Глава 7. Горское упрямство

      После каждого полудня девушка выбиралась на уступ над стоянкой. Каждое ее появление вызывало немалую суету. Правда, куда меньше, чем в первый раз. С каждым разом на нее обращали все меньше внимания. Люди на удивление быстро привыкли видеть богиню здешних гор над своими головами.

      Накато стоило труда выдерживать нужное время на уступе, сохраняя невозмутимость. Бапото после второго ее появления выходить прекратил.

      На третий день Иму пришел к шатру хмурый и недовольный. Рассказал, как Бапото отказался его слушать, обвинил в обмане. Потребовал – ни много, ни мало – показать ему богиню гор, да так, чтобы та сама доказала, что она и правда могущественный дух. И сказала, что и правда не желает видеть вождя Бапото в своих владениях.

      - Упертый, твердолобый, ничего не боится и ни во что не верит! – с досадой повторил Иму свои же слова.

      - А ты ему что ответил? – хмыкнул Амади.

      - А что я мог ответить?! Сказал, что я – не господин хозяйке гор. Что ей мое слово? Я могу попросить – может, она и окажет милость, явится. Скажет вождю Бапото сама, чтобы он убирался прочь.

      Амади тогда расхохотался. Накато могла только вздохнуть. Ей было не по себе, встречаясь с вождем людей взглядом. И еще больше не по себе ей было стоять наверху и не находить его среди тех, кто бросил дела, чтобы поглазеть на нее.

      На четвертый день, когда Накато вышла на уступ, она обнаружила, что ее появления ждали. Люди глазели вверх, ожидая.

      Стоило ей отделиться от скального обрыва – как они немедленно потеряли к ней интерес. Вернулись к своим делам, как ни в чем не бывало. Похоже, пренебрежение разозлило Амади. А может, он решил, что оно должно было разгневать хозяйку гор.

        На людей обрушился слабый каменный дождь. Кое-кого пришибло крупным камнем по голове. Снизу донеслись вопли, поднялась беготня.

      Снова появился вождь. Снова Накато изобразила тот же жест, что и в первые два дня: указала на него пальцем и глядела, не отрываясь, как и учил Амади.

      Бапото в этот раз не остался в долгу: он скорчил свирепую физиономию и выразительно потряс копьем. А потом вдруг метнул копье в Накато. Не ожидавшая такого девушка невольно отпрянула. Дикарь швырнул свое оружие с поразительной силой. Копье не долетело до нее совсем немного, упало наземь возле самой скалы. Бапото ощерился, неторопливо направился за ним.

      Когда он подбирал копье, на голову ему свалился небольшой камень. Вождь медленно выпрямился. Лицо исказила гримаса ярости.

      Он резко размахнулся и снова швырнул копье – снизу вверх. Слишком быстро. Прямо в грудь. Накато запоздало поняла, что оно долетит, и увернуться она не успеет – несмотря на свою новообретенную силу и ловкость. Она отшатнулась, запнулась и свалилась, запутавшись в собственных ногах.

      Копье ударилось о невидимую стену – Амади находился на страже. Но Накато уже понимала, что Бапото видел страх, исказивший ее лицо.

      «Берись за амулет и уходи, - шепнул в голове голос колдуна. – Я примерно накажу его».

      Она поднялась. Снова указала пальцем на человеческого вождя, стараясь придать лицу разгневанное выражение. Отступила, сжимая амулет в пальцах. И ринулась вверх по скале.

      Она не видела, как на голову человеку высыпалась горсть каменной крошки, как на середину стоянки, в гущу суетящихся людей свалилось еще несколько камней.

      Ее трясло от пережитого страха. И от досады – она не справилась с задачей! Выдала страх, опозорилась. Где это видано – богиня или могущественный дух шарахается от брошенного копья, шлепается задом на камни, меняясь в лице? Кто ей поверит после сегодняшнего? Хотелось плакать. Никто и никогда прежде не швырял в нее копьем.

      Возвращалась она подавленная. Амади выглядел как обычно.

      Услышав на пятый день, что следует снова выйти на уступ над стоянкой, Накато не поверила ушам. Амади лишь рассмеялся, увидев, как вытянулось растерянно ее лицо. Иму проворчал что-то о неуемном авантюризме, что толкает старого прохвоста на рожон.

      Но идти пришлось.

      И именно в этот день – пятый по счету – когда Накато была совершенно не готова, они встретили засаду. Добрый десяток человек прятался в незаметной расщелине над местом, с которого девушка спускалась на уступ.

      Она знакомым путем прошла невидимой снизу лощиной над стоянкой, перебралась через уступ и спустилась по отвесной стене.

      Да, перед спуском она сжала амулет, дававший невидимость – ведь спуститься на выступ следовало незаметно для людей внизу! Значит, и сидевшие в засаде потеряли ее из виду. Для них она пришла из глубины гор, растаяла в воздухе – а спустя короткое время появилась внизу, над стоянкой.

      Но, даже если ее приближение не вызвало у них подозрений – они застали ее врасплох. Накато застыла привычно на краю выступа, ожидая, появится ли Бапото. В этот раз она не станет шарахаться в сторону! Теперь-то она знает, что Амади защитит ее, если что.

      К ее облегчению, Бапото не появился. Девушка совсем было успокоилась, когда сверху посыпались люди.

      Они появились бесшумно. Как исхитрились обмануть самого Амади – колдун ведь и нынче сопровождал ее!

      Крепкие воины споро перебросили прочные веревки через край обрыва и в считанные мгновения очутились возле Накато. Девушка обернулась, услышав шорох за спиной. Она не сдержала испуганного возгласа, увидев обступивших ее десятерых мужчин с длинными копьями. Острия были направлены ей прямо в горло.

      Один удар – и ей не поможет ее хваленая способность к заживлению ран! Падение с высоты ничем не лучше раны от копья. Воин в середине ощерился – он увидел страх в ее взгляде.

      Можно раскрасить лицо – но глаза не скроешь никакой краской или сажей. И даже под краской можно различить, как искажается лицо от страха.

      «Подними руку и укажи на него, - голос Амади заставил встряхнуться – она и забыла про колдуна! – На этого, который скалит зубы. Укажи!»

      Накато медленно подняла руку, вытянула палец. Воин что-то прокаркал на немыслимом наречии. Девушка с трудом различила в словах его насмешку и хвастовство – мол, что хваленая хозяйка гор сумеет сделать теперь, очутившись в ловушке?

      Она выпрямила руку и указала прямо ему в грудь. Ухмылка застыла на его лице. А застывший взгляд выразил живейшее изумление – последнее чувство, испытанное воином в этой жизни. Он беззвучно завалился плашмя на спину. Из груди его торчало древко выточенной из зеленого камня стрелы.

      - Что это?! – завопил стоявший рядом с ним, отступая на шаг и роняя копье. Эти слова, невзирая на дикий выговор, Накато различила.

      Это Амади. Он приказал ей указать на самого резвого – и прикончил его. Каменная стрела – отличное оружие хозяйки гор!

      Надо пугать их, пока они растеряны! Накато выдала оскал ярости, виденный у воинов во время стычек. Пусть видят, что она их не боится!

      - Кто следующий?! – собственный голос от пережитого страха охрип, так что получился не то рык гиены, не то вскрик страуса.

      Девушка указала на следующего, который показался ей самым опасным. Он не испугался, не пытался отступить. Крепко держал свое копье, правда, и напасть не пытался.

      «Другого, - коротко приказал Амади. – Этот нужен!»

      Хорошо. Она покачала головой – якобы передумала. И указала на того, что застыл рядом с несостоявшейся жертвой. Тот с воплем помчался на нее. Ах, будь у нее прежняя, человеческая реакция, рухнуть бы ей с ним вместе.

      Она успела увернуться. Крикун с воплем ужаса рухнул вниз. Глядеть на упавшее тело некогда. Остальные встряхивались, перехватывали оружие.

      «Исчезни! – новый приказ. – Мимо них – и вверх».

      Накато сжала в ладони амулет. Лица незадачливых охотников на хозяйку гор вытянулись – они не ожидали, что загнанная дичь исчезнет. А надо было ждать – они же имеют дело с духом! Девушка проскользнула между двумя растерянными загонщиками и ринулась вверх по отвесной скале. Едва перевалилась через край – действие амулета прекратилось. Она перевела дух.

      - Безалаберно, - ворчливо сообщил ей Амади. – Одного толкнула, на труп наступила. След остался! Зацепилась юбкой – узел сорвался, и бусины рассыпались, - он с недовольством покачал головой. – Скверно. Впредь нужно быть осторожнее. Осмотрительнее.

      Накато поникла. Она-то решила, что все закончилось удачно!

      - Не кисни, девочка, - прибавил колдун мягче. – Я хочу, чтобы ты в следующий раз была аккуратнее. Чтобы ты училась. Силу и быстроту ты получила. А аккуратности нужно учиться. Взгляни вниз!

      Накато свесила голову с обрыва. Внизу валялись люди.

      - В живых я оставил троих. Они без сознания. Сейчас мы спустимся вниз, и ты соберешь все потерянные бусины. Дома починим твое платье. Этих бусин не должно остаться! Ни единой не должны найти охотники Бапото. А они явятся, непременно явятся на это место! Мне показалось, что они успели заметить, как одна нитка твоего платья распустилась. Я приведу их в себя, и ты с ними поговоришь.

      - А если у меня снова не получится? – голос дрогнул.

      - Чтобы получалось – нужно учиться. Чтобы учиться – нужно делать. Ты им скажешь, что оставила их живых, чтобы они пошли к Бапото и сказали: они видели хозяйку гор. Видели лицом к лицу и слышали ее голос, - он поморщился. – Учись владеть своим голосом, девочка. Они не должны услышать в нем страх. У бесплотного духа, да еще такого могущественного, как ты, не может охрипнуть голос. Твой степной выговор – еще куда ни шло. Но голосом нужно владеть!

      - Простите, мастер…

      - Не проси прощения. Ты не виновата. Я говорю, чтобы ты запомнила. У меня есть питье, оно вернет голосу мелодичность. Они должны запомнить тебя сильной! Они должны запомнить, что это им следует тебя бояться.

      Пришлось повозиться, разыскивая рассыпанные бусины среди камней. Благо, у колдуна оказался амулет, действовавший дольше, чем тот, что он давал ей обычно. Подумать только – она и не заметила, как ремешок зацепился и порвался!

      Троих незадачливых охотников Амади привел в себя, когда солнце клонилось к закату. Сам он скрылся с глаз. Накато оставалась малость: произнести короткую внушительную речь. О том, что троим, оставшимся в живых, надлежит явиться к их вождю и передать: владычица гор гневается за упрямство и за дерзость. Она требует, чтобы люди немедля бросали все и убирались прочь.

      Это оказалось проще, чем девушка опасалась. Трое спасшихся были ошарашены, испуганы и находились в растерянности. Они не перебивали.

      Дожидаться ответа Накато не стала. Сжала в руке амулет невидимости и взобралась по склону – к ожидавшему ее Амади. Вместе они поторопились уйти. По дороге наткнулись на небольшой отряд – видимо, Бапото обеспокоился судьбой своих воинов.

*** ***

      Амади кашлял возле костра, кутаясь в теплое покрывало.

      - Ты себя эдак доконаешь, - ворчал Иму, наливая ему какой-то отвар из котелка. – Не дождавшись оплаты! И стоят ли этого хваленые кристаллы?

      - Нам обещали один кристалл, - отозвался Амади хрипло. – И да, оно того стоит! Иму. Не ты ли согласился помочь мне? А теперь все чаще я слышу: а стоит ли оно того, а получится ли у нас, - передразнил он. – Когда мы сюда шли, ты этими вопросами не задавался! Что изменилось?

      - Изменилось то, что на словах все выглядело просто.

      - А на деле все тоже просто. Только требует определенных усилий.

      - Эти усилия тебя доконают! Сколько ты не сумеешь колдовать?!

      - Дня четыре… все-таки я как раз мастер камня и кости, но не целитель. Надо бы продолжить появления хозяйки гор перед дикарями. А то ведь забудут, страх потеряют! Да, боюсь, девочка без меня не справится. Плохо мы ее подготовили – многого не учли. Приходится теперь исправлять ошибки на ходу.

      - Друг мой, мне кажется, нам всем следует на ходу исправить самую главную ошибку: убраться отсюда подобру-поздорову.

      - Иму! Ты ведь не трус. Я давно тебя знаю.

      - Мелкая стычка с дикарями вымотала тебя так, что ты теперь четыре дня колдовать не сможешь! Тебе этого мало? Я тоже давно тебя знаю. И ты никогда не лез на рожон  без надобности. В чем же дело? Неужто жадность?

      - Нет, Иму. Не жадность. Пойми – если мы спасуем сейчас, перед этим дикарем. Ведь Бапото, по сути, обычный дикарь! Вчерашний пастух, вздумавший отхватить кусок больше, чем может проглотить. Так вот – если я спасую перед ним, я вообще ни на что не гожусь! И на большее мне лучше даже не замахиваться.

      - Ты сам сейчас немногим лучше этого дикаря – тоже вздумал отхватить кусок больше, чем тебе под силу проглотить.

      - А это мы еще поглядим, - Амади снова мучительно закашлялся.

      Накато, лежа в шатре, тревожно прислушивалась к спору. До чего-то доспорятся колдуны? Ей что, придется идти к дикарям одной, без Амади?

      Тревога не давала заснуть. Девушка лежала тихо, прислушиваясь. Но оба колдуна молчали. Лишь время от времени раздавался надсадный кашель. Не так-то, выходит, и могуществен ее мастер. Он отвел от нее копье, отвел глаза отряду охотников, уложил несколько человек – и это вымотало его так, что он теперь не в силах колдовать.

      А ведь это, судя по всему, лишь начало. Амади в самом начале говорил – мол, после нескольких появлений на расстоянии Накато предстоит встречаться с местными поселянами лицом к лицу.

      Заснуть она смогла лишь перед рассветом. Проснулась, когда солнце поднялось высоко, и удивилась – как это ее никто не разбудил. Снаружи доносился кашель Амади – тот будто и не ложился вовсе. Неужели он так и просидел всю ночь на поваленном бревне возле шатра?  

*** ***

      - Мастер, а разве я не пойду сегодня к стоянке? – робко осведомилась девушка, усаживаясь возле костра.

      - Поешь сначала, - проворчал Амади. – С чего ты взяла, что тебе надо сегодня идти к местным? Или тебе без них скучно живется?

      - Нет, мне без них намного лучше, чем с ними, - с живостью отозвалась Накато. – Но я слышала вчера… вы говорили с мастером Иму. И ты сказал, что мне придется несколько дней там появляться самой. Без твоей помощи, - она смолкла.

      Амади обычно не злился на нее. Но тут – она, получается, подслушала разговор. Пусть и невольно.

      - Тебе придется встретиться с местными без моей помощи, - колдун кивнул, как ни в чем не бывало. – Но не сегодня. Нынче Иму попытается вразумить Бапото. Объяснить ему, что он прогневал могущественного духа. И недурно бы с этим духом примириться. Жертвы принести, провести ритуал, чтоб задобрить.

      - Мастер Амади, разве это не святотатство? Неужели духи не разгневаются?

      - Духи – не люди, - он усмехнулся. – Они не гневаются на то, на что гневаются людские вожди и шаманы. Духам и богам нужны поклонение и жертвоприношения. А уважение, как к человеку, не нужно ни одному духу. Они и без того достаточно могущественны.

      Накато кивнула. Ничего не понятно, но, возможно, когда-нибудь она и поймет. А может, и нет. Она принялась за оставленный для нее завтрак.

      Иму вернулся лишь к вечеру. Вид у него был хмурый, недовольный.

      - Что, не удалось убедить упрямца Бапото? – с усмешкой осведомился Амади, когда Иму уселся к костру.

      - А ты будто этого и ожидал, - проворчал тот.

      - А ты, можно подумать, ожидал чего-то другого. Разумеется, этот упертый тур ничем не уступает по части упрямства животным, которых пас всю жизнь! Просто ты, как знахарь, колдун и провидец, обязан был предостеречь его. А уж дальнейшее – его выбор и решение.

      - Пусть так, - Иму покивал. – Ты, кажется, знаешь, что делаешь, Амади. Хотя, как по мне, ты такой же упертый тур, как и Бапото! Не иначе, упрямство заразно.

      На это Амади только хмыкнул.

      - Ты слышишь, Накато? – окликнул он. – Завтра в поселок пойдешь ты, - он примолк. Поселок – это стоянка. Так колдуны ее называют. – Тебе лучше выспаться как следует, потому что подняться придется до рассвета. Нужно будет одеться, собраться и ранним утром ждать внутри горы. Да-да, они прокопали гору насквозь, и там есть расщелины, выбитые руками людей, - он кивнул.

      Накато недоверчиво таращилась на него. Целая расщелина, выбитая человеком! Да еще и не одна, судя по словам Амади. Немыслимо.

      А еще – ей предстоит снова столкнуться с местными лицом к лицу. При мысли об этом сердце начинало быстро-быстро колотиться, а колени делались ватными.

      - Я заварю чай, который поможет тебе уснуть, - Иму кинул взгляд на нее. – Тебе и правда лучше выспаться как следует…