Глава 2. Николай (Колян, Колчак)

Безжалостное утро обрушилось на меня ноющей головной болью, впрочем, это было далеко не утро, а почти уже полдень. Солнечные лучи беспрепятственно пробивались сквозь незанавешенные окна и ярко освещали комнату и стол с остатками вчерашнего пиршества. Протяжно скрипнула входная дверь, и в доме появился его хозяин. Скорее всего, Петька побывал в туалете, потому что по прибытии он сразу же прошествовал к кухонной мойке и, открыв кран, принялся тщательно мыть руки под тонкой струёй воды. Покончив с этим немаловажным занятием и вытерев ладони какой-то скомканной тряпкой, Петюня подошёл к столу, открутил крышку от пластиковой бутылки, наполненной жидкостью изумрудного цвета (по-видимому, это был либо знакомый мне с детства газированный напиток «Тархун», либо его современный аналог) и принялся жадно пить прямо из горлышка. Утолив жажду, он громко рыгнул и только потом посмотрел в моём направлении.

— Проснулся, путешественник? Вставай, похмеляться пора! У нас ещё один флакон остался.

— Не... Я не буду. Ты накати, если хочешь, — болезненно поморщившись, отозвался я, злясь на самого себя за то, что вчера переусердствовал с алкоголем. С одной стороны, это было необходимо, чтобы выудить из моего одноклассника побольше сведений, но с другой — сегодняшний день можно теперь смело вычеркнуть из жизни, ведь, кроме головной боли и плохого физического состояния, ничего существенного он мне уже не принесёт.

— Чё, водяра не прикалывает? — удивился Пётр. — Тебе, наверное, пиво нужно? Вы же там, в Германии, к нему привыкли. Тут недалеко магаз есть, я могу смотаться за холодным пивасиком. Им и полечимся... И хавчик заодно куплю!

— Тормози... Мне всё равно еда в горло не полезет, а бухло и подавно... У меня ещё много дел сегодня, и надо оставаться трезвым.

— Ну ты и кадр! — усмехнулся Петька и почесал подбородок. — От тебя за километр перегаром нести будет. Как собираешься дела свои делать?

— Мне вовсе не требуется с кем-то встречаться. С ноутбуком работать буду. В гостинице.

— Понятно... Ладно, тогда я в одного... — слегка разочарованно протянул он и вразвалку направился к холодильнику, добавив на ходу: — Тяпни рассольчика, трубы-то горят небось!

Я последовал его совету: встал с дивана, приблизился к столу и, обхватив двумя руками банку из под огурцов, с удовольствием сделал несколько больших глотков солоноватой жидкости с приятным пряным привкусом. После этого отлучился в туалет и, возвратившись, застал Петюню уже сидящим перед открытой бутылкой водки в крайне добродушном расположении духа. Пока я умывался, он успел опрокинуть в себя содержимое по меньшей мере трёх стопок, запивая их зелёным напитком и разглагольствуя о перипетиях судьбы и о том, что «мир всё-таки действительно круглый, и те люди, кто по какой-то причине потеряли контакт друг с другом, обязательно когда-нибудь встретятся». С данным утверждением я был безоговорочно солидарен и намеревался совершить всё необходимое, чтобы в моём случае это произошло уже в ближайшем будущем. Вскоре мне пришлось прервать хмельной монолог моего старого знакомого, поскольку я опасался, что он быстро напьётся до невменяемого состояния и поэтому не сможет выполнить — или забудет — своё вчерашнее обещание. Пока он искал в смартфоне адрес Колчака, я тщательно исследовал стопки магнитофонных кассет на полках и нашёл в итоге ту, какая наибольшим образом подходила для моих целей. Музыкальный ряд кассеты представлял собой сборник самых известных песен советской и российской эстрады конца 80-х — начала 90-х годов. Весьма удовлетворённый результатом поиска, я засунул её в боковой карман джинсов и присоединился к Петру за столом.

Как только я получил адресные данные Коляна и мы обменялись номерами наших телефонов, мне пришлось сказать Петьке, что для меня настала пора уезжать. Он нахмурился и выразил глубокое сожаление, так как ему непременно хотелось «продолжения банкета», а моё «совсем не компанейское поведение» дескать испортило «весь кайф», и тут же предложил известить некоторых наших одноклассников — тех, кто давно уже перебрался на постоянное место жительства в город, — чтобы устроить встречу с ними и «замутить грандиозный праздник на природе, где-нибудь на берегу реки, с шашлыками, ухой и тонной пойла», однако я отклонил этот вариант, сославшись на занятость, чем сильно огорчил его. Я вынужден был пообещать, что мы в любом случае ещё раз встретимся примерно через две недели, как раз перед моим отъездом, и тогда уж точно «конкретно нажрёмся». Эти слова обнадёжили Петюню, и он на радостях вручил мне большую спортивную сумку, чтобы было легче транспортировать магнитолу «Чёрный рыбак», подаренную им накануне, и затем вызвал, по моей просьбе, такси, хотя и сделал это без особого энтузиазма.

— Может, тебе ещё что-то нужно? — поинтересовался Пётр, когда мы после телефонного звонка прибывшего таксиста вышли на порог дома. — Ты не стесняйся, говори!

— Нет. Ничего не надо. Спасибо тебе за всё... — искренне ответил я.

— Ладно, мы же братаны и земляки, — немного смутился он. — В принципе, я мог бы и сам тебя подвезти до отеля, но выпил уже... Не хочу рисковать.

— У тебя есть машина?

— Да. «Нива».

— Ого! А чё не японец или кореец?

— А почему не немец? — беззлобно ухмыльнулся Петька и продолжил уже серьёзным тоном: — Бабла не хватает на них, да и российский автопром мне сподручнее. Если что-то ломается, то могу сам подшаманить и знакомые умельцы ещё помогают.

— А где она?

— Неподалёку. Через пару улиц гаражи стоят. Там и храню её.

Мы крепко пожали друг другу руки и обнялись на прощание, и пока он провожал меня взглядом, а я шёл к калитке по тропинке, проложенной в зарослях травы, голову мою не покидали грустные мысли о том, что нам, возможно, уже не суждено будет встретиться вновь...

На улице меня на этот раз поджидал таксист типичной славянской внешности за рулём Mitsubishi Lancer. Я закинул в кабину автомобиля рюкзак и сумку с магнитофоном, потом забрался туда сам и попросил водителя доставить меня в какую-нибудь недорогую гостиницу, желательно в центре города или рядом с ним, где можно в любое время получить комнату. Он коротко бросил: «Нет проблем!» — и спустя несколько секунд неказистый дом Петюни скрылся из вида. После того, как мы удалились на приличное расстояние от него, я вынул из своего мобильного телефона SIM-карту и выкинул её в окно, а через несколько кварталов попросил таксиста ненадолго остановить машину у мусорного бака и бросил туда смартфон. По прошествии четверти часа мы попали в пробку и путешествие несколько затянулось, тем не менее в конечном итоге я всё же очутился в небольшом отеле, расположившемся в стандартной пятиэтажке ещё советской постройки, и мне посчастливилось без проволочек и лишних вопросов заселиться в одноместный номер. Остаток дня я потратил на поход в банк и обмен наличных евро на рубли, а также на приобретение в магазине съестных припасов и напитков, которыми почти полностью забил маленький холодильник, помимо того, купил батарейки для «Чёрного рыбака» и дешёвые, но надёжные наручные часы. Вечером я поужинал в комнате, посмотрел местные новости по телевизору и лёг спать. Мне необходимо было хорошо отдохнуть и привести своё физическое состояние в норму, ведь завтра тело и дух подвергнутся нелёгким испытаниям. Мой замысел стал неумолимо претворяться в жизнь, и это, конечно же, не могло не радовать меня.

Сон был тяжёлым и беспокойным, я периодически просыпался и смотрел на часы, а ближе к утру уже больше не мог уснуть и решил, что бесполезно заставлять себя оставаться в кровати, когда организм буквально насыщен адреналином в предчувствии надвигающихся на меня событий. Я встал, быстро умылся и потратил тридцать минут на зарядку, представлявшую собой набор из различных асан йоги и амплитудных, маховых движений спортивной гимнастики. Этот комплекс упражнений я составил сам несколько лет назад на основе как личного опыта, так и опыта моих многочисленных тренеров и с тех пор практически ежедневно выполнял его после пробуждения. Завершив лёгкий завтрак (отягощать желудок балластом мне было сегодня противопоказано, по крайней мере, пока не покончу с первым этапом своего плана), я вызвал такси по телефону прямо из номера и облачился в «рабочую» одежду — чёрную, однотонную облегающую прочную футболку и лёгкие джинсы аналогичного цвета, достаточно свободные для того, чтобы не стеснять движений, подпоясался ремнём с массивной эллипсовидной металлической пряжкой, украшенной гравировкой с мускулистым торсом бородатого викинга, держащего в руках боевой топор, и натянул на ноги тёмные кожаные кроссовки с твёрдой подошвой и жёсткой носочной частью. Внимательно оглядев себя в узком настенном зеркале, я вспомнил, что забыл часы на тумбочке у кровати. Носить их на руке каждый день казалось мне не самой лучшей идеей, поскольку я давно уже не пользовался подобными аксессуарами, к тому же часы могли повредиться при выполнении тех задач, какие я ставил перед собой. В этой связи самым оптимальным местом для данного устройства являлось не моё запястье, а внутренний карман спортивной сумки. Через пару минут зазвонил телефон и девушка с ресепшен сообщила мне скучающим голосом, что такси прибыло. Я быстро вставил в деку «Чёрного рыбака» кассету с эстрадными хитами, позаимствованную мной из музыкальной коллекции Петра Воробьёва, запихнул магнитофон и часы в сумку, затем перекинул её ремень через плечо и направился к выходу...

Николай поселился в пригороде, и эта местность напомнила мне своей гнетущей атмосферой запустения территорию того частного сектора, где проживал Петька. Унылый пейзаж, представший перед моими глазами, когда я расплатился за дорогу с водителем белой «Лады» неизвестной мне модели и высадился из его машины за несколько улиц от дома Коляна, нагнетал тоску и не сулил ничего хорошего и радующего душу одинокому путнику, если бы он вдруг случайно или же намеренно очутился здесь. Грязные и пыльные узкие переулки, покосившиеся столбы электропередач, растрескавшийся асфальт, переполненные вонючие мусорные контейнеры, невзрачные, выцветшие вывески магазинов, а также немалое количество жилых зданий, срочно требующих ремонта или давно подлежащих сносу, — всё это действовало на меня, уже отвыкшего от подобных картин, довольно удручающе. Суетливые и угрюмые прохожие, торопившиеся по своим жалким и никчёмным делам, проезжающие время от времени мимо меня шумные автомобили с тонированными стеклами и следами ржавчины на кузове, и, самое главное, вездесущая жара, начинающая к полудню набирать свою истинную силу, ни в коей мере не добавляли привлекательности окружающей обстановке.

Навстречу мне из-за угла заброшенного дома с выбитыми окнами и обшарпанными стенами выехал на велосипеде белокурый вихрастый пацан примерно десятилетнего возраста в шортах, резиновых сланцах и замызганной майке. Я остановил его и спросил, как мне пройти на ту улицу, где должен был находиться дом Колчака. Мальчишка смерил меня изумлённым взглядом — наверняка ему показался странным мой чёрный наряд — и, поведав, что «это совсем недалеко», указал рукой направление. Коротко поблагодарив его, я отправился в ту сторону, а он с важным видом сплюнул на землю и не спеша продолжил свой путь. Когда я прибыл на место, определив нужный мне адрес по названию и номеру на жестяной табличке, то выяснил, что Колян проживает в простом одноквартирном доме сельского типа и все без исключения постройки на этой улице обнесены невысокими заборами и выполнены в одинаковом стиле. Данный вид вызвал у меня лёгкое чувство дежавю, словно я совершил путешествие во времени, переместившись в позавчерашний день, и сейчас на крыльцо своей хижины выйдет Петюня — так сильно были похожи друг на друга, хотя и располагались в противоположных концах города, два микрорайона, в которых обитали оба знакомых мне человека.

Я осмотрелся и, не заметив поблизости людей, подошёл к калитке и медленно, так чтобы не производить лишнего шума, отворил её. Внутри маленького двора не было ничего примечательного, и лишь примитивный турник из двух длинных и толстых досок, вкопанных в землю, и строительного лома, служащего перекладиной и кустарно закреплённого сверху при помощи загнутых гвоздей, мог привлечь к себе внимание скучающего гостя, каковым я, в общем-то, не являлся, потому как доподлинно знал, что в ближайшие минуты скучать мне уж точно не придётся. Вопреки моим опасениям, входная дверь жилища оказалась не заперта, и я расценил этот обнадёживающий факт как знак свыше. Выходит, фортуна благосклонна ко мне сегодня и моим намерениям суждено осуществиться надлежащим образом. Стараясь двигаться особенно тихо, я приоткрыл дверь и, соблюдая предельную осторожность, пробрался в помещение. Пройдя через небольшой коридорчик, выполнявший, очевидно, функцию прихожей, я очутился в просторной полутёмной комнате. Несмотря на то, что окна были прикрыты занавесками, неугомонные солнечные лучи всё-таки находили лазейки в матерчатой преграде и проникали сквозь немногочисленные щели между ней и оконной рамой, позволяя тем самым мне сориентироваться и, если потребуется, приготовиться к неприятным неожиданностям. Мой взгляд скользил по предметам интерьера — двум высоким шкафам, круглому столу с раскиданными по его поверхности пустыми пластиковыми бутылками из-под пива, телевизору с плоским экраном, расположившемуся на широкой тумбочке, старому, с облезлыми пятнами, ковру на полу, а также покрашенным белой краской трубам отопления у стен, примыкающим к батареям типа «гармошка», — и остановился на диване в углу, где, сложив руки на груди, лежал на спине и головой на подушке без наволочки невысокий мужчина в синем и сильно поношенном спортивном костюме. Судя по закрытым глазам и размеренному, спокойному дыханию, он спал крепким сном.

Мне не составило большого труда узнать Николая. Он, естественно, изменился, но не настолько, чтобы его можно было спутать с кем-то другим. Я скинул с плеча сумку и опустил к своим ногам, потом достал из неё «Чёрного рыбака» и поставил музыкальный аппарат на стол. Вслед за этим подошёл к ближайшему выключателю и, прикоснувшись к нему, зажёг электрическую люстру на потолке. Комнату залил яркий свет, однако Колян так и не проснулся, зато теперь я мог во всех подробностях разглядеть хозяина дома. Лицо у него похудело, на нём появились морщины и под глазами мешки, но рыжие волосы по-прежнему были густыми, а усы и короткая борода, которых не было в молодые годы, ещё больше сделали Колчака похожим на одного из героев американских боевиков 80-х годов. Я перевёл взгляд на его ладони и невольно усмехнулся, увидев шарообразные выпуклости между костяшками указательных и средних пальцев, а также между безымянных и мизинцев. Николай был самым старшим по возрасту среди «самураев» и единственным из них, кто отслужил в армии, где по дурости закачал себе в руки то ли вазелин, то ли борную мазь, превратив, по существу, свои кисти в натуральные кастеты. Ходили слухи, что там же, в «армейке», он внедрил себе ещё и шарики из плексигласа под кожу члена. Насчёт того, имел ли он головокружительный успех у девушек и женщин благодаря «усовершенствованному» половому органу, мне ничего известно не было, но вот соперников в драках он своими «трансформированными» кулаками «вырубал» регулярно, хотя сейчас, много лет спустя, я уже понимал, что в первую очередь решающую роль тогда играл совсем не вазелин, а бойцовский талант Коляна.

Время шло неумолимо, и мне надо было поторапливаться и приступать к активной фазе своего замысла. Я возвратился к магнитоле, поднял оба рычага регулировки громкости до максимального значения и нажал кнопку PLAY. Ритмичный звук танцевального хита разорвал тишину, как удар грома. Николай вздрогнул всем телом и приподнял голову от подушки с испуганным выражением на физиономии. Выпучив глаза, он ошарашенно смотрел на меня, а между тем модная когда-то молодая и красивая певица пела свою знаменитую песню про любовь и несбывшиеся мечты. Всё ещё чрезвычайно поражённый моим присутствием, Колчак с растерянным видом сел на диване, опустив босые ноги на пол, и попытался что-то сказать, однако из-за оглушительной музыки мне не были слышны его слова. Я протянул руку к «Чёрному рыбаку» и опустил регуляторы громкости вниз, убрав звук до нуля.

— Артур, ты чё... Вернулся что ли? — неуверенно и с затаённым страхом в голосе промямлил Колян.

— Значит, ты не забыл меня, раз сразу узнал, — произнёс я, не убирая ладони от магнитофона.

— Тебе чё-то от меня нужно? — Мой собеседник, похоже, начал догадываться о причине визита, потому что взгляд его вдруг помрачнел и лицо посуровело.

— Мне нужно только одно — твоя смерть! — выдохнул я и подвинул рычаги магнитолы до упора вверх.

Музыка вновь пронзительно грянула, а я вышел в центр комнаты и принял защитную стойку, распределив вес тела равномерно на обе ноги и выставив полусогнутые руки перед собой, не сжимая при этом кисти в кулаки. Николай смерил изучающим взором мою фигуру, ненадолго задержавшись на карманах джинсов и стараясь, вероятно, визуально определить, спрятано ли в них какое-нибудь оружие, после чего на его физиономии возникла язвительная ухмылка. Он медленно поднялся с дивана, потянул вниз замок молнии спортивной куртки и, оголившись по пояс, отбросил её в сторону. Петька рассказывал, что Колчак в последнее время употребляет много спиртного и стал практически алкоголиком, но, судя по бицепсам, широким плечам и мускулистой груди, покрытой короткими рыжими волосами, это утверждение не в полном объёме соответствовало действительности, и мне сразу вспомнился самодельный турник во дворе, а тренированное тело мужчины недвусмысленно указывало на то, что спортивный инвентарь в достаточной мере используется по своему прямому назначению. Мой соперник сделал два шага вперёд и, остановившись, развернулся полубоком ко мне, затем плотно стиснул свои «кастетные» кулаки, подняв их на уровень нижней челюсти. Теперь мы оба были готовы к бою...

Колян атаковал первым, видимо, нервы его не выдержали телесного и умственного напряжения, или ему просто-напросто захотелось поскорее покончить с неизвестностью. Он ринулся на меня, размахнувшись левой рукой и обозначив таким образом боковой удар в лицо, а когда я отступил, подскочил и пробил правой по прямой траектории, целясь мне в подбородок. Я заблокировал его руку внутренней стороной предплечья и одновременно сместился влево от нападавшего. Николай сумел воспользоваться силой и инерцией моего защитного движения и, провернувшись вокруг собственной оси, ударил наотмашь обратной стороной кулака. Жёсткий блок ребром ладони с моей стороны остановил эту атаку, а противник продолжил вращение корпуса и попытался подъёмом стопы попасть мне в голову. Колчак даже в годы своей молодости не отличался хорошей гибкостью и растяжкой, хотя в драках и старался демонстрировать высокие удары ногами, что в ту пору выглядело довольно комично. Вот и на сей раз его действие получилось неуклюжим, и мне легко удалось противостоять ему, сделав всего лишь один шаг назад. Благодаря памяти и приобретённому опыту я мог предвидеть следующий приём врага, и интуиция не подвела меня. Колян решил применить свой коронный трюк — удар пяткой с разворота, который ему в прежние времена удавалось выполнить более-менее правильно и технично, но возраст и многолетняя «дружба» с алкоголем всё же не могли не сказаться на таком немаловажном факторе, как скорость, и я без проблем сократил дистанцию и подхватил одной рукой его ногу ещё в воздухе, а второй сильно надавил между лопаток. От моего толчка он грохнулся прямо на диван, упав грудью на спинку, впрочем, я не стал преследовать его, выжидая удобный момент, и уже в следующие секунды эта тактика принесла ощутимые плоды.

Николай яростно выругался и, стремительно поднявшись на ноги, с раскрасневшейся от досады и ненависти физиономией мощно пнул подушку — она, как реактивный снаряд, отлетела в противоположный конец комнаты, — а потом прыгнул на меня с дивана. В тот же миг я отклонился в сторону, и его тело пронеслось мимо. Приземлившись, он начал поворачиваться, но я был быстрее и, очутившись у него за спиной, ухватился одной рукой за левое запястье, а второй за шею противника и одним рывком отшвырнул Колчака круговым движением от себя. Он со всего разгона врезался в стену и упал на колени и локти около радиатора отопления. Осознав, что такой благоприятный шанс ни в коем случае нельзя упускать, я кинулся к нему и на бегу прямым ударом ноги припечатал его голову к ребру «гармошки». Трубы в этом месте сразу окрасились в багровый цвет, и Колян закричал страшным голосом от жуткой боли, однако крик потонул в громких звуках танцевального шлягера популярной почти тридцать лет назад певицы. Я бил его подошвами кроссовок до тех пор, пока вся батарея не стала тёмно-красной от крови, и прекратил смертельную экзекуцию только тогда, когда труп рухнул на пол. После этого я отступил, тяжело дыша и ещё до конца не веря своим глазам. Сердце стучало у меня в груди, как отбойный молоток, пот струился по лицу, а руки дрожали мелкой дрожью. Мне стало дурно, и во рту пересохло, я отвернулся и, приблизившись на ватных ногах к магнитофону, щёлкнул пальцем по кнопке STOP/EJECT.

Мгновенно наступившая тишина тяжким грузом навалилась на мои плечи, будто их придавили мешки с цементом. Я заторможенно подошёл к дивану и опустился на него, вернувшись взглядом к Николаю. Постепенно дрожь в конечностях улеглась и сердцебиение вновь заработало в нормальном ритме, тем не менее мысли мои были где-то далеко и я в состоянии нравственного отупения долго взирал на покойника, его разбитую, окровавленную голову и изуродованное лицо. Некоторое время спустя предательское чувство раскаяния принялось сперва осторожно, а потом всё более настойчивее пытаться пробиться сквозь толстый слой той прочной ментальной брони, какой был окутан мой разум, и чтобы задушить его ещё в зародыше, пока оно не набрало полную силу и не лишило меня рассудка, я встал и, стараясь представить самого себя в роли некой бездушной машины, выполняющей заложенную в неё программу, побрёл в соседнюю комнату. Моё предположение оказалось верным — там располагалась кухня, и, открыв ящик стола, я нашёл нужный мне предмет — нож. Острая надёжная сталь в руке придала мне уверенности и позволила вновь обрести почву под ногами. Я тотчас возвратился, чтобы привести хотя бы малую часть окружающей действительности в соответствие с моими представлениями, а точнее — с тем замыслом, который давным-давно созрел в моей голове и долгие годы не давал мне покоя.

Мёртвое тело было уже обнажено до пояса, и мне не пришлось оголять его торс. Подобрав с пола куртку от спортивного костюма и перевернув труп на живот, я присел на колено рядом с ним и принялся кончиком ножа старательно вырезать на коже вдоль позвоночника: 8 – 1 = 7. Совершить это оказалось не так уж легко, и отдельные элементы надписи получались довольно-таки корявые. Кровь, выступавшую из бороздок, я вытирал рукавом куртки и продолжал настойчиво выводить контуры цифр, мысленно ругая себя за то, что не подготовился к подобной работе, а ведь для этого стоило всего лишь купить кусок свинины вместе со шкурой в мясной лавке и немного потренироваться в то время, пока я ещё находился в Германии. Несмотря на непредвиденные мелкие трудности, мне всё же удалось справиться с поставленной задачей и достигнуть вполне удовлетворительного результата. В последний раз окинув свою жертву пристальным взором, я отбросил нож и куртку в сторону (не забыв предварительно протереть ею кроссовки от крови) и снова посетил кухню, но не стал задерживаться там, а вместо этого миновал соседствующий с ней короткий коридор и, очутившись в маленькой спальне, обнаружил прямоугольное зеркало без рамы, висевшее на стене поблизости от односпальной кровати. Тщательно исследовав собственное изображение и не заметив на лице, одежде и обуви каких-нибудь следов после схватки с Колчаком, я заключил, что мне пора уходить из этого дома.

Засунув «Чёрного рыбака» в сумку, я крепко сжал в руке её лямки и покинул обитель моего недруга. Через несколько улиц от жилища Коляна я вышел на дорогу и преодолел по её обочине расстояние примерно в один километр, после чего остановил проезжавший мимо серый фургон «Газель» и попросил сидевшего за рулём человека подбросить меня до центра за денежное вознаграждение. Потный пузатый водитель быстро согласился на моё предложение и доставил меня в главный район города, а до гостиницы я добрался уже пешком. Вернувшись в свой номер, я с чувством неимоверного облегчения поставил сумку с магнитолой на пол и устало повалился на постель.

***

— Попробуй сдвинуть меня с места!

Я непонимающе взглянул на лысого, маленького и щуплого на вид мужчину, сказавшего мне эту фразу, и двоих его учеников, стоявших рядом с ним. Вокруг столпились другие посетители фитнес-клуба и с интересом смотрели на нас. Все мы собрались в этом небольшом зале, предназначенном для проведения различных оздоровительных и спортивных мероприятий, целевой группой которых в большинстве своём была женская аудитория, по причине презентации нового курса. Данный курс не мог не вызвать моего любопытства ввиду того, что назывался он «Самооборона на основе внутренних стилей ушу». Я давно уже слышал об этих необычных техниках китайских боевых искусств, и они заслуженно стояли в моём мысленном перечне тех систем «мордобития», какие мне хотелось бы изучить, хотя и далеко не на первой позиции. Однако судьба по неведомой мне прихоти распорядилась так, что именно с кунг-фу началось моё серьёзное обучение нелёгкой науке рукопашного боя. К тому моменту план мщения уже начал приобретать у меня в голове вполне определённые черты, и я решил на первом этапе укрепить своё тело, в связи с чем и записался в «качалку», располагавшуюся недалеко от моего дома. Прозанимавшись там около двух лет, я достиг неплохих результатов, и моим мускулам и моей фигуре завидовали уже не только «новички», но и некоторые «старожилы» местного фитнеса. И вот, когда мне всё больше начало казаться, что я стал достаточно силён и наконец-то пришло время подыскать себе подходящую секцию единоборств, его величество случай презентовал мне на доске объявлений клуба рекламный лист о наборе желающих на курс ушу.

— Только не толкай резко, а просто попытайся сместить моё тело с точки опоры. Используй собственную физическую силу! — с улыбкой произнёс тренер и протянул мне навстречу руки, чтобы я мог упереться в них.

Он замер в довольно странной фронтальной стойке: колени были немного согнуты и направлены внутрь, образуя со стопами, которые, в свою очередь, расположились носками друг к другу, а пятками врозь, отдалённое подобие воображаемого треугольника. Со стороны его поза выглядела крайне неустойчивой, и я подумал, что без труда отброшу этого худого и невысокого человека назад. Положив свои ладони ему на предплечья, я легко надавил на них, но это не произвело на него ровным счётом никакого впечатления, тогда мне пришлось увеличить давление, и руки мужчины сначала отодвинулись на пару сантиметров по направлению к телу, но затем быстро вернулись в изначальное положение, а у меня возникло такое чувство, будто я столкнулся с упругой пружиной и чем сильнее стараюсь сжать её, тем больше она оказывает сопротивление. На лицах зрителей появились ехидные усмешки при виде моих безуспешных потуг, и посему я решил не церемониться и использовать всю свою мощь. Впрочем, на этот раз мне также не удалось добиться успеха — мастер кунг-фу стоял на паркетном полу, как врытый в землю столб, и любые мои действия не могли заставить его сдвинуться хотя бы на миллиметр. Предприняв несколько попыток, я сдался и, обескураженно покачав головой, отошёл, изумлённый личным бессилием. После меня ещё несколько людей из числа завсегдатаев тренажёрного зала пожелали на собственной шкуре убедиться в невероятных способностях удивительного, как нам в те минуты показалось, мужчины, причём все они так или иначе повторили мой отрицательный опыт.

Этот феноменальный трюк произвёл на меня неизгладимое впечатление. Собственно, в том, что мне посчастливилось стать свидетелем искусного трюка, точнее, сложной техники владения телом, которую очень редко можно применить в реальной драке, я убедился намного позже, когда сам уже научился «укореняться», чтобы компенсировать или перенаправлять силу партнёров по тренировкам через свои руки, корпус и ноги в землю или в пол. Тренер ещё около получаса демонстрировал вместе с обоими учениками изощрённые приёмы самообороны, но я хорошо понимал, что все эти показательные выступления, хотя они и смотрелись весьма оригинально и наверняка были эффективными, предназначены главным образом для доверчивых, неискушённых людей и единственной их целью является привлечение новых клиентов к занятиям, ведь боевые искусства и спортивные единоборства в современном мире — это в первую очередь бизнес, и правоту данного утверждения вряд ли кто-то может оспорить...

В тот же день я подписал договор и стал адептом стиля наставника, или по-китайски — «шифу», Мартина Баха. Тренировки целиком захватили все мои помыслы. Я старался делать упражнения лучше других учеников и практиковал их не только во время регулярных занятий, но и у себя в квартире, когда оставался один. Вскоре мне уже было недостаточно курса в фитнес-клубе, и я перестал его посещать, потому как пять дней в неделю, с понедельника по пятницу, тренировался в частной школе ушу мастера Баха, находившейся в соседнем городке. Особенного прогресса я добился в парных комплексах на развитие специфической тактильной чувствительности под названием «липкие руки». Мне нравилось контролировать соперника, предугадывать малейшие движения при контакте с его руками и за счёт этого делать направленные на меня атаки безрезультатными. С течением времени я настолько плотно увлёкся данным процессом, что чуть было не позабыл свою главную цель, ради которой и начал изучать это боевое искусство. Трезво взглянуть на вещи меня, как ни странно, побудило высказывание самого учителя.

После очередной тренировки он приблизился ко мне и заявил:

— Артур, пришёл момент для тебя определиться. Я вижу твои успехи и твою неослабевающую мотивацию и предлагаю стать старшим учеником, а в перспективе даже возглавить школу в этом городе, поскольку мне, скорее всего, в ближайшем будущем придётся уехать отсюда по личным соображениям, и на моё место понадобится достойная замена. Наша школа обязательно должна продолжить своё существование здесь, и ты однозначно являешься превосходным кандидатом на роль шифу. Пока ты ещё не достиг совершенства, но если согласишься на это предложение, то я помогу тебе овладеть всеми секретами и боевыми техниками моего стиля!

Я ответил мастеру, что мне нужно хорошенько подумать, а примерно через неделю отправил по почте письмо с уведомлением о расторжении договора с его школой боевых искусств. Для меня стиль Мартина Баха выполнял всего лишь функцию начальной фазы моего многоступенчатого проекта, и я не собирался останавливаться на достигнутом. Мне необходимо было изучить как можно больше систем самозащиты, только вот использовать их я намеревался вовсе не для защиты, а для нападения и уничтожения своих заклятых врагов.