Глава 22
Можно ли подготовить свадьбу и отъезд принцессы за три дня? Считается, что нельзя.
Но если у принцессы пять ни разу не надетых платьев, из которых можно выбрать свадебное, и принцессе плевать, что фасон позапрошлого года, зато четыре золотошвейки, работая посменно, украсят его вышивкой к сроку...
Если принцесса пообещала слугам изрядную сумму за то, что упакуют вещи в один день, и вещей этих — всего пять сундуков одежды и один с книгами...
Если с принцессой отправляются только две верные служанки, и никаким фрейлинам собираться в дорогу не нужно...
Если наплевав на все традиции, приглашения печатают в мастерской городской газеты, а вручную вписывают только имена...
Если занимаются этой каллиграфией не только секретари, но и советники с фрейлинами, которые хорошо помнят и про лягушек, и про выпущенные ночью жужжалки, и сонный порошок, поэтому вовсю стараются, чтобы это порождение Стикса, эта заноза в седалище, эта несносная особа, в общем, чтоб Ее Высочество покинула дворец поскорее...
Если гостей всего две сотни, а остальные пусть дуются, сколько хотят...
Если принцесса пустила слух, что на всякую даму, которая станет жаловаться, что не успела пошить к свадьбе при Дворе новое платье, Ее Высочество лично нашлет чесотку...
...то — да, можно и в три дня.
У назначенного мной срока было еще одно большое преимущество: мне некогда было падать в обмороки и окунаться в нервический мандраж.
На второй день Клотильда попросила у нас с Эриком аудиенции.
— Милорд, миледи, могу я воспользоваться вашим приглашением как только это станет возможным?
Мы переглянулись. Эрик ответил:
— Разумеется. Правильно ли я понимаю, что ваше пребывание на архипелаге может затянуться на неопределенный срок?
Клотильда благодарно улыбнулась.
Она верно рассудила, что несмотря на то, что официально ее семья пострадала от заговорщиков-магов, заставить змеючник под названием Двор Ангории относиться к ней доброжелательно невозможно, а растить детей в провинции значило остаться без защиты, но под постоянным подозрением и возможностью быть втянутой в закулисные игры. В колониях Эдачии члены дружественной монаршей семьи будут дорогими гостями. Может быть, на островах, среди разного рода искателей новой жизни какой-нибудь эдачиец составит ее счастье.
На третий день я пошла прощаться в казармы, позвав с собой Эрика. Никто из фрейлин не посмел за нами увязаться. Эрик нес две бутыли вина из моих запасов.
Мой жених пожал руку Прастону и выслушал от него тихое наставление беречь меня, а не то сержант найдет его за переправой через Стикс, не то, что на островах. Ничуть не удивляясь Эрик кивнул.
Когда разлили вино в солдатские кружки, вошел дежурный и доложил сержанту, что его дочь требует пропустить ее внутрь. Сержант вздохнул и кивнул караульному.
— Ваше Высочество, — обратился он ко мне. — Может, хоть вы скажете Гвендален, что рано еще ей в охранницы, а уж тем более ехать так далеко. Это младшая моя. Как сестры во дворец устроились, не дает мне покоя. Я ее, конечно, учил, как и остальных, но ей всего шестнадцать. А теперь и вовсе грозит на архипелаг за вами сбежать.
Вскоре к нашему застолью присоединилась бойкая и непоседливая девочка. Она притащила с собой узел с одеждой — собиралась уехать со мной сразу. Прастон взмолился:
— Скажите ей, что еще рано, Ваше Высочество!
— Конечно, рано, — поддержала я несчастного отца пятерых дочерей.
Две дочери Прастона вышли замуж за офицеров и перестали беспокоить отца, перенеся весь пыл на мужей. Еще две моими стараниями пристроены в охрану к Мирандии. Но по глазам самой младшей я видела, что она может доставить хлопот побольше, чем все остальные вместе взятые. Я такой же была. Прастона надо спасать.
— Гвендален, в шестнадцать лет ты меня защитить не сможешь, это мне придется выделять людей, чтоб тебя охраняли. Но если отец будет и дальше тебя учить, и ты станешь выполнять все его задания, через два года я позову тебя на Зубы Дракона. К тому времени корабли станут ходить на архипелаг регулярно, и ты без труда доедешь.
Девушка надулась, но сержант нахмурил брови, и ей пришлось согласиться. А я подумала, что ей и впрямь нечего делать в столице. Как и мне.
Заглянув попрощаться к мэтру Дюранту я ушла от него со списком минералов и растений, которые могут водиться на островах, и очень нужны ему для опытов.
За ужином присутствовал папенька. Учитывая это обстоятельство, а также наличие на столе любимого папенькиного вина, благоразумно позвали только узкий круг.
Если Альфред все эти дни был мрачен и неразговорчив, то папенька сегодня, напротив, веселился и пил бокал за бокалом, поднимая тосты то за невесту, то за дружбу с Эдачией, то за надежду, что дружба с Эдачией не пострадает от невесты.
— Я тебе сразу сказал, как только она вышибла Остральда, — раздухарился папенька после третьего бокала, — отдай ты ее этому шпиону, она же не остановится. Но ты всегда был упрям. Надо уметь вовремя признавать проигрыш.
Альфред мрачно выпил полбокала, а Клотильда и Миринда спрятали улыбки.
— Вот ты признал и остался без короны, — нашелся братец.
— Ах, если б я знал, как хорошо быть герцогом без герцогства, давно бы отрекся от престола. И поверь мне, мальчик мой, голова без короны лучше, чем голова без тела.
