Танцующая со стихиями

Четырнадцатисловие Воды

So wie ein junges grünes Blatt sich rührt,

sich reckt und Eingerolltes langsam aufschlägt,

entfaltete ihr Leib sich in die Kühle

hinein und in den unberührten Frühwind.

Wie Monde stiegen klar die Kniee auf

und tauchten in der Schenkel Wolkenränder;

der Waden schmaler Schatten wich zurück,

die Füße spannten sich und wurden licht,

und die Gelenke lebten wie die Kehlen

von Trinkenden.

Rainer Maria Rilke

Please believe me

The river told me

Very softly

Want you to hold me

Free fall flow, river flow

On and on it goes

Breath under water 'till the end

Free fall flow, river flow

On and on it goes

Breath under water 'till the end

Yes, the river knows

Please believe me

If you don’t need me

I’m going, but I need a little time

I promised I would drown myself in mysticated wine

The Doors. Yes, the river knows

Слово первое

Шань-шуй. Влюбь вода обнимает скалы,

Извечна скал любоверть с водою,

Любленьем звенят водопада цимбалы,

Любовно клубятся листвой молодою

Деревья, любуясь вод наготою.

Шань-шуй. Влюбь вода обнимает скалы.

В рамке камней, обнята теснотою,

Подсвечена воздуха светлой слюдою

И ряби проток озорной чехардою,

Залюблена света и тени хотью,

Водою, что влюбь обнимает скалы,

Целована досыта ветром шалым,

Ты ввысь из воды проливаешься плотью,

Рожденная в лад земли многоплодью

Водою, что влюбь обнимает скалы.

Спят камни в свеченье чудес небывалых.

Шань-шуй. Влюбь вода обнимает скалы.

Слово второе

Ты ловишь сладость полдня на излете

И встрасть мостком своей манящей плоти

Соединяешь нежно с камнем воду,

И даришь солнцу в вод любовороте

Всплеск наготы – звенящую свободу.

Течет поток изгибом бедер плавным.

Ты ловишь сладость полдня на излете.

Прольет шань-шуй любовного извода

Извив, излив грудей самоуправный

Под поцелуи светеня-кустода.

Нетерпеливый треугольник тайны

Несыто ёмит светы водоблеска.

Ты ловишь сладость полдня на излете.

А по волос блестящей терракоте

Эфир струится – чистый и хрустальный.

В плетенье светотени арабеска

Твой четок силуэт. Орнаментальный

Рисунок леса отпечатан резко

На светло-синей неба занавеске.

Ты ловишь сладость полдня на излете.

Весь смысл потока – в прорванном заплоте.

Ты ловишь сладость полдня на излете.

Слово третье

Повит и препоясан лес рекою –

Зеленой лентой с черною каймою.

Тень леса окантовкой щегольскою,

Причудливо неровною тесьмою,

Оборкой украшает край потока.

Повит и препоясан лес рекою.

А ива, наклонившись кособоко,

В воде истрепанные космы моет.

Земля иссушена подгорной тьмою

И скальным языком лакает влагу.

Повит и препоясан лес рекою.

Ты воду с ее сутью ведьмовскою

И облако с изящною лукою,

И ивушку с извечною тоскою –

Все вписываешь четкою строкою

В скал серо-белых медленную сагу.

Повит и препоясан лес рекою.

В изменчивом русалочьем покое

Ты льнешь к скале меж небом и рекою.

Слово четвертое

Кипят, плюются пеною пороги.

О камни спотыкаясь, злится речка.

Бурлит и пыжится: мол, прочь с дороги.

Клекочет и бубнит, глотая слоги.

Не разобрать в тирадах ни словечка.

Оно лишь ясно: речка – не овечка.

А камни жизнь и смех таят умело.

Кипят, плюются пеною пороги.

Шипит и оплывает солнца свечка.

В объятьях ветра небо онемело.

Ты слушаешь, смакуя вечер спелый,

Как, требуя простора и свободы,

Бурлебубнят рассерженные воды,

Кипят, плюются пеною пороги.

Молчанье камня, речки монологи,

Воды и камня злые диалоги,

Сопровождаешь грустною улыбкой.

Ну, кто там первой, кто второю скрипкой?

Разнятся сильно языки, изводы,

Любое слово кажется ошибкой.

Кипят плюются пеною пороги.

Воды и камня мелкие тревоги

Не разорвут их связанность в итоге.

И пусть плюются пеною пороги.

Слово пятое

Вода устала, затихает сонно,

И солнце стынет в ней багровым шаром,

А купина кудрей – влет – унисонно

Страстнеет с высью неземным пожаром.

Ты замерла, делясь с рекой покоем.

Вода вздыхает, затихает сонно.

Тобой молчит река, а ты молчишь рекою.

Вода устала, затихает сонно.

Реки чудные сны – юны и стары.

Ты летне светишь в них волшебным даром

Лелеять, окрылять, оберегать живое.

Вода вздыхает, затихает сонно.

Лес дальний тянется в закат влюбленно.

Река кровит небесной раной ножевою.

А ты, стихая, бережешь бессонно

Глубь вод, сливая облака с травою.

Вода устала, затихает сонно.

Стынь неба высока и непреклонна.

Вода устала, затихает сонно.

Слово шестое

Вода обнимает лодку, а лодка ласкает воду,

А берег вьется и льется вдали полосой зеленой.

Там, где-то трава и камни таят иную природу,

Слова о воде и небе настойчиво шепчут клены.

Камыш с мелины просит солнца, прорвавши зыбь головою.

Вода обнимает лодку, а лодка ласкает воду.

Бел-свет от земли до сини призывно звенит плясовою,

И день, распахнутый светом, в себя глядит изумленно.

Твоей улыбкой летящей до глубины опаленный,

Он мерно течет с водою, в душе твоей плещет нежно.

Вода обнимает лодку, а лодка ласкает воду.

Послание пишет светень, в нем силуэты деревьев – знаки извечного кода.

Его письмена читаешь ты так легко и небрежно,

А лодка изящным килем касается вод прибрежных.

Вода обнимает лодку, а лодка ласкает воду.

Потоки текут свозь сердце, и в небе не сыщешь брода.

Вода обнимает лодку, а лодка ласкает воду.

Слово седьмое

Поток к тишине струится, стремясь к деревьям в объятья.

Лес, в воду вливаясь, двоится и дном подпирает кроны.

Вод лоно лодкой змеится. Играя весла рукоятью,

Ты лес разбиваешь в брызги, в зеленые перезвоны.

Под звучные ветра взвизги лес плачет небес синевою.

Поток к тишине струится, стремясь к деревьям в объятья,

А небо смеется листвою вблизь с кромкой береговою.

В лад небо с водою – двое, а ты быстриной стрежневою –

На сретенье, связью живою скрепив водоток с небосклоном,

И качкою килевою высь вольно лелеет лодку.

Поток к тишине струится, стремясь к деревьям в объятья.

В потоке таятся зарницы, в нем – нового солнца зачатье,

Горящая песня жар-птицы, а небо от вод хмелеет,

В нем силе потока не спится, и синь любовью болеет.

Поток к тишине струится, стремясь к деревьям в объятья.

Плывет минут вереница, вода весла вожделеет,

Поток к тишине струится, стремясь к деревьям в объятья.

Слово восьмое

По легкой лесенке к воде ленивой

Ты сходишь и стремятся вглубь ступени.

Шаг. Слабый плеск. И ты застыла ивой

В скрещении видений и терпений.

А память вновь нисходит в мире-сказке

По долгой лестнице к воде ленивой.

Вода к ногам твоим льнет без опаски,

Но память ждет волны зеленогривой.

В ладонях ласковых пространств игривых

Ледышкой дальний берег тихо тает.

Мечта опять нисходит в мире-сказке

По долгой лестнице к воде ленивой.

В том мире под эгидой волн гулливых

Дворцов и храмов тишина пустая.

Глубь в душу безнаказанно врастает.

О ней приманчиво молчат ступени

На легкой лесенке к воде ленивой.

Ступени к облаков курчавой пене,

Ступени вниз и вниз – к воде ленивой.

Слово девятое

Уходит море в мраморную дымку.

Вслед берег тянет руки волноломов

И застывает с водами в обнимку.

И сыплет свет лучей своих солому,

И в никуда ее уносят волны.

Уходит море в мраморную дымку,

И власть глубины дышат грудью полной.

А ветерок играет и уросит,

И льстиво станцевать тебя с ним просит,

И завиток волос к губам подносит.

Готова ты лететь, целуя дали,

Уже свободны ступни от сандалий.

Уходит море в мраморную дымку.

Дразнясь, мгновенье молит о поимке,

А воды – каждой каплей: Ждали, ждали

И ожиданьем верность подтверждали.

Уходит море в мраморную дымку.

Пространства горизонт волнам отдали.

Уходит море в мраморную дымку.

Слово десятое

Нагое небо никнет в волны моря.

Твои босые ступни просят ласки,

Хотят прыжка, круженья, бега, пляски,

Танцуют в ритме вод, прибою вторя.

Целует нежно их морская пена.

Нагое небо никнет в волны моря,

И волн желанье зло и откровенно.

А ты бежишь сквозь предвкушенье сказки

Туда, где хмель-закат смешал все краски,

Где берег в мелкой гальке солнце прячет.

Нагое небо никнет в волны моря,

А невечерний свет с закатом в ссоре.

И ты бежишь без цели, наудачу.

Прибой смеется, негодует, плачет.

Нагое небо никнет в волны моря.

Оставив даль ветров несытой своре,

Нагое небо никнет в волны моря.

Слово одиннадцатое