Глава 21

Гнусные гарпии, которых Двор считает фрейлинами, ворвались утром в мою гостинную и потребовали, чтоб их допустили к туалету Ее Высочества. Невеста на объявлении помолвки должна быть прекрасна как роса на лепестке нежной розы цвета утренней зари — как закатив глаза выразилась леди Ретум. Поэтому меня весь день нужно мучить ваннами, притираниями, масками для лица и волос, а после облачить в нежное розовое платье. Поскольку я собиралась сыграть последний аккорд по-своему, я махнула рукой и позволила им изводить меня косметическими приемами.

Увы, меня не только вымачивали в отварах, натирали и снова вымачивали, но и беспрестанно поучали. Леди будто поставили себе целью довести меня до белого каления ценными советами. Наперебой они вываливали на меня все премудрости обращения с мужчинами, которые копили все эти годы, будучи не в силах догнать принцессу и заставить ее слушать. Дорвались! Мне удалось выговорить себе пару часов на дневной сон исключительно ради того, чтобы побыть в тишине, но гарпии тоже отдохнули, набрались сил, и мной занялись снова.

Из мастерской доставили завернутое в плотный кокон льна платье на манекене. Умница Агни запретила его открывать до моего распоряжения. Когда пришло время одеваться, я сбросила вялость и приказала фрейлинам покинуть мои покои. Не ожидавшие такого негодяйства дамы принялись болботать как стая индюшек, но я была непреклонна, а Дагни и Агни оттеснили их к дверям, которые я заперла за ними магией.

Я села на софу в предвкушении, пока девушки разматывали слои льна. Вот оно, чудесное шелковое платье цвета стали, фасоном напоминающее мундир. Переливы шелка играли будто отблески клинка. Серебряная тесьма украшала впереди застежку со множеством пуговиц и воротник-стойку — немыслимое сочетание для бального платья. Нежная роза, говорите? Утренняя заря? Неужели вы меня так плохо знаете?

Когда я вышла за дверь, выяснилось, что — да, плохо. Меня попытались остановить и затолкать назад в покои, чтобы переодеть.

— Леди, полагаю, вы не желаете, чтобы я применила знания, полученные у сержанта Прастона? Меня учили обращению с противником без оружия и без магии.

Дамы сбледнули с лица и, пораженные, отступили.

Перед последней битвой мне нечего терять.

Я шла по дворцу, и меня провожали удивленные взгляды слуг и одобрительные — охраны. Немногочисленные придворные из тех, кто еще не собрался в зале, поджимали губы. Весь дворец знает о намечающейся помолвке, и о традициях, которые блюдут в среде аристократов. Мне даже показалось обидным, что они ожидали от меня следования правилам.

Я дошла до бирюзовой гостиной — небольшой комнаты позади Гранд зала, откуда королевская семья выходила сразу к трону. В гостиной ждали Альфред с Мирандией, Клотильда и папенька, который приехал ради бала.

Увидев мой наряд, братец помрачнел, а папенька, напротив, стал широко улыбаться.

— Я выиграл, — папенька протянул Альфреду руку, куда тот вложил перстень-артефакт.

От удивления я подрастеряла пыл.

— Ваше Величество, Ваша Светлость, позвольте спросить, о чем вы спорили?

— Альфред утверждал, что придется посылать за тобой охрану, — объяснил папенька. — Я был уверен, что ты выкинешь что-нибудь непотребное, но придешь.

Гады. Твари низменные. Я вернулась в настроение горгульи, у которой собираются отнять добычу.

Братец кивнул распорядителю, и тот вышел в зал. Я услышала его голос:

— Его Величество Альфред Третий! Ее Величество Мирандия! Его Светлость герцог Бернар Комфарит! Ее Высочество Беатрис! Ее Высочество Клотильда!

Мы чинно вышли в зал, Альфред с Мирандией заняли троны, мы с Клотильдой и папенька уселись в роскошные кресла по сторонам. Крикус занял место за плечом Альфреда. С другой стороны встал секретарь с бумагами, от которых я не ждала ничего хорошего.

Я шарила глазами по залу. Эрик нашелся в первом ряду сбоку от колонны. Скосив глаза на братца я поняла — тот его тоже увидел. Присмотревшись, я едва не ахнула от удивления — Эрик выбрал точно такой же стальной цвет камзола с серебряной вышивкой. Я поймала его сверкающий взгляд.

Перья гарпии! Волосы горгоны! Хвост мантикоры! Или я сегодня стану его невестой, или историки и через сто лет будут вспоминать этот Новогодний бал!

— Подданные Ангорийского королевства! Уважаемые гости из королевства Эдачия! — начал Альфред. — Мы собрались, чтобы почтить добрыми воспоминаниями уходящий год и встретить новый надеждами на процветание нашего острова. Этот непростой год показал, как сильна наша дружба, и что сплотившись мы можем превозмочь любые беды, которые судьба уготовила нашим народам. Наш союз крепок, но мы надеемся сделать его еще крепче!

Ринштайн шагнул вперед и встал недалеко от меня, всей своей фигурой выражая сомнение. Эрик тоже вышел из толпы, но, напротив, был решителен как никогда. Он протягивал секретарю развернутый документ. По залу пронесся удивленный вздох на нарушение протокола. Альфред запнулся.

— Ваше Величество, — разнесся по залу голос Эрика. — Я прошу вас прочесть заверенное Его Величеством Отто Пятым письмо.

Альфред еле заметно кивнул секретарю, тот принял бумагу, кинул на нее взгляд, задрал брови едва ли не на затылок и передал Альфреду. Братец бегло просмотрел несколько строк. Он умел держать лицо, но ресницы все ж удивленно дрогнули.

— Его Величество Отто Пятый дает свое дозволение ланд-барону... хм... — Альфред глянул на Эрика, и тот усмехнулся, — ланд-барону Эриху вон Краальду-Драку, генерал-губернатору архипелага Зубы Дракона... хм... дозволение просить руки Ее Высочества принцессы Беатрис из рода Комфарит.

Эрик смотрел на Альфреда прямо, без тени подобострастия. Альфред усмехнулся ему в ответ:

— Похвально, похвально, что вы достигли таких успехов за столь короткое время, лорд вон Краальд-Драк. Что касается вашего прошения, — он небрежно свернул документ и передал его лакею, — отказано. Благодарю за оказанную моей сестре честь.

Что?!

Я едва удержала рвущийся вопль. Он что, гнилого лотоса объелся?

Глянув на меня и улыбнувшись еще шире Альфред объявил:

— Я, Альфред Третий, король Ангории, своим повелением отдаю руку Ее Высочества Беатрис ланд-графу вон Ринштайну!

— Я вызову его на дуэль и убью, — Эрик говорил не повышая голоса, но его слышно было во всех концах зала.

Придворные тихо загомонили. Лентс, стоявший во втором ряду, закатил глаза. Ринштайн несмело глянул на Альфреда, тот чуть заметно покачал головой.

— Я не вижу поводов принимать ваш вызов, барон! — сорвавшись на фальцет объявил Ринштайн.

— Вы думаете, меня это остановит? — несмотря на насмешливо приподнятую бровь всем было очевидно, что Эрик серьезен.

— Вон Краальд, вы в своем уме — угрожать моему гостю? — Альфред начал терять самообладание.

Ситуация выскальзывала из монарших рук. С одной стороны, двоюродный племянник короля. С другой — король одобрил сватовство Эрика, а значит, понимал, что племяннику высокородная невеста может не достаться. И ко всему прочему два эдачийца затеяли ссору у него на приеме.

Сэр Крикус выступил на шаг вперед, и опережая Альфреда, который хотел что-то еще прибавить, быстро проговорил:

— Досточтимые лорды и леди! Его Величество просит вас продолжить празднество, пока разрешаются возникшие вопросы государственной важности. Ваше Высочество Беатрис, барон вон Краальд, ланд-граф Ринштайн, прошу вас пройти в кабинет Его Величества.

Альфред стиснул зубы, но сэр Крикус не оставил ему иного выбора, как последовать в крыло королевской канцелярии. Миранда пошла за ними. К моему удивлению, Клотильда присоединилась к нашей процессии. Папенька, разумеется, увязался с нами. Рядом со мной шел Эрик, хоть Ринштайн и пытался его оттеснить.

Войдя в кабинет мы дождались, пока Альфред усядется в кресло. Я заняла второе, рядом с Эриком, который встал, небрежно оперевшись на спинку за моей спиной. Альфред пытался убить его взглядом. Миранда и Клотильда сели ближе к королю, а папенька, напротив, подальше.

— Крикус, объясните, какого стрикса вы не дали мне закончить все в зале.

— Ваше Величество, я полагаю, пример... хм... — он кинул взгляд на папеньку, — примеры прошлого показывают, насколько могут быть опасны поспешные решения.

— Я не собираюсь отдавать ее этому выскочке, — судя по голосу, Альфред был на грани бешенства.

Сейчас он выглядел взъерошенным раздосадованным мальчишкой. Сколько бы он ни старался напустить солидный вид, но в такие минуты хорошо было заметно, что Альфред старше меня всего на четыре года, и на троне оказался волей игры Фортунии, не будучи к этому готовым.

— Всё, братец, мне надоело, — не выдержала я. — Тебя не отпускает обида, что я посмела остаться живой под Белым дворцом? Можешь сделать вид, что я умерла. Не отдашь меня — сама уйду. И никто меня не удержит, тем более этот студень, — ткнула я пальцем в колышущегося от волнения Ринштайна. — Поскольку король Эдачии дал дозволение на наш брак, твои возражения про укрепление союза ничего не стоят. Наш брак подтвердит дружбу не хуже. С твоим согласием или нет, но я выйду замуж за Эрика.

— Значит, прямо из этого кабинета ты отправишься в подземелье. Какая жалость, моя сестра заболела тяжелым душевным недугом!

— Альфред, ты прекрасно знаешь, что не сделаешь этого, — внезапно заговорила Мирандия. — Отпусти ее.

— Отпустите Беатрис, Ваше Величество, — присоединилась к ней Клотильда.

Альфред повернулся к Клотильде и зашипел:

— Думаешь, я не раскусил тебя после спектакля с Остральдом?

— Да, — задрала та подбородок, — я не хотела для Беатрис такого брака, как был у меня с Эгбертом!

— И правда, сынок, ты заигрался, — с улыбкой проговорил папенька и подмигнул мне, чем нимало меня удивил.

Альфред озирался, будто затравленный волк, но не находил поддержки ни на медяк, только Ринштайн дрожал, вжавшись в дубовые панели стены.

— Ваше Величество, — подал голос Эрик, — если за четыре месяца из отставного шпиона я добился положения генерал-губернатора и титула, неужели вы думаете, что теперь меня что-то остановит? Более того, я уверен, что могу выйти с Беатрис из дворца прямо сейчас, и ни у кого не получится нас задержать.

Брат сжал побелевшие губы. Повисла тяжелая тишина. Альфред глянул на Крикуса, силясь хоть за что-нибудь уцепиться перед тем, как рухнуть вниз, но тот опустил глаза — то ли из скромности, то ли в согласии с остальными. Братец скривился, будто упал лицом в дерьмо элефантов, и выплюнул:

— Забирайте ее. Но потом не жалуйтесь.

Я встала и сделала книксен. Эрик коротко поклонился и подал мне руку.

— Свободны, — прохрипел Альфред.

Мы с Эриком первыми пошли к дверям.

— Ваше Величество, когда вы объявите о помолвке? — в вопросе Крикуса вопроса не было.

— Налейте мне из зеленой бутыли. На трезвую голову я этого произнести не в силах.

— Разлейте на троих, Крикус, — не мог упустить шанса папенька.

Мы возвращались в зал. Ринштайн выглядел как человек, которому отменили смертный приговор, и признаюсь, так оно и было. До брачной ночи со мной он не дожил бы. Я коротко обнялась с Мирандией и с Клотильдой. Эрик заверил Клотильду, что мы будем рады принять ее на архипелаге в любое время.

По дороге к залу Эрик осторожно утянул меня в ответвление коридора, мы нашли нишу с какой-то статуей и принялись целоваться. Когда нам удалось оторваться друг от друга, я увидела насмешливый лик Фортунии, взирающей на нас с высоты своего пьедестала.