Утренний вызов мне не давал покоя. Жалко девку, как ни крути. Всё-таки зря мы ментов не вызвали. Вот же ссыкливое моё нутро, прям стыдно теперь. Может, её как-то отследили бы по телефону. Хотя, если это всё-таки не розыгрыш, спасать там уже некого. Судя по крикам.
А как же кот?
Если, например, клиентка перепутала адрес, а потом с ней что-то случилось, кот всё ещё заперт в той квартире, получается? Я же слышал мяуканье. И не в телефоне, а за дверью. И никак этот кот не выходил у меня из головы. Сдохнет ведь животинка.
Не знаю, любовь к животным меня подтолкнула или же банальное любопытство, но после рабочего дня я взял набор отмычек и собрался на дело. Ну, не денег, так хоть кота принесу.
– Ты куда намылился? – преградила мне путь Лариска.
Жена была не в духе, впрочем, как и всегда. Она редко приходила с работы в хорошем настроении, и если я к тому моменту уже находился дома, то заведомо был для неё виновен во всех грехах. И работа у меня легче, и пива выпить успеваю, да и вообще козёл по жизни. Оправдываться я уже даже не пытался.
– По делам, – буркнул я.
– Знаю я твои дела. Потом опять передачки тебе носить? – Лариска упёрла руки в боки и стояла предо мной непреодолимой преградой.
Как будто она мне их хоть когда-то носила?
Комплекция у Лариски такая мощная, что преграда из неё, что надо. Она не то, чтобы толстая, просто крупная такая, массивная от природы. Это потому, что энергии в ней много. Вот чтоб вместить всю её разрушительную силу и потребовался такой большой сосуд. Как сама Лариска говорит, кость у неё широкая. И с каждым годом всё шире. В общем, силой сломить эту преграду я бы не рискнул. Пришлось договариваться.
– Да реально на работу вызвали, пусти.
Я ожидал, что она ещё несколько минут будет со мной препираться чисто из вредности, но супруга вдруг опустила взгляд, внимательно оглядела обувь и куртки, висевшие на крючках, а потом посмотрела на меня так, будто впервые в жизни видела.
– А Димка разве ещё не пришёл? – спросила она, наконец.
– Когда я пришёл, никого дома не было.
– Странно, – пробормотала она и отступила.
Лариска повела себя нетипично. Димка, сын её, шалопай тринадцати лет, он частенько пропадал на улице и это никогда не вызывало у его матери беспокойство. Ну, тут я его понимал, я бы на его месте вообще из дома сбежал. Но парень пока держался.
Я в его воспитании никакого участия не принимал. Во-первых, Лариска не давала – это ж её сын, а не мой. А во-вторых, меня Димка вообще не воспринимал. Не то, что как отца или отчима, вообще никак. Смотрел как на пустое место и редко удосуживался хотя бы парой слов перекинуться. Мы с ним никогда не ссорились, но и не дружили. Сохраняли, так сказать, вооружённый нейтралитет. Я не лез в его жизнь, а он в мою.
Лариска вытащила телефон и нервно потыкала пальцем в экран.
– Недоступен, – пробормотала она.
– Может, телефон сел?
Она вдруг побледнела, и я её понимал. Всё-таки сына она любила. Вот и лезли ей в голову теперь страшные картинки.
Я положил ей руку на плечо.
– Да не переживай ты так. Ну, с кем не бывает? Загулял мальчишка, погода сегодня тёплая. А телефон, ну, разрядился, потерял, разбил. Чего ты всполошилась? Придёт, никуда не денется.
Она молчала. Смотрела куда-то себе под ноги, и теперь не казалась мне такой уж и громоздкой. Ларка будто бы и ростом стала меньше, вся сникла, и я вдруг увидел под её грубоватой фигурой маленькую разочарованную девочку, хрупкую и ранимую. А я ведь никогда и не знал её такой.
Лариса всегда олицетворяла собой силу. Красотой она не блистала, но была тем человеком, на которого можно положиться. Я знал, что она меня не любила. Никогда не любила. Может, я ей вовсе и не симпатичен был. Да и она мне – тоже не особо. Но как-то так вышло, что ей нужна была хоть чья-то поддержка, всё-таки сына одна тянула. А я… я даже не знаю, как всё так вышло-то. Мне было с ней просто удобно. Дома есть ужин, какая-никакая забота, а то, что орёт время от времени – так все так живут. Чем я лучше-то? Вон, Серёга тоже на свою жалуется. А я не в том положении, чтоб выбирать. Кому я ещё нужен?
– Ну, я схожу, пацанов во дворе поспрашиваю. Уверен, они-то знают, где он.
– Сходи, Саш, – согласилась она.
А на меня накатила лирика. Так жалко её стало вдруг, даже обнять её вдруг захотел. Но Лариска вдруг придала своему лицу привычный хмурый вид.
– Ну, чего встал в проходе? – рявкнула она. – Вали уже.
И я ушёл. Всю лирику как рукой сняло.
Своё обещание я не выполнил. Не было во дворе никаких пацанов. Ну, точно, все вместе они куда-то умотали. Я не шибко беспокоился, сам таким был в тринадцать лет. Увеюсь до глубокой ночи, а мать потом орёт так, что лучше б и вовсе не возвращаться. Но я возвращался. В неуютное жильё в детстве, к нелюбимой женщине сейчас. А всё потому, что идти больше и некуда.
Проклятый район находился у чёрта на куличиках, но не так уж далеко от моего собственного жилища. Точнее, не моего, а Ларискиного. Но я её квартиру уже привык считать своей. Не в том смысле, что претендовал на собственность, а в смысле домом. Вполне уютным домом, в котором мне не слишком рады. Свой чужой дом. А так-то я, по сути, бомж. Но добрая женщина Лариса меня даже прописала у себя. За половину зарплаты, что я теперь отдавал в её распоряжение. А вторую половину клал в семейный бюджет. Вот так и получилось, тебе половину и мне половину, твою половину опять пополам. А тут даже не пополам получалось, ну да ладно. Лариса считала, что мне деньги вовсе ни к чему. Пропью или потеряю. Или другую дуру, по её собственному выражению, найду. Так что я довольствовался заначкой.
В общем-то, до Гранитного переулка можно было добраться на трамвае, а потом идти пешком. Или же просто идти пешком. Собственно, трамвай тут не только не помогал, но и мешал даже в какой-то степени. Если идти дворами да кушерями получалось иной раз и быстрее, чем на общественном транспорте. А, вообще, с этим районом странно обстояли дела. Я не раз там бывал, но, что интересно, никогда заранее не рассчитаешь, как долго будешь туда добираться. Даже если идёшь одной и той же дорогой.
И эту странность заметил не только я. Не раз слышал истории, как вместо получаса дорога занимала все два, или, наоборот, до Гранитного переулка удавалось дойти буквально за пять минут, когда такое физически невозможно. Потому-то инфраструктура там никак не хотела развиваться – постоянно все опаздывали. А вот сами жители этого чёртового района никаких странностей не замечали, что само по себе тоже странно.
В этот раз удача оказалась на моей стороне. Я и сам не заметил, как оказался у четырнадцатого дома, будто он сам меня приманил. И я даже подумал, что это добрый знак.
Подъездную дверь я открыл ключом-вездеходом. Некоторые думают, что если поставить домофон, посторонний не пройдёт. Но, на самом деле, каждый домофон имеет код сервисных настроек, а разновидностей домофонов не так уж и много. Самый распространённый код – решётка и три девятки. Однако теперь мне не нужно и это. У меня есть ключ-вездеход, в интернете заказал. Открывает всё. А если не открывает, то можно и с помощью кода войти.
Этот домофон беспрепятственно впустил меня в подъезд, стоило только приложить ключ. Я поднялся на пятый этаж по лестнице, чтобы не привлекать лишнего внимания шумом лифта.
За дверью отчётливо слышалось мяуканье. Сейчас, сейчас я тебя выпущу, котик. Я клял нерадивую хозяйку за то, что так бросила кота, пока возился с отмычками.
Как ни странно, замок не поддавался. Точнее, замок вовсе оказался открыт, когда я нажал на сувальды и провернул личинку. Получилось так, что я, наоборот, запер дверь. Пришлось открывать.
На лестнице послышались шаги, и я вытащил отмычки из замка, отошёл от двери и сделал вид, что жду лифт. Но я не успел нажать кнопку, как меня с обеих сторон обступил полицейский наряд.
Я обернулся, хотел спросить, в чём дело, но меня опередили.
– Оперуполномоченный капитан Зайчиков, – я подавился смешком, услышав фамилию. – Документы ваши можно?
– Так не ношу с собой, – пожал я плечами.
– Что вы здесь делали? – спросил этот предводитель зайчиков и белочек.
– Мимо проходил.
– А у нас другая информация. Жалуются люди, что в замке ковырялись.
– Так работа у меня такая. Заказ поступил, девушка в квартиру не может попасть, вот я и приехал
– В эту квартиру? – мент указал на дверь за своей спиной.
Я кивнул. И в этот момент дверь открылась. А я понял, какой же всё-таки баран. Кота спасать приехал! А постучаться и спросить – мозгов не хватило.
На пороге возникла женщина лет пятидесяти, и она, в самом деле, держала на руках кота.
– Я никого не вызывала, – произнесла она. – А этот уже час замок мой ковыряет. Вор! А вы ещё не едите никак. Чуть инфаркт не случился!
Теперь-то понятно, почему мне не удалось открыть дверь. Тут система такая – внешний замок закрывается только снаружи. А внутри совсем другой замок. И если он закрыт, то вскрыть такую систему никак не получится, потому как личинки попросту нет.
– Так, это, адресом я, может, ошибся, – быстро нашёлся я. – Сейчас напарнику позвоню, уточню адрес. Не вор я. У меня работа есть.
Я вытащил телефон и хотел набрать номер Серёги, но мент выхватил мобильник у меня из рук.
– Пройдёмте с нами, – произнёс Зайчиков, и это было тем предложением, от которого не отказываются.
Мне было прекрасно известно, чем закончится сопротивление. Ничем хорошим. И потому я послушно пошёл за ментами, сел в машину, зная, что задержать меня могут, как минимум, до установления личности. А потом ещё немного подержат и, может, даже отпустят, ведь никакой кражи я не совершил. Вот только мне срочно требовалось связаться с Серёгой, чтоб тот подтвердил вызов. У Михалны все разговоры с клиентами фиксируются. А мне всего-то и требовалось, что подтвердить вызов по этому адресу.
– Мужики, верните телефон. Позвонить-то хоть дайте, – попросил я. – Право на этот, телефонный звонок.
– Может, тебе ещё и права зачитать? – усмехнулся Зайчиков. – Адвоката не надо?
Я знал порядки. До утра они меня теперь точно не отпустят. Такая палка замаячила на горизонте – целая квартирная кража с проникновением, то ради неё и явку с повинной могут заставить написать. И их способы мне ой как не нравятся.