Chapter 16

Не так просто выйти, не с первой попытки получилось… 

Ты просто прими, Максичек, что все равно сдохнешь – не от того, так от этого, да вот хотя бы в пожаре угоришь… Трепыхайся, живучая собака, может подольше протянешь.

Снял ковер с окна, солнце ослепило. Весна пришла, солнце уже высоко и тепло – без куртки можно выйти…

Блин! Некрасиво как выглядят дыры на персидском ковре… Стыдливо прикрыл одну журнальным столиком, а на другую дыру положил тапочки.

“Следите за ковром, пожалуйста, Максичек…” 

С такой ерундой не справился, прости, командир.

Оглядел улицу. Никого. Тут и в час пик редко, кто бывает, а уж к полдню вообще пустыня… Надел шлем, вывел велосипед из сарая и поехал. Никакой наружки не увидел потому, что не увидел никого. Но приятный блондин – отличный специалист, он так все подготовит – комар носа не подточит.  Уличные камеры есть…

Доводы разума, что не так ценен Максик, чтобы такие ресурсы подключать, голова слушать не хотела – не разум сейчас рулил головой.

…но дулю тебе, приятный блондин, Максичек уйдет. Неужели, ты думаешь, не фига не приятный блондин, командир жил бы там, откуда нельзя уйти? Нужно только расписание знать…

На железнодорожном переезде стояло несколько машин. Ловко, совсем не оборачиваясь, рассмотрел всех – вот та девушка в сером форде подозрительная. И тот очкарик хипстерского вида, на электромобиле – тоже может быть… И еще две машины – много их…

Когда локомотив был уже метров за десять до переезда, какой-то ненормальный велосипедист в синем шлеме неожиданно нырнул под шлагбаум и пересек железную дорогу перед самым поездом.

…Пресвятая Мария, Матерь Божья…

Почти сразу за переездом дорога разделялась на три, две уходили в лес. Ищи теперь, свищи… Дулю тебе, девушка на сером форде, так и напишут – “упустила, дура”.

И как взбодрился… Ну, вот так, как после того, как приятному блондину зарядил. Просветлело в голове моментально, наверное, выброс адреналина или что-то в этом роде…

Суицидальные трюки, конечно, но такие действенные, во всех смыслах. Девушке на сером форде слабо такое провернуть, да…

Потом на поезде в город приехал, долго искал тот адрес, в какой-то промзоне на чертовых куличках…

А что вы подумали, что он к доктору пойдет? Как бы не так! Был уже у доктора, большое спасибо, не надо больше такого… Седенькая бородка... Ну и гнусная сволочь!

Получил уже врачебный осмотр – в том привокзальном переулке, все и диагнозы лекарства из списка перегуглил, теперь покупать идет…

Понимаете, это ведь его мир – фронтир закона, на нем родился и вырос, тут он все понимает – когда за базар свой отвечают и понятий придерживаются… А мир всех этих умников, выпускников частных школ, болтунов за все хорошее и против всего плохого, которые на чернильную линию добра и зла водой поливают – не его мир, как не старался туда попасть, понять тот мир не может… И теперь идет покупать свои таблетки в зоомагазин.

Зоомагазин расположился между какими-то складами без вывесок. На витрине – мешки с кормом и всякие собачьи принадлежности. Внутри был крупный, смуглый брюнет за продавца, и шумная семья покупателей… Ждал, рассматривал собачьи куртки, кошачьи лотки и аквариумы с рыбками… Тесный очень магазин, выйти будет сложно, если что. Дверь узкая, окно заставлено рекламным товаром… Опасно. Что за опасность? Не знает.

– Тебе чего? – продавец взял на заметку. Обычно, когда, пареньки какие неизвестные, с такой-то рожей дерганой, вот так двери и окна разглядывают, то ничего хорошего от них не ждешь.

Протянул продавцу рецепт, от руки написанный на чеке из магазина. Но там подпись того, кто выписывал и – представляете! – печать доктора. У них, на старинный манер, в кольце печать. Очень удобно – и не украсть, и всегда под рукой…

– Сядь там, жди, – продавец не очень-то любезно показал на стул в дальнем, темном углу магазина, между каких-то мешков, – Только не вздумай есть собачий корм.

Блин! У него что, уже вид человека, который собачий корм ест?

Сидел, старался на тот открытый мешок с собачьим кормом не смотреть… Рассматривал разноцветных попугайчиков в больших вольерах. А почти над головой висела старинная клетка с желтой канарейкой, птичка весело чирикала…

Припомнил очередную рассказку командира про то, как в некоторых восточных местностях, где командир провел немало времени, вот такие клетки с канарейками вешали в чайханах, кофейнях и маленьких магазинчиках. И не только, чтобы путник отдыхал, птичкой любуясь и пением ее наслаждаясь, но и как сигнал – здесь нейтральная зона. Здесь могут договариваться кланы, просить о посредничестве договаривающиеся стороны, тут безопасная зона… Повесить такую канарейку – гарантировать путнику то, что заявку его рассмотрят и, даже если голову ему отрежут, то не здесь, не под канарейкой… Конечно, сейчас обычай этот устарел и соблюдается не везде, но столетиями было так…

Максик не смог определить, где тут наврал командир – и насчет Востока, и насчет канареек познания так себе, а командир ответил, что потом, по опыту, определит, рано или поздно попадется Максику такая канарейка.

…Конечно, вроде бы ничего такого необычного – канарейка в зоомагазине, но решил видеть в птице хороший знак, расслабился немного. Если и убьют – то не здесь. Наконец шумное семейство удалилось. Продавец закрыл дверь и жалюзи. Приказал подойти. Посмотрел в глаза, приказал вытянуть руки вперед.

– Наркоман?

– Нет, но в последние дни немного гашишем злоупотребил…

Забрал телефон, выключил, положил в стол. Велел свитер поднять, пузо показать, из карманов джинсов все предъявить… 

Начал торопливо выкладывать на прилавок сопливые салфетки и конфетные бумажки…

Дядя! Если кто действительно захочет записать, что тут происходит, то такой дилетантский досмотр тебя не спасет.

Ну тут же, для доверия, важна вежливость. Сам на востоке пожил чуток, знает как надо – кланяться старшим, не сидеть в их присутствии, спиной не поворачиваться, три притопа, три прихлопа, вся прочая хореография… Танец тот выполнил на отлично.

– Почему не пойдешь к нормальному врачу? – спросил строго продавец, – ты-то местный, обычно у меня не бывает клиентов с такими волосами и глазами.

– Боюсь я врачей. По всяким обстоятельствам… Таким же, как и у всех прочих ваших клиентов. И не хочу вопросов. Помогите, пожалуйста… Совсем пропадаю. 

И рассказал про ковер и ятаган. И про тигра рассказал. Без подробностей, конечно…

Смуглый дядька осмотрел еще раз. Не очень-то любезный. Судя по виду дядьки, по району этому, не любят тут таких беленьких, с синими глазками… Может, до того, как клетку с канарейкой тут повесить, гонялся этот чернявый дядька за такими. А тут беленький паренек с синими глазками за помощью пришел. Еще отравит, блин…. На канарейку только надежда.

– Сядь там! – снова отправил к мешкам, – Не вздумай есть собачий корм.

Ох, боже ж ты мой, что там у него за корм такой ценный! Прям-таки попробовать захотелось. Но не стал рисковать.

Вернулся продавец из подсобки с коробкой. Часть блистеров в пакетик завернул.

– Через сорок восемь часов можно, когда дурь выйдет… Все остальное, согласно рецепту. Алкоголь – не употреблять, кофеин – уменьшить, за руль не садиться, с женщинами может не получаться до окончания курса, не бойся, пройдет… Найди кого-то, с кем поговорить можно… Всегда помогает.

– А что мне прямо сейчас можно выпить? Дело есть важное, не хотелось бы натворить чего, контролировать себя нужно…

Продавец ткнул на парочку коробочек, дал воды. Потом сказал:

– Вот что, паренек, я тебя не знаю и знать не желаю – не наш ты. Еще и поговорю с тем, кто рецепт выписал, чтобы не присылал кого попало… Но поскольку ты вести себя умеешь, в помощи явно нуждаешься, а господь велел помогать страждущим, то лекарства тебе продам. Но больше не приходи, у тебя, в отличие от многих, к врачу нормальному есть возможность попасть… А вот если болтать будешь или приведешь кого-то – то убью сразу, голову отрежу...

…Там, где канарейка, Максик, нельзя убивать даже врага, его нужно выслушать. Как слушают канарейку. У кого рука поднимется прекрасной птице голову свернуть? И только беспредельщик какой убивает при канарейке…

… – При канарейке? – недоуменно спросил.

– За угол отволоку, – ответил продавец, – Там можно.

Чем косвенно подтвердил, что рассказка командира правдива. Зыркнул черным глазом – откуда этому белобрысому про канарейку знать, но ничего не сказал.

– А есть у вас такой большой попугай, как у пиратов? Ну, чтобы на плече сидел? Чтобы поговорить было с кем…

– Птица – создание божье, заботы требует. Ты о себе сначала позаботься. Придешь в норму – поговорим. Пират недоделанный…

Денег забрал втройне от аптечной цены. Но и впятеро бы отдал – хочет вернуться в нормальность, хоть и на колесах.

С поклонами, благодарностями и прочими притопами, и прихлопами удалился из зоомагазина. Переживал, что украли велосипед с рюкзаком — возле магазина оставил… Но нет все на месте –  наверное там, где канарейка, не крадут. Потому, что в полицию никто не заявляет о краже, а находят вора и за углом рубят руку… или что там у них принято делать с ворами велосипедов…

Таков закон фронтира цивилизации. Каждый сам должен быть тигром. Не смотреть на бой из-за заборчика, а драться сам. И уже позабыто зачем, почему, и кто первый начал – а бой идет, и идет… А из-за заборчика ставки ставят и корм приносят, чтобы битва была бесконечной, захватывающей и кровавой…

Продавец вышел из магазина и долго смотрел вслед удаляющемуся велосипедисту. Вроде никого не привел этот странный парень, сам пришел.

На засланного оперативника вообще не похож – действительно больной парень, такой тик сыграть нельзя. В психбольнице сам работал двадцать лет – симулянта определит с ходу. А тут дело ясное, типичный случай… У него на том стуле толпа таких ненормальных пересидела: засунут руки в мешок с собачьим кормом – и давай шуршать, говорят, успокаивает… А один, вот только вернувшийся, где-то в подвале долго сидел – так нажрался того корма, что желудок промывать пришлось… Столько нервов! Теперь всех предупреждает.

Поговорит с тем доктором, что адрес дал – ну, как можно таким мягкотелым быть! “Своим” нужно помогать, а этот чужой. Зачем решать проблемы чужих, со своими бы разобраться. 

Но понимает того доктора – красивый мальчик, лицо такое доброе, вести себя умеет, жаль его. С таблетками конечно получше будет, но и терапия нужна, без нее от войны не убежишь… 

А лучший способ убежать от войны – вернуться на нее, все знают.

…И откуда этот белобрысый знает про канарейку?

Таблеточки, конечно, хороший способ стать таким, чтобы люди не шарахались, но быстро проблему не решит. А суицидальные трюки, типа, драки или проезда перед поездом, закончатся плохо – не может не понимать. 

То нужно, чем защититься сможет – от реальной опасности и с воображаемой примириться.  

Почему ты шел по тому лесу, Максичек, и ни людей, ни зверей не боялся? Потому, что два автомата на себе нес, пистолет и мачете. Чего же людей бояться – убьет он этих всех людей, это куда проще, чем с холодом справиться и дорогу верную найти.

От командира достался список контактов, где почти в каждой стране мира, сможет себе что-то огнестрельное прикупить. Но тут дома, любой такой контакт к службе бы привел, а вот не хотелось бы и с ними больше никаких дел иметь. Паспорт Даниеля придется отдать, дипломы все липовые тоже, а два паспорта лучше, чем один… Легальный способ очень долго и, опять же, наверняка, даже бывший сотрудник на контроле в компетентных органах.

Поэтому добыть оружие в их, крайне зарегулированной, местности мог одним способом – вскрыть тайник. И присвоить “любимый “глок” командира.

“Любимый “глок” командира” был практически живым персонажем многих командирских рассказок. Любимый “глок” то, любимый “глок” се… “Глоков” было немало, но любимый только этот – с гравировкой на рукоятке в виде буквы “М”, личный подарок кого-то значимого.  Буква, как в книжках про Мориарти, выглядела – перекрещенные сабли. Командир рассказывал, что глиф такой очень древний, куда старше того Мориарти и его автора…

“Глоки” особенно через границы не повозишь, приходилось держать тут. Но не в сейфе и не в банке почему-то – тайник неподалеку от дома, в лесочке, был оборудован.  Кроме “любимого “глока”  там хранился еще всякий памятный мусор в коробке…

– Если что пойдет не так, хотелось бы, чтобы вы сохранили это для себя, – нежно сказала жена командира, – Или оставили в земле.

“Если что пойдет не так” – эвфемизм, что означает смерть.

Что-то пошло не так и у Максика есть полное право вскрыть тайник и забрать тот “любимый “глок” командира себе. 

Добрался до места. Аккуратно вскрыл тайник, как обычно восхищаясь ловкостью командира. Достал герметичный ящик, открыл…

Блин!

Там не было “любимого “глока” с гравировкой в виде перекрещенных сабель! 

Нет, тайник не был пуст – там лежал другой “глок”, современной модели, совсем новенький, в промасленную тряпочку завернутый. Коробка с патронами к тому новенькому “глоку” прилагалась, также лежал там еще паспорт третьей страны, с фотографией Макса, и несколько пачек наличных. В герметичной коробке было то, что командир называл “джентльменский набор”.

– Если у джентльмена есть все из этого набора, то он никак не может ныть, поскольку весь мир открыт и нет ничего невозможного.

Но “любимого “глока” командира и всякой памятной ерунды там не было. Перед последним отъездом вместе с командиром установили тайник, а с утра провел их в аэропорт. И не видел их больше…

Его отозвали с миссии. По гуманитарным причинам и с рабочим заданием одновременно. 

С прискорбием сообщили…(это была гуманитарная причина) и

приказали провести гражданскую панихиду(это рабочее задание), организовать людей по каналам связи командира, выяснить личность всех, кто придет, с некоторыми из предоставленного списка, установить личный контакт… Рутинная работа. 

Ну, а кто еще будет этим заниматься? У них же была легальная жизнь – соседи, коллеги по спорту… Все знают, что Макс там круглосуточно тусовался, адвокат знает, что Макс – наследник… да, если еще неизвестно, то почти все ему оставили, адвокат все расскажет… Короче, иди и работай!

Так себе было настроеньице… Просил предъявить, не верил. Хочет опознать. 

Все уже без него опознано. Вот анализ ДНК, вот слепок зубов… Нечего там смотреть.

– Покажите хотя бы пуговицу! – кричал, – Не верю я. Не надо мне заливать – он свою смерть три раза инсценировал! Пока не увижу хоть что-то, не поверю.

Не бросил бы его командир! И она бы так подло не ушла…

Пусть перестанет валять дурака, вот выводы комиссии - конфиденциальная информация! Что еще ему надо! И вообще Максу вот так, ни за что, за красивые глаза, куча денег досталась, дом и коллекция антиквариата… Так что, в его интересах принять так, как есть. Не надо шуметь, Максичек, все хорошо… Успокойся… Да уколите ему уже что-нибудь, мероприятие завтра провести надо.. Выспись.

И он провел ту панихиду. Костюмчик траурный сидел отлично. Речи читал, допускал, уместные случаю, иронические замечания, полные тонкого юмора, чтобы обстановку разрядить… Когда те два гроба закрытые в печь отправляли, то как-то даже не печалился, не верил -- раз даже пуговицы нет… А когда исчезли там, то стало как-то… Принял, в общем.

После панихиды, перед поминками приятный блондин отвел в производственное помещение той похоронной конторы, где дело было, и долго лил похоронному аниматору на голову холодную воду из душа, в ванной, где трупы моют… И Максичек снова одел тот миленький траурный костюмчик и пошел поминки вести, вино за упокой пить. 

Отлично все прошло: со всеми перезнакомился, всех задокументировал, со всеми из списка личный контакт создал – к каждому подход может найти. Хвалили. Такой, сказали, ты, Максичек, стрессоустойчивый.

…Ну, и куда делся “любимый “глок” командира, ведь про это место не знал никто, кроме их троих?

Лживая, гнусная сволочь! Ненавидит его! Ненавидит… И ее…

Чернильная линия разграничения совсем растеклась, ее не видно.

Лежал на траве, руки раскинув… Холодно еще лежать -- хоть и солнце, но земля совсем не прогрелась. Пытался переварить то, что увидел.

Максичек, ну ты же сейчас не в себе, мало ли, что могло привидеться. Вот сегодня, когда ты утром душ хотел принять, что случилось? Ты увидел тибетское омолаживающее мыло, которым командирская жена умащивалась, а подумал, что это пластит, которым приятный блондин хочет тебя подорвать. Убежал в комнату, под кровать залез и сидел там некоторое время, взрыва опасаясь…

Так, что понять – что реально, что домыслы твои – не сможешь сейчас. Может, пока ты на той миссии был, возвращался командир и забрал свой “любимый “глок”, а ты грешишь на покойника? Может, ты прокурил все мозги и сам его забрал и потерял? Или этот тот самый “любимый “глок”, а ты что-то еще перепутал, часто же не мог отличить, что в рассказах командира -- вранье?

Поймал себя на том, что камешком выцарапывает на рукоятке “М”...

Глупости все это, Максичек! Ты не командир и никогда им не будешь, как тебе верно сказал приятный блондин. И приятным блондином быть не сможешь. Да и никем другим, кроме себя.

Тебе оставили дом, деньги и джентльменский набор.

Никто не обязан тебя любить.

Живи на своем фронтире, своим кодексом и никого не слушай. Теперь ты сам по себе...

Позвонила Джи. Сказал, что был у врача, все хорошо… Пусть и у нее будет все хорошо.

– Что-то ты мне еще меньше нравишься, – настороженно сказала Джи.

– Да, так, потерял я, Джи, ориентиры в жизни, – пытался объяснить. Продавец в зоомагазине велел же говорить с кем-то. А с кем еще говорить, как не с тем, кто из-за кустов на линию огня ради него вышел.

– Найди новые! Это, Даниель, все от безделья. У вас там слишком хорошая жизнь, вот и думаешь много… Займись чем-то полезным, найди себя. Оседлай тигра!

– Тигр сам находит того, кто слабее и его жрет, — пробормотал.

– Так приди на помощь к слабому! Тебе же нравится быть героем и роли хороших играть.

Да. В досье, кстати, отмечено тоже самое.

– Мне тут некогда с тобой болтать, но я тебя, Даниель, очень люблю. Ну, не в этом смысле… А в другом.

Блин! Дождаться от наглой и грубой бабы таких слов… Точно герой!

– Пока, Джи!

– Я еще позвоню. Выполняй предписания врача.

– Я тебе денег скину на телефон, дорого звонить. А у меня кучи денег.

– Не нужно… Если помочь хочешь, я список тебе пришлю, чего нужно. Пока.

Приободрился. Засунул “глок” за пояс… 

В конце концов, Максичек, ты за “глоком” в этот лес пришел, а не за родительской любовью – так вот тебе “глок”!

…Паспорт и деньги пока решил тут оставить, есть пока. Зачем-то нарисовал на клочке бумаге от пистолета срамной орган и положил в герметичный ящик…Тщательно вернул тайник в исходное состояние. Прекрасно выглядит – все хорошо делает, а не “тяп-ляп”,  как говорили некоторые!

Сел на велосипед и домой отправился. Его это теперь дом, а не командирский.

Ему никто не нужен. Он взрослый, самостоятельный человек, очень одаренный и стрессоустойчивый. Вундеркинд, который всем нужен, потому, что ему все доверяют.

И он сам будет выбирать тигра, на которого охотиться. Оседлает тигра, убьет, сдерет кожу и заберет себе шкуру. И в своем доме положит свой полосатый ковер. А дырявое персидское старье выкинет на помойку… 

День стал дольше – почти вечер, а так еще светло, солнце яркое, трава такая зеленая, что только весной бывает, а обочины лесной дороги были покрыты фиолетовыми пятнами фиалок.