Глава 24

Вернувшись домой, Дэн обнаружил, что ключи от “мерседеса” и сам “мерседес” пропали. Он сразу понял, что город в тумане призвал своего блудного сына. У Дэна не было второй машины, чтобы отправиться следом за Домиником. Будучи сейчас несколько стеснённым в средствах, взять напрокат авто он не мог, а просить у соседей одолжить их “фиат” или “седан” было бесполезно. Никто не даст ему автомобиль посреди рабочей недели. Дэну оставалось одно.

- Алло? Дэн, привет! Надо же, я буквально сегодня о тебе вспоминал, – с преувеличенным энтузиазмом ответил в трубку Макс Салливан. – Рад тебя слышать.

- Правда?

- Ну, если честно, у меня не самые хорошие предчувствия, - замялся Макс. - Ты же редко звонишь, только уж если случилось что-то важное.

- Так и есть. Мне нужна твоя помощь, Макс, вернее, твой автомобиль.

- Это как-то связано с Домиником?

- Он поехал в Сайлент Хилл. И ты понимаешь, что это значит.

- Твою мать!.. - выругался Салливан и на время замолчал, размышляя о чём-то. – Слушай, Дэн, я не могу прямо сейчас одолжить тебе машину, но к вечеру приеду и мы вместе отправимся в Сайлент Хилл.

- Тебе не следует вмешиваться в это, Макс. Это моя проблема и мне с этим разбираться.

- Ты что-то совсем замкнулся в себе, - упрекнул его Салливан. - Друзья должны помогать друг другу.

- Спасибо за напоминание, - неловко ответил Дэн, подумав, что тот прав и что в последнее время он и правда слишком погрузился в свои переживания, вернее, безнадёжно увяз в них. Увяз настолько, что внешний мир перестал его интересовать.

- Возможно, мне также удастся кое-что выяснить, - добавил Макс.

- Что именно?

- Если существует хоть один шанс помочь Айлин стать прежней, то я сделаю всё ради этого.

- Ты ещё любишь её? – Дэн понимал его и сочувствовал, как никто другой.

- Айлин моя подруга. До вечера, Дэн, – Макс повесил трубку. Ответ на вопрос был очевиден.

Около восьми часов вечера раздался настойчивый стук в дверь. Уэстли никого не ждал, кроме Салливана, и отпер замок, не спрашивая, кто там.

В дом ворвались Айлин и её старший сын Тим.

- Где моя дочь? – визгливым тоном спросила Айлин. Она была страшна в гневе: растрёпанные волосы, раскрасневшееся лицо, лихорадочно поблёскивающие глаза. Ещё немного и она набросилась бы на Дэна с кулаками, если бы Тим не удержал её. – Элис не вернулась домой после школы! Наверняка она здесь вместе с твоим ублюдком!

- Её тут нет. И прекрати обзывать моего сына! - рассердился Дэн.

- Слушай, Дэн, скажи по-хорошему, где Элис? – угрожающе произнёс Тим, на что Уэстли неопределённо пожал плечами.

Айлин уже рыскала по всему дому в поисках дочери и распахивала двери в комнаты, заглядывая туда.

- Эй, у вас нет права врываться в мой дом и устраивать обыск! – возмутился Дэн.

Стук хлопающих дверей вдруг отозвался в его сознании, словно взрыв бомбы. Резко закружилась голова, перед глазами промелькнула белая вспышка. Уэстли покачнулся, едва не упав, но успел опереться рукой о стену.

Тим в недоумении покосился на него.

- Бог мой, нет, неужели опять?! – в отчаянии прошептал Дэн, схватившись другой рукой за голову. Сердце бешено заколотилось в груди, к горлу подкатил ком.

Комната видоизменялась на глазах. Раздался гул сирены, громкий, пронзительный, тревожный. По стенам и потолку расползалась ржавчина, стекала багровая жидкость, трещины разрушали стены и полы. Предметы ветшали, покрываясь липкой паутиной, будто кто-то ускорил время, нажав кнопку воспроизведения на самой высокой скорости. Из трещин, шурша, вылезли похожие на огромных тараканов насекомые с длинными усами и поползли к Дэну, который инстинктивно попятился от них.

Не видевший ничего этого Тим решил, что у него “поехала крыша”.

- Эй, ты чего? – окликнул он Дэна, но тот не отвечал, пялясь в пространство широко открытыми от ужаса глазами.

Проступившие на стене одна за другой кроваво-красные буквы сложились в надпись: “Время платить”. Воздух в комнате стал тяжёлым и спёртым.

Дэн почувствовал, что задыхается, словно во время панический атаки. Ему показалось, что он вот-вот сойдёт с ума или уже сошёл. Во рту пересохло, словно в пустыне.

Чуть ли не перед лицом Дэна с потолка упало тело повешенного человека и закачалось перед ним. У повешенного дёргались руки и ноги.

Услышав последний вздох жертвы и хруст сломанных костей, Уэстли заорал от ужаса.

- Мама, с ним что-то странное творится, - в недоумении сообщил Тим вернувшейся Айлин. - Он дёргается, как припадочный, и орёт. Сама посмотри.

Убедившись, что ни Элис, ни Доминика в доме нет, Айлин закончила поиски и взглянула на Дэна, точнее туда, куда смотрел он и изменилась в лице.

- Я думаю, что Элис и Доминик торчат на автостоянке, где я несколько раз уже находил их, - продолжил Тим. – Давай снова поищем их там.

Айлин не слышала его, еë глаза были широко распахнуты. Она видела то же, что и Дэн и была не в силах произнести ни слова.

Не дожидаясь её распоряжения, Тим схватил Дэна за воротник рубашки, встряхнул и прижал к стене. Уэстли снова дёрнулся – ему показалось, что насекомые перебрались на него, как всё вдруг стало таким, как прежде. Гул сирены прекратился, и комната приняла обычный вид.

- Ты тоже видела? – ошеломлённый Дэн повернул голову в сторону Айлин. – Вот это всё!

- Я… нет! – её голос дрогнул. Сделав над собой усилие, она взяла себя в руки.

- Ты же видела! И насекомых, и кровь, и надпись “Время платить”! Почему ты лжёшь?! И труп повешенного!.. Что, скажешь не было такого?

- Завязывай с “дурью”, Дэн, - отвернувшись, только и произнесла Айлин. – Глюки опять поймал? Всякую жуть видишь, проклятый торчок!

- Я не под кайфом, Айлин! – огрызнулся Дэн. – К твоему сведению, я давно завязал. У кого здесь непорядок с головой, так это точно не у меня!

- Слышь, ты, придурок, отвечай! – напомнил о себе Тим. – Мне похрен на твои глюки, я хочу знать, где моя сестра?

Вырвавшись, Дэн в ярости оттолкнул от себя Тима с такой силой, что он упал на пол, но сразу вскочил на ноги, крайне возмущённый поступком противника.

- Айлин, отзови своего щенка или я за себя не ручаюсь! – сквозь зубы процедил Уэстли. - Элис и Доминик уехали в Сайлент Хилл, больше я ничего не знаю. Вероятно, что-то произошло, раз мы снова видим этот кошмар.

- Я ничего не видела, - повторила Айлин, схватив Тима за локоть. Тот порывался кинуться на Дэна, но мать потащила его за собой. – Тим, пойдём, нечего тут делать.

- Мама, ты же сама говорила, что он и Доминик… - начал рассерженный парень.

- Пойдём! - приказала Айлин и первая вышла из дома. Бросив ненавидящий взгляд в сторону Дэна, Тим последовал за матерью.

Переводя дыхание, Дэн присел на диван в ожидании Макса. Тот явился минут через пять спустя после ухода Айлин и Тима. Выслушав рассказ товарища, Салливан задумался, что же спровоцировало возвращение кошмара. То, что Элис и Доминик направляются в Сайлент Хилл? Или была иная причина?

- Макс, хотя бы ты мне веришь? – спрашивал Дэн, которого до сих пор трясло после высказывания Айлин, что он снова обдолбался. Он же завязал (ну или считал, что завязал), разве что иногда мог себе позволить “затянуться снежком” в безнадёжной попытке убежать от прошлого и от самого себя.

- Верю... Машина готова, можно ехать прямо сейчас, - сообщил Макс.

- Хорошо, ты иди, а я скоро присоединюсь к тебе. Таблетку выпью, у меня башка на части раскалывается после таких видений, - пояснил Дэн, встал с дивана и направился в ванную комнату.

Макс пожалел, что не успел застать Айлин. Он давно не видел её и хотел знать, как сильно она изменилась. Судя по рассказам Дэна и Клауса, Айлин теперь лишь тень прежней себя. У Макса сжалось сердце от предчувствия чего-то необратимого.

Жене и детям он объяснил отъезд тем, что ему надо ехать на симпозиум в соседний город. Жена не поверила ему, Макс не умел лгать, и она знала это, но ничего не сказала, лишь с тревогой прислушалась к звуку его уходящих шагов...

На втором этаже вдруг раздались какие-то подозрительные звуки. Макс бросился на зов Дэна. В два прыжка преодолев лестничный пролёт, он кинулся в ванную и застыл на пороге.

- Видишь? – поинтересовался Дэн.

Салливан кивнул. Из стока в ванну с булькающим звуком выбивался фонтан густой, тёмно-багровой жидкости. Стены были исписаны римскими цифрами, некоторые из них были перечёркнуты. На глазах Дэна и Макса цифру “8” перечеркнула жирная кровавая черта. И всё исчезло.

- Наваждение какое-то, - пробормотал Макс, дотронувшись до стены, где только что были цифры.

***

Клаус снова задержался на работе допоздна и вышел к станции метро в начале полуночи. Ему нравилось иногда ездить в метро. Это напоминало времена, когда он был студентом и передвигался по городу только таким способом.

Спустившись в подземку, он пошёл к станции, не обращая внимания на подозрительную тишину и на то, что по пути ему никто не встретился: ни случайный прохожий, ни бездомный бродяга, приходивший, чтобы скоротать ночь на лавочке.

Мысли Клауса были легки и безмятежны. Он размышлял о том, чтобы нанять ещё одного маркетолога для продвижения сети его ресторанов, а также о том, что скоро у него с женой годовщина свадьбы и что за подарок подарить ей. Несмотря на то, что за последние несколько лет они отдалились друг от друга, Клаус продолжал нежно любить Айлин, надеясь, что когда-нибудь и она оттает после одного случая, когда их любовь прошла серьёзную проверку на прочность, ведь самое главное, что они оставались вместе.

Клаус недолго стоял в ожидании состава, вскоре тот подошёл, и двери вагона распахнулись.

Зайдя внутрь, он сел на скамью и огляделся по сторонам. В вагоне было пусто. Состав тронулся, скрипя колёсами, и на Шефера накатило неприятное чувство. Раньше он не страдал клаустрофобией, а сегодня ему жутко захотелось выскочить наружу прямо на ходу. Зябко ёжась, он плотнее запахнул куртку, как будто холод ночи мог проникнуть сюда с улицы.

Стучали колëса, состав подходил к станции, где Клаусу нужно было сделать пересадку. Лампы тускло горели, иногда мигая от скачков напряжения.

Клаус вышел на платформу, убыстрив шаг. Ему показалось, что в полумраке мелькнула чья-то тень, и раздался странный звук, словно по паркету скреблись когти хищного зверя. В темноте кто-то жалобно заскулил, будто вопрошал: “Почему ты не приходишь помочь мне? Я попал в беду!”

Клаус понял, что происходит что-то нехорошее и как бы ему самому не пришлось звать на помощь.

Из-за угла выскочили две… собаки? Клаус остановился, как вкопанный. До этого момента он не ассоциировал происходящее с тем самым местом, где он был когда-то. Появившиеся существа были ещё хуже тех “собак”, которых он видел в Сайлент Хилле.

Они были гораздо большего размера, с короткой красно-чëрной шерстью, без глаз, вместо которых на мясистых треугольных головах были прорези, из которых сочилась мутная голубоватая жидкость. Но “собаки” видели его, в этом Клаус был готов поклясться. Они зарычали, обнажив клыки, и пена закапала на пол из их ужасных пастей, а затем двинулись к нему.

Клаус почувствовал, как предательски подкосились ноги, и его прошиб холодный пот. Он попятился назад, - одна псина высунула длинный раздвоенный как у кобры язык, - и едва не подпрыгнул, услышав за спиной, чуть ли не над ухом, протяжный громкий зевок, словно кто-то только что пробудился от глубокого сладкого сна.

Клаус резко повернулся. Спазм сжал ему горло, он не смог даже закричать.

Перед ним стояло огромное, не ниже трёх метров в высоту, похожее на борца сумо существо, колыхающееся всей своей желеобразной массой цвета сырого теста и выглядевшее так, словно оно было поражено раковым заболеванием, охватившим всё тело. Существо снова зевнуло и протянуло к нему толстую, напоминавшую ласт, лапу.

Шефер оказался между двух огней. Он отодвинулся подальше от мерзкого существа и почувствовал, что наткнулся спиной на рекламный щит.

Издав булькающий звук, толстяк схватил одну из собак. Та заскулила, будто снова просила Клауса о помощи. Вторая собака зарычала, не сводя “глаз” - щëлочек с толстяка, а он переломил свою жертву надвое и зашвырнул в пасть часть туловища собаки. Другую часть с дёргающимися в конвульсиях задними лапами он кинул на пол и принялся пережёвывать “ужин”. Вторая собака подскочила к телу мёртвого товарища, высунула раздвоенный язык и опустила его в кровавую лужу, втягивая кровь.

Прижимаясь спиной к стене, Клаус обогнул рекламный щит и со всех ног бросился к эскалатору…

Он не помнил, как добрался до дома, но знал, что продолжал путь уже не в метро. Выскочив из подземки на улицу, он понёсся прочь от страшного места так, как никогда ещё не бегал. Дрожащими руками Клаус отпер входную дверь, забежал в дом и заперся на все замки. Он не очень-то соображал, что делает, зашёл в ванную, пустил холодную воду и засунул под струю голову, простояв так довольно долго, пока не понял, что больше не выдержит холода.

Закрыв кран, Клаус уставился в зеркало, переводя дыхание и дрожа. Он всматривался в отражение и не узнавал себя – вмиг постаревшего на пару десятков лет, перепуганного до полусмерти мужчину.

Лёгкий шорох занавесок на окне позади него заставил Клауса развернуться. Что-то просвистело в воздухе, и он почувствовал колющую боль в груди. Не осознавая, что происходит, он с недоумением посмотрел на расплывшуюся кровавую “розу” на рубашке. Несколько капель крови капнули в стерильно белую ванну, и только тогда Клаус понял, что кто-то подстрелил его.

Зажимая рану ладонью, он попытался выйти. Кровь хлынула ещё обильнее. Ноги не слушались, на тело обрушилась предательская слабость, и он опустился на колени. Клаус понял, что для него всё кончено.

Он выполз из ванной комнаты, оставляя за собой кровавый след, и добрался до холла, где слышались звуки идущего по телевизору фильма. В голове Клауса мелькнула мысль: “Неужели Оливер так поздно смотрит телевизор? Но где же Айлин, Элис и Тим?”

Однако в холле было пусто, и он с облегчением подумал о том, что не напугает младшего сына своим жутким появлением. Прерывисто дыша, Клаус с трудом сел в кресло, протягивая руку к телефонному аппарату, стоявшему на тумбочке, но опустил её.

“Слишком поздно”, – обречённо подумал он, взглянув на экран.

Там шла реклама, а через несколько секунд на экране появился “телевизионный снег”. Семнадцать лет назад в Сайлент Хилле сквозь этот “снег” Клаус разглядел образ жены, а теперь видел дочь и в отчаянии понял, что она снова вернулась туда.