Глава 44

Из-за откровений Джерри по поводу Яна Паскаль был обижен на друга и даже зол. Его поведение очень задело. Он же знал, как долго Паскаль мечтал о ребёнке, и всё равно позволял себе вести себя так: ковырял недоверием, давил. А ведь и Джерри имел право отказаться от опеки. Конечно, мало кто захочет вернуться в детский дом, но Паскаль знал точно, что Ян способен довести и до такого. Он умел раскалывать преступников-психопатов, у ребёнка же с неокрепшей психикой не было шансов выстоять в разговоре с ним. 

Но после ночного побега Джерри, когда Паскаль поймал его на лжи и наконец-то осмыслил, что тот врёт ему не в первый и не во второй раз, что-то внутри надломилось, мысли окончательно спутались. Ощущалась острая необходимость поговорить об этом с кем-нибудь, потому что он сам перестал справляться с реальностью, она выходила из-под контроля и принимала неожиданные формы. А кроме Яна было и не к кому обратиться, он был единственным его настолько близким другом.

В выходной Юнг приехал к Яну в гости, но разговор о главном никак не заводил, всё ходил вокруг да около, много молчал, крутил в руках бокал; коньяк не лез в горло.

- Светская беседа, конечно, уместна всегда, - подперев рукой с бокалом голову, произнёс Бакюлар, - но на лице у тебя написано, что приехал ты за другим. Может быть, перейдёшь уже к делу? Или тебя, как мадам, нужно хорошенько напоить, чтобы раскрутить на что-то?

Юнг поднял к нему хмурый взгляд.

- Мне даже огрызаться тебе не хочется, - ответил он.

- Вот и я о том же – гложет тебя что-то. Я же не дурак, всё вижу. Как говорится, выкладывай душу на стол, постараюсь помочь. 

Паскаль приподнял бокал, рассматривая янтарные переливы в его пузатых боках. Вздохнув, Ян добавил:

- Серьёзно, Паскаль, в чём дело? Что у тебя стряслось? 

- Джерри.

- Понятно, - покивал Бакюлар. – Я так и думал. И что он натворил? 

- Он постоянно лжёт мне. Я долгое время не обращал на это внимания, а может, не хотел замечать этого, но на этой неделе он снова обманул меня, я обдумал всё и понял – что он очень часто врёт.

- И по поводу чего он лжёт? 

- По самым разным поводам. Меня даже пугает то, с какой лёгкостью он это делает. Знаю, что мы всё врём в той или иной степени, такова человеческая природа, с ней ничего не поделать, но он не просто привирает. 

- Можешь привести пример, когда он врал, чтобы я понимал масштаб катастрофы. 

- Да. В начале недели он сбежал ночью из дома – я чуть не поседел, пока его искал, а когда вернулся, сказал, что был со своей девушкой. Но с ней он точно не был, я проверил.

- А где он был на самом деле?

- Сказал, что гулял. 

- В одиночестве? 

- Да. Но и в этом я не могу быть уверен на сто процентов. Неприятно так говорить, но теперь я вообще не знаю, как верить ему. Меня не покидает мысль о том, что любая его фраза может оказаться ложью. А как я узнаю? Только если случайно, как и все эти разы. Это очень неприятно, Ян. Я не понимаю, почему он так себя ведёт, и не знаю, как на это реагировать.

- А что ты сделал, в последний раз поймав его на лжи?

- Наказал, на три недели посадил под домашний арест.

- И как он принял наказание?

- Нормально. Не сказал бы, что он страдает от того, что сидит дома, не психует, уговорить меня отменить наказание не пытается.

- Значит, он либо осознал свою вину, либо придуривается, чтобы ещё больше не компрометировать себя в твоих глазах. Третьего не дано. 

- К чему ты это? 

- К тому, чтобы ты не расслаблялся раньше времени. Борьба с ложью долгий процесс. 

- Думаешь, я сам этого не знаю? 

 Ян перебрал пальцами по подлокотнику дивана и, будто не услышав риторического вопроса друга, добавил к своему предыдущему высказыванию:

- А поиск истины – ещё более трудоёмкий процесс. 

- Может быть, обойдёмся без лишней философии?

- Это не философия, а правда жизни. Я постоянно убеждаюсь в этом на работе – как непросто порой докопаться до правды.

Паскаль тихо вздохнул, ему были непонятны отстранённые размышления друга, но ничего не сказал. И даже немного раздражала манера Яна переносить рабочие моменты на частную жизнь. Но в этом был весь он, его миром правила аксиома, что никому нельзя доверять и верить просто так. Исключением, пожалуй, были только Паскаль, его мама и отчим.

Бакюлар выдержал паузу, смотря куда-то в сторону, снова перебрал пальцами и обратился к Паскалю:

- Слушай, а ты уверен, что Джерри на самом деле отбывает наказание? Ты же полдня на работе, он может спокойно уходить в это время, да и сейчас, пока ты здесь, никто не мешает ему это сделать.

- Об этом я не думал. Я не настолько ему не доверяю.

- Не обязательно не доверять, но проверить стоит. Потому что, если он нарушает запрет, значит, он не поддаётся воспитанию и разговаривать с ним надо по-другому.

- И как же мне это проверить? Скрытых камер у меня дома нет.

- Можешь позвонить ему сейчас и попросить, например… пожужжать феном. Если он не дома, понятное дело, он не сможет этого сделать.

- Это уже паранойя. Я не хочу, чтобы он думал, что я абсолютно не верю ему, подозреваю в чём-то, потому что в таком случае и он будет платить мне тем же, а это дорога в никуда. Любые отношения строятся на взаимном доверии и, пусть он и подорвал его с моей стороны, но это не значит, что он не заслуживает второго шанса и не может исправиться.

- Ты очень правильно всё говоришь. Но почему тогда ты так переживаешь? Сомневаешься в своих убеждениях?

- Я не сомневаюсь. Но я боюсь того, что могу не справиться с ситуацией. Что есть что-то, чего я не знаю, и оно испортит всё. 

- Давай разбираться, - Ян склонился вперёд, упёршись локтями в колени. – Насколько я понял, основная проблема в том, что Джерри врёт?

- Да.

- Постоянно?

- Не постоянно, но часто. Причём во всех случаях он мог сказать правду, потому что она вполне приемлема. То есть, он не прикрывает ложью какие-то вопиющие моменты. 

- Тогда я чего-то не понимаю, - Бакюлар откинулся на спинку дивана. – Паскаль, что-то не складывается. Зачем ему врать, если и в правде его нет ничего предосудительного? Это уже какая-то патология. Либо то, что он тебе сказал, на самом деле тоже не является правдой.

- Я выявил одну закономерность того, когда и как он врёт. Его правда всегда оказывается несколько странной… хотя нет, скорее необычной.

- Например?

- Например, у него есть хобби – рисовать незнакомых людей, но он сказал, что сам понимает, что это немного странно, потому соврал, что знал их.

Ян покивал, подумал пару секунд и произнёс:

- Получается, он пытается выглядеть более нормальным, чем есть на самом деле? 

- Ян, он не сумасшедший.

- Я и не говорил этого. Множество психически здоровых людей стесняются того, что мыслят иначе, чем другие, своих увлечений и так далее. 

 - Я как-то не замечал, чтобы он стеснялся своей непохожести, по крайней мере, до всего этого. 

- Одно дело – не стесняться своей индивидуальности в той же школе, где все доказывают своё «Я», и совершенно другое – с тобой, потому что ты, во-первых, взрослый, а взрослые никогда не знают всего о своих детях. Во-вторых, ты – его билет в лучшую жизнь, понятное дело, что ему выгодно быть лучше для тебя, чтобы ты точно не отказался от него.

- Думаешь, он не уверен в своём положении? – спросил Паскаль, а самому вспомнился вопрос Джерри: «Ты откажешься от меня?».

- Весьма вероятно. Уверенность в завтрашнем дне у него должна быть подорвана на базовом уровне, потому что он потерял родителей. 

Юнг выдохнул и тоже откинулся на спинку дивана, поискал в кармане сигареты, но так и не закурил.

- Правду говорят, что в диалоге рождается истина, - сказал он. – Я-то себе уже надумал всякого… А получается, что он просто боится, что я отправлю его обратно.

- Не спеши радоваться и сворачивать тему. Мы нашли возможный повод его лжи, но у неё должна быть и первопричина. Почему-то же он врёт именно насчёт того, что совершенно нормальный и среднестатистический. На это стоит обратить внимание. Давай думать, почему так? Что ты знаешь о его прошлом? Думаю, ответ кроется именно там.

Паскаль отвёл взгляд, думая, вспоминая. У Джерри погибли родители, но это не причина. Он сменил несколько приютов, пока не попал в детский дом в Лионе. Он… лежал в психиатрической больнице. 

Ян терпеливо ждал, пока Юнг заговорит, пристально смотря на него, но тот молчал – сначала самому нужно было всё осмыслить. 

- Есть кое-что… - задумчиво проговорил Паскаль, всё так же смотря в сторону, хмурясь.

- И? Он проходил лечение в психбольнице? 

Юнг распахнул глаза, в изумлении посмотрел на друга. Тот воскликнул:

- Неужели я угадал?! Я же говорил, что с ним что-то не так! Паскаль, почему ты раньше мне этого не рассказывал? Такое нельзя скрывать!

- Именно потому и не рассказал, что ты и так изначально относился к Джерри с очень большим предубеждением, даже подозревал в чём-то подобном. Если бы я тебе сказал правду, ты бы и ему, и мне совсем жизни не дал.

- И я был бы прав, потому что проблемы с ним у тебя всё-таки начались. Ладно, не будем мусолить эту тему, всё равно ты не откажешься от него. Скажи лучше, сколько он лечился? 

- Пять месяцев.

- Немало. А диагноз?

- Нет никакого диагноза.

- Как это?

- О том, что Джерри проходил лечение в психиатрическом отделении, мне сообщила директриса приюта, так было написано в его личном деле. Но никакого диагноза там не значилось.

- Странно… Кто будет держать человека без причины в больнице так долго?

- Мне тоже это показалось очень странным. Но сам Джерри сказал, что у него был нервный срыв после смерти родителей, от этого его и лечили.

- Он пять месяцев лежал с нервным срывом? Это слишком долго. Или я что-то путаю? Немного не моя специфика.

- Да, это действительно долго. Но у него вдобавок была попытка суицида.

- А… - покивал Ян. – Тогда всё логично: потеря родителей, нервный срыв, суицид, возраст… 

Он залпом допил остатки коньяка, поставил бокал на столик. Паскаль спросил:

- Думаешь, он стесняется этого и потому пытается выглядеть более нормальным?

- Вполне вероятно, потому что не все относятся к тем, кто побывал в психиатрических стенах, без предубеждений. Конечно, ты не принадлежишь к числу таких людей, но он может об этом и не знать. 

- Нужно будет поговорить с ним об этом.

- Да, поговори, но сначала послушай – раз диагноз не был указан, а Джерри такой врун, кто мешал ему сказать тебе неправду? 

- Хочешь сказать, что он болен?

- Такую возможность нельзя исключать.

- В данном случае можно. Я провожу с ним много времени, и я бы точно заметил что-то не то в его поведении. У него нет признаков ни одного известного мне психического заболевания.

Ян помолчал несколько секунд, покивал и ответил:

- Согласен, он не похож на шизофреника или параноика… Но патологическая лживость, которая наблюдается у него, является признаком одного интересного расстройства – психопатии.

- А ещё она признак наркомании, но её у него нет, я проверил, когда засомневался. И психопаты также агрессивны, у них отсутствуют глубокие эмоции и так далее, у Джерри ничего этого нет.

- Мне известны признаки психопатии, мог не напоминать. И я ничего не утверждаю, просто рассуждаю.

- Но почему-то с самого начала ты пытался навесить на Джерри именно этот ярлык – психопат.

- Потому что по некоторым пунктам он действительно похож на него. Но остальное не сходится, я это понимаю. Так что не злись, больным я его не считаю. Но ты всё-таки проверь его – нагрянь неожиданно домой, желательно, ночью. Насколько же я понял, его именно ночью тянет гулять? 

План этот Паскалю не нравился, но он всё равно случайно последовал ему – засиделся у Яна до часа ночи. Наверное, потому что и самому на самом деле хотелось узнать, не обманывает ли его снова Джерри, и потому что терапия дружеской беседой затянула. 

Джерри был дома. Внимательно смотрел в гостиную на телевизор, забравшись с ноги на диван, рядом на столике лежал мобильный телефон. Когда Паскаль зашёл домой, он развернулся к нему, встав на диван на коленях, вопросительно приподнял бровь, но молчал – только смотрел внимательно-пристально, с какой-то затаенной грустью, а то и обидой. Это заставило Паскаля почувствовать себя виноватым перед ним. На самом деле, он целый день сидел дома в одиночестве, под запретом выхода на улицу, и он, Паскаль, даже не сказал ему, куда едет. Неудивительно, что Джерри не выглядел радостным, а всё равно ведь спать не пошёл, ждал.

Паскаль положил ключи на тумбочку и произнес:

- Джерри, я же говорил, что не надо ждать моего возвращения. Ночью спать нужно.

- Я помахал, почему тебя так долго нет. Ты же сам говорил про убийцу... Я звонил тебе несколько раз, но ты трубку не взял.

Если до этой вина колола, то теперь накрыла голову. Паскаль достал из кармана мобильного телефона и, разблокировав его, увидел три о трёх пропущенных звонках от Джерри после одиннадцати часов вечера. Он тяжело почувствовал и сел рядом с юношами. На лице того не было ни намёка на косметику, ни следа, волосы были ещё чуточку влажные, видно, мыл голову. Точно нигде не ходил. 

- Я был у Яны, - сказал Юнг. – Мы просто засиделись. Мне приятно, что ты переживал за меня, но и прости за это.

Он обнял Джерри. Тот ответил на объятие, но через несколько секунд отстранился. Всё-таки обиделся, оно и неудивительно. Не только он обязан отчитываться о своих передвижениях, но и Паскаль должен это делать. Потому что Джерри уже однажды нельзя потерять дорогих сердцу людей, так играть на его чувствах.

- Ладно, я пойду спать, - проговорил юноша. – Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, Джерри.

Паскаль понимал, что и ему лучше ориентироваться в постели, глаза уже слипались, но еще долго сидел в темной гостиной и думал об их с Яном разговоре, о прошлом поведении Джерри, о том, как преданно он его доживал и о прочем, прочем…