Глава 36. Собрание в Зале

Конечно, мы не идём в столовую. Конечно, в итоге мы забиваемся в неприметный коридор около медблока. Периодически мимо нас проскакивают тройки поисковиков, а мы сидим, пьём чай из термоса, поскольку на самом-то деле ни мне, ни Джанне кусок в горло не лезет, а Дану, несмотря на его заявление про «пожрать», так и просто пока ничего твердого нельзя. Да насчет жидкого-то есть вопросы. Просто кое-кто любит эпатировать публику безответственными заявлениями, ну вот нас с Джанной поражать, например.

Мы сидим вдалеке от всех, и расчет наш при этом очень прост: если Розен останется в замке, он придет либо за Грозовским, либо за Даном. Если за Даном, то хорошо бы сидеть в месте относительно безлюдном, чтобы больше никого не зацепило, а если за Грозовским, то с нашего места неплохо просматривается подход к медблоку. Это, конечно, не гарантирует, что мы Розена заметим, но если уж Дан его не заметит, то мы и подавно. Да тогда уж и большая часть поисковиков и охраны, если честно, тоже.

Мы сидим и тихо переругиваемся, Дан строит из себя умирающего героя, коим определенно не является уже, Джанна ехидно предлагает доставить ему чай внутривенно, я тоже вставляю какие-то реплики, но большую часть моего внимания поглощает коридор: я хочу заметить, если вдруг по нему пойдет Розен. Он, меж тем, не идёт.

- Скажи мне, Дан, - почти неожиданно даже для себя самой спрашиваю я, - вот это всё, что сегодня происходит, — оно того стоило? Оно точно имеет смысл? Я не знаю, сколько людей сегодня умерло с нашей стороны, подозреваю, что узнаю — не обрадуюсь... И всё это ради чего? Ради того, чтобы Розен не получил новых последователей в Академии? Не склонил бы нас на свою сторону? Да что за такая большая беда-то в этом? Ну, хотел он ограничить других богов, так всё равно не сумел бы. Не проще было примириться с ним, не дразнить его лишний раз, может быть, просто уехать из Славы, а?

- Ты сама-то чувствуешь, как на голову давит? - подмигивает мне Дан. - Понимаешь, что это не твой вопрос?

- Чувствую, конечно. Просто мне показалось, что вопрос правда интересный.

- Значит, не все чувствуешь, - вздыхает он. - Но ладно, раз интересно тебе, я отвечу. Было у меня в жизни три пророческих сна. Всего три, но зато шикарных. С примерно одинаковым временным интервалом между ними.. Первый про сегодняшний день, второй про события, которые должны случиться лет примерно через десять, но такой, знаешь... как будто сегодняшнего дня не было, первый сон не сбылся. И третий — про то, что ещё спустя десять лет, и как будто не сбылся ни первый сон, ни второй. Так вот, поэтому я могу тебе сказать: сегодня — это ещё ничего! Страшное такое «ничего», я сам боюсь знать, что у нас по потерям, если честно. Да и те, что в камерах... ты видела там знакомые лица? Нет? А я видел. И всё-таки — это ещё «ничего». А вот через десять лет было бы по-настоящему страшно, это противостояние охватило бы всю страну, а не одно лишь Пятихолмье, причем зацепило бы и магов, немагов. И артиллерия немагическая бы в ход пошла, и осаждали бы уже не наш замок, а города. А через двадцать лет совсем жутко, потому что угадай-ка, куда пойдет Розен, когда понемногу, незаметно, без шума и боевых столкновений справится с нашими богами?

Я не удерживаюсь и смотрю на Джанну, Дан почти незаметно кивает мне: мол, угадала, именно туда. Джанна, кажется, не то чтобы очень удивлена.

- Я знаю, что выгляжу так себе, когда беру на себя такое решение: ладно, пусть заплатит Пятихолмье, зато мы спасём всю Славу. И избежим большой глупой войны. Но вот ты на моем месте что бы выбрала? При том, что варианта лично убиться об Розена, не вовлекая в это Академию, и этим всё закончить, нет. Что?

- Ладно, это я и выбрала бы, - отмахиваюсь я. - Лучше попытаться, чем нет.

- Именно. Я, знаешь ли, очень хочу не увидеть все то, что во втором сне было. А ведь шансы всё ещё велики. Но теперь у меня есть ты, и ты не представляешь, как меня это радует.

- Не я, а боги у тебя есть, - ворчу я. - Что-то долго он... ты уверен, что он будет нас искать?

- Я надеюсь, - вздыхает Дан. - Других ходов у него не так много, бомбы под стеной ребята нейтрализовали, пока я валялся в медблоке, тайные ходы по возможности заклинили чисто физически, потому что на магию, ясное дело, бесполезно. Значит, привести сюда свои войска ему будет непросто. И даже выйти самому будет непросто, да и зачем бы он отсюда вышел — без добычи-то? Чего я боюсь, так это того, что он не станет нас искать, а...

Откуда-то снизу раздается грохот, и Дан обрывает речь на полуслове, вскакивает с подоконника, слегка пошатывается (а вот нечего скакать!) и устремляется к лестнице.

- Это в Зале, - говорит он. - Всё-таки он решил собрать побольше зрителей. А я-то надеялся...

- Может, не надо к нему бежать? - говорю я. - Ты же хотел, чтобы поменьше жертв. Может, если ты не явишься, он все-таки пойдет тебя искать?

Дан нетерпеливо мотает головой, не замедляя шага, кажется, собирается что-то сказать, но тут над нашими головами звучит голос Розена:

- Даниил Князев, вам следует явиться в Общий Зал немедленно, в противном случае вся ваша команда вскоре будет мертва. По человеку в пять минут, первый отсчет пошел.

- Вот, - выдыхает Дан. - Вот поэтому. Как думаете, успеем за три минуты?

- Он может лгать? - спрашивает Джанна.

- Может. Хочешь проверить? - рявкает Дан. Он, кажется, слегка задыхается. Ох не надо было ему с нами по замку шастать, лежал бы себе в медблоке. Хотя... идти на вызов всё равно пришлось бы примерно отсюда же, примерно столько же времени это и заняло бы. Ладно, не важно, что «бы».

- За три минуты успеем, - говорю я. Я не раз так бегала, так что знаю, о чем речь. Правда, есть у меня подозрение, что Розен не обязательно будет соблюдать собственные условия. Но это и без меня все прекрасно понимают.

Двери Зала открыты, внутри множество людей, ждут, похоже, только нас.

- Всё, девочки, дальше по обстоятельствам, - выдыхает Дан. - Джанна, если можешь, не ходи, тебя-то туда не звали. А Глене придется, без неё никак.

Ясное дело, что без меня никак.

Дан делает шаг внутрь, я задерживаюсь за дверью, чтобы зайти по возможности более незаметно, когда все отведут взгляды от входа, потому что, понятно, смотреть все будут на Дана.

- Явился, Князев, - с удовлетворением и даже некоторым радушием говорит Розен. А я захожу в зал и скольжу вдоль стены, подальше от двери, оценивая обстановку. Люди стоят вдоль стен, и столы по периметру зала смотрятся как ограда, которую они не могут преодолеть. Там, дальше, на традиционном месте Грозовского сидит Розен. За ним стоит вся команда, с которой мы сегодня выходили за ворота: и Тата, и Яр, и Алекс, и... Варя. Мой взгляд останавливается на ней, и никого другого я видеть уже не могу, поле зрение сужается до неё одной. Ты как там оказалась, дурочка? Ты как посмела там оказаться, зная, что Дан тобой не сможет пожертвовать? Или ты совсем не догадывалась?!

Дан, кажется, тоже видит её и сбивается с шага.

- Что запинаешься? Страшно? Страшно тебе должно было быть раньше, когда ты возводил хулу на Единого бога. То, что произойдет с тобой сегодня, - это всего лишь расплата за твои собственные грехи. Единый желает наказать тебя за твои речи, и я сегодня его рука.

«А также нога, голова и прочие части тела», - думаю я, и оцепенение ужаса становится слабее. Я понимаю, что ужас этот тоже наведенный. Да, разумеется, мне страшно за Варю, за Дана, за себя, но никогда раньше я не застывала в растерянности от испуга, это не я, это не моё, просто мой страх удачно использовали против меня, навязали мне его таким, каким он не должен быть. Я не буду стоять вдоль стены окаменевшей и беспомощной, нет. В крайнем случае, я просто сожгу весь Зал со всеми, кто в нём есть, но не буду просто стоять и смотреть.

Я перевожу взгляд на толпу и вижу бледных, испуганно замерших людей, которые не знают, что предпринять. Особенно трудные лица у менталистов, некоторые из них явно пытаются сбросить наведенный на них морок, но безуспешно. Дан молча идёт к столу, за которым сидит Розен.

- Шевелись быстрее, Князев, пять минут почти закончились, а ты еще не дошел.

Дан послушно ускоряет шаг и в полной тишине, не заполненной, кажется, ничем, кроме дыхания, доходит до стола. Встаёт перед Розеном. Смотрит на него.

- Развернись лицом к залу, - говорит Розен, и когда Дан поворачивается, продолжает, обращаясь ко всем нам. - Посмотрите на этого богоборца. Я хочу, чтобы все вы увидели его и запомнили, что случается с теми, кто не принимает Единого. Я хочу, чтобы вы поняли: не только он платит за это назначенную цену. За это платят все, кто не смог удержать его от этого шага, каждый, кто помогал ему, каждый, кто не сказал ему: «Остановись». Все, кто связан с Князевым узами братства, дружбы, брака, чего угодно еще, подлежат истреблению. Такова цена богохульства.

Зал испускает слитный вздох, но никто не кричит, не шумит, даже не шевелится.

- Поэтому, - Розен повышает голос, - никто из стоящих за моей спиной не будет спасён. Всё, что я могу обещать им, - это быструю смерть. Эти люди виновны в том, что не остановили богоотступника, служителя демонов, самоубийственно дерзкого глупца. Вы можете сказать: они не знали, что так будет. Но именно поэтому им предстоит умереть. Чтобы все остальные узнали, запомнили, и чтобы это никогда не повторилось впредь. Все должны выучить этот урок. Прощения не будет. Исключений не будет. Врагам Единого — смерть. Служителям Единого — жизнь вечная.

Дан находит меня взглядом, подмигивает и слегка улыбается. Я сбрасываю с себя очередную волну липкого страха за Варю, за Дана, даже за себя. В голове проясняется. Я продолжаю плавно двигаться вдоль стены туда, всё ближе и ближе к Розену. Я не знаю, что я буду делать, когда окажусь неподалеку. Пробиваться сквозь толпу, перемахивать через столы и бежать к нему? Пытаться зайти сзади? Что? Но сейчас важно делать хотя бы что-то, не поддаваясь панике, которая говорит, что всё напрасно, что надо смириться сейчас, и тогда, возможно, будет не так больно.

- Но Единый милостив, и он готов подарить прощение одному — только одному! - из тех, кто виноват в том, что не остановил Князева, не уничтожил его раньше, сам. Только одному я готов вручить такую возможность. Вы знаете, что нужно для этого сделать, - Розен поворачивается к команде Дана за своей спиной и смотрит на них. - Нужно исправить свою ошибку, сделать то, что не сделали раньше. Убить богоотступника своими руками во славу Единого Бога. Тот, кто сделает это, будет спасён. Ну? Кто из вас достоин жить дальше? Кто сможет искупить свою вину?

Они молчат. Они ничего не могут сделать, но они хотя бы молчат. Молчит Яр, и щека у него слегка дергается. Молчит Варя с этой её вечной загадочной полуулыбочкой.

- Позвольте мне! - кричу я, проталкиваясь сквозь толпу туда, где меня увидит Розен. - Позвольте мне! Я готова.