Мини-бонус

– М-да, – Пэм откинулась на диванные подушки. Одной рукой она почесывала за ухом Майкрофта, другой гладила Минерву, а Фицуильям пристроился сбоку и недовольно мявкнул, когда она пошевелилась. – Всего-то трое. Говорят, волноваться нужно, начиная с шести. Что, прохвосты, еще троих примете?

Майкрофт скосил на нее зеленый глаз и фыркнул.

Когда-то ей хватало одной Минервы. Но сын отправился за счастьем в Новый свет и не мог взять Майкрофта с собой, а Фицуильям нашелся сам – сидел под снегом и дрожал. Ехидные соседки сказали, что четвертый, пятый и шестой – вопрос времени.

Внезапно как по команде все три усатых компаньона вскочили и навострили уши. Фицуильям, стелясь по полу как заправский охотник, подкрался к входной двери и затаился. Остальные подтянулись следом.

– Что там?

Никто из троицы и ухом не повел. Пришлось подойти самой.

– Что?

Майкрофт приник носом к щели.

Отогнав всех троих подальше и вооружившись зонтом, Пэм отперла замок и потянула ручку на себя. Что?!

За дверью стоял мешок. Нет, стоял – неверное слово. Мешок за дверью шевелился, будто нечто пыталось вылезти наружу. Но это не самое страшное: внутри мешка жалобно плакали.

* * *

– И чем же вас кормить?

На ковре гостиной жались друг к другу три… Пэм затруднялась подобрать определение. Больше всего они были похожи на осьминогов, у которых щупальца заканчиваются тремя пальцами, а четыре глаза смотрят в четыре стороны. Все “осьминожки” были разных цветов: красный, оранжевый и синий.

У нее и мысли не возникло сдать неведомых детенышей ученой братии – а в том, что это были детеныши, Пэм не сомневалась. Их же посадят в клетку и будут мучить! А то еще кого-нибудь из них… нет-нет! Ни за что!

К вечеру выяснилось, что Красный предпочитает морковь, Синий обожает салат, а Оранжевый способен умять две сырых картофелины сразу. Мяса они съели по чуть-чуть, зато нетерпеливо попискивали, когда Пэм наливала в блюдце молоко. Пили они забавными трубочками, которые вытянулись из брюшка.

Конечно, хвостатые старожилы давно прорвались к гостям. Майкрофт, раздувшись как шар, обошел их по широкой дуге, потянул носом, осторожно потрогал лапой Красного и фыркнул. Осьминожки замерли и что-то пропищали. Удовлетворившись ответом, предводитель домашнего зверинца улегся рядом. Минерва обнюхала каждого малыша и принялась по очереди их вылизывать. Фиц скакал туда-сюда, и один из осьминожков запрыгал рядом.

Спать легли поздно и какое-то время делили кровать. Но Майкрофт разогнал всех по местам. Красный устроился в ногах, Оранжевый – на второй подушке рядом с Фицем, а Синий прижался под мышкой. Его Пэм определила как самого младшего и боязливого.

* * *

Прошла неделя с тех пор, как в доме Пэм появилось пополнение, и, когда она услышала стук в дверь, мелькнула мысль не открывать. Никого нет дома! Но все-таки здравый смысл пересилил.

За порогом стояла… смерть? Фигура в балахоне с глубоким капюшоном отчего-то неуверенно переминалась.

– Птостите пожадуста, – прогнусавили из-под капюшона.

“Какая вежливая смерть, – подумалось Пэм. – Может быть, она позволит мне зайти к соседке и отдать ей зверинец? Но как быть с новенькими…”

– Одид эдьгдиб сбежад и пдыгдуд сюда. Я бдосидся за дим и потедяд межок с подадками.

– Подарки? – опешила Пэм. – Это подарки?

– Ду да. Бдогие йудые кададиксы да Довый дзыкл ходяд эдьгдиба. Я водду?

– Да-да, входите…

Юные кададиксы… Эдьгдибы… Новый цикл… Со звенящей головой Пэм провела “смерть” в комнату, где Майкрофт учил Красного умываться, Минерва, свесившись с кресла, хлопала Синего по третьему и пятому лапо-щупальцу попеременно, а Фицуильям играл с Оранжевым в догонялки. Оба с одинаковой ловкостью скакали по каминной полке, столу и карнизу. И вдруг Пэм отчетливо поняла – не отдаст. Так “смерти” и сказала:

– Не отдам.

– Ждо?

– Не отдам!

Торговались долго. Гость воздевал четыре руки – или три? балахон он так и не снял, немудрено запутаться. И шмыгал… Пэм затруднялась сказать, чем. В конце концов сдался.

* * *

Живется ей, конечно, непросто. К миру прямоходящих восьминогов она привыкла. Какадиксы тоже свыклись с ее существованием, даже сделали ей специальный драдуклёс: с одной рукоятью и двумя педалями. Но звание лучшей воспитательницы молодняка эдьгдибов за красивые глаза не дают, особенно, если ты настолько отличаешься от местных специалистов. Эксперты питомника, пусть и с трудом, но признали ее первенство. Правда, иногда ворчат, что заносит тут ветром всяких… с зонтиками и … как их… гожками?

– Кошками, – поправляет их Пэм, – с кошками. Вы сами виноваты. Нечего окна в другие миры открытыми оставлять. Да еще и без сетки!