Table of Contents
Free

Білінгва

Уладзіслаў Наважылаў aka Lesley Knife
Story Digest, 281 399 chars, 7.03 p.

In progress

Table of Contents
  • Содержание
  • Уладзіслаў Наважылаў aka
  • БІЛІНГВА
  • . . .
  • . . .
  • . . .
  • ОРАНЖЕВАЯ ДВЕРЬ
  • . . .
  • . . .
  • Пролог
  • День 88-ой
  • Ночь
  • День 89-ый
  • Ночь
  • День 90-ый
  • Ночь
  • х х
  • х х
  • День 91-ый
  • Ночь
  • День 92-ой
  • Мистерия № 1. День «Х»
  • Г. Х. Миллер. «Сонник или толкование снов».
  • Г. Х. Миллер. Там же.
  • Г. Х. Миллер. Там же.
  • Ночь
  • День 93-ий
  • Мистерия № 2. День «Х»
  • Джемело I (ложится на диван, закуривает): У меня потерян дар речи.
  • Джемело II (подходит к кардиналу, кланяется): Ваше высокопреосвященство?
  • Кардинал (задумывается): Окей, я отдам книгу.
  • Джемело II (делает реверанс): Простите, мессир. Мы догадывались, что вы ведете двойную игру. Незачем было устраивать
  • Джемело I (открывает по внезапному наитию нужную страницу
  • Джемело II: Наиболее точный перевод. ЗМЕЯ это состояние энергии, особое состояние. Описать это мне, по крайней мере, недоступно.
  • Джемело II: Началось.
  • Ночь 50-ая
  • Ночь
  • х х х
  • День 94-ый
  • х х х
  • х х х
  • х х
  • Эпилог
  • ВЕРЕВКА
  • ПАГАРЭЛЬЦЫ
  • Дзеючыя асобы
  • Казёл — жывеліна з асабістай думкай.
  • ПЕРШЫ АКТ
  • Сцэна першая
  • Сцэна другая
  • Коваль: Ды не… Я стаміўся, хлопцы, пастаянна гасьціна гэтыя —
  • Коваль: А я не кідаю… Хочаце, я вам што-небудзь палатаю? Амаль бясплатна?
  • Пупок: Цыц! Ну і чорт з табой! Пайшлі, Цыбуля, гультаяць без
  • Сцэна трэцяя
  • Пупок (пафасна): Коваль вырашыў нам здрадзіць, вырашыў здрадзіць нам і нашым ідэалам, ён лічыць нас людзьмі ніжэйшага гатунку! Я выразна чуў гэта ў яго прамовах.
  • Пупок: Не, не бываць разладу паміж братоў! Я зраблю ўсё, каб вярнуць яго ў нашы шэрагі! Каб гультаяць і далей усім разам, як завяшчалі Дзяды!
  • ДРУГІ АКТ
  • Сцэна першая
  • Пупок: Усе трын-трава! Мы проста не прызнаемся ні ў чым і ўсе справы! І мы — не мы, і казёл фальшывы!
  • Рацыя: Хацела я аддацца выяўленчым мастацтвам, захаваць мясцовыя прыгажосьці на палатне! Але не тут жа было! Казёл непрыемны жрэ нашы травы! Казёл нелегальны сера на нашу глебу! Муж мой! Ты патрэбны мне! Прырода пад пагрозай!
  • Коваль: Казлоў я з дзяцінства не трымаю. У мяне ёсць сьвінкі.
  • Коваль: Ах, ты сволач! Пайшоў прэч адсюль, разам з казлом і сваім падпявалам!
  • Коваль: Ідзі ты лесам!
  • Коваль: Каб я цябе тут больш не бачыў, правальвай!
  • Сцэна другая
  • Цыбуля: Ну, там гуманітарная катастрофа.
  • Панацэя: Ну так атрымайце крэдыт.
  • Сцэна трэцяя
  • Пупок: Усе супраць мяне. Увесь сусьвет супраць мяне!
  • Пупок (з гонарам): Я — супраць усяго сусьвету!
  • ТРЭЦІ АКТ
  • Сцэна першая
  • Пупок стаіць каля брамкі дома Цыбулі, трасе пачкам купюр. Пупок: Братачка, выходзь! Выходзь!
  • Цыбуля: Я мужыком буду незалежна ад таго, што ты там думаеш.
  • Цыбуля: Ты — мурло.
  • Сцэна другая
  • Пупок: У гэту цяжкую гадзіну! Калі ўвесь свет настроіўся супраць нас! Я абвяшчаю ўсім, што я добры! І лепш за ўсіх, і хто сумневы ў гэтым асмеліцца выказаць, той будзе знішчаны мной!
  • Пупок: І ты, казёл?
  • Пупок: Ах ты, курва! Ты вырашыў мяне апошняга пазбавіць багацьця! Здраднік, ты на ворагаў маіх працуеш, ты бабам прадаўся!
  • Пупок: Казёл, адкажаш мне за ўсё, цябе я ахвярую Дзядам! Яны тады мне ўсё даруюць і зробяць магутным сапраўды!
  • Цыбуля: Пупок, хопіць з глузду ехаць, трэці дзень не прасыхаеш
  • Сцэна трэцяя
  • (фінал)
  • Цыбуля: Апупець, дай хоць барабан выратую!
  • Пупок (гінучы ў агні): Бабы праклятыя! Ва ўсім вінаватыя! Казлы!
  • Цыбуля: Вось дурань, жыў бы сабе, малако ў мяне купляў, не ж, вось надумаў…
  • Панацэя: Вось і разумніца.
  • Цыбуля: А давай.
  • Заслона
  • АД С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ
  • Вместо вступления
  • . . .
  • Действующие лица
  • Петрарка и Натуфийская культура
  • х х
  • Раз — свидетель, Два — свидетель
  • Окрестина (ИВС-ЦИП) — Жодино
  • БЕГ ОТ БЫКОВ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ
  • Междусрочье
  • Лимб
  • Глава манихейская, которой не должно быть, но без нее повествование не полно.
  • Украина
  • Литва
  • СТИХИРА
  • Мосцік
  • Продана!
  • Прывітанне
  • Увага санітараў
  • Шыбеніцы
  • Батальён
  • Песня эмігранту
  • Жыве Беларусь!
  • Як тапелец
  • Пералік і перазовы
  • Патоп
  • Нейтрына
  • Заслона
  • Калі я нарэшце прачнуся
  • Беларус будучыні
  • Нябесны горад
  • Дыпламатыя
  • Когда я скончаюсь
  • Сон купца
  • Прошедший год
  • Синдром Туретта
  • Смерть от потери нюха
  • Лучшее путешествие
  • Сегодня
  • Последний, сделанный из Солнца
  • Я — груша
  • Вот и всё
  • Каменный век вернулся
  • Глумливый манифест
  • Песня о йоге-мистике
  • Предновогодняя суета
  • Когда я стану Северным сияньем
  • Танатос и Эрос
  • Советы родных и близких
  • Долетел и зажег
  • Бесплатный цирк
  • Временная петля
  • Вчера я не успел
  • Глядя вверх
  • Пасьянс
  • Воин Пустоты
  • Древний язык
  • Скоро сороковой день
  • Правдоруб
  • Понимание
  • меня со смертью разногласия
  • Жаба
  • Рэальнасць
  • Гомель
  • Первого марта
  • Видение
  • Цена бессмертия
  • Сновизор
  • Мой двойник
  • Голый против мрака
  • Реплика
  • Галимат. Тот, кто прошел путь до конца
  • Внезапный транзит
  • Здесь неуютно
  • Тридцать три подзатыльника
  • «Буратино»
  • Не раб больше
  • Реликт
  • Чорт вусаты
  • Крылатая цитадель
  • Игра с ненулевой суммой[5]
  • Рыцари небес
  • Ты не пройдешь!
  • Смерть на миру
  • Пролетел штурмовик
  • Вероятностная вилка
  • Плоть против железа
  • Хаябуса
  • Шепот утопленника
  • Ракету!
  • Не надо печалиться
  • Мара
  • Смотрим во тьму с оптимизмом
  • Кот
  • Былая слава
  • Коснувшийся метеор[6]
  • Космической пиратке
  • День суслика[8]
  • Укрощение огня. Перезапуск
  • Бегство небес
  • Диалог при факелах
  • Черные мысли
  • Кредо космического пирата
  • Рыбопоклонничество
  • Эволюция
  • notes
  • Примечания
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • 6
  • 7
  • 8
Settings
Шрифт
Отступ

Ночь

Ха-ха-ха.

Такой картины я еще не видывал.

За дверью оказалось угрюмое помещение, стены в котором были сплошь завешены темно-синей тканью. Площадь была огромная. Практически царский зал.

Так вот, в центре зала стоял длиннющий стол, украшенный ветхими подсвечниками и протертой скатертью. На столе беспорядочно громоздились грязные тарелки, салатницы, супницы, прочая утварь… Словно Мамай прошелся.

комнате висел запах перепревшей пищи — не прокисшей еще… но уж сильно резко этот аромат в нос ударял. Кумар кошмарный…

Звуки в помещении властвовали куда более отвратительные — терпеть не могу, когда со всей дури по тарелке вилкой с ножом одновременно шкрябают. При этом сопят, пыхтят, отрыгиваются и тяжело дышат. И все это на фоне умопомрачительной тишины — я думал раньше, такая только в космосе бывает. Ничего подобного. От этого эти дурнопахнущие звуки еще мерзопакостнее становились.

Звуки издавал какой-то уродливый монстр — всклокоченные волосы, перекошенное рыло в синих пятнах, один глаз на сопле висит прямо над тарелкой, по которой нож с вилкой мечутся, как угорелые. Шея у монстра росла как будто бы из правого плеча, а левая рука была явно длиннее правой, и, по-моему, сгибалась в двух местах, а не в

одном, как у нормальных людей. Естественно, присутствовал и горб, но он почему-то напоминал бараний рог. Левое ухо было ослиным, а правое… как бы отсутствовало. На сопле болтался правый глаз, а левый будто утоп в мешках и заплыл какой-то желтой мутью.

Одет урод был в мундир а-ля Керенский, правда, заляпана униформа была до невероятного.

Монстр орудовал столовыми приборами, усердно и громко размазывая по посуде какую-то чушь, которая, вполне возможно, в стародавние времена была пищей. При этом урод настойчиво чавкал…

— Здорово, Квазимодо! — гаркнул я, пытаясь заглушить грохот сервиза.

— Сам ты… — прохрипел он.

голосе было нечто знакомое. Я присмотрелся к твари, и к своему изумлению узнал изряднейше помятого Антоновича.

— Это ты?!

— Я, я… яволь, хе-хе… — прошипела жертва. — Ты, это, не обращай внимания, а то мне жрать жуть как охота… будешь пялиться и тебя сожру! А пока рыбкой полакомлюсь…

Я был так поражен его несчастным видом, что заговорил полушепотом:

— Так ведь нету там никакой рыбы…

— Ты ничего не понимаешь! — завопил он. — Тут есть все вещества, в которых нуждается мой организм… которого нет, — с прискорбием добавил он, с упорством свихнувшейся бензопилы продолжая терзать тарелку.

— Что с тобой случилось? — спросил я.

Голова Антоновича мелко затряслась, разбрызгивая черные слюни. Ему, видно, стоило большого труда прекратить этот приступ.

Он откинулся хрипло, тяжело дыша, глаз скатился на висок. Рукам на это было, похоже, наплевать. Они продолжали свои бесплодные поиски…

Отдышавшись, Антонович захрипел:

— Значит, слушай… вся эта история с Шелом… я не знаю, правда это или нет… возможно, да… Но ты видишь, что запечатав моего Проводника… — он заорал опять, — кем бы он ни был, понял?! Кем бы он ни был, хоть Шелом, хоть мной, хоть Зильберштейном! Так вот… — он опять перешел на хрип, — ты видишь, что со мной сделало это твое

изуверское заклинание… мне «ЗМЕЕЛОМКА» не нужна… мне жрать охота… вина рейнского, слышишь?!..

Его снова стало колотить. Его трясло, как при землетрясении.

— Ух… — он отдышался, — пойми, я к тебе лишь лучшие чувства питаю… ничего личного. Ты слушай меня, верь мне…

В этот момент его голова резко переместилась к блюду и он, брызгаю слюной, зашипел… глаз, висевший на соплях чуть не намотался на вилку, но отскочил вовремя.

Антонович уже не хрипел, он рычал:

— Верните мне двойника, кем бы он ни был!.. Шел, Хел… Я хочу быть!

— Все ясно, — резюмировал я, наблюдая как Антонович все более звереет.

Я понял, что говорить с ним бесполезно. Ему больно, он невменяем, поэтому пластинку он не сменит. А я не собирался выслушивать до конца его гневные филиппики, не хотел время терять. Мне надо было найти… что, я еще не знал, но искать надо было. Мне пора покинуть этого несчастного.

— Все ясно, — сказал я, когда обходил этого изуродованного гаргантюа стороной, по направлению к выходу. Забавно, что он зиял за спиной Антоновича. — Приходи в себя. И смотри, глаз не проглоти, он

тебя… такой ранимый.

шел не оборачиваясь. За мной гулко рухнула занавеска, но за ней ухал, ахал и чавкал Антонович.

Мне удалось пройти метров десять по сырому, каменной кладки коридору, когда за моей спиной раздался истошный вопль:

— А-а! Сука, падла-а! Шаман!

Он все-таки слопал глазное яблочко…

усмехнулся автоматически. Беззлобно, так.

Ведь это сон, правда?

Сон, или нет… Какая разница…

Это не сон, это «Сони».

Гы-гы-гы.

По сути дела, я примерно представлял себе, что, вернее кто и зачем мне нужен.

Всегда хочется свалить свои заботы на кого-нибудь, мол, разберись, мил человек, а мы в долгу не останемся… И самое смешное,

что такой рубаха-парень завсегда отыщется, правда, после того, как он разберется с твоими делами, хватаешься за голову, вопишь не своим голосом… голову мелом посыпаешь, волосы рвешь, где попало…

Человек.

Хочется стать маленьким, незаметным, серым. А ничего не получается. Судьба ухмыляется и ставит тебя на линию огня — ну-ка, посмотрим, из чего ты сделан…

самого рождения ты напоминаешь мраморную глыбу. Только чувствительную — каждый удар немым криком отдается.

Приходит Жизнь — великий скульптор и начинает тебя кромсать. Освобождает из мрамора фигуру. А ты, не понимая, в чем дело, орешь, задыхаешься от боли и слез и готов в любой момент развалиться. А скульптор молотит по тебе резцом и думает: развалишься, ну и черт с тобой, кругом во-он сколько мрамора, а то ведь и шедевр могу сделать.

Черта-с-два ты догадаешься, что вся эта боль не спроста. Знаете, как дирижабли запускают?

мачты. Торчит из земли столб, к нему цеппелин пришвартован. Ветер благоприятный подул — лети, шарик!

А ты живешь, будто такой дирижабль, до поры — до времени, на привязи и думаешь, что так и надо. А тут — то ли отвяжут тебя, то ли ветром сорвет нахрен, короче, лети, куда глаза глядят…

В кабине — болтанка, тебя штормит, рвет… Боги, за что?! А вот так и надо, оказывается.

Еще хуже, когда обыкновенный сумасшедший, без особых претензий, вдруг оказывается в горниле чрезвычайно важных событий

— иногда не желая того. Да кто же его спрашивать-то будет.

Наше мнение — чепуха.

Никому оно не интересно.

Человек предполагает, а Бог располагает.

вот, я еще заметил, в чем главная разница между человеком и

Богом.

В том, что Бог создает Миры, а человек — Проблемы.

все-таки создает.

Черт, коридор этот, вонючий.

…Где же выход?

Нет, я знаю, конечно, можно тупо пройти сквозь стену и вломиться в чужое сновидение, дров там наломать. Более того, я ведь, в основном,

этим и занимался постоянно — дрова ломал. Но теперь с меня достаточно древесины. Не буду я шастать по чужим снам, сквозь стены щемиться. Этот коридор — мой коридор и куда бы он меня не вел, это мой путь.

значит, есть в нем смысл, и если я его не пройду, то грош мне

цена.

Да и что значит — долго иду? Это ведь Сон, Пространство Сна. А это штука довольно алогичная, а что уж говорить о Времени Сна? Тут миллион китайских мудрецов вспотеют думавши.

Я просто иду.

И думаю о Сомневающемся Боге.

Хотя… скорее, о Сомневающемся Человеке.

Или ой ли?

вот еще тема Для долгих раздумий О Боге.

Какой он? Старик ли, Умудренный опытом?

Или же, словно Юпитер в тоге С лавровым венком на челе Знания древних копит он? Откуда мне знать?

Может — да, Может — нет, Может, он молод, И прыгает.

Сока плодов экзотичных нажравшись, Орет и ногами дрыгает?

Может, был прав Прабхупада — Свамиджи, И мяса есть нельзя никак?

И истина только В ведической пище,

И нету ее в наших пряниках.

Или вообще,

Начитавшись Ла Вея

Дьяволу поклоняться…

Чтобы потом,

Потихоньку хренея,

При виде креста плеваться?

Вот ведь. Ну надо…

Какие проблемы?

Нету

Ни в чем

никакой

системы.

«Что это? Библия?

«Ну ее! Брось!»

«Все это подлый обман!»

«Ты что, не слыхал?

Наш Бог — лосось!

За чудом не лезет в карман!»