Глава 13
Ночь. Он спал неспокойно, то и дело ворочаясь на широком ложе, застеленном белыми простынями. Это было довольно непривычно, после жесткой кровати в его комнате в подземелье. Он спал, как привык, без одежды, но ему было совсем не холодно. Еле слышный шорох привлёк его внимание, но дроу не стал подавать вида, что заметил, притворившись спящим. Еле различимые шаги приблизились к кровати. Язолин, как бы во сне, повернулся на бок и его рука скользнула под подушку, где лежал узкий стилет. Однако визитёр не предпринимал никаких действий. Тут он почувствовал, как покрывало которым он был накрыт, съехало вниз, обнажая его тело. Он чувствовал, как чей-то жадный взгляд скользил по его рельефам. Так продолжалось некоторое время. Затем кто-то снова накрыл его покрывалом и так же тихо покинул его комнату, как и появился. Язолин открыл глаза и сел на кровати.
"— подумал он, так и не увидев, кто к нему приходил. Он не мог даже приоткрыть глаза, ибо незваный гость сразу заметил бы его, светящиеся желтым огнем зрачки, перестроившегося на инфракрасный спектр зрения.
За завтраком он сидел за одним столом с хозяином дома, напротив его сына. Рядом с Зееритом. Исилиэль сидела напротив мужа, оказывая юному дроу всяческие знаки внимания, чем заслужила неодобрительный взгляд Селериана и вызывала смущенную полуулыбку на лице Язолина.
После двухчасовой бумажной волокиты, Зеерит пожелал осмотреть столицу в сопровождении Язолина. Эваэль вызвался быть их гидом. До центра города они доехали на Лимузине, затем покинули машину. Столица пестрела цветочной архитектурой с растительными мотивами, что казалось, ты находишься не в городе, а в лесу. Колонны зданий словно стволы деревьев. Стены, покрытые лепниной, словно ползущими растениями, иногда цветами. Деревья и цветущие кустарники были неизменной частью ландшафтного дизайна. Высокие фонтаны с позолоченными статуями, и причудливыми узорами из цветной мозаики на бортах. Всюду царили чистота и порядок. Язолин с интересом озирался по сторонам. Тёмные эльфы в столице светлого королевства вызвали негодующие взгляды прохожих. Но дроу было на это наплевать. Однако личная охрана Зеерита не дремала. По их пружинистым движениям было заметно, что они настороже. Эваэль с упоением рассказывал о строительстве столицы. Он знал историю каждого здания, являющуюся достоянием всех эльдар.
Визит посланника был назначен на завтра. Поэтому у Язолина был ещё один свободный день. После возвращения во дворец Армантас, дроу решил принять ванну, обратившись с этой просьбой к первой попавшейся служанке.
— Я посмотрю какая из них свободна и сообщу вам, — сказала с легким поклоном она. Спустя час она пришла за ним в комнату.
Ванная комната была приличных размеров, круглая ванна, наполненная теплой водой показалась Язолину настоящим бассейном, вспомнив душевые залы своего дома в подземелье со множеством леек над головой и холодный каменный пол.
Раздевшись и погрузившись в теплую воду, он испытал настоящее блаженство. Язолин просто лежал в воде, пока не почувствовал, что начинает дремать. Прогоняя сон, Рилинвар потянулся к небольшой тумбе, стоящей рядом, на которой оставил свои моющие средства, не пожелав пахнуть всякой цветочной дрянью. Волосы требовали тщательного ухода, ведь они являлись не только оружием, но и защитой. Об их красоте он как-то и не задумывался. Закончив водные процедуры, Язолин вышагнул из ванны, выжимая мокрые волосы. Тут услышал скрип двери и настороженно замер. Кто мог сюда войти, ведь служанка перед уходом повесила на ручку двери ярлычок, гласивший, что помещение занято. Язолин медленно обернулся. В дверях стоял Эваэль и рассматривал его. Дроу немного растерялся, но потом схватил со спинки рядом стоящего стула полотенце, чтобы прикрыть наготу, смущенно опустив взгляд.
— Господин, — тихо произнёс он робким голосом, в котором скользило недоумение.
— Простите моё бесстыжее вторжение, мой юный друг. Но я не мог не выразить вам своё восхищение. Вы так же прекрасны днём как и в объятиях ночи, — начал говорить хозяин дома, приближаясь. И дроу понял, что именно он был в его комнате ночью. Язолин инстинктивно сделал шаг назад, увеличивая между ними расстояние.
— Господин, я вас не понимаю, — тихо произнёс Язолин, естественным желанием которого было схватиться за оружие, которого при себе в этот момент не было.
"Вуайерист чертов", — подумал брезгливо Рилинвар.
— Позволь восхищаться твоим совершенством, манящими изгибами твоего тела, светом твоих ясных глаз, сладостью твоих губ. Моё сокровище, мой , — медовым тоном произнёс Эваэль, не сводя с него пламенного взгляда. Язолин изумленно уставился на него. Никто никогда не говорил ему ничего подобного.
"Охмурение восьмидесятого уровня. Не каждый устоит перед таким. Был бы барышней, уже бы растаял", — подумал Язолин, немного отойдя от шока, ощущая как его тело напряглось, почувствовав угрозу. Тем временем Эваэль мягко забрал у него полотенце, оставив его совершенно обнаженным. Его жадный взгляд скользил по его телу, то и дело останавливаясь на запретном.
— Позволь мне прикоснуться к тебе, — продолжал Эваэль.
Язолин испуганно посмотрел на него, почувствовав себя кроликом перед удавом.
— Не стоит бояться. Я не причиню тебе вреда, — улыбнулся Эваэль, обходя его сзади. Не дожидаясь его согласия, он коснулся плеча дроу. Его тонкие пальцы скользнули по гладкому чёрному бицепсу, отозвавшись дрожью в теле тёмного. Эльф довольно улыбнулся. Он усадил Язолина на стул, взял полотенце и стал высушивать его тяжёлые, мокрые волосы.
— Надеюсь прогулка в шесть часов вечера тебя устроит, — сказал Эваэль, перейдя на более неформальное общение.
— Вполне, — не сразу ответил Рилинвар, переваривая происходящее, постепенно выстраивая линию своего поведения.
— Я зайду за тобой, — сказал Армантас-старший.
Закончив высушивать его волосы и расчесав их, Эваэль удалился.
К назначенному времени Рилинвар оделся в белые джинсы и черную классическую рубашку. Вскоре услышал стук в дверь.
— Ты великолепен, — сказал, зашедший за ним, Эваэль, смерив его восхищённым взглядом.
Дворец оказался довольно обширным. Изобиловал он, тренировочными залами, бильярдной, домашним кинотеатром, оранжереями, которые были частью дворца. В них были небольшие искусственные водоемы и мягкая мебель для отдыха. В некоторых из них даже имелись открытые очаги для костра и дровницы. Так же был бальный зал и два малых зала с музыкальными инструментами. В одном из них Эваэль сел за рояль.
— Позволь сыграть для тебя, Морнемир, — сказал он и его пальцы пробежались по черным и белым клавишам. Заиграла красивая мелодия, разливаясь по залу.
Каждая нота отдавалась в душе дроу неясным отголоском: то невыносимой тоской, то нечаянной радостью, то немым восхищением и счастьем.
— Это было красиво, — признался Язолин, когда музыка смолкла.
— Она не идёт ни в какое сравнение с твоей красотой, — улыбнулся Эваэль и его тонкие пальцы накрыли руку дроу, лежащую на инструменте. Он с благоговением посмотрел на тёмного. Тот растерянно отвернулся.
"Если эта лесная фея начнет дарить мне цветы, я его убью", — подумал Язолин.
— Вы льстите мне, господин, — сказал он вслух.
— Ты недооцениваешь себя. Счастлив будет тот, кто станет обладать таким сокровищем. И надеюсь, я не буду обделен этим счастьем, — сказал Армантас. Язолин сделал вид, что не понял его намёка. Они продолжили экскурсию.
Вскоре дошли до библиотеки. Книги стояли на стеллажах около стен, достигая высоких потолков, в центре помещения располагались, диван и кресла. Язолин прошелся вдоль книг, отмечая что светлый аристократ интересовался не только родной литературой. Тут были книги и на языке дворфов и темном наречии орков, в кожаных переплетах. Была классика левиа и романтика тиндэ. На языке дроу была всего пара книг, но это были всего лишь исследования. Но не это заставило остановить на себе взор. Сборник сонет на межпланетном. Его рука потянулась за книгой и тут же её накрыла ладонь светлого.
— Одобряю выбор, — улыбнулся Эваэль.
— Я много слышал о вашей поэзии. Вот хотел убедиться в правдивости слухов, — сказал Язолин.
— И что это за слухи, — поинтересовался Эваэль.
"Что она жутко нудная", — подумал дроу.
— Говорят, что она никого не оставляет равнодушным, — ответил Язолин.
— Мой сын весьма искусен в этом, — не мог не похвастаться Армантас-старший.
— Селериан - поэт? — удивился Рилинвар.
— Это искусство развивается в каждом аристократе, — не без гордости произнёс Эваэль.
Закончив с экскурсией по дворцу, хозяин дома проводил юного гостя до его комнаты и прежде чем распрощаться, прикоснулся к его губам своими. Это был даже не поцелуй, а едва заметное касание.
— Это в благодарность за то, что составил мне компанию в этот вечер, — объяснил Эваэль, наткнувшись на недоуменный взгляд Язолина.
"Ну да, конечно", — усмехнулся про себя дроу.
* * *
В конце рабочего дня Вероника сидела в своем кабинете и составляла план лекций. Тут открылась дверь и зашли нерадивые дуэлянты.
— Как мило, господа, что вы не забыли про наше с вами свидание, — улыбнулась Максимова, переводя взгляд с Селериана на Язолина и обратно.
— Что ж, как у нас говорят, труд сделал из обезьяны человека. Но в вашем отношении, я сомневаюсь в подобном прогрессе. Извольте следовать за мной, господа, — сказала она и вместе с ними покинула кабинет.
Размышляя над тем, как наказать, а в последствии пресечь подобные инциденты, она вспомнила про трудовые практики в земных институтах. Питание в столовой было бесплатным, но это требовало физической отработки, от которой, как правило, откосить не получалось.
"Интересно, почему эльфов не гоняют на сбор какой-нибудь эльфийской картошки, морковки или яблок, на посадку саженцев мелорна или каких-нибудь ещё деревьев. Сил и времени для всякой поножовщины было бы гораздо меньше. И вообще, труд на совместную пользу, объединяет", — размышляла она, возвращаясь с кафе, вместе с коллегами, наблюдая за тем, как из здания столовой потянулись студенты после обеда. И тут её осенила, на её взгляд, гениальная идея.
Шеф-повар университетской столовой, коренастый дворф с седой короткой бородой слушал её с квадратными от удивления глазами. А Максимова во всю распиналась, о том, что одни из её студентов просто жаждут оказать шефскую помощь, работающим на кухне в качестве уборщиков гоблинам, в знак благодарности за их труд и вкусную пищу.
Шагающие за ней эльфы, даже не подозревали, что их ожидает. Когда она зашла в просторный зал столовой, к её удивлению, никто из обслуживающего персонала не ушел домой. Видимо, все не хотели пропустить такое зрелище. Обычно от студентов и слов благодарности не услышишь, а тут такое. Но увидев эльфов, коллектив столовой просто впал в ступор. Шеф-повар смотрел на них с отвисшей челюстью. Гоблины быстро расселись на стульях в обеденном зале, прихватив попкорн и семечки, некоторые приготовили камеры на телефонах для съёмки.
— Вот, эти славные юноши, жаждущие привести в порядок столовую. Присмотрите за ними, чтобы они всё делали тщательно и с усердием. Если они что-то сломают или разобьют, то с радостью возместят убыток, — улыбаясь, говорила Вероника.
Дворф закивал головой давая понять, что проконтролирует процесс уборки лично. Девушка с чувством выполненного долга удалилась, сопровождаемая ненавидящим взглядом Армантаса, надеясь, что они не устроят поножовщину на кухонных ножах и фехтование на половниках и сковородках.
Когда длинноухие поняли, что им предстоит сделать, то шок наступил уже у них. Если Язолину и приходилось, в качестве наказания, убирать на кухне. Ведь всю черную работу в подземелье выполняли нанятые гоблины. То светлому аристократу вряд ли приходилось марать свои холеные руки хоть какой-нибудь работой. Однако фыркнуть и уйти было ниже его достоинства, ведь тёмный уходить не собирался. Видимо Селериан решил, раз с этим справится презренный дроу, значит и ему это по силам.
Им с радостью выдали длинные фартуки из непромокаемой ткани и резиновые перчатки длиной по локоть. Дворф озвучил план работы: мытьё полов и столов в зале, мытьё плит, столов и пола в кухне, мытьё посуды и кастрюль со сковородками. Язолин предоставил право выбора Селериану. Тот согласился, сделав великое одолжение. Армантас выбрал мытьё плит и столов в кухне, заявив, что даже под страхом смерти не станет мыть пол, по которому ходят презренные орки, дворфы, дроу, короче все кроме эльдар. И так же его выбор пал на мытьё кастрюль и сковородок, посчитав, что раз их меньше, чем тарелок, то и справится он с этим в разы быстрее.
Язолин начал с уборки зала. Он поставит стулья на столы ножками вверх и принялся мыть пол. По его размашистым, уверенным движениям гоблины сообразили, что дроу уже делал что-то подобное. А Рилинвар вспоминал, как горела спина после наказания за где-то не домытое и не достаточно вычищенное.
Когда дроу зашёл на кухню, Селериан тщетно боролся с пригоревшем жиром на плитах. На его лице была гримаса отвращения и по его зеленоватому цвету, было ясно, что всё, что он съел за этот день активно просилось наружу. Язолин усмехнулся, посмотрев на него, и приступил к мытью тарелок, кружек и прочей посуды.
Через некоторое время благородный Армантас, всё-таки со второй попытки закончил с плитами, разделочными столами и полом. Посмотрев на гигантские кастрюли и сковородки, покрытые толстым слоем застывшего жира, его взгляд наполнился тоской обречённости и несправедливости судьбы, и рвотные позывы снова вернулись. Его вооружили ёршиком на длинной деревянной ручке и он опустил кастрюлю в огромный чан с горячей водой с содовым раствором, часть которой выплеснулась прямо на него, следуя законам Архимеда. Отпрыск высшей знати чудом не промок до нитки.
Язолин мыл посуду, краем глаза наблюдая за, чуть не плачущим, Селерианом, драющим огромную кастрюлю. Это наказание и унижение было, по большей части для него, чем для Рилинвара.
"Может быть Вероника догадалась, что именно он был зачинщиком нашего поединка", — подумал дроу.
Он закончил раньше Селериана, когда уже начало вечереть. Светлый только перешёл к сковородам. Язолин подошёл к нему.
— Давай помогу, ты так до ночи провозишься, — предложил дроу.
— Я не нуждаюсь в подачках от какого-то презренного тёмного, — высокомерно отозвался Селериан.
Язолин подошёл к стопке сковородок и, взяв пару из них, направился к мойке.
— Я же сказал, не лезь, —огрызнулся светлый.
— Я тебе не слуга и подчиняться не обязан, — ответил Рилинвар, принимаясь за чистку сковородок, желая не столько помочь светлому, сколько подразнить его.
Через час они закончили работу, которой дворф остался доволен.
— И не рассчитывай, что я буду тебе благодарен. Я тебя о помощи не просил, — надменно произнёс Селериан.
— Ну, мне бы такое даже в голову не пришло, — ответил Язолин.
— Где ты так долго был? — спросил Гаэллар у Селериана, когда тот вернулся в свою комнату. По выражению его лица было понятно, что он в ярости.
— Не важно, — буркнул Армантас и ушёл в свою спальню. Говорить о том, какому унижению он подвергся вовсе не хотелось даже с другом детства, которому всецело доверял.
Солтран же не стал задавать лишних вопросов. Но по довольному лицу своего соседа по комнате, понял, что он провёл время с пользой, что бы это не означало.
