-то непонятное.

«Откуда здесь столько людей?!»

«Подозреваю, это новобранцы, чтоб их».

«Да это же целый отряд!..»

«Рэй, успокойся. Половину мы как всегда отправим обратно, а остальных... Ладно, всё равно много... Так, а что Харальд там забыл?! Что, снова требует, чтобы наёмникам платили больше? Ха, вот кого уж точно сгубят не демоны, а жадность...»

Но возмущения наёмника не были связаны с материальными богатствами:

— ...да вы ума лишились, колдуны! Что, думаете, можно просто так пригнать толпу людей и...

Толпой Харальд назвал тех самых новобранцев.

«Ну да... Он даже был не в курсе, что так делалось всегда... Неудивительно — никто из ставших Клинками просто не хочет о таком рассказывать, а чародеи... им невыгодно говорить», — подумал Рэйнир. Они с братом тоже молчали об этом — такие речи только вызвали бы ещё большее непонимание среди людей, которых и так было нелегко заставить нормально взаимодействовать друг с другом. Всем остальным Клинкам было немного проще так — ну вот и хорошо...

Да только как бы так теперь не вышло, что это стало главной их ошибкой...

— Знай своё место, наёмник. Мы тебе платим не затем, чтобы ты задавал вопросы, — высокомерно ответил чародей-южанин, что беседовал с Харальдом. Тот, кто привёл сюда Клинков, одобрительно кивнул, услышав такие слова.

Наёмник с презрением плюнул себе под ноги — в знак того, что его собеседник даже и плевка не достоин.

— Да тут и говорить не о чем. Вы даже женщин привели. И что-то непохоже, что они здесь по своей воле...

Рэйнир лишь после его слов обратил на это внимание. Среди тех, кого привели, были и женщины... Такого раньше не было. Была Тахира, да — но ведь её он превратил от безысходности...

В продолжение своих слов Харальд обнажил оружие и направил его на чародея. Ударная волна от выброса не оформленной в заклинание духовной энергии тут же сбила воина с ног.

«Только с места сдвиньтесь — и наёмнику не жить», — предупредил Клинков тот, кто пришёл с ними.

Харальд поднялся, и его противник использовал уже осмысленное заклинание — парализующее.

— Этого — вместе с остальными.

— Он не подходит, — твёрдо произнёс Рэйнир.

«Рэй...»

Чародеи гадко ухмыльнулись.

— Ты врёшь, кузнец. Твой брат нам говорил другое. Мысленно. — сказал тот, кто сплетал заклинание.

«Они об этом спрашивали через пару дней после того, как узнали, что мы научились различать... — виноватым тоном объяснил Эйвинд. — А что мне было делать?! В тот момент вопрос казался безобидным».

«У гильдии, похоже, нет таких вопросов... Но зачем им это было нужно?!»

«Да без понятия».

«Ещё о ком-то спрашивали?»

«Да».

Клинок медленно выдохнул, пытаясь прогнать нехорошие мысли.

— Превратить всех, — последовал приказ. — Включая этого наглеца.

— Всех не получится, — огрызнулся Эйвинд.

— Всех тех, кого возможно, — невозмутимо отозвался чародей.

— Зачем вам так много оружия? — не унимался брат.

— Скоро узнаете. Приступайте к работе. И не забывайте, что от вашего послушания зависит благополучие вашего учителя.

— Что будет с остальными? — нахмурился Рэйнир.

— Что и всегда.

Тем, кто не мог быть превращён, чародеи путём ментального воздействия изменяли воспоминания, заставляя забыть, какая судьба могла их постигнуть.

— Почему так много людей? Почему здесь женщины?

Вопросы были высокомерно проигнорированы.

— Приступайте к делу.

Рэйнир не хотел этим заниматься. Но с тех пор, как стало ясно, кого можно, а кого нельзя превратить в оружие, Эйвинд перестал возражать против его участия. Рэйниру же хотелось хоть немного облегчить ношу брата — он чувствовал свою вину перед ним, вину за слишком многое, пусть понимал, что не на всё был в силах повлиять... но всё равно терзал себя этими мыслями, отказываясь примириться с тем, что его младший брат стал нелюдем, лишённым души и надежды на перерождение. Он должен был всё исправить. Теперь это стало единственным его стремлением.

Но прямо сейчас нужно... работать.

Людей разделили на две группы: одной предстоит заниматься ему, другой — Эйвинду. Первые пятеро оказались неподходящими для того, чтобы стать оружием, четырнадцать следующих он превратил... Это давалось тяжело, но вовсе не из-за того, что Рэйнир чувствовал их боль в процессе превращения. Конечно, это тоже отнимало много энергии, однако же куда сильнее по нему било осознание... Он убивает их. Уничтожает души. И он не знает, сможет ли спасти их... после. Не знает, сможет ли исправить всё, что совершил...

Пятнадцатым был Харальд.

— Прости... Мне жаль...

— Так я же выживу, ты сам сказал, — добродушно усмехнулся наёмник. Ему будто совсем плевать было на свою судьбу.

— Нет, это... Ты не понимаешь...

Клинок почувствовал, как на плечо опустилась тяжёлая рука только что подошедшего к ним брата.

— Рэй... Отдохни. Хотя бы немного. Потом продолжишь.

Он согласился. Но уже через минуту упрекал себя за свою слабость... Возможно, милосердие и правда мешало ему действовать. Но... как иначе?! Он не может быть другим. Не позволяя себе слишком много отдыха, Рэйнир вернулся к прежнему, столь ненавидимому им занятию...

Лишь когда всё это закончилось, чародеи объявили, что отныне армия демоноборцев будет состоять из одних лишь Клинков. Замену одних воинов на других планировали делать постепенной, по мере того, как новые превращённые будут обучаться мысленной речи и боевым навыкам. Впрочем, половина Клинков могла себе позволить как и раньше быть только оружием... однако мало кто того хотел. Даже спасённая Рэйниром в одной из разорённых демонами деревень Тахира очень быстро стала из напуганной крестьянки вполне себе достойной боевой единицей. Сказывалось, конечно, и её желание научиться сражаться, но не меньшую роль играло и то, что мечи-оборотни становились значительно крепче, чем когда были людьми. Несмотря на своё хрупкое телосложение, юная девушка стала равна по силе и выносливости мужчинам куда более крупным, чем она сама. В каком-то смысле это компенсировало и недостаток боевого опыта... пусть и далеко не всегда.

Вымотавшись в процессе перековывания чужих душ намного сильнее брата, который будто бы вообще ничего не чувствовал и делал это как что-то само собой разумеющееся, Рэйнир устало поплёлся к своей палатке. Сегодня двигаться с места не планировали, а потому можно было хоть сейчас устраиваться спать — до утра их никто не потревожит... не должен, по крайней мере.

Получив скудную порцию полагавшегося ему ужина, Клинок устроился возле костра. С выбранного им места была возможность наблюдать, как превращённый в оружие вместе с прочими сегодняшними «новобранцами» Харальд просит Сандана помочь ему с тем, чтобы лучше разобраться с появившимся у него вторым обликом. Западник начал с того, что заставил бывшего наёмника снять металлический нагрудник.

— ...нет, я не понял... Да, я вроде бы и в самом деле чувствую, что стал сильнее, но вот с чего это ты взял, что мне теперь доспех не нужен?! — громогласно недоумевал суровый воин.

Давно уже зарекомендовавший себя как прекрасный наставник Сандан не стал спорить, а просто спокойно улыбнулся:

— Тогда надень обратно.

Харальд так и поступил, недовольно ворча о бессмысленности недавних действий:

— ...одежда же на вас... хм... нас... ведь остаётся, так почему ж теперь броню носить нельзя...

— Превратись.

Харальд превратился.

На землю упал меч.

Тяжёлый нагрудник тоже. Отдельно.

— Какого?! — воскликнул вновь принявший облик человека Клинок, споткнувшись о то, что ожидал обнаружить на себе.

Западник был невозмутим:

— Осмелюсь ли предположить, ты думал, мы пренебрегаем собственной защитой просто от хорошей жизни?..

— Да кто ж вас знает, ненормальных!.. От тварей оно конечно и доспехи не особо спасают, да и от магии, но есть ещё и демоны, а вот у них — оружие! И вообще... ну, непривычно как-то. Могли бы и раньше сказать!

— Ты не спрашивал, — Сандану определённо нравилось указывать кому-то, что тот не замечал вещей, всё время находившихся на виду. — Тем более довольно трудно было не заметить, что ни один из тех, кто перекован в пламени, не позволяет себе такой роскоши...

— И что, словами лишний раз сказать нельзя было?!

— Часто ли говорят что-либо очевидное?

— Тьфу, нелюди...

Это был один из немногочисленных случаев, когда эти слова у всех услышавших их Клинков вызвали только лишь улыбку.

— А в самом деле, почему так?.. — задумчиво спросила тихо подошедшая к костру Тахира, тоже ставшая свидетельницей этой сцены.

— Я и сам не знаю точно...

Одежда и небольшие предметы, включая даже не имеющее собственной души оружие, исчезали вместе с Клинками в момент их превращения и после возвращались обратно в неизменном виде, однако с вещами тяжёлыми или слишком крупными всегда происходило так.

— С тобой всё хорошо? Усталым выглядишь... Ой... Так ты ранен?!.. — воскликнула девушка, когда Рэйнир неожиданно для неё дёрнулся от совсем лёгкого прикосновения.

— Нет, всё хорошо. Мы с братом снова, ну... работали. Мне просто нужно хоть немного отойти от этого.

— Так это больно?!..

— Хм... В каком-то смысле да, — неохотно признался кузнец душ.

— Ох... Сильно?..

Клинок не хотел отвечать. Только и врать ей не хотел.

— Помнишь свои ощущения? Так же. Мы чувствуем всё то же, что и те, кого мы превращаем.

Тахира взволнованно ахнула:

— И так... каждый раз?..

— Да.

— И... скольких ты... Нет, нет, не говори, я не хочу этого знать!.. Это... это...

Рэйнир рассмеялся, и получилось это у него и в самом деле весело — он быстро привык к боли, да и вовсе не она казалась в этом всём самым ужасным...

— Не так и многих. За всё время несколько десятков. Да, не думаю, что больше сотни.

«Семьдесят четыре».

— Но... Ведь нас здесь... Всех остальных тогда...

— Да... Эйвинд...

— Ох... Как же он...

— Не знаю... И я тоже очень за него боюсь... Но он сильный. Сильнее меня. Он справится...

— Вы удивительные, — улыбнулась девушка, поправляя прядь огненно-рыжих волос. — Вы оба.

***

Рэйнир улыбнулся в ответ. Неуверенно, немного печально, но Тахире стало от этого тепло и спокойно — как будто пламя обняло её и согрело. Девушка искренне восхищалась сероволосым заклинателем огня ещё с их самой первой встречи. Ведь лишь благодаря ему она ещё была жива, пусть и стала оружием...

Она хотела что-нибудь сказать, но тут возле костра решил устроиться Харальд. Говорить при двоих то, что собиралась сказать одному, Тахира не решилась.

— Ну что, ребята, я теперь один из вас. Ха, больно было — думал, сдохну, — наёмник криво усмехнулся, всем своим видом демонстрируя, что не так и сильно это его напугало. — Теперь понятно, почему вы вечно без доспехов — а я-то думал, вам без душ настолько жизни не милы...

Рэйнир нахмурился:

— Ты понимаешь вообще, что с тобой сделали?

— Ага. Спалили душу, — Харальд широко зевнул. — Только вот мне плевать. Смерть это всё равно конец, а что там будет дальше — мне без разницы. А если без души я стал сильнее, и раны будут заживать так хорошо, как и у вас — то, как по мне, так стало только лучше. Вот то, что чародеи мне теперь не платят — настоящая потеря... Эй, да чего вы так уставились?! И вообще — вот ты-то чем не рад, кузнец? Что, мало паникующих сегодня успокаивал? Ну извини, не страшно мне.

Тахира вспомнила своё первое превращение. А ведь ей тоже страшно не было... Она тогда как будто знала что-то, что сейчас забыла... Но у неё с тех пор осталось ощущение чего-то важного — важнее её жизни, а быть может и души...

Вот только ей казалось, будто это было что-то... личное?..

— А почему не страшно?.. — девушка сама не знала, что заставило её спросить.

— Надоело. Я так-то и до этой на двух войнах побывал уже. Ну третья... Знаешь, ничего тут нового. Ха, кроме демонов, — вздохнул наёмник, сделанный Клинком. — Весь страх, видать, иссяк. Да в первую ещё. А смысл бояться? Вот когда боялся... Тоже ведь боялся не войны — а того, что она закончится.

Казавшийся ужасно сонным Рэйнир распахнул глаза от удивления:

— Что?!

Харальд покровительственно улыбнулся:

— Вроде могущественный, а ведь всё равно сопляк. Ну сам подумай: вот в бою не страшно — занят. И перед ним — готовишься же к бою... или наоборот, может, подумать не успел, а уж напали. Не до того. А страшно — думать, что потом, когда домой вернёшься. Что дома может и не быть — ну это ожидаемо, пожалуй, даже... С собой что делать — вот что непонятно.

— Вы разве не хотите... просто жить нормально?.. — спросила Тахира.

— Мне тут нормально, — проворчал наёмник. — А от мирной жизни я не знаю, чего ждать. Ну вот серьёзно — ну какая может вообще быть в мирной жизни цель?! Что, репу посадить? Тьфу... Пашешь землю год за годом, чтоб потом в ней же и остаться — насовсем уже... Вот это понимаю — это страшно. А остальное — ерунда.

«А ведь он прав...»

От этой мысли в самом деле стало страшно. Настолько, что и промолчать не получилось.

— А... а ведь так оно и есть... — вздохнула девушка. — Ведь я так и жила всю жизнь... В земле копалась да и думала, за сына плотника или кожевенника замуж выдадут... И ведь без разницы же было — оба не милы... Ну а потом что?.. Ну, семья там, дети... Только зачем они — от нелюбимого?.. А после... всё та же земля, никакой разницы... А всё ради чего?.. Не знаю...

На этом разговор закончился как будто сам собой. Вот только как-то странно на неё все посмотрели, что Рэйнир, что Харальд, что непонятно когда присоединившийся к их компании Сандан.

Остальная часть вечера прошла без происшествий. За ним ещё один, потом неделя. Им приказали свернуть лагерь и идти в другое место — и снова были битвы с демонами... Всё как обычно...

Ну а мир тем временем менялся... Ведь должен же?.. Где-то должны были решаться и совсем другие вопросы, просто Тахире и её братьям по оружию редко удавалось узнать, что происходило за пределами лагеря. Менялись места, где они останавливались, а в остальном... Довольно быстро армия демоноборцев стала состоять лишь из одних Клинков. Никто не назначал им командиров, не разделял на отряды, не учил военному делу — просто отправляли навстречу врагам, не особенно заботясь, сколькие из них выживут... И всё же так вышло, что мечи-оборотни как-то справлялись сами. Тахире казалось чудом, что они так хорошо смогли организоваться без каких бы то ни было чётких указаний извне: нашлись среди них и те, что были достаточно умелыми воинами, чтобы взяться за обучение бойцов, оказавшихся в их рядах недавно, и те, кто умел заботиться о ранах... и те, кто был способен вести за собой других — как в бой, так и к новой цели...

Иметь бы ещё возможность самим выбирать её, эту цель...