Глава 20 Братья.

Обратно они поехали по верхнему тракту, который вёл в Дорв. Ночь отъезда и первый день превратились в какую-то нескончаемую гонку: Нео старался уехать как можно дальше от столицы. На второй день Кай уговорил его сбавить скорость, сказав, что за ними вряд ли кто-то гонится, а также применив ещё один весомый аргумент: «Пожалей лошадей». Через несколько дней паника и страх отпустили Нео, и он почти вернулся в норму, но порой мысли о брате одолевали его.  Спустя две с половиной недели они добрались до Дорва. Город по размеру походил на Варнию, а ритмом жизни на Риол. Тут они планировали задержаться на неделю, а может, две. Комнаты сняли в обычном постоялом дворе:  с шиковством и притворством было покончено.

Кирона было решено забрать с собой в Нисвет. Нео даже не пришлось уговаривать Кая, он согласился сразу, как только мальчик заикнулся об этом. Единственное, что он сказал, было: «Игон меня точно прибьёт…». Кай обнимал и целовал Нео в любую удобную минуту, и мальчик жаждал этого ничуть не меньше, ведь они наконец-то могли посвятить время только друг другу. Никаких посторонних людей, никаких встреч, никаких больше вечеров, проведённых врозь. Казалось, жизнь прекрасна, и Нео был счастлив — правда, счастлив, но проклятые мысли в голове…

День ото дня ему не давало покоя то, что он сбежал от Гнеса. Трусливо сбежал, едва увидев родного брата. Да, у него хватало на то причин, но теперь он чувствовал себя слабым и напуганным мальчишкой — не этому учил его отец. Другая мысль, которая настойчиво стучалась к нему, заключалась в том, что рано или поздно им с братом придётся встретиться! У Нео было много вопросов, слишком много, и ни одного ответа. Он хотел заглянуть Гнесу в глаза и спросить. И чем больше он об этом думал, тем больше понимал, что сейчас самое подходящее время.

Во-первых, Нео полагал, что его брат не знает о том, что у мальчика остались силы, ведь он и сам об этом долго не знал, и он точно не ожидает увидеть его здесь. Во-вторых, Гнес наверняка взял с собой всего пару колдунов, которым доверяет. А кому он доверяет? Конечно, Коэну, которого его мать приставила к нему с самого рождения, во всём замке это был единственный человек, кроме членов семьи, который обращался к принцу «Гнес», и единственный, с кем его брат не расставался ни на день. Но Коэн довольно слабый колдун, в этом плане он для Нео не проблема. Скорее всего, ещё Гнес доверял Асмуну, а вот о том, на что способен этот колдун, Нео не имел ни малейшего понятия. Гнес привёз его из своей поездки в Перию более трёх лет назад, и мужчина прижился в восточной башне замке, редко покидая свое убежище, а мальчик туда никогда не совался. Обычных стражников-людей Нео и вовсе не брал в расчёт, как и Гнес. Прежде брат никогда не пользовался их сопровождением, так что и сейчас с ним, скорее всего, лишь несколько человек для солидного довеска, на них подействуют даже самые обычные сонные чары.

И так, всё это зрело и зрело в голове Нео, пока он, наконец, не решил, что должен поехать и перехватить Гнеса здесь, в Агреи. Кая и Кирона с собой брать нельзя, он даже не уверен, что сможет защитить себя, а ими рисковать Нео и вовсе не собирался, особенно Каем. Он намеревался вернуться к Каю в любом случае, вполне возможно, что его путь займёт больше времени, чем ему бы хотелось. Путь,  который он обязан пройти сам, один.

Сегодняшняя ночь была для Нео особенной. Он целовал Кая больше, чем когда-либо, обнимал и тянулся к нему, стараясь запомнить каждый изгиб его тела, каждую черту лица, каждый поцелуй и слово, которое шептал ему парень. Нео не мог насытиться, и раз за разом сам провоцировал Кая взять его, и он брал: нежно и медленно, доводя мальчика до слёз чувствительными, тягучими проникновениями, и быстро и страстно, заставляя прогибаться навстречу, тонуть в жарких объятьях, кричать от удовольствия и забывать собственное имя. Кай… Кай… Кай… Он стал для него всем! И если когда-нибудь, по каким-то причинам он его потеряет…  Даже думать о таком было невыносимо больно. И Нео потянулся к парню снова, цепляясь за плечи и позволяя ещё глубже проникнуть в своё тело и душу… Кай!

Нео проснулся до восхода солнца, поспав от силы пару часов, и с трудом поднялся с постели. Все тело ныло, напоминая о сегодняшней ночи, но это было сладкое напоминание. Кай не шелохнулся, когда Нео доставал седельные сумки и собирал вещи. Он брал только самое необходимое: одеяло, немного сменной одежды, лук, кинжалы и кулон — самый первый подарок Кая, который он надел на шею. Белый клык на чёрной верёвке — неподходящее украшение для благородного перийца, которым он так долго притворялся, зато в самый раз для мальчика-колдуна, живущего свободной, не обременённой никакими условностями, жизнью. Нео приблизился к кровати и склонился над спящим Каем.

— Кай, — прошептал он и провёл пальцами по щеке парня, — Кай, проснись.

— Ммм….

— Кай, я уйду ненадолго, дождись меня, хорошо?

— Угу…

— Кай, я… просто подожди, — еле слышно проговорил мальчик последние слова, склонился к парню ниже, и осторожно поцеловал в губы.

Нео покинул комнату и подошёл к соседней, в которой спал Кирон. Чуть приоткрыв дверь, он тихо позвал Мина. Пёс в последнее время предпочитал ночевать с Кироном, видимо, специально оставляя Нео и Кая одних. Мин сонно и лениво выполз из комнаты, а затем улёгся у ног Нео.

— Просыпайся, соня, нам нужно ехать, — прошептал мальчик, беря пса на руки.

Мин так больше и не вырос с начала весны, оставаясь все тем же маленьким, белым, пушистым пёсиком, которого Нео легко носил на руках. На первом этаже таверны никого не было, даже хозяйка и кухарка ещё спали. Взяв с кухни пару вчерашних лепешек, мальчик направился в конюшню, прямиком к Зиру.

— Мне снова нужна твоя помощь, друг, — обратился он к коню, протягивая яблоко, — ты сможешь найти моего брата? Его сила колдуна, по ощущениям, будет похожа на мою.

Зир медленно кивнул, пережёвывая угощение.

— Ну, тогда в путь, — улыбнулся Нео и открыл загон.

Мальчик и двое магических существ покинули город с лучами первого солнца. Зир направился не на тракт, а на просёлочные дороги в юго-западную сторону, видимо, Гнес поехал обратно тем путём, которым они с Каем ехали в Лейрию. Для найтмара эта дорога была удобнее тем, что тут он практически не скрываясь использовал свою силу.

Одиночество отрицательно влияло на Нео: по ночам снова вернулись кошмары, и, учитывая то, на встречу с кем он ехал, днём настроение несильно улучшалось. Вернулись страхи и пустота в душе, которую, видимо, всё это время заполнял только Кай. Отряд Гнеса Зир нашёл на пятый день. Нео увидел их издалека, а потом почувствовал силу брата. Сбавив скорость, они держались на приличном расстоянии, так, чтобы его не заметили. Ему же не нужно было их видеть, теперь он чувствовал силу трёх колдунов впереди, стоило лишь на ней сосредоточиться.  Ближе к вечеру отряд остановился, и Нео, оставив Зира с Мином позади, приблизился к месту стоянки брата. Он занял удобное место, спрятавшись за высокими кустами акации, и мог наблюдать за всем, что происходило вокруг.

Для Гнеса установили довольно большой шатёр, а поскольку парня не наблюдалось в зоне видимости, Нео решил, что он внутри. Коэн и Асмун сидели неподалёку и разговаривали, двое стражников и двое слуг собрались вокруг костра, на котором готовили ужин. Людей оказалось даже меньше, чем Нео ожидал. Он наблюдал за ними больше часа: когда еда приготовилась, Коэн забрал несколько порций и ушёл в шатёр, а через какое-то время оттуда вышел мальчик, видимо, ещё один слуга. Что ж, похоже, Нео увидел всё, что должен был: кто именно сопровождал его брата и точное количество человек. Тихо выбравшись из укрытия, он вернулся к Мину и Зиру.

Нео даже не увидел брата, а паника уже подступала. Может, вся эта затея была глупой, и ему вообще не стоило искать его? Ну, поговорят они, и что измениться? Гнес вряд ли потом возьмёт, да отпустит его… И хватит ли тогда у Нео сил, чтобы сразиться с ним? Он никогда не мерился с братом силами, даже в шутку.

Этой ночью Нео не сомкнул глаз, находясь так близко, и ощущая на расстоянии силу Гнеса. Он просто не смог. Прижавшись спиной к найтмару и обняв Мина, мальчик просидел до самого утра, пока не почувствовал, что отряд впереди начал движение. Второй день прошёл по той же схеме, что и предыдущий, а вечером Гнес со своими людьми остановился в таверне небольшого поселения, Нео же остался в лесу, на окраине. Решимость угасала с каждым часом. Мальчик так надеялся, что всё произойдёт сегодня, но деревушка это неподходящее место для их встречи. Усталость, стресс и дорога взяли своё: Нео провалился в сон.

***

Он совсем маленький бежал по коридору дворца от покоев отца, но это были не его воспоминания, а того, кто смотрел на него… 

Крошечное тело брата врезалось в ноги Гнеса, а тонкие ручки их обвили.

— Гнес, Гнес, Гнес…

— Ну, чего тебе?  — обернулся мальчик, пытаясь сделать строгое лицо, но у него плохо вышло.

С Нео он никогда не мог быть строгим, стоило этому ребёнку улыбнуться, и в сердце что-то щёлкало. Как же он ненавидел его мать, и Нео временами ненавидел, но когда оказывался рядом, его злость, обида, зависть и ненависть куда-то улетучивались. Рядом с этой малявкой он чувствовал себя спокойно, так же спокойно, как с Коэном. Наверное, во всем мире это были два самых дорогих ему человека.

Но человек ли вообще Нео? К своим одиннадцати годам Гнес изучил об эльфах всё, что нашёл в замковых книгах, а потом и в книгах своих учителей. Не так-то много о них было написано: бессмертные существа… Его брат тоже бессмертен? 

— Ну Гнеееессс, — простонал малыш, дёргая Гнеса за кофту и привлекая внимание к себе, — лошадки! Ты же обещал!

Точно. Он обещал покатать его на лошади.

— А хочешь научиться ездить сам? — спросил Гнес.

— Я же упаду! — Нео посмотрел на него своими красивыми, чистыми, серебряными глазами, в которых читалось волнение.

«Ну зачем мальчику такие глаза?! Он точно не человек, и наверняка околдовывает меня ими!»

— Не упадёшь, я буду тебя держать, — Гнес улыбнулся, а потом шустро отпрыгнул от брата, — бегом до сада, — крикнул он, а затем побежал к лестницам, ведущим вниз.

Он слышал, как Нео бежит за ним и с каждым шагом отстаёт. Гнес сбавил скорость у лестницы и перехватил бегущего брата у самых ступеней.

— Куда…? Хочешь скатиться вниз головой? По лестницам бегать нельзя, — шикнул старший на маленького.

Нео ловко заполз Гнесу на спину, обвивая рукам его шею, а ногами талию.

— Понеси меня, Гнес! — радостно промурлыкала козявка, утыкаясь в шею брата и щекоча его своим дыханием.

Снова колдовство этого маленького чертёнка: если он просил, Гнес не мог ему отказать. А Нео умел просить! Мило, умилительно, забавно, ласково, нежно, шёпотом или со слезами на глазах, обнимая и ластясь… Этот малец перепробовал на Гнесе всё, и точно знал, как уговорить старшего брата на всё что угодно!

— Ты просто маленькая хитрая бестия, Нео! — Гнес перехватил ноги мальчика, на всякий случай, но обычно эта малявка держалась крепко.

До конюшен идти было не близко, особенно для детей одиннадцати и пяти лет. Нео — маленький, худенький и лёгкий, на пять лет не тянул, он всегда казался младше своих лет, но даже так, пройдя пятнадцать минут с ним на спине, Гнес начал уставать. Старший брат поставил мальчика на землю возле фонтана, а сам присел ненадолго передохнуть, Нео же носился возле него и играл с водой.

— Нео, пойдём дальше, — сказал Гнес через несколько минут.

— Ага, к лошадкам, — побежал вперёд мальчик.

Пройти ещё оставалось полсада и немного вдоль пруда. Раньше у Гнеса была маленькая детская лошадь, на которой теперь будет учиться ездить Нео, мальчику же отец недавно подарил красивого белого жеребца. Всё их окружение тогда говорило, что это настоящий породистый конь, достойный юного принца.

— Дошли! — воскликнул Нео и бросился к конюшням.

«У этого ребёнка вообще заканчивается энергия?»

Внутри находился только помощник старшего конюха, молодой парень лет семнадцати — Тито. 

— Ваши Высочества, — тут же поклонился он вошедшим мальчишкам, — Принц Эргонес, мне оседлать вашу лошадь?

— Нет. Подготовь конька, для принца Эрнеоса, пожалуйста.

— Нет! — подскочил ребёнок к брату. — Ты же катаешься без вот этой штуки. Я хочу так же!

— Ну… — Гнес задумался.

Сам он далеко не сразу стал ездить без седла. Если Нео начнёт падать, ему даже не за что будет ухватиться. Гнеса первое время страховал Коэн, но ведь он и сам сможет поймать своего брата, если что.

— Давай, — кивнул, наконец, первый принц, после всех размышлений.

Гнес подсадил Нео на конька, и ребёнок, счастливо улыбаясь, бесстрашно ухватился за гриву. 

— Лошадка! Это ведь теперь моя лошадка? Да, да? Гнес?

— Да. Не тяни гриву так сильно, ты же не хочешь сделать ей больно. Держись легонько. Если чувствуешь, что сползаешь или падаешь, сразу говори мне. И ещё держись ногами, сжимай бедра и колени, — Гнес подошёл и положил ладонь на колено Нео, показывая, что он имел в виду, — тебе понятно?

— Да,  — кивнул малыш, а потом встревожено посмотрел на брата, — но ты ведь будешь рядом?

— Конечно, ни на шаг от тебя не отойду, — улыбнулся мальчик, и потянул конька вперёд, чтобы тот начал идти.

— Ух ты! Я катаюсь сам! Гнес, Гнес, я ведь сам, да?

— Да ты просто молодец, мой маленький принц! — полушутливо, полу-восторженно сказал Гнес.

Нео и правда очень хорошо держался верхом, не трусил, но при этом сидел осторожно, ровно держа спину и подстраиваясь под движения лошади, а Гнес шёл рядом, ведя конька. Так они и пошли вдоль пруда, но их прогулку довольно скоро прервала королева Кармина. Когда она увидела мальчиков, то поспешила к ним.

— Гнес, что ты вытворяешь? — строго спросила девушка, снимая Нео с конька, назвать её женщиной у Гнеса не получалось даже в мыслях, ведь она выглядела не больше, чем на семнадцать лет.

Мальчик удивился. Как бы он не ненавидел свою мачеху, но она никогда не повышала на него голос и не относилась плохо, и никогда прежде не ругала. И он честно не понимал, почему же она разозлилась сейчас.

— Я не… — начал Гнес.

— Ты ведь уже не ребёнок. Чем ты думал, когда посадил Нео на лошадь, без присмотра взрослых, да ещё без седла?! А если бы он упал и пострадал?

— Он бы не упал, — неуверенно проговорил Гнес, — и я смотрел за ним.

Да, он не взрослый, но он бы не дал Нео пострадать. Точно не дал бы! В душе начала расти обида. Разве он хоть раз плохо присматривал за Нео?

— Это безответственно, Эргонес…

— Мама, — Нео обнял королеву за шею, переводя её внимание на себя, — почему ты ругаешься?

— Я не ругаюсь, милый.

— Ругаешься! На Гнеса. Почему?

— Он поступил нехорошо, — вздохнула Кармина, — и ты тоже. Разве можно залазить на лошадь без взрослых?

— Гнес меня держал. И я ехал сам! Представляешь, мама, сам!

Нео восторженно подпрыгивал на руках у матери, и ей пришлось поудобнее его перехватить. Козявка выглядела сейчас такой забавной, что Гнес невольно усмехнулся. Кармина повернула голову к нему.

— Не вижу ничего смешного, первый принц. Ты подверг своего брата опасности и даже не осознаёшь этого! Я знаю, что мои слова ты не воспринимаешь, значит, выслушаешь отца! — королева развернулась и пошла в сторону сада, забирая с собой Нео.

Он стоял и злился. Злился, пока Кармина не скрылась из виду, тогда мальчик повернулся к пруду и со всей силы выкинул руки вперёд. Раздался оглушительный хлопок, и вода разлетелась вокруг миллионами брызг. Конёк от испуга отскочил на несколько метров, заржал и поскакал к конюшням. Как же Гнес был зол, на неё, на Нео, на отца, на себя! Он снова и снова выпускал в воду потоки силы, пока обессилено не упал на берег. Тут его и нашёл Коэн пару часов спустя.

— Что случилось? — спросил мужчина, садясь рядом.

— С чего ты взял, что что-то случилось? — огрызнулся Гнес, хотя понимал, что Коэну он всё равно сейчас всё расскажет.

— Я вижу. Расскажешь?

Эргонес присел, а потом пополз к Коэну, забрался ему на колени и прижался к широкой груди. Коэн всегда каким-то образом успокаивал его, даже просто находясь рядом, или обняв, как сейчас. Как и в тот раз, когда умерла мама… Он обезумел, крушил свою комнату, кричал, источал мощные потоки силы, в тот раз к нему не смог подойти даже отец, а Коэн смог, он не испугался, что Гнес снесёт его своей силой, он просто пошёл напролом, схватил мальчика за руки и прижал к себе. И Гнес рыдал у него на груди так долго, насколько его хватило, и рыдал на следующий день, и после него, но он больше не терял контроля, сильные руки Коэна удерживали его на грани между отчаянием и жизнью дальше.

— Она отругала меня, Коэн. Эта противная королева отругала меня и забрала Нео! — Гнес рассказал ему всё, и о том, что произошло, и том, что он чувствовал, и как безумно разозлился, а Коэн обнимал и слушал мальчика.

— Король Эрвейн велел тебе прийти к нему, — сказал мужчина через какое-то время.

— И почему ты не сказал сразу?

— А ты куда-то торопишься? — шутливо спросил Коэн.

— Ты же не думаешь, что он меня накажет? За такой-то пустяк?! Ничего даже не случилось.

— Я думаю, что ты сейчас пойдешь и выслушаешь отца, как хороший сын. Да, мой принц?

Гнес сморщил носик.

— Не люблю, когда ты меня так зовешь.

— Гнес.

— Повтори, — прошептал мальчик капризно, и сильнее прижался к Коэну.

— Гнес, Гнес, мой Гнес, — улыбнулся мужчина и повалил мальчика обратно на траву, перебирая пальцами золотистые локоны.

-

Гнес тихонько постучал в дверь библиотеки.

— Войдите, — раздался голос отца.

Мальчик вошёл и прикрыл за собой дверь. Эрвейн повернулся к сыну.

— Ты знаешь, зачем я тебя позвал? — спросил мужчина, закрывая книгу.

— Догадываюсь, — тихо пробубнил мальчик, опуская глаза.

— Сядь, — сказал отец, и Гнес послушно сел в ближайшее кресло.

— Ты понимаешь, что сделал? — спокойно продолжил отец. — А если бы Нео не удержался? Или лошадь понесла, и он бы упал? Он мог сломать руку, ногу, а если шею? Твой брат ещё мал, Гнес, он не такой сильный, ловкий и выносливый, как ты. Он еще ребёнок, ты это понимаешь?

— Да, — прошептал мальчик, — но отец, я не дал бы ему упасть. Я смог бы его поймать.

— А если нет?

— Но ведь он не упал?! — воскликнул Гнес, поднимая голову, — У нас всё было в порядке, пока не пришла эта… твоя жена, — он снова понизил голос. 

— Ты не чувствуешь себя виноватым? — уже куда более строже спросил Эрвейн.

— Нет, — упрямо ответил Гнес, сжимая руки в кулаки.

— Хорошо. Лисвен, — громко позвал отец, и через пару минут в библиотеку вошёл один из советников отца.

— Отведи принца Эргонеса в северную башню для наказаний, — сказал король, отворачиваясь от сына.

— Нет! — крикнул мальчик, вскакивая с кресла и кидаясь к отцу. — Нет, пожалуйста, отец! Только не туда! Пожалуйста. Я вычищу конюшни или отмою лестницы в замке, без всякой магии! Пожалуйста, отец!

Король взял сына за руку и передал советнику.

— Лисвен, выполняй, что я велел.

— Нет, папа. Папа, я прошу тебя, папа! — из глаз Гнеса потекли слёзы. — Папа, прости, прости, я был не прав, пожалуйста! — Гнес попытался вырваться из рук мужчины, но тот крепко держал его и быстро вывел из библиотеки.

Северная башня для наказаний для Гнеса являлась самым страшным местом во всём замке. И вовсе не потому, что там и вправду было страшно. На вершине башни находилась самая обычная круглая комната с кроватью, столом, множеством книг и маленькой ванной. В этой комнате невозможно пользоваться силой, он была заколдована так, что блокировала любую магию внутри — это сделали ещё их предки, и уже много веков это место использовали для наказания непослушных принцев. Казалось бы, нет ничего страшного в том, чтобы посидеть в одиночестве пару дней, подумать над своим поведением, почитать поучительные книги и не иметь возможности применять силу. Но только не для Гнеса. Для него башня стала настоящей тюрьмой и сосредоточием страхов, ведь он находился там, когда умерла его мать, а узнал он об этом только спустя день. Он даже не успел с ней попрощаться…

Дверь за Гнесом закрылась, и он устало сел на пол, закрыл лицо руками и заплакал. Мама… Мама… В этом месте жили призраки, его личные призраки, которые терзали его душу сильнее, чем это мог сделать кто-либо из живых…

За окном давно стемнело, комната погрузилась в непроглядный мрак, а Гнес продолжал сидеть на полу, прижимая колени к груди. За дверью что-то зашуршало, и мальчик увидел сквозь щель внизу тусклый свет. Наверное, ему принесли ужин — какая разница, он всё равно не сможет проглотить ни куска. Но минуты шли, а окошко в двери так и не открылось, зато возня снаружи усилилась. И ещё через пару минут дверь открылась, и в комнату вошёл Нео с маленьким магическим фонарём в руках. Гнес удивлённо на него посмотрел. Никто, кроме отца, не мог открыть заколдованную дверь!

 — Как ты вошёл сюда? — тихо спросил старший брат.

— Просто вошёл, — малыш прошёл вглубь комнаты, поставил фонарь на стол, а затем достал из кармана булочки и сложил их рядом, садясь на кровать, — братик, почему ты сидишь на полу?

«Да не может этого быть!» — Гнес вскочил на ноги и подлетел к двери.

Он осмотрел её со всех сторон — на ней больше не было чар! И фонарь, который должен погаснуть, попади он внутрь, спокойно горел. Гнес поднял ладонь и пустил к потолку шар света, который ярко осветил всю комнату.

— Как ты открыл дверь, Нео? — снова спросил мальчик, поворачиваясь к брату.

— Положил на неё руки и пустил силу, — невинно ответил ребёнок, хлопая серебряными глазами.

И Гнес засмеялся. Эта козявка развеяла вековые чары, которые не смог сломать даже их отец в свои семнадцать лет. Будь Гнес сейчас один, он наверняка бы злился и завидовал, что этот мальчишка сумел сделать такое в пять лет, даже не осознавая, какие сильные чары разрушил, но прямо тут, глядя на брата, его переполнял восторг. А комната, которая вызывала в нём столько страхов и боли, очистилась, и стала совершенно обычной от одного присутствия этого серебряного чуда. Гнес подошёл к брату и повали его на кровать, ложась рядом и обнимая мальчишку.

— Не боишься, что отец тебя накажет?

— Пусть наказывает вместе с тобой! — улыбнулся ребёнок и тоже обнял Гнеса. — Я научусь кататься на лошадке так хорошо, что никто больше тебя не накажет. Прости, прости, братик… 

— За что? Ты не виноват. Ты чудо, Нео!

Это маленькое сокровище — его брат! Его, его! И как же он дорог ему. Его улыбка, смех, глаза, голос, Нео… Нео… Он крепче обнял козявку, чувствуя внутри невероятную теплоту и покой.

— Нео, — прошептал Гнес, — я люблю тебя.

Так они и уснули, обнявшись, а на утро их нашли взволнованные Кармина и Эрвейн. Король лишь улыбнулся и потрепал мальчишек по волосам.

***

Нео проснулся посреди ночи. По его щекам текли слёзы. Он не помнил этого так чётко, как увидел сейчас глазами одиннадцатилетнего Гнеса. Он любил его! Его брат любил его раньше! Так когда и почему это изменилось? Найтмар и Мин сидели рядом и не спали, охраняя его. Мальчик прижался к ним и горько заплакал. 

«Почему всё изменилось, Гнес? Почему ты это сделал?  Почему ты меня возненавидел? Что с тобой случилось? И почему я не заметил? Ведь ты был для меня самым дорогим человеком! Гнес…»