Глава 6. Кошмар в «Дракониксе»

Марк сидел на большой кровати королевского размера и держал в руках миниатюрную глянцевую открытку.

Из-за того, что после происшествия с торговцем он обессиленный уснул, теперь спать не хотелось совершенно. Марк не знал, чем себя занять. Под тиканье часов со стрелками в виде извилистых змей, он ожидал, когда же его вновь потянет в сон. И заодно размышлял о событиях, которые произошли.​

В высокое стрельчатое окно светила бледная растущая луна. То и дело мелькали летучие мыши. Хлопая крыльями, они проносились мимо, крепко держа в лапках небольшие папирусные свитки, холщовые свёртки и набитые чем-то кожаные мешочки.

Опёршись на мягкую подушку из чёрного шёлка и плотно укрывшись невообразимо мягким одеялом, Марк снова прочитал сообщение из открытки:

Глубокоуважаемый господин Мракович!

Мы рады приветствовать Вас в Гранд-отеле «Драконикс». Наш необыкновенный персонал готов приложить сверхъестественные усилия, чтобы время, проведённое в старейшем отеле Страхсильвании, оказалось поразительным и оставило исключительно неизгладимые впечатления. Желаем Вам фантастического отдыха, полного магии и чудес.

Навечно Ваш, Гранд-отель «Драконикс».

Открытка была отпечатана на плотной дорогой бумаге. С красивым чёрным шрифтом, отливающим серебром и узорчатой каёмкой, изображающей драконов — символ отеля. Вместе с корзиной, заполненной фруктами, некоторые из которых Марк вообще видел впервые, она была на комоде при входе в номер. Трёхкомнатный люкс в жизни оказался ещё более роскошным, чем на всех фотографиях и в описаниях, которые доводилось повидать.

Марку так до конца и не верилось во всё происходящее. Бархатные обои, люстры со свисающими хрустальными каплями, полированная деревянная мебель, мраморный пол и ковры с высоким ворсом…

Всё выглядело непривычно, ново и было даже несколько боязно к чему-либо дотрагиваться. Не говоря уже о том, чтобы чувствовать себя полностью расслабленно. Даже в такой необычной кровати. Конечно, не настолько необычной и любимой, как его собственная, с кованной паутиной и пауками на набалдашниках, но всё же…

Чёрное постельное белье, массивное изголовье в виде драконов и балдахин с золотыми подхватами на витых столбах, были поистине королевскими. Как, собственно, и весь номер. Подумать только, он, Марк, сейчас сидит на той самой кровати, где спят верховные ведьмы. В номере, о котором не смел даже мечтать, настолько он был дорогостоящим!

Правда, до конца так и не было понятно, шутка ли это, или рекламный ход отеля по поводу ведьм… Но кто знает, что может быть в Страхсильвании! Ведь если существуют люди с необычными способностями, вроде бабушки, или тёти Гюрзелии, может, они действительно объединяются и приезжают сюда для каких-то своих тайных собраний, встреч или праздников.

События продолжали казаться какими-то невероятными, но, к счастью, всё было вполне реально. Мечта сбылась и даже значительнее, чем можно было себе представить. Призовой фонд от Шоколадного Джокера составил целую тысячу злотых! Верховный люкс стоил сотню за ночь, а тут была целая тысяча в полном распоряжении! Тратить можно на что только вздумается! Большой неподъёмный мешок размером с футбольный мяч был до отказа набит монетами. И их было гораздо, гораздо больше тех, что вручил дедушка перед отъездом.

Марк был и рад, и озадачен. Никогда в жизни у него не было денег столько, чтобы он их тратил, как ему вздумается и при этом не чувствовал какой-то ограниченности в средствах. Наконец-то он сможет купить какие-то подарки — бабушке, дедушке, Карлоффу, Виктору и особенно Дарину. Хотя, у них было кое-что намного дороже, чем самые ценные дары — их многолетняя искренняя дружба.

Подумав об этом, Марк посмотрел на Дарина, лежащего рядом и крепко обнимающего подушку во сне.

Как только они прибыли в Драконикс, то сразу же связались с семьями в Карпатвиле. Анджей был прав, в отеле работали и вай-фай, и мобильная связь.

Главная спальня в Верховном люксе предназначалась для Марка. В ещё одной комнате было две кровати, рассчитанные, похоже, на Виктора с Дарином.

Марк, узнав о персональной спальне и так бы не согласился в ней ночевать — это было слишком, да и одна только мысль об этом заставляла его чувствовать себя неловко перед друзьями. Кровать королевских размеров была безупречна… Но его самолюбие было не таким раздутым, как у того же Задерея. Уж кто-кто, а он бы на месте Марка без всяких сомнений провёл ночь именно в главной спальне и совесть бы нисколько его не терзала, что у друзей условия изрядно скромнее.

Поэтому Марк решил, что спать на такой кровати будет Виктор, а он вместе с Дарином займут спальню поменьше, для двоих. Но пока они звонили бабушке с дедушкой и родителям Дарина, уставший Виктор ушёл в ту самую спальню и так и не раздевшись, уснул на одной из кроватей. Решив не будить могильщика, Марк и Дарин в итоге расположились на огромном королевском ложе, которое даже для них двоих оказалось чересчур велико.

За окном снова пролетела летучая мышь и Марк, которому надоело уже полусидеть в постели, решил немного побродить по комнате.

Карлофф, умостившись в кожаном кресле с высокой спинкой, приоткрыл глаза и взглянул на хозяина.

— Спи, я просто встал размяться, — объяснил Марк и подошёл к столу, чтобы попить.

Тонкий хрустальный графин с тёмно-красным виноградным соком, комплимент от отеля, был уже наполовину пуст. Но Марку он так нравился, что он был попросту не в силах от него оторваться. И в самом деле, раз его дали в качестве хорошего тона, почему бы им не наслаждаться! Тем более, что Виктор и Дарин не особо его оценили — одному сок показался слишком сладким, а другому чересчур кислым.

Налив сок в крупный круглый бокал с ножкой, будто драконья лапа держит когтями хрустальный шар, Марк его залпом опустошил и вытерев губы тыльной стороной ладони, подошёл к окну.

Густые чёрные тучи плыли по небу, иногда закрывая луну. Вместе с её бледным светом, небольшую улицу и открывающийся вид на Полуночную Площадь, освещали зелёные огни фонарей. Именно там через несколько дней должно будет состояться главное событие Дня Всех Усопших — Паранормальный Парад, где пройдут колонны ряженых и проедут всевозможные тематические платформы.

Ещё в дилижансе Марк заметил, что стёкла в кованых высоких фонарях сплошь зелёного цвета. Из-за этой особенности и без того загадочные старинные улицы деревеньки выглядели в некоторой степени зловеще.

Страхсильвания была верна своим традициям. При въезде, недалеко от вокзала, яркая вывеска с изображённым и перечёркнутым автомобилем подтверждала приверженность старым устоям. Ни одной машины, скейтборда, или самоката здесь встретить было просто невозможно. Не говоря уже про какие-то мопеды или велосипеды. По улицам разъезжали только кареты, дилижансы и повозки, запряжённые лошадьми.

Вот и сейчас, когда Марк рассматривал острые вытянутые крыши близлежащих зданий с изогнутыми печными трубами, где-то вдали пронеслись лошади, отчеканив подковами булыжную мостовую.

Улица была пуста. В небольших лужах отражались пляшущие огни газовых фонарей, летали жёлтые сухие листья… Но тут из тени далёкого арочного прохода показалась фигура широкоплечего мужчины. В чёрном пальто с пелериной и торчащим воротником, в коротком цилиндре со сверкающей в лунном свете пряжкой и кожаных тёмных перчатках, он не спеша шёл по тротуару, опираясь на трость. Каждый его шаг сопровождался стуком каблуков, как и удары длинной трости с причудливой рукоятью.

Марк в очередной раз для себя отметил, насколько необычное место Страхсильвания — люди здесь одеваются в странные старомодные наряды и спокойно в них разгуливают по окрестностям, не боясь показаться смешными. Это действительно был один сплошной продуманный аттракцион, правила которого принимали приезжие. И, надо отдать должное, без всяких капризов. Хотя Марк ещё и не видел, как Страхсильвания выглядит днём, он был уверен, что обычно одетых туристов он вряд ли встретит на её улицах. Уж скорее они будут выглядеть смешно в каких-нибудь привычных джинсах и толстовках, нежели в плащах и цилиндрах.

Марк уже было хотел пойти обратно в тёплую постель, но странное поведение незнакомца приковало к себе внимание и вызвало огромное любопытство.

Человек в плаще остановился посредине пути, вытащил из внутреннего кармана круглые часы на длинной цепочке и открыв их, посмотрел на циферблат. Непонятно, зачем он это сделал, ведь прямо перед ним у входа в отель возвышалась башня с огромными ажурными часами. Но, посмотрев на время, незнакомец захлопнул крышку часов и спрятал их обратно… А затем случилось то, чего Марк не ожидал совершенно.

Мужчина, медленно повернув голову, и взглянул на Марка. Даже издали было видно, как тонкие бледные губы незнакомца расплылись в недоброй улыбке. После чего он неторопливо протянул правую руку и указательный палец устремил в то самое окно, где стоял Марк. Малейшие сомнения, что он смотрит в какое-то другое место, а не на него, тут же рассеялись.

Несмотря на круглые очки, в которых был незнакомец, Марку казалось, что он прожигает его взглядом сквозь плотные чёрные стёкла. Но эта мысль, промелькнувшая в голове, сразу была перекрыта внезапной обжигающей болью. Медальон снова стал горячим, как это уже было в поезде… Марк отскочил от окна, тяжело дыша и пытаясь снять его, но ему это не удавалось. Металл раскалился, к нему невозможно было прикоснуться и казалось, что он нагревается только сильнее.

Сзади послышался шорох, проснувшийся Карлофф негромко каркнул.

Марк схватил с кресла покрывало и вцепился в медальон. Через ткань он был не таким горячим, но только лишь мгновение. Руку снова стало обжигать, как и грудь, хотя и не настолько сильно.

— Карлофф, медальон… — еле выдавил из себя Марк, хрипя. — Помоги мне… снять.

Ворон тут же подлетел, ухватился когтями за цепочку и потянул на себя, устремившись к потолку. Но, похоже, Карлофф тоже чувствовал, как медальон раскалился. Он не мог его постоянно удерживать и раз за разом отпускал цепочку, не в силах её разорвать.

Дышать Марку было всё тяжелее, стало невыносимо жарко, он оттягивал цепочку от шеи покрывалом, изгибаясь из стороны в сторону от боли.

И тут неистовый мужской крик прорезал ночную тишину.

— Марк? — тут же вскочил на кровати Дарин, обеспокоенно.

— Я здесь, — произнёс Марк и понял, что обжигающая боль моментально исчезла.

Вместе с Карлоффом, измученный, он рухнул на пол. Взявшись за медальон, Марк понял, что тот холодный. Да что там… Медальон был просто-таки ледяным, будто не было мгновение назад необъяснимого жара.

Кое-как поднявшись, Марк опёрся на стол. Хорошо, что всё можно списать на сонное состояние, иначе начнутся ненужные расспросы.

— А кто кричал? — Дарин выпрыгнул из постели и включил свет в спальне. — Виктор?

Как только комната озарилась яркими лампами, дверь во вторую спальню отворилась, с грохотом ударившись об стену и из неё выбежал всполошённый Виктор.

— Т-т-там, — с бледным, будто мелом обмазанным лицом и вытаращенными испуганными глазами, могильщик трясущейся рукой указывал в комнату, из которой только что появился. — Т-т-там… Оно… Там!

— Что там? — протёр сонные глаза рукой Дарин, стоя в одних лишь клетчатых пижамных штанах. — Ты нормально можешь объяснить?

Виктор ничего не ответил. Он подбежал, захлопнул дверь и тяжело дыша с силой подпёр её спиной, будто кто-то или что-то собиралось выбраться наружу.

В этот момент в спальню вбежали Анджей, а следом невысокий мужчина в форме отеля. С кожей болотистого оттенка, крючковатым носом и оттопыренными ушами, он держал в руках огромную связку разнообразных ключей. Марк сразу его узнал — это был метрдотель, лично встречающий и заселяющий их в номер ранее.

— Что случилось? — взволнованно спросил Анджей. Он на ходу завязывал чёрный халат с золотым вышитым вензелем на груди, а метрдотель тактично остался стоять у самой двери. — Крик был на весь Драконикс!

Волосы Анджея были взъерошены, и, как и тоненькие усики, выглядели несколько темнее, чем прежде. Неужели куратор подкрашивает их, чтобы казаться солиднее? На его щеках и подбородке виднелась тёмная щетина, густо замазанная сверху чем-то напоминающим тональный крем. Он что, ещё и волосы красит в светлый оттенок?

— Мы сами пока не врубились, что тут стряслось, — признался Дарин, пожав плечами. — Кажись, Виктор поймал кошмар.

— КОШМАР?! — взревел могильщик, и подбежав к постели, сел на неё, закрыв лицо ладонями и нервно раскачиваясь взад-вперёд. — Оно… Т-там. Оно было там и смотрело на меня! Зелёными глазами, горящими, как фонари. А потом… Потом оно начало душить меня и ударило по щеке!

У Марка дрожь прошла по телу от этих слов. Он сразу вспомнил зелёный свет, струившийся из-под очков громилы в поезде.

Метрдотель тут же бросился в спальню, где был Виктор и оттуда послышались странные звуки скрипа и железного лязга.

— Виктор, это всего лишь кошмар. — сонно пробормотал Дарин и потёр мускулистые предплечья ладонями. Из соседней комнаты повеяло холодом. — Тебе просто приснился плохой сон.

— Это был не кошмар и не сон! — сердито рявкнул на него могильщик. Марк ещё никогда ранее не видел его в таком состоянии. Чтобы спокойный и весёлый Виктор на кого-то кричал, а уж тем более был испуган, это было что-то невообразимое. — Я видел это всё наяву! Я уже не спал!

Марк подошёл к Виктору и заметил на его щеке еле различимый, но ещё до конца не сошедший след от удара. Он слегка оттянул ворот рубашки и перед ним предстали ещё более красные следы от удушения в виде пальцев.

— Взгляните, — поражённо сказал Марк.

Дарин и Анджей подошли и устремили взор на покраснения.

— Возможно, во сне вы сами себе причинили вред, — предположил куратор.

— Что? — казалось, Виктор снова побелел, но на этот раз уже после услышанного. — Я?!

— Да, такое бывает, хотя и редко. Знаете ли, тяжёлый путь, особенности Страхсильвании, и в итоге подобная реакция. Обычный ночной кошмар, но с необычным вредительским поведением. Я как-то встречал уже похожее явление у одного постояльца.

— Я не бил сам себя и не душил! — взревел Виктор, вскочив и сжав кулаки. Он с такой силой стиснул зубы и так смотрел на Анджея, что Марк боялся, как бы всё не закончилось дракой.

— Так, Виктор, я тебя прошу, — подошёл к нему Марк и взял за руку. — Виктор, посмотри на меня!

Со вздымающейся от учащённого дыхания грудью, Виктор с огромным усилием отвёл злобный взгляд от Анджея. Куратор же стоял с таким невозмутимым видом, будто он каждый день находился на волоске от сломанного носа.

— Марк, я не спал! — глядя прямо в глаза, еле слышно произнёс Виктор упавшим голосом.

В соседней спальне раздался грохот, а после из неё бодро вышел метрдотель.

— Скорее всего, это была летучая мышь, — спокойным тоном подытожил он. — Окно было распахнуто, так что совсем не удивительно. Я уже всё закрыл и проверил. Ничего потустороннего… То есть постороннего в спальне нет.

— Летучая мышь? — переспросил Виктор.

— Да, они иногда залетают по ошибке. Довольно редко, но всё же случается. Как вы знаете, они являются нашими почтальонами и…

— Мышь с зелёными глазами?!

— Ну, э-э-э…

— Я не открывал это дурацкое окно! Я хоть и закалённый, но мне не настолько жарко в конце октября, чтобы держать его распахнутым настежь!

Дарин тяжело вздохнул, подошёл к корзине с фруктами и взяв яблоко, с хрустом его надкусил.

— Я ничего не хочу сказать, конечно, — прожёвывая, сказал он. — Но, если так посудить… То в поезде ты вообще-то читал «Весёлых вампиров».

— Дарин! — ахнул Марк. Карлофф, забравшийся на стол рядом с ним, изумлённо каркнул.

Только этого ещё не хватало. Зачем он про это вспомнил и тем более озвучил? Чтобы выставить Виктора на посмешище?

В комнате повисла тишина, нарушаемая только негромким тиканьем змеиных часов и хрустом яблока. Присутствующие уставились на Виктора, а у Марка всё буквально сжалось внутри от потрясения.

— Да, я читал, — сквозь зубы обрывисто произнёс могильщик. — И?..

— Ну, вот фантазия и разыгралась. Тем более памятник летучей мыши. У неё тоже светились глаза. Правда не красным… Но тут повсюду зелёные фонари, вот у тебя всё и смешалось во сне.

— Дарин! — испепеляющим взглядом посмотрел Марк на друга.

— Да что такого, я не прав?!

— НЕТ! — выпалил Марк.

Дарин покачал головой и отвернулся к окну.

— Мне кажется, это многое объясняет, — стал рассуждать Анджей. — Возможно, впечатления от романа, а потом само прибытие в Страхсильванию поспособствовали тому, что вам действительно приснился кошмар. От переполненных эмоций вы стали производить неконтролируемые действия в виде удушения… И в довершение ко всему в окно случайно залетела летучая мышь, которая спросонья вас изрядно напугала.

Виктор так и стоял на месте, а его желваки на острых скулах заходили ходуном.

— Идиот! — взревел он, нахмурив густые брови. — Я живу на кладбище! Я хороню покойников и миллион раз видел летучих мышей! Я похож на того, кого можно испугать?

— Ну, знаете ли, нервы у вас…

— Да я тебе сейчас!

Неизвестно, что бы случилось в следующее мгновение, если бы Марк не встрял между Виктором и Анджеем. Могильщик уже замахнулся, чтобы нанести удар, а Анджей так и стоял, сохраняя показательное хладнокровие.

— Может, вам сделать чай с багульником? — елейным голоском пропел метрдотель, высунувшись откуда-то сбоку. — Для спокойного сна наши знахари заварят травяной сбор, к тому же…

— Я тебя сейчас сам усыплю одним ударом и без багульника, — злобно прорычал Виктор. Он стал опять закипать, и Марк понял, что все вокруг только усугубляют обстоятельства.

Позеленевший метрдотель трусливо пискнул и улизнул поближе к двери.

— Виктор, ведите себя, пожалуйста, сдержанно, — изрёк Анджей.

И тут Марк понял, что он сам уже не в силах терпеть этих двоих.

— Так, выйдите вон отсюда, — выпалил он, повернувшись к куратору и метрдотелю. — Оба!

— Что, простите? — поражённо пролепетал куратор.

— Я неясно выразился? — Марк сам стал теперь раздражаться. — Кто вам вообще позволил врываться в Верховный люкс?

— Господин Мракович, я как куратор… — начал растерянно оправдываться Анджей. От былой самоуверенности не осталось и следа.

Но Марк не стал ничего выслушивать.

— Немедленно убирайтесь отсюда вон! — гневно произнёс он. — Гранд-отель называется — вламываться в номер посреди ночи без предупреждения и даже стука! Это тоже традиция так обращаться с дорогими гостями? Да даже в занюханном клоповнике подобного себе не позволяют! Грош цена вашей репутации!

Метрдотель громко сглотнул, бегая глазками и судорожно теребя в руках связку ключей.

— Простите, это наша вина, — попятился он к двери, с лицом, зелёным как горький травяной сироп от кашля. — Просто послышался шум, и мы поспешили… Вы полностью правы, ещё раз простите.

Промямлив извинения, метрдотель выскользнул в дверной проём и спешно покинул номер.

— Прошу прощения за беспокойство, — сухо произнёс Анджей и развернувшись, вышел из спальни, стараясь как можно тише закрыть дверь.

Марк и Виктор проводили его взглядом.

— Марк, мне ничего не приснилось, — тихим удручённым голосом признался Виктор, глядя на него. — Это всё было на самом деле!

Марк посмотрел на могильщика. Силуэт от удара на щеке полностью сошёл, но на шее следы толстых длинных пальцев всё ещё виднелись. Глаза у Виктора были такими, что не возникало никаких сомнений — что-то действительно произошло в спальне, что заставило его закричать с неподдельным ужасом. И Марк безоговорочно верил ему. Зелёные светящиеся глаза он лично видел у того громилы в поезде, и они ему до сих пор не давали покоя, заставляя поёжиться от одного лишь воспоминания.

Марку захотелось всё тут же рассказать Виктору, дать ему понять, что он ему полностью верит. Но тут он повернулся и посмотрел на Дарина — тот так и продолжал стоять у окна, спиной к ним, и шумно грызть яблоко. Марк понял, что он не решится во всём признаться могильщику при нём. Что будет потом? Они соберутся и уедут, когда выяснится, что происходят очень странные вещи? Но как же его долгожданная мечта, которая наконец-то осуществилась?

Марк замешкался.

— Поверить не могу, и ты туда же… — грустно вздохнул могильщик, покачав головой и развернувшись пошёл из спальни.

— Виктор, я просто… — произнёс вслед ему Марк, не зная даже, что сказать дальше.

— Всё нормально. Я переночую в гостиной на софе.

Но Марк понимал, что ничего не нормально. Он чувствовал себя паршиво и как только дверь с щелчком закрылась, это ощущение только усилилось.

Расстроенный Марк рухнул на кровать, а подлетевший Карлофф сочувственно уткнулся ему в предплечье. Дарин так и стоял, доедая спелое яблоко.

— Что с тобой? — спросил он.

— Что-то странное происходит, — поглаживая ворона, ответил Марк. — Там в поезде тоже было что-то… Необъяснимое. Тот торговец. У него были зелёные глаза, как те, что описывал Виктор. Почему ты ничего не видел? Как ты мог этого не видеть?

— Послушай, я успокаивал Карлоффа и вообще… Вы с тем типом стояли в тёмном коридоре и если тебя я хотя бы видел, то он был за дверью.

Оправдание нисколько не утешило Марка. Хоть он и вспомнил, что громила стоял в проходе поодаль, оставался вопрос, каким образом Дарин не услышал тот дикий неестественный рёв? Значит, он не видел никакого «малого», а сказал это лишь чтобы Виктор отстал с расспросами.

— Зачем ты вспомнил про ту дурацкую книгу? — резко развернулся Марк. — Я понимаю, что тебе не нравится Виктор, но почему ты его выставляешь в неприглядном свете? Он мой друг, мне обидно за него! Тем более я ему верю. Ты меня удивляешь. Неприятно удивляешь!

Дарин виновато потупил взгляд.

— Мы просто все на взводе. Не грузись, всё будет нормально, — он улёгся в кровать и укрылся одеялом. — В конце концов поездка просто жесть была, все устали. Мало ли что померещилось после всего, что мы повидали. И это ещё мы только приехали!

— Дарин, Виктору это не померещилось, — настаивал на своём Марк. — Тогда, получается, померещилось нам обоим, в разное время? Тем более Виктор прав. Он работает на кладбище, он там живёт и чего только не видел. Ты думаешь, его реально напугать каким-то кошмаром, или летучими мышами? И эти пальцы… Это были не его руки, очертания тех следов намного больше его собственных.

— Даже не знаю, что тебе на это ответить. Думаю, сейчас просто надо выспаться.

— Я не пойму, тебя что, не настораживает, что мы оба увидели нечто необъяснимое и пугающее? — поразился Марк. — Даже не удивляет нисколечко?

Дарин тяжело вздохнул.

— Знаешь, Марк, — серьёзно произнёс он. — Ты меня, конечно, извини… Но у тебя в родственниках тётя-предсказательница, бабушка-колдунья и дедушка привидение. Ау! Настоящее привидение живёт у тебя дома! Втыкаешь? Так что я уже ничему не удивляюсь. Тем более здесь, в этой вашей Страхсильвании.

Сказав последние слова, Дарин развернулся на другой бок и улёгся, обняв подушку.

Марк так и сидел, поглаживая Карлоффа. Ворон грустно посмотрел ему в глаза и посильнее прижался в бок.

Тяжелые мысли не давали Марку покоя. Он обхватил медальон — тот был по-прежнему холодным. Почему он так странно себя ведёт? Подобного не было никогда. Может быть, это бабушка его как-то заколдовала, она ведь забирала медальон перед отъездом и настоятельно просила беречь его и не снимать. Но разве бы стала бабушка накладывать какое-то заклятье, приносящее любимому внуку такую внезапную и нестерпимую боль?! А если и да, то что бы это могло значить? Звонить, задавать вопросы и обо всём рассказывать… Скорее всего, ничего хорошего в происходящем нет и все откровения заставят в лишний раз волноваться и в итоге вернуться домой.

Марк расстроенно отбросил одеяло, чтобы улечься, как сбоку из-под него выпорхнула приветственная открытка. «Желаем Вам фантастического отдыха, полного магии и чудес», — выхватил взгляд последнюю строку.

— Уж более фантастический отдых тяжело себе даже представить, — негромко проворчал Марк.