Глава 30

Полтора года назад, явно, вечер. Франция, Морестель.

Чем ниже твои почитания, тем легче тебя казнить,
А чем горячее кровь, приятнее ее пить.
Чем больше ты любишь людей, тем больше ты одинок,
 Чем меньше твоя ошибка, тем более жестокий суд...

Оксана Варушкина, Господь, храни особенных©

Том подошёл ко всей подготовке к вечеру с ответственностью. Руководствуясь авторитетными фильмами, выбрал костюм. Он решил стать вампиром – этот образ был проще всего казаться и ничего более подходящего в голову не пришло. Не простыню же на себя нацеплять, притворяясь привидением? 

В кладовке среди прочих вещей женщина, сдающая их дом, не пожелала забрать, очень удачно был чёрный парик. Том постирал его, вычесал, привёл в должное состояние. Парик был высоким, чуть не до поясницы, но если собрать его в свободный низкий хвост, то получилось так, как раз увидел то, как возникали вампиры в классических фильмах. 

С заражением было сложнее. Том вытащил из бумажника отца деньги и во время прогулки сбежал в магазин. Запыхался весь, едва сердце не разорвалось, но успел так быстро подняться, чтобы Феликс ничего не заметил. Изнутри колотило от чувства стыда и страха от того, что отец обо всём догадался. Том бы никогда не пошёл на это, если бы на кону не стояла мечта, не манила светом на теперь уже заманчиво близком горизонте. За мечтой нужно бороться, идти к ней сквозь страхи и препятствия. Он слышал это в кино, читал об этом в книгах.

И вот наконец-то наступил вечер, который обещал изменить жизнь, и самый сложный момент плана – незаметно уйти из дома на всю ночь. Приехав в девять вечера, когда началась вечеринка, не получилось никак. Том сказал отцу, что хочет лечь спать пораньше, пожелал спокойной ночи. А сам, пользуясь наблюдениями, полученными из всё тех же фильмов, которые он за свою недолгую жизнь просмотрел тысячи, набросал на кровать одежду, игрушки и накрыл всё это одеялами. Получилось почти похоже на него говорящего, если не присматриваться и не трогать, конечно. Но отец не станет тревожить его во сне, только зайдёт проверить, всё ли в порядке, в этом Том был уверен.

Страшно обманывать, страшно идти в неизвестность, но так волнительно. И так ведь делают все? 

Потом он обязательно выявил отцу обо всём и тот, правда, поймёт его и простит. 

Том набрал полную сумку тематических сладостей. Не хорошо ведь приходить в гости с пустыми ругами, а отцу завтра скажет, что всё съел, если он вдруг спросит. Переоделся в чёрные штаны и майку, надел тканевый плащ. Он прекрасно дополнял образ, формировал его, особенно если поднять воротник, что Том и сделал. 

Обильно подвёл чёрным глаза. Получилось криво, он ведь никогда раньше этого не делал. Губы замазал пудрой, чтобы стали бледны, как у мертвеца. И обычной акварельной краской нарисовал «дорожки крови», стекающие от уголков губ по подбородку. Какой же вампир без крови? 

Пришло время выходить. Том выдохнул, пытаясь успокоиться, собраться, взглянул напоследок в зеркало и, положив в карман деньги на проезд, открыл окно.

На улице уже было темно, начало десятого вечера; редкими порывами налетал холодный ветер, суля перемену погоды. Прихватив плащ на груди, Том ускорил шаг, направляясь к остановке, постоянно оглядываясь по сторонам и назад, к дому. 

В автобусе помимо него были всего два человека, оба сидели в конце и игнорировали и его, и друг друга. Том сел посередине, от волнения поднял ноги на носочки, из-за чего коленки нервно дрожали, прижимал к животу сумку. Как дикий зверёк, которого впервые вывели к людям, озирался по сторонам, но вокруг было пусто, а за окном лишь темнота; низко гудел мотор. 

За всю дорогу никто не проронил ни единого слова; водитель не объявлял остановки, да они и не останавливались, ехали вперёд, в ночь, казалось, в никуда. 

«Там маленький посёлок, не ошибёшься» - вспомнились Тому слова Александера, когда впереди завиднелись дома, с трудом различимые во мраке. 

Он вышел из автобуса и тот, захлопнув через десять секунд двери, поехал дальше. Всё, обратного пути нет. Том поправил сумку на плече и отправился на поиски нужного ему дома. 

Освещение на улицах было скудное, бледное. Посёлок выглядел нежилым, будто в какой-то момент он задохнулся и застыл во времени. Только прибранность дворов и свет в редких окнах убеждал, что здесь по-прежнему проживали люди.

Откуда-то с конца улицы выскочила средних размеров собака с пушистым хвостом в форме серпа. Том согнулся и протянул руку, подманивая животное и зовя. Псина кинулась к нему, залившись неприятным высоким лаем, начала прыгать вокруг, как на пружинах, попыталась укусить. Том отшатнулся от неё, инстинктивно прижав руки к груди, закрывая сердце. 

- Пако, ко мне! – высунувшись со двора, крикнула хозяйка пса. Голос у неё был столь же неприятный, как и у питомца: пронзительный, скрипучий. – Пако, тварь ты такая, сколько можно на людей нападать?! Ко мне! 

Собака ещё раз попыталась цапнуть, но теперь уже с куда меньшим энтузиазмом, тихонько проскулила и, поджав хвост, посеменила домой. Взяв её на руки, женщина сощурилась, смотря на Тома, пытаясь рассмотреть его, но быстро оставило это дело.

- Ещё один, - пробубнила себе под нос, идя к двери. – Достали уже эти малолетки…

- Спасибо! – запоздало крикнул Том, подождал немного и, поняв, что его уже никто не слушает, пошёл дальше.

В какой-то момент он даже начал сомневаться в том, что приехал в нужное место, но потом внимание привлёк дом, из которого гремела музыка и все окна которого горели. А на табличке с номером красовалось число сорок четыре. 

Сердце и так колотилось, как сумасшедшее, а когда Том поднялся на крыльцо, оно забилось ещё в три раза чаще; от волнения тело немело и сохло во рту, колени подгибались. Сейчас всё случится.

Сглотнув, Том нажал на кнопку дверного звонка. Перезвон утонул в музыке, но дверь открыли на удивления быстро.

- О, привет! – воскликнул Александер. – А я уже думал, что ты не придёшь, - он отошёл с прохода, зазывно махнул рукой. – Заходи.

- Привет, - ответил ему Том, переступив порог. Голос превратился в писк, он чувствовал, как от волнения трясутся руки и до белых костяшек сжимал сумку, пытаясь унять эту дрожь. – А почему ты без костюма?

- Так я же хозяин вечеринки, мне можно выглядеть как обычно. Нужно же всё устроить, подготовить… Некогда костюмом заниматься. 

Том кивнул, принимая объяснение. К ним вышла девушка с блёстками на скулах, опёршись на плечо Александера, окинула гостя взглядом.

- Я Том. Мы с тобой живём на соседних улицах.

- А… Точно-точно, я помню тебя… - без лишней приветливости проговорила девушка, тихо щёлкнув ногтями, и вопросительно посмотрела на друга.

- Пошлите, - снова взял слово Александер.

Том хвостиком последовал за ним, даже на метр боялся отстать. 

- Я конфеты принёс, - вспомнив о гостинцах, сказал он.

- Прекрасно. Чем больше еды, тем лучше, закуска лишней не бывает, - блондин забрал у него сумку и подтолкнул в спину. – Заходи, поздоровайся пока со всеми, познакомься, а я скоро вернусь. 

- А куда ты?

- На кухню. Нужно же сладости в тарелку переложить. 

На кухню к Александру пришла девушка с блёстками, скрестила руки на груди.

- И зачем ты пригласил этого фрика? – поинтересовалась она.

- А почему бы и нет? Хочу узнать его получше, всё-таки, соседи. И он пусть в люди выйдет, один же вечно ходит. 

Александер говорил убедительно, но по окончанию фразы не сумел сдержать усмешки. Сделал вид, что очень увлечён делом, чтобы скрыть её, но подруга заметила.

- Алекс… - требовательно протянула девушка, встала рядом. – Зачем ты это сделал? – в глазах её мелькнули черти. – Что, поиздеваться решил?

- Почему же сразу поиздеваться? – блондин развернулся к ней. – Просто повеселимся и всё. Ты видела, как он вырядился? 

- О да, такое трудно не заметить. Я всегда подозревала, что он шизанутый какой-то. Но обещанным весельем ты меня заинтриговал, я в деле. Вот только почему ты раньше мне об этом не сказал?

- А я не сказал? Извини, забыл, - Александер улыбнулся и, склонившись к девушке, чмокнул в губы. – Да я и не был уверен, что он придёт.

- Странно, что он без папаши приехал! – воскликнула девушка, и они зашлись хохотом. 

Том зашёл в зал. Там было много народа: знакомого ему и нет, громко играла музыка; все уже были в разной степени пьяны. Никто не был облачён в маскарадный костюм – максимум ушки, рожки и подобные аксессуары. Среди толпы была и та самая «златовласая Мелоди», которая некогда привлекла его внимание, но сейчас она выглядела совершенно иначе, чем в недалёком детстве: одетая в драную джинсовую мини-юбку, в одной из дырок которой виднелись трусики. С вульгарными стрелками, доходящими почти до висков, тонкой сигаретой в одной руке и бумажным стаканчиком в другой. И звали её на самом деле Валентайн. 

Не зная, что делать дальше, Том в нерешительности переминался около порога с ноги на ногу, украдкой разглядывал всех – веселятся, танцуют, кто-то целуется. Подоспел Александер, сделал музыку тише и, обняв его за плечи, сказал:

- У нас пополнение! – Подростки отвлеклись от своих дел, устремили на них взгляды. – Это Том Каулиц, я вам про него рассказывал! Том – это все, представлять каждого не буду, всё равно не запомнишь, в процессе общения перезнакомишься. 

- Привет, - кто ответил, кто махнул в знак приветствия, кто ограничился кивком. 

Александер подтолкнул Тома вперёд, как птенца к краю гнезда, и прибавил звук. Мест на всех не хватало, но это мало кого заботило. Кто-то сидел на стульях и креслах, кто-то на полу. Тому досталось место в углу дивана, куда его усадил хозяин вечеринки, а потом вновь отлучился куда-то, теряясь в толпе.

- Чтобы было веселее, нужно выпить, - весело проговорил блондин, вернувшись. – И за знакомство тоже.

Том принял из его рук стаканчик, понюхал его немного вспененное содержимое: пахло ягодами, кажется, клюквой, и чем-то ядрёным, едким – спиртом. Вторую составляющую аромата Том идентифицировать не смог, в их доме отродясь не было алкоголя.

- Пей-пей, - добавил блондин, подняв его руку ближе ко рту. 

- Я… А можно без этого? 

- Том, ну разве это серьёзно? Ты хочешь обидеть меня? 

Том мотнул головой. Александер говорил убедительно, и причин не верить ему не было. Том сделал глоток. Напиток оказался крепкий, под сорок градусов, глотку и пищевод обожгло, и Том закашлялся, глаза заслезились. 

- Ты в первый раз, что ли? – спросил парень, тоже сидящий на диване. 

- Да, я… никогда не пробовал, - комкано ответил Том. В горле першило, отчего было трудно говорить. 

- Поздравляем с лишением алкогольной девственности! 

Том чуть улыбнулся, не зная, что ответить, и спросил:

- А это что? – поднял стакан.

- Водка с соком, - отозвался блондин и сел рядом.

От громкости музыки быстро разболелась голова, тут и там курили, от этого – или от пары глотков ядрёного коктейля? – немного мутило. Том периодически обмахивался рукой, чтобы отогнать дым, и всеми силами старался не поддаваться лёгкому дискомфорту, в прямом смысле этого слова тянулся к другим – вытягивался в их сторону, склонялся. С щенячьей доверчивостью ловил каждое слово говорящих, кивал.

- Том, а ты в какую школу ходишь? – затянувшись и выдохнув дым в сторону, спросил один из молодых людей. 

- Я дома учусь. 

- Так к тебе учителя приходят? 

Том непонимающе нахмурился.

- Нет, - полностью серьёзно ответил он. – Меня отец учит всему, это же и есть домашнее обучение.

Окружающие пересмотрелись между собой, давя в себе смех, но губы всё равно усмехались.  

- Круто тебе – никуда ходить не надо, учителей терпеть не надо.

- Да, мне папа тоже так говорит. Хотя я бы хотел ходить в школу. 

- А почему не пойдёшь, раз хочешь? Папа запрещает?

- Он говорит, что мне там всё равно не понравится, потому лучше даже не пробовать, - Том выдержал паузу, вскинул взгляд к собеседникам. – Скажите, а там на самом деле плохо? Как, вообще, в школе?

- Ну… Видишь, как здесь? – Том кивнул. – Вот и там так же, только парадом командует не Алекс, а учительница или учитель. Весело, короче.

- Здорово, - Том расплылся в улыбке, совершенно не понимая сарказма. – Теперь я точно хочу туда пойти. Надеюсь, смогу отца уговорить.

Тему незаметно перевели.

- Так вы вдвоём только живёте?

- Да. 

- А где твоя мама? 

Том потупил взгляд. 

- Она умерла, когда я ещё совсем маленький был. Я её даже не помню. 

- Зато она тебя точно не разочарует и запрещать ничего не будет. 

Том удивлённо посмотрел на парня, сказавшего это, но промолчал, подумав, что просто что-то не понимает. А в груди, тем не менее, кольнуло. Неприятно.

- И если даже она ненормальная, ты этого всё равно не узнаешь, так что радуйся, - добавила девушка по имени Ют, покачиваясь на коленях своего парня. 

Том перевёл взгляд на неё. В груди вновь ёкнуло, уголки губ опустились, и вернуть улыбку на лицо никак не удавалось. Но нужно, нужно! Он ведь просто чего-то не понимает, не знаком с их юмором и выражениями. 

К половине полуночи градус алкогольного веселья заметно вырос. Крепкое спиртное мешали с пивом и ему подобными напитками, что только усугубляло опьянение, топило разум во хмелю. Едва не силой, контролируя каждый глоток, Александер влил в Тома два стакана ягодной водки. 

Перед глазами поплыло: подмигивало, покачивалось, казалось тягучим, как на картинах Дали. Том вытянул руку, пытаясь схватить пальцами светлячок далёкой лампы. 

Сидящие рядом, ничего не стесняясь, дымили ему в лицо, не считали нужным отходить или отворачиваться, проверяли его реакцию. Дым душил, становилось тошно. Вверх по пищеводу прокатился рвотный позыв. 

Том встал, держась за солнечное сплетение, сделал шаг в одну сторону, в другую, путаясь в реальности, покачиваясь. 

- Где здесь туалет? – спросил он у Александера.

- Второй этаж, вторая дверь слева. Сам найдёшь?

Том отрицательно качнул головой. Блондин вздохнул и, взяв его под руку, повёл на второй этаж. 

Прочистив желудок, Том сел на пятки около унитаза и обернулся. В дверях стоял Александер, а также ещё шесть парней и девушек, все с телефонами, направленными камерами на него, все пьяно улыбались.

- Зачем вы это снимаете? – непонимающе, с долей обиды спросил он. Голос сипел. 

- Боевое крещение – знаешь такое? – находчиво отозвался блондин. – Тебя же в первый раз тошнит от выпивки?

- Потому что в принципе в первый раз пьёт, - прыснул смехом парень на заднем плане.

Том не очень понял, о чём говорит Александер, но согласился. 

- Да, в первый. 

- Вот это и называется «боевое крещение», а такие моменты надо запечатлять. Традиция! Кстати, можешь распустить волосы?

Том кивнул, стянул резинку, удерживающую хвост. 

- Растрепи, чтобы красивее было!

Том вновь послушался, взъерошил искусственные волосы и разбросал их по плечам. Наконец-то встал и, заглянув в унитаз, нажал на кнопку слива; за спиной послышался смех.

- Как думаешь, как видео назвать?

- Не знаю. Но там точно должно быть слово «шлюшка». Эй, Том, как отсос? Нормально так в горло?

Том не понял, о чём его спросили, а переспрашивать и просить объяснить было стыдно. До него просто не доходило, что над ним уже откровенно издеваются.

- Горло немного болит… - неуверенно ответил он, коснувшись шеи.

Они вернулись на первый этаж и Александер, вновь запросив всеобщего внимания, заговорил:

- Предлагаю сыграть в «Семь минут»! Кто «за»?

«За» были все. Он обратился к Тому:

- Том, тебе как новенькому уступаем право первенства. 

- Александер, я не знаю такой игры. Может быть, я сначала посмотрю, как другие играют?

- Нет-нет, отказы не принимаются. Слушай, всё просто: ты идёшь в комнату, к тебе приходит кто-то и делает с тобой всё, что хочет, целых семь минут, - блондин обнял Тома за плечи и заговорщически добавил на ухо: - Скажу тебе по секрету, что к тебе собирается прийти Тоинет, - он кивком указал в сторону привлекательной пышногрудой брюнетки. Она выглядела на семнадцать лет, хотя на днях ей исполнилось только пятнадцать.

 Проследив его взгляд, Том кивнул, нервно сглотнул. 

Волнение взыграло с новой силой, пульс зашкаливал. Александер отвёл его в подсобку и усадил на пол.  

- Только не снимай! – отдал распоряжение блондин и завязал Тому глаза, а потом выключил свет и ушёл.

Том сидел в полной темноте на пятках, положив ладони на колени, и ждал, прислушивался к тишине. Когда дверь открылась, он рефлекторно повернулся в сторону звука. Через пару секунд пол  совсем рядом скрипнул под чужим весом.

- Тоинет? – дрогнувшим голосом спросил Том.

На губы лёг палец, призывая к молчанию, затем ладони провели по плечам и груди, огладили, лицо обдало теплом дыхания. И чужие губы захватили его губы в плен. Они были мягкие, горячие, со вкусом табака, клюквы и пива. 

Том не умел целоваться от слова «совсем», даже как-то не думал об этом. Только через две минуты он несмело попробовал ответить, девушка усмехнулась ему в губы. Больше он не пытался.

Ладони надавили на плечи, укладывая на спину, Том не сопротивлялся. Лежал, как статуя, вытянув руки вдоль туловища, и позволял себя целовать. 

Её губы были умелыми, язык изучал рот, проходился по зубам. И в целом ощущения были очень приятными. Но в тот момент, когда Том смог более или менее расслабиться и готов был утонуть в них, тишину разрезал голос Александера:

- Время вышло! 

Дверь открылась, зажгли свет. Снова смех. Том снял повязку и обмер – над ним была никакая не Тойнет, ухмыляющийся черноволосый парень. Кто-то присвистнул, кто-то захлопал в ладоши, зрители загудели. 

Том вскочил на ноги, отошёл от брюнета, судорожно пытаясь понять, что произошло и почему так появились новые друзья. Александр под локоть вытащил его ко всем, громко подметил:

- Вижу, тебе понравилось, Том!

Тому стыдно оттянул край майки вниз, щёки вспыхнули. 

- Не надейся, в ванную тебя снова не пустят! – злорадно крикнул кто-то. 

- Да, Том, не пустим, - откровенно блондинка кладет ладонь Тому на плечо. – И раз так получилось, я должен ознакомить тебя с ещё одним правилом игры – если игрок вмешивается, он должен передёрнуть при всех. 

Том удивлённо поднял брови.

- Что? Ты не говорил такого.

- Если бы я сказал, было бы неинтересно. Так что вперед! 

Том потянулся к ремню на штанах, но тут же отдёрнул руку, мотнул голову.

- Я не буду этого делать. 

- Том, ну чего ты? Правила для того и написаны, чтобы они стали заявителями. Или ты хочешь от общества отбиться? 

- Я не буду! – голос сорвался на крик, Том отступил назад. 

- Можно подумать, ты никогда не делал этого при свидетелях? Тебя же папаша все сопровождает! – воскликнул один парень.

- А может быть, не только видел, но и сделал? – вторил ему другой. – Что, не можешь без него, непривычно?

У Тома вытянулось лицо. Он непонимающе шокирован, сом посмотрел на них.

- Как ты можешь такое говорить? – спросил он. – Так нельзя…

- На, выпей для смелости, - вмешался Александр, сунув его под нос стакана. 

Том отмахнулся.

- Я не буду пить. 

- Пей! 

- Я не буду! – снова крик с нотками истерики, Том оттолкнул руку блондинки, напитки немного пролились. 

- Да он же ничего не может без разрешения!

- Папочку позвать, Каулиц? 

Голоса прозвучали в одном хоре. Тометел глубоко, пытаясь разобрать хоть что-то в нем, ответить. 

Друг вы схватили у Александра стаканчик и вылили ему Тому на голову. Едкий напиток попал в глаза, раздражая, обжигая, брызнули невольные слезы. 

Том закрыл ладонями глаза, потом зажал уши, не в силах больше услышать злые слова и насмешки, и бросился прочь. За спиной слышался охота. 

- Почему ты так рано присматриваешь? – выйдя на порог, весело крикнул ему вслед Александр.

Том не слушал. Он бежал так долго, пока проклятый призрачный посёлок не остался позади.