Глава 8. Осуждённые победители
«Разве могли это и в самом деле быть боги?..»
Иллирий встал из-за стола, прошёлся по комнате, вернулся обратно, осознав, что движение не помогает привести мысли в порядок.
«...и кто же тогда те, кто победил их?..»
Война закончилась, но эти мысли не давали покоя не только ему, но и всему совету гильдии. Так вышло, что Иллирию не довелось вблизи увидеть тех, кого сейчас называли демонами, но вот другие чародеи несколько раз общались с ними... до войны. Тогда же и решили, будто это и есть боги.
Одним из тех, кто видел демонов собственными глазами и утверждал всё то же самое, был Рихтер. Вполне возможно, он был прав — ведь кем ещё могли оказаться эти могущественные существа, которые во всём превосходили даже лучших из людей, считали слабыми и неразумными и лишь по собственной великой милости всё-таки снизошли до разговора...
Да только потом Рихтер исчез, а демоны напали, ничего не объяснив. Других контактов с ними или не было, или Иллирий ничего о них не знал, что маловероятно.
«Ну, не такие мы и слабые, раз даже с этим справились...»
Но чародей был всё-таки самоуверен не настолько, чтобы не понимать, что справились с угрозой демонов на самом деле... не совсем они.
«Что, если правы те, кто верит, будто бы не демоны, а эти нелюди распоряжаются силой богов?.. Но как такое может быть... Я сам видел кузнецов душ, когда они только пришли к нам в гильдию. Двое парней, которые совсем не выглядели... кем-то особенным. Бояться стоило скорее Вернера, но и сейчас он всё ещё покорно сидит в Рейдене, боясь, как бы его непослушание не навредило его детям... Хм, вроде ведь они ему приёмные?.. Боится за них так, будто родные, надо же... Ну кто ж так будет за богов бояться, будь то и в самом деле боги... И всё же непростая у них сила... Никто не может повторить того, что они делали! Никто! И до сих пор никто не знает, почему... Идей-то много, только результата нет... Хоть самому идти и у огнепоклонников учиться... А что, мне тоже интересно, это Янар огня боится...»
Как бы им всем теперь не пришлось бояться... Фальк больше склонялся к варианту, что нелюдей после войны следовало просто уничтожить, однако мнения в совете разделились: одни были согласны с главой гильдии, другие же считали, что это будет слишком расточительно и хотели найти их силе применение, заставить подчиняться... А третьи же надеялись найти саму ту силу, чтобы потом можно было избавиться от кузнецов душ, при этом ничего не потеряв... Нашлись и те, кто думал, будто с нелюдями можно договориться миром, но они были в меньшинстве, и их слова никто не собирался воспринимать всерьёз.
Иллирий же не знал, какой из трёх приемлемых подходов ему ближе. Больше всего он опасался ссориться не с кузнецами — с их учителем. Он помнил Вернера ещё со времён обучения и объективно признавал его превосходство как чародея. А чтобы связываться с разозлённым заклинателем огня — нужно и вовсе быть безумцем... ведь Вернер не огнепоклонник, единственный доступный гильдии способ давления на него — безопасность его воспитанников, и если они вдруг возьмут да пропадут...
В дверь постучали.
— Господин Иллирий?..
— Заходи, Акрам, здесь открыто, — ответил чародей, умиляясь вежливости человека, с которым они когда-то вместе учились в гильдии. Далеко не все собратья по колдовскому искусству позволяли себе столь искреннее уважение к его благородному происхождению. Впрочем, ничего удивительного: кому, как не другому южанину, тем более южанину происхождения низкого, понимать, почему каждый должен помнить о том, в какой семье родился, и знать своё место.
— Вас ждут на заседании совета гильдии.
— Да, знаю. Просто мне нужно обдумать некоторые вещи. Скоро буду.
Акрам изобразил лёгкий полупоклон — непростительный для обычного простолюдина, но всё-таки вполне приемлемый для человека его статуса.
— Я так и передам, — ответил он и удалился.
Иллирий задумчиво вздохнул. Несколько лет назад всё это просто сообщили бы при помощи мысленной речи. Чародеи и раньше не особенно любили этот способ общения друг с другом, предпочитая прибегать к нему только когда им было нужно доказать правдивость своих слов или для передачи срочных новостей, а уж теперь-то...
Из всего совета Иллирий доверял только Янару. И смел надеяться, что их доверие было взаимным. Он не считал остальных врагами, но всё же помнил и о том, что во главе гильдии обычно оказывается тот, кто способен повернуть ситуацию в свою пользу.
Потому именно об этом и нужно заботиться в первую очередь в такие времена. Вопрос был в том, чью сторону занять сегодня на собрании... не забывая, разумеется, о собственных долгосрочных интересах...
«Признаться, Вернера я всё ещё считаю куда опаснее Клинков. Да и простак он лишь на вид, на деле же хитёр разом как южная змея и северный лис, но вот его воспитанники... да, они и впрямь простые. Их можно будет держать под контролем. До этого от всего остального мира их в некотором смысле изолировало участие в войне, теперь же, думаю, можно придумать что-нибудь другое. Вот если изолировать не выйдет, придётся согласиться с Фальком — лучше убить их, чем оставить эту силу бесконтрольной... Но если они всё же боги — их ведь не убить... Да, их творения гибли в боях, но они просто инструменты без души, вот сами кузнецы... Но душ нет и у них... Проклятье!.. Совсем запутался...»
Решив, что дальнейшие размышления только ещё сильнее заведут его в тупик, Иллирий не спеша покинул комнату, выделенную ему на время визита в крепость. За время войны гильдия серьёзно расширила своё влияние на Севере, равно как и своё благосостояние. Теперь совету принадлежало несколько крепостей в разных княжествах.
Иллирию определённо нравились такие изменения. Он вообще считал, что жизнь на Севере намного лучше, чем на Юге. Холодные и долгие зимы, конечно, неизменно раздражали, однако здесь у него было больше власти, чем на родине, где он пусть и являлся младшим сыном главы влиятельного клана, но не особо мог рассчитывать на всё, что здесь получит, приложив намного меньше усилий...
«А неплохая крепость, — думал чародей, идя по коридору, освещённому изящными магическими светильниками. — Я тоже такую хочу. Но лучше где-то ближе к пограничью... там климат мягче».
В зале, где проводилось заседание совета, было просторно и светло, однако напряжение от ауры присутствовавших делало обстановку в помещении довольно сумрачной. Но недовольство чародеев было вызвано не опозданием Иллирия, а тем, что все они, подобно ему самому, не представляли, как необходимо поступить с кузнецами душ и их оружием.
Собрание традиционно начал Фальк. Это был первый раз, когда Иллирий выслушал долгую вступительную речь без должного к ней уважения — вопросы, что им предстояло решить, были настолько сложными и запутанными, что чародей хотел скорее приступить к ним, ведь так бы раньше появилась и возможность прекратить терзать себя этой ужасно неприятной неопределённостью, которую вносило в их размеренную жизнь существование Клинков...
Вот наконец перешли к делу. Стало чуть проще, хотя обсуждение по-прежнему казалось слишком медленным...
— Согласна, — заявила Рагна Майр после того, как глава гильдии закончил говорить. — Только их смерть и в самом деле нас обезопасит. Они не просто обнаглевшие огнепоклонники, этот преступник Вернер обучил их магии. Скажу вам больше — на мой взгляд, он сам опасен тоже. Я знаю, о чём говорю, ведь я его учила. Сейчас он сидит тихо, это так, но только потому лишь, что бездействуем и мы. Уверена, что в его планы входит получить намного больше, чем просто возвращение этих чудовищ, которых он зовёт детьми, и его собственной свободы.
— Нет, так можно найти интриги даже там, где глупые простолюдины всего-то лишь не поделили грядку с хреном, — взмахнул рукой Янар, будто указывая своим жестом на эту самую невидимую грядку. — При всём моём огромном уважении, наставница, но вы на Севере мало что знаете о том, что это вообще такое. Мальчишки просто наглецы, что по ошибке получили силу, которая должна была стать нашей. Сперва нужно бы разобраться, как у них это получилось, и только после — ну, конечно, если вдруг к тому моменту они будут ещё живы...
— И всё-таки у них есть власть над тем, на что не могут повлиять и лучшие из нас... Не правильнее ли попробовать... договориться?.. — не очень-то уверенно спросила Елима, вошедшая в совет совсем недавно, уже во время войны.
Иллирий тоже решил высказаться:
— Поверь, ты этого не хочешь. Обычно договор всё же подразумевает компромисс. Я тоже не считаю верным просто уничтожить этих нелюдей, но и давать таким опасным существам свободу и право выбора...
— Что ж, пусть не с ними, но между собой договориться мы сумеем, — улыбнулся Фальк. — Беседовать на равных мы с ними не станем. Не можем этого себе позволить. Это же очевидно: пожелай кузнецы душ утвердить свою собственную власть — и положение всей гильдии может прискорбно быстро стать ужасно шатким. А потому они должны служить нам. Или исчезнуть из этого мира, так или иначе...
***
Эйвинд проснулся, зевнул и перевернулся на другой бок. Вставать не хотелось. Да и незачем было — спешить больше некуда, ведь война закончилась...
Продлилась она пять лет. Четыре с половиной года это были битвы с демонами — теми, что мало отличались от людей. Однако после того крупного сражения, когда они будто из ниоткуда появились прямо перед лагерем, остались только демонические твари. Ещё полгода Клинки гоняли их по горам и лесам как одичавшее зверьё, каковым большинство из них стало намного раньше.
Фактически, в последнее время гоняли уже скорее самих Клинков — туда, где всё ещё объявлялись, а иногда и просто мерещились перепуганным крестьянам недобитые чудовища.
Как ни странно, это оказалось самым тяжёлым, пусть даже только лишь морально. Именно в это время им довелось почувствовать себя по-настоящему чужими. Страх простых людей перед живыми мечами становился всё сильнее, постоянно подогреваемый публичными речами чародеев о том, что со злом из другого мира прекрасно справляется «зло», так сказать, местное — нечто настолько же противоестественное, как и демоны...
На самом деле о том, что такие речи имели место, Эйвинд узнал лишь недавно — но был не удивлён, чего-либо подобного он ждал ещё пять лет назад, начиная с того момента, когда один из чародеев осмелился угрожать его брату смертью...
Всё это время их просто... использовали. Не то чтобы он в этом хоть минуту сомневался, но вот узнать, что это отношение ещё и не особо-то скрывали, было действительно противно...
Как бы там ни было, к концу пятого года чародеи наконец официально объявили войну завершённой — к радости не только простых людей, но и правителей северных земель, начавших уже подозревать, что колдуны вместе со своей гильдией собрались прибрать к рукам всю власть, какую только можно.
Впрочем, князья не только боялись чародеев, но и сами время зря не теряли — под шумок затихающей войны несколько мелких владений вдруг исчезли со всех карт, в то время как территории их соседей почему-то нескромно расширились... С другой стороны, кое-где случилось и наоборот: несколько крупных городов вдруг объявили свою независимость, и быть бы им разрушенными до основания сильно обиженными на них уже бывшими хозяевами, но гильдия как-то уж очень благосклонно отнеслась к подобной практике, выказав свою поддержку парочке таких на первый взгляд совершенно безрассудных начинаний. Ну ещё бы — ведь и чародеям намного проще утвердить свою власть пусть даже в сотне относительно мирных городов-государств, чем в малочисленных, но сильных княжествах...
Так что по всему выходило, что мир, в который Клинкам предстоит вернуться, за всё то время, которое они провели на войне, изменился до неузнаваемости.
«И этот мир, похоже, нам совсем не рад...»
Сейчас Клинки всё ещё жили в лагере — возвращаться к людям им запретили. Новости же Эйвинд узнал от посланника, приезжавшего объявить о том, что глава совета чародеев появится здесь сам, чтобы решить дальнейшую судьбу нелюдей, которых гильдия считала своей собственностью.
Ну как сказать узнал... тот парнишка-гонец не горел желанием беседовать, да только не был и обучен способам даже самой простейшей ментальной защиты, так что прочесть его сознание не составило для Эйвинда большого труда. Рэйнир, конечно, немного поворчал на него за такие грубые методы, но зато теперь они были в курсе, как обстоят дела за пределами лагеря.
«Узнать бы ещё, как там мастер...»
Может, сегодня удастся узнать. Как раз должны приехать эти чародеи из совета. А пока можно и ещё поспать...
Поспать не удалось.
«Эйвинд, ты где сейчас?..» — установил с ним ментальный контакт брат.
«Что?.. Рэй, отстань, я сплю, — проворчал Клинок. — Вот как приедут эти колдуны — можешь будить...»
«Приехали».
«Тьфу, чтоб их... Раньше никогда не торопились... Чего хотят?»
«Говорить с командиром».
«Будь они прокляты. А может, ты с ними поговоришь?..»
«Но командир же ты...»
Пришлось вставать. Мысленно прокручивая в голове полную самых грязных ругательств приветственную речь, Эйвинд в подробностях обдумывал, с какой огромной радостью бы дал по морде всем прибывшим... но придётся быть вежливым. От него тут не только его личная судьба зависит. Давно уже... надоело. Поэтому перспектива избавиться от необходимости быть в ответе за других тоже весьма воодушевляла.
— Командир?.. — окликнули его, когда он шёл по лагерю.
Эйвинд сделал вид, что не слышит, не обернулся и не сбавил шага.
«Ну вот опять... Уйди. Уйди от меня, отстань, не хочу! Все уйдите!.. Война закончилась, что вам не ясно?! Хватит бегать за мной как стадо за пастухом!.. Я не пастух, в конце концов. Я кузнец!.. И мне намного больше нравится работать с металлом, чем с...»
Его позвал кто-то ещё. Клинок опять проигнорировал.
«Уйдите. Отстаньте. Я больше ничего вам не должен!..»
Когда его позвали в третий раз, стало ясно, что уйдут только если послать... и то вряд ли.
— Что? — обречённо спросил Клинок, останавливаясь возле костра, рядом с которым сидели так желавшие его компании соратники.
— Там колдуны приехали. Вроде бы говорят, война закончилась... — задумчиво произнёс звавший его Леннарт. — Что теперь делать будем?..
«Он вот это вот серьёзно?!..»
— Я откуда знаю?! — огрызнулся Эйвинд. — Делай что хочешь!
— Ты идёшь говорить с этими типами? — поинтересовался Харальд, помешивая что-то в котелке.
— Ага.
— Потребуй плату, вдруг расщедрятся.
— Ха. Сомневаюсь.
— Я тоже. Но спроси, а? Было б славно. Может, я тогда на полученные деньги дом построю... Хочу поглядеть, на что похожа эта ваша мирная жизнь — может, не так и плохо всё...
Последняя фраза вызвала улыбку у сидевшей рядом Гленды. Девушка придвинулась поближе к Харальду и положила голову тому на плечо.
— Жизнь, она и без денег неплоха бывает... — довольно промурлыкала она.
Эйвинд угрюмо закатил глаза и пошёл дальше.
«С другой стороны, эти двое хотя бы остались способны самостоятельно принимать решения...» — думал он, уже подходя к палатке, в которой ожидали его чародеи из совета гильдии.
Чародеев было пятеро. Двое южан, два северянина и западник. Южан Клинок даже помнил. Оба были в гильдии в тот день, когда они с братом и мастером пришли туда впервые. Один у них главный, Фальк. Второй... Иллирий, кажется.
— Господа чародеи... — приблизившись, произнёс Эйвинд таким тоном, каким обычно реагируют на что-либо предельно мерзкое — уж в такой мелочи он отказать себе не мог. — Надеюсь, сегодняшняя наша встреча будет наконец последней?..
— Вы и все вам подобные виновны в смерти множества достойных членов гильдии, — вместо приветствия заговорил с ним Фальк. — По ряду причин мы откладывали суд и вынесение приговора до конца войны, сегодня же настало время привести наш приговор во исполнение.
— А суд-то когда был? — хмыкнул Клинок, не слишком сильно удивляясь такому повороту событий. Спрашивать, почему участвовать в этом процессе их не звали, смысла не было — гильдия с самого начала очень хорошо продемонстрировала своё отношение к живым мечам. За брата Эйвинд сказать не мог, а вот его собственная послушность держалась лишь на том, что их учитель всё это время был заложником у чародеев. Даже необходимость защищать людей от демонов сдерживала намного меньше. Теперь же демоны закончились, а потому... как знать, не проще ли будет послать всех этих колдунов куда подальше, а после найти мастера и уже вместе разобраться со всем остальным...
— Три дня назад. Ваше преступное бездействие не может оставаться безнаказанным. А так как приговором за подобное может быть только смерть, то... если ни один из вас не пожелает искупить вину служением, тогда, боюсь, мы будем вынуждены...
«Что, казнить?.. Серьёзно?.. Ха, будет даже забавно...»
Эйвинд цинично усмехнулся. Хватит с них этой дряни. Служить тем, кто их ненавидит, здесь не согласится ни один — это уж точно. Поэтому процесс можно ускорить, здесь и сейчас высказав общее мнение всех Клинков.
— Боитесь вы на самом деле нас, а не того, что всё равно не сможете, если «будете вынуждены». Но вообще... валяйте. Ведь после исполнения приговора... мы наконец будем от вас свободны, верно?
Все пятеро остолбенели от таких речей.
— И вы не станете... хм... возражать?.. — неуверенно спросил тот из них, кто был с Запада.
— Нет. Ни один из нас, — Эйвинд безразлично плечами. — Простолюдинов вроде вешают, да?
Не рассмеяться стоило заметных усилий. Оружию дышать не надо, верно?.. А если и потом кто-то попробует сказать, будто они что-то должны...
— Безумный нелюдь... Вот так просто позволишь себя казнить?!.. Уверен в собственном бессмертии?!.. — удивился — и, судя по ауре, ещё и испугался — один из присутствовавших, тот самый Иллирий.
Переговоры начинали напоминать дешёвое ярмарочное представление.
— Я всё сказал.
— Может ли честный человек рассчитывать на слово нелюдя? — надменно произнёс один из северян.
«Тьфу, идиоты. Мысленная речь устроит? — Эйвинд установил ментальный контакт со всеми пятерыми разом. — Я не стану противодействовать исполнению приговора о смертной казни. Теперь верите?»
«А что насчёт ваших... всех остальных?» — осторожно поинтересовался Фальк.
«Поговорю с ними. Они согласятся. Все. Я в этом уверен».
«Хотелось бы и нам иметь подобную уверенность».
«Мне рассказать им всё сейчас? Да без проблем».
Теперь Эйвинд мысленно обратился ко всем Клинкам в лагере. Он мог такое сделать почти не задумываясь — давно уже привык быстро устанавливать связь со всеми своими соратниками на больших расстояниях, не тратя много времени на то, чтобы подробно разбираться, кто и где находится.
В передаваемый мысленный образ он вложил разговор с чародеями и их невероятно щедрое предложение наконец-то избавиться от их общества, а также и свои соображения по поводу того, что стоит согласиться.
— Готово, — усмехнулся Эйвинд. — Как видите, возмущаться никто не бежит. Так что? Казнить будете?
Чародеи переглянулись. О чём-то посовещались мысленно. Судя по их виду, о чём-то договорились. Глава гильдии посмотрел на Клинка, собираясь дать ответ...
«Нет, остановитесь!..»
Рэйнир. Слегка невовремя... Сказал он это с помощью мысленной речи — и Эйвинду, и пятерым членам совета гильдии, но почти сразу же и сам влетел в палатку, однако вслух ничего повторять не стал.
«Рэй, вот какого ты... Всё было под контролем!» — этот ответ был слышен только брату.
«Что, серьёзно?!»
«Да. Дважды наказать за одно и то же нас не могут — таков закон. Ну, да, это вроде как унизительно, согласен. Но знаешь, я готов немного потерпеть, чтобы потом от них избавиться. Странно, обычно ты к такому... сильно проще относился. Зато потом могли б идти, куда хотели. Нашли бы мастера...»
«Он сейчас здесь. И... он сказал, что гильдия не собирается нас отпускать... То, что ты делаешь... ты только больше разозлишь их. В итоге будут только новые проблемы. У всех. Они одумаются, если мы будем сотрудничать...»
«Что, с ними?! Это мастер тебе такое сказал?! В таком случае он и сам ума лишился! Ну нет уж, я не буду их слугой!»
«В противном случае они убьют не только нас!..»
«Не смогут».
«Брат, пожалуйста... остановись. Я больше не могу... Если возможно обойтись без новых жертв... Мне слишком больно причинять кому-то вред... Я просто... хочу, чтобы всё это закончилось...»
— Видимо, в ваших рядах всё-таки нет согласия... — медленно проговорил Фальк, прерывая тем самым их мысленный спор. — Я полагаю... кто-то всё же понимает, что мы не можем вам позволить просто разойтись в разные стороны. Но гильдия великодушна. Мы дадим вам шанс одуматься. Вам... будут выделены некоторые земли. Да, они будут вашими... В обмен на то, что вы их не покинете...
«И это ты называешь «они одумаются»?! Не похоже что-то», — проворчал Эйвинд, обратившись к Рэйниру мысленно.
«Не знаю... Ты... не хочешь этого? Значит, теперь будем сражаться... с ними?.. С чародеями?.. С... людьми?..»
«Как скажешь, брат. Если ты согласишься на изгнание — пойду с тобой. А если нет... Прикрою тебе спину».
«Я бы хотел просто уйти, но остальные... Боюсь, что выбор большинства будет иным...»
«Тогда... договорись тут с колдунами. Так, как считаешь правильным. А я пойду решать вопросы с нашими».
«Уверен?..»
«Нет. Но если выбора нет тоже... Придётся нам решить за всех. В последний раз, надеюсь».
Рэйнир тяжело вздохнул, но возражений не последовало.
Эйвинд вышел из палатки и застыл на месте, сомневаясь в том, что делать дальше. Клинки за это время так привыкли следовать приказам «командира», что иногда ему казалось, будто они разучились мыслить сами, стали и вправду лишь оружием. Кто-то и вообще предпочитал облик меча, чуть ли не игнорируя свою человеческую часть как таковую.
«Я просто не могу продолжать ими командовать и дальше... Я сам уже почти не помню, как быть человеком, ну а теперь... это не битва... Если Клинкам всё ещё нужен лидер... то это больше не могу быть я».
Приняв решение, он зашагал обратно в лагерь. Где-то там должен быть сейчас и мастер. Эйвинд решил найти его потом — они пять лет не виделись, пара часов, пожалуй, мало что изменит. Да и не знал он, что сказать учителю. Пять лет прошло. Они теперь совсем другие...
«Сперва надо бы убедиться, что здесь не начнётся новая война...»
Первым делом Клинок нашёл Сандана. Он всегда отличался тем, что хорошо понимал настроения окружающих, а потому именно с ним хотелось посоветоваться в первую очередь.
— Осмелюсь ли предположить, в совете чародеев нет желания позволить нам свободно разойтись?.. — спросил Сандан, переходя сразу к делу.
Эйвинд развёл руками.
— Жаль. Славная была идея с казнью, — улыбнулся западник.
— Они бы нас не отпустили.
— Можно было настоять...
— Ха. Непохоже на тебя, Сандан.
— Не только лишь моя судьба этим решалась, один должен бы быть готов пожертвовать своими принципами ради многих...
— Тьфу, снова ты с этим своим... — прервал его философские речи Клинок. — Теперь нам предлагают земли. Которые... хм... мы не сможем покидать.
— Изгнание?
— Фактически. Но земли будут наши. Похоже, это в самом деле единственный способ... избежать вооружённого конфликта с чародеями.
Сандан склонил голову набок и прищурился:
— Здесь все с готовностью пойдут за тобой или тем, кого ты назовёшь. На казнь или войну... или же к этой новой мирной жизни, что будет вдалеке от тех, кто всё равно не видит в нас людей...
— Вот, значит, как ты это видишь...
— Возможно, взял на себя наглость обсудить с другими. Это не только лишь мои слова, а мнение всего отряда... или теперь вернее говорить — народа?..
— Ты тоже не считаешь нас людьми?
— Я не о том. Среди людей народов несколько, чего ж не появиться ещё одному?
— Плевать, как это называется, — проворчал Эйвинд. — Ладно, раз ты уже поговорил со всеми... Может, попросишь их собраться?
Западник кивнул:
— Сделаю. Где?
— Давай возле палаток гильдии. Рэй как раз скоро с ними обо всём договорится...
— Значит, доверишь ему наши жизни? Разумный выбор. Ну а как поступишь сам?
— Один должен бы быть готов пожертвовать... ну, в общем, как ты там сказал... Я ни за что не брошу брата, ясно? Изгнание — значит изгнание, — нахмурился Клинок.
Западник кивнул снова:
— Хорошо.
Не придумав себе другого занятия, Эйвинд вернулся к палаткам чародеев и ждал там до конца переговоров, игнорируя вопросы собиравшихся вокруг Клинков.
«Да будут, будут вам приказы. Только не от меня. Отстаньте наконец».
Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Рэйнир вышел из палатки.
— Договорились?
— Да. Гарантий у нас нет, но в крайнем случае...
— Не думаю, что случай... станет крайним. Всё хорошо. Ты правильно всё сделал, Рэй.
— Я не уверен, что всё это... было правильно. Решать должен был ты.
— Нет. Я и в самом деле только хуже сделаю. Война закончилась, я больше не могу быть командиром.
— Хуже... прости, я... Я не то имел в виду, — Рэйнир прикрыл глаза и тяжело вздохнул. — То, что мы все... такие... это всё из-за меня. Кроме меня никто не виноват, и...
— Да не виноват ты! Вообще ни в чём! Хватит уже обвинять во всём себя! Не ты это придумал, брат! Не ты — они!.. — закричал Эйвинд, указывая на палатку чародеев, которую те не спешили покидать.
Рэйнир покачал головой:
— Я стал мечом по собственной воле. И это я нашёл способ ковать оружие из...
— Оружием мы все стали по своей воле, Рэй. И только то, что мы стали... вещами... решили за нас!..
— Наверное... Не знаю... Прости, я не хочу сейчас об этом...
— Значит, не будем. Только... хм... есть кое-что ещё...
— В чём дело?..
Эйвинд глубоко вздохнул, набирая в грудь побольше воздуха для запланированной речи.
«Я не гожусь для мирной жизни, а вот Рэй... — Клинок устало улыбнулся, начиная говорить. — Они сами сказали, что пойдут за мной или за тем, кого я назову... Ну вот и пусть теперь не ноют. Потом ещё спасибо скажут...»
