Кантилена первая. О Бетти, ее страданиях и пути к спасению

Жила да поживала ведьма Бетти.

Безмужня, бесподружна и бездетна,

Она была одна на целом свете.

Хэллоуин подкрался незаметно,

И трахнуться хотелось ей конкретно.

Казалось, быть не может опасений,

Что не сумеет выполнить желанья.

Тут вьющихся кудрей пожар осенний, 

В любой толпе не прятавший пыланья,

Губ полных поцелуйное посланье

Любому, кто лишь только взгляд свой кинет,

Молочно-белой кожи шелк и бархат,

Разброд веснушек-искр на ней не стынет.

Пожалуй, соблазнился б даже архат.

Аскет, весь мир отринувший в пустыне,

Не возжелал бы большей благостыни.

Огромные зеленые глазищи –

Провалы, где иное плещет море,

И в каждом бесенят четыре тыщи,

И в каждом чье-то счастье или горе –

В моленье, повеленье и укоре.

Тугие груди из любой  одежды

На волю рвутся в яростном стремленье,

Рождая похотливые надежды.

Еще источник мощный вожделенья –

Задок округлый, и до умиленья

С экстазом бедра хороши крутые,

И посылают приглашенье к пляске

Две стройных ножки, силой налитые

И длинные. Не Бетти – фея в сказке.

Но вот облом! У мужиков отмазки

Всегда, когда их кличет к делу Бетти.

Их не влекут ее шальные ласки,

Бегут, как перепуганные дети,

Скрываются, стыда не зная краски.

И носит Бетти пофигизма маску.

Страшит всех темперамент Бетти, верно.

Уж больно горячо кипят в ней страсти.

Покажется активною чрезмерно,

Мужчины сразу прочь, как от напасти.

Мол, пропадем мы в этой жадной пасти.

И нынче ничего не изменилось.

Партнера не нашлось к Хэллоуину.

И Бетти жутко злилась и бранилась.

Один крутился, но его, скотину,

Коллега увела. Вот чтоб ей сгинуть!

В депрессию глухую Бетти впала,

В ней нарастала злая исступленность.

Хоть не плаксива, даже порыдала.

Но как тут выплачешь неутоленность?

На душу навалилась утомленность.  

Ночами снились сцены диких оргий.

То с волколаками в лесу дремучем,

А то – о ужас! – и с зомбями в морге.

Те образы в сознании кипучем

Роились, но… не подвернулся случай.

Удачный случай нужен и для случки.

На шабаш тут бы. Да ее не звали.

Другие ведьмы, подленькие сучки,

Смеялись и обидно обзывали,

Кричали, мол, не надо нам липучки.

Дошла бедняга скоро аж до ручки,

Не ела, исхудала до предела.

Но ум у Бетти был остер и прыток.

Как должно, принялась она за дело.

На чердаке средь вороха открыток

Нашла она один старинный свиток.

Когда-то мать о нем ей говорила,

Она ж забыла все благополучно.

Теперь судьбину возблагодарила

За то, что все старье свалила кучно,

А после хлам припомнила поштучно.

От поисков милаха приустала,

Но все-таки, трясясь от нетерпенья,

Она тот свиток быстро прочитала

С дыханьем учащенным и сопеньем.

Прочтя же, разразилась громким пеньем.

О Духе Тыквы шло повествованье,

О сути и повадках этой твари.

Был ритуал описан призыванья

И то, что можно сотворить с ним в паре.

Пьянела Бетти в похоти угаре.

Ведь Дух был сверхъестественно блудливым,

Распутным и пронырливым ужасно,

На каверзы готовым и гулливым.

Хэллоуин любил проказник страстно,

Но круглый год доступен был прекрасно.

Плюс ко всему способен оплотняться

И принимать подобье человека,

А значит, сексом можно с ним заняться.

Понравишься, тогда его опека

Надолго – до конца людского века.