Меня и Александра Помидорова дернули черти в субботу, в день национального флага. 19 сентября.
Саша умудрился в тот вечер собрать в скверике на Ангарской раз в восемь больше человек, чем планировалось. Ожидалось человек тридцать, пришло двести с гаком. Но это не был по сущности концерт
— мы принципиально не использовали звукоусиливающую аппаратуру, естественно и никаких приглашений не рассылалось, это был просто вечер песен под гитару, в советские времена такие ежедневно проводились повсеместно.
поставил вокруг Помидорова две камеры и взял в руки третью
— хотел оставить, так сказать, для семейного архива память. Примечательно, что на третью камеру (гопро) я так ничего и не снял, так как батарейка оказалась севшей.
Вечер продлился около часа, мы стали сворачиваться, тем более, что поползли слухи о том, что на сладкое слетаются черти в автозаках, а таких гостей никому не хотелось.
Мы собрали свои вещи и направились к машине, во двор. Но не дошли — из окружавших нас деревьев вынырнули безликие бандиты в форме и без, раздалась команда:
— Этих двоих, с гитарой и флагом — в автозак!
совсем забыл о том, что к моему рюкзаку был привязан национальный флаг, для меня-то это не преступление.
В следующий миг нас уже под руку тащили к гробам на колесах — без особого садизма, но и совершенно без учёта наших интересов. Телефоны сразу отобрали, конфисковали вещи и запихнули в «стаканы»
— камеры для заключенных в автозаке.
матерщиной нас доставили в РОВД, где никто не знал что с нами делать и в качестве кого мы там.
Нас поместили в какой-то «обучающий класс», все вещи, которые могли на их взгляд угрожать государству, у нас конфисковали.
Государству угрожали шнурки, ремни, брелоки, ключи, кошелек и даже обручальное кольцо, да и в целом, судя по списку, у нас наша держава крайне уязвима и боится всего вообще.
Пришел начальник Заводского РОВД Кислов, со свитой. И начал врать и рассказывать охуительные истории про то, что сейчас «два человека под негосударственным флагом» приравниваются к участникам несанкционированного митинга. Нас эта чушь рассмешила.
— Это неправда, — прокомментировал слова начальника Помидоров.
— Теперь правда.
— Где мы можем в этом удостовериться, где это зафиксировано на бумаге? — спросил Саша.
— В гугле своем проверьте.
— У нас изъяли телефоны, мы не можем этого сделать.
— Ну, вот и всё, — резюмировал Кислов и ушел.
Потом два чёрта, нас охранявшие и оформлявшие, сказали что, ну вот мы и поговорили с начальством, и из этого мы поняли, что судьба наша — заветные цифры 23.34, то есть мы власть таракана шатали без разрешения.
Все что нам оставалось — предаваться философии и словоблудию. Наш оформитель пообещал, что нас задержат до понедельника, и максимум, дадут штраф, после чего отпустят домой — естественно, нёс он околесицу, а наш охранитель вообще молчал. О том, что он умеет говорить (хотя, как говорить — брехать), я узнал лишь на судилище.
какой-то момент в коридоре раздалось: «вы Помидорова задержали?», что заставило охранителя пойти в эти наши интернеты смотреть, кто же это такой, но пользы он от этого получил мало. Мы — тем более.
Однако нас ободрило то, что наш арест не прошел без внимания.