Настала среда и Вера уже ждала Максима в гости. Она даже решила в честь этого испечь пирог с яблоками. Она не особо умела готовить и к ней часто днём приходила мама в гости, чтобы передать вкусняшку и всласть перемыть косточки общим знакомым. Маме Вера, конечно, не рассказывала о Виталии. Обычно она говорила, что приходила Женя, если мама видела следы посиделок. Вообще Вере не нравился этот материнский надзор, но как изменить происходящее, она не знала.
Но вот наконец и Максим! Вера вихрем пронеслась к домофона, чтобы открыть ему дверь. Она и сама не думала, что эта встреча для нее так важна.
Максим был с гитарой и с гостинцами в виде фруктов. Вера сразу предложила ему чаю и они ушли сидеть на кухне и болтать. В этот раз Вера рассказала, какие ноты она нашла для гитары в консерваторской библиотеке.
— Я так себе ориентируюсь в сложности гитарной партии, но старалась брать достаточно лёгкие произведения, чтобы тебе было удобно с листа сыграть.
— Отлично! Сложное мне надо будет выучить ещё, но я готов с удовольствием это сделать! Я давно не играл по нотам, если честно, но я все помню! Так что будем надеяться, что я справлюсь.
— Мне в этом плане проще, я практически везде играю только аккомпанемент. Редко когда в моей партии основная мелодия звучит.
— А есть такие произведения, где мы играем наравне?
— Ну вот я нашла переложение для фортепиано и гитары одного современного произведения, посмотрим, что из этого выйдет. Там вроде бы партии несложные и музыка интересная, немного мрачная — я свою партию не удержалась и поиграла сегодня днём.
— О, давай тогда с него и начнем?
Вера согласилась и они перешли в комнату, чтобы поиграть. Максим держался очень просто и свободно, он уже расчехлил гитару и теперь настраивал её. Вера пробовала пока вполголоса играть свою партию, и чем дольше она играла, тем больше ей нравилась эта необычная музыка. Голоса все время переплетались то у гитары, то у неё и партии были действительны равноправны.
Максим решил сначала немного помучать свою партию один. Он не хотел ударить в грязь лицом перед Верой, но был спокоен и сосредоточен. Партия была и вправду не очень сложная, да и музыка была довольно медленной, но нужно было кое-что уточнить с аппликатурой (пальцами).
Наконец, он был готов, Вера сверила темп и они начали играть дуэтом. Музыка эта просто завораживала своим необычным колоритом и причудливыми гармониями. Она очень понравилась им обоим и они сыграли эту вещь несколько раз, с каждым разом всё лучше и лучше.
— Вот сейчас все просто замечательно! Я бы хотел нас записать на телефон, ты не против? Как же с тобой приятно играть вместе, оказывается! — воскликнул Максим.
— Давай запишем, мне тоже интересно, — ответила Вера.
И они сыграли это произведение ещё один раз, на диктофон.
— Перешли мне в Телеграм, пожалуйста, — попросила Вера.
— Да, это было круто! Сейчас пришлю, — ответил Максим, взяв телефон в руки.
Потом они долго выбирали следующую вещь, Вера, дразня Максима, предложила сыграть очень быстрое произведение, Престо, но Максим был решительно настроен и согласился. Ему пришлось нелегко, он весь погрузился в музыку, но все равно не успевал выигрывать свои пассажи в темпе и попросил пощады. Вера рассмеялась и призналась:
— Это я специально, проверить тебя на прочность. Моя партия гораздо легче твоей, на самом деле, поэтому я и решила немного тебя помучить.
— И тебе это отлично удалось! Я слишком переоценил свои силы, когда соглашался на это дьявольское Престо! А можешь сыграть что-нибудь одна?
— С удовольствием!
Вера выбрала свой любимый этюд Листа — La Leggierezza, и зазвучала прекрасная музыка, лёгкая и словно хрустальная. Этюд требовал отличной беглости, но Вера с ним справлялась, ее саму очаровывал звук этого произведения и она играла просто замечательно. Когда она закончила, Максим искренне аплодировал ей.
Вера повернулась к нему:
— А теперь ты сыграй мне что-нибудь.
— О, сейчас, я даже знаю одно почти классическое произведение. Оно называется «Вариации на тему Моцарта» и я его выучил, когда занимался с преподавателем по классической гитаре. Надеюсь, я его ещё помню.
Максим скромничал — он замечательно знал эту музыку и очень любил. И уж она была совсем не хуже Листа! Вообще Максим сначала долго учился играть на акустике и дошел в своем искусстве до отличного уровня, и только когда стал сам сочинять песни, перешёл на электрогитару, на ней он играл и каверы тоже.
Максим играл то задумчиво, то с блеском и это произведение очень понравилось Вере. Она сама тоже от души хлопала в ладоши, когда Максим закончил.
— Ты такой молодец! — и она кинулась его обнимать. Максим даже немного смутился, хотя смущался он крайне редко, но с удовольствием обнял ее, отложив гитару в сторону.
— А можешь сыграть что-то в неспешном темпе? Типа Анданте?
— Вера заиграла чудесную музыку Бетховена — очень известную медленную часть из его восьмой сонаты.
Максим встал и подошёл к ней. Он стал гладить ее и целовать её плечи, спустился руками по талии, забрался под пианино, чтобы погладить ноги, не мешая нажимать на педали. Оттуда он стал потихоньку поднимать подол юбки, и гладил ее по стройным белым бёдрам. Вере было в это время очень сложно играть, потому что ее ощущения сосредоточились на том, что делал с ней Максим и она очень быстро возбуждалась от его прикосновений. Потом он жестом попросил Веру приподняться и стянул с нее трусики — это было нелегко и Вере пришлось часть произведения играть без педали. Максим руками забрался под ее юбку и гладил пальцами ее промежность и настойчиво стимулировал клитор, пока Вера внезапно для нее самой не кончила.
Максим это почувствовал, но остался внизу гладить ее ножки. И тут Вера ощутила, как будто она растворяется в музыке целиком, она даже совсем забыла о Максиме и с величайшим наслаждением играла Бетховена. Как будто сам Бетховен указал ей, как играть и она начала даже тихонько плакать от восторга во время исполнения. Слезы медленно катились по ее щекам, но на лице была блаженная улыбка.
Максим тоже почувствовал, как изменилось исполнение и замер, пораженный. Никогда он не слышал вживую ничего столь прекрасного, ему казалось, даже мир вокруг преобразился. Наконец, эта часть кончилась, Вера медленно сняла руки с клавиатуры, а Максим зарылся головой между ее прелестных ножек.
Они долго молчали, не зная, как выразить то, что услышали только что. Эта музыка была настолько гениальна, что слова были бессильны выразить всю ее красоту. Когда же Максим пришел в себя, он стал целовать Веру между бедер и ласкать языком ее нежные лепестки. Только так он хотел показать, что благодарит ее за пережитый восторг.
Они перешли на кровать и Вера блаженно вытянулась на ней, так и не снимая платья. Она чувствовала себя так, как будто пережила что-то очень значительное в своей жизни. Максим уже не хотел прерываться надолго и продолжал ласкать ее клитор языком. Пальцами он захотел войти в нее и поразился, насколько же там внизу было все мокро, так что пальцы очень легко проскользнули в ее лоно и он уже не останавливался, пока не довел Веру до оргазма снова. Вера почувствовала, как у нее кружится голова и мир куда-то утекает, оставляя ее наедине со своими фантазиями. А мечтала она о том, что вот так необыкновенно играет перед полным залом публики и вводит всех практически в экстаз.
Она после оргазма долго лежала и гладила Максима по щеке и волосам, а он смотрел на Веру и не мог наглядеться, настолько прелестное мечтательное выражение сейчас было на ее лице. Он даже и забыл, что лежит возбуждённый и что он тоже хочет достичь оргазма, и чтобы Вера целовала его.
Но наконец Вера очнулась, выгнулась, как кошка и поцеловала Максима, языком шаловливо забираясь ему в рот.
Одной рукой она скользнула вниз и освободила из джинсов набухший член Максима. Она почему-то захотела ещё раз пережить ощущения от анального секса, поэтому встала на четвереньки и попросила Максима войти в ее попу.
Максим не заставил себя ждать и осторожно вошёл в нее, натянув предварительно презерватив. Он почувствовал, что внутри у нее все так тесно и это было волшебно приятно... Максим двигался не очень быстро, а Вера почти распласталась под ним и двигалась в такт. Ощущение было, что они вместе играют какой-то дуэт, который приближался к своей кульминации. И когда этот момент настал, оба они прижались друг к другу и замерли на какое-то время. Максиму было так хорошо, что он хотел бы, чтобы это длилось как можно дольше — и в самом деле, никогда раньше у него не было настолько длинного оргазма. Когда он оторвался от Веры, он развернул ее к себе лицом и лег рядышком, любуясь ее ставшими совсем светлыми глазами и лёгкой улыбкой, и спутанными светлыми волосами, и трогательным румянцем на нежных щечках.
Так этот вечер оба они запомнили надолго.