Глава 4. Андрей (Дрон, Беня)

На вопрос о том, как лучше добраться до Казачинска без автомобиля, мне ответили, что существует два варианта на выбор: автобус или поезд. Железнодорожный транспорт выглядел для меня более предпочтительно, поскольку сулил хоть какое-то разнообразие, к тому же я совсем недавно вновь познал все позабытые «прелести» передвижения на колёсах по старым областным дорогам, плачевное состояние которых начисто отбивало желание повторять столь неприятный опыт. На этот раз за стойкой ресепшен стояла полная дама явно пенсионного возраста, и за все свои прожитые годы она, видимо, так и не сумела научиться не только правильно пользоваться косметикой, но и дружелюбно общаться с клиентами. В отличие от её молодой и симпатичной предшественницы, пожилая женщина разговаривала со мной сухо и безучастно. Как бы там ни было, мне всё же удалось получить необходимую информацию и даже уговорить её заказать для меня билет до Казачинска по интернету, так как я опасался, что на кассе может не оказаться свободных мест на нужный мне рейс и тогда целый день пропадёт зря. Вскоре выяснилось, что тревожился я не напрасно, — купе было уже недоступно, и мне досталось боковое сиденье в плацкартном вагоне, тем не менее для моих целей годилось и оно, ведь время следования до пункта назначения составляло всего лишь приблизительно полтора часа. Поблагодарив хмурую сотрудницу гостиницы за оказанную любезность, я с хорошим настроением и предчувствием успеха отправился на такси к вокзалу...

Поезд достиг узловой станции районного центра без опоздания и после высадки нескольких пассажиров, в число каковых входил и я, поспешил прочь по своему рельсовому пути, ведущему в конечном итоге к крупному мегаполису. Казачинск не являлся полноценным городом в прямом смысле этого слова, официально он обозначался как «посёлок городского типа», или «рабочий посёлок», с населением чуть больше десяти тысяч человек, поэтому у меня не возникало никаких сомнений в том, что получится относительно легко разыскать магазин Бени. Погода стояла отличная: небо оставалось безоблачным, и солнце щедро одаривало землю своим теплом, ну а воздух провинции по сравнению со столицей области, естественно, значительно отличался чистотой и свежестью. К сожалению, природные преимущества этой местности всюду скрадывались и затушёвывались продуктами или последствиями человеческой деятельности. Такие людские пороки, свойственные современному этапу развития общества в этом государстве, как взяточничество, воровство, безразличие, небрежность и недобросовестность не могли не принести в результате скверные плоды, и сооружения, дороги и зелёные насаждения своим удручающим и запущенным внешним видом полностью соответствовали аналогичным объектам в более крупных населённых пунктах провинциальной России. И всё же данные тяготы жизни, возникновение которых в подобных условиях было неизбежно и даже закономерно, по-видимому, не особенно сильно затрудняли существование рядовым гражданам, уже свыкшимся с пессимистической мыслью о безнадёжности ожидания положительных перемен.

Я старался не обращать пристального внимания на окружающий меня тоскливый урбанистический пейзаж, скорее похожий на ландшафт большой неухоженной деревни, и бодро шагал вперёд, преодолевая одну улицу за другой, пока не очутился в центральной части поселения, где инфраструктура демонстрировала более благовидные черты (вероятно, благодаря усилиям местной власти, а также финансам из регионального или федерального бюджета) и хоть как-то соответствовала масштабу маленького города... Между тем мне пора было уже навести справки о местоположении торгового предприятия Дрона, и первый же остановленный мной прохожий — седой худощавый мужичок — сообщил, что в Казачинске расположены два магазина «Степная звезда» и подробно объяснил, как быстрее дойти до ближайшего из них. Этих сведений мне было вполне достаточно, и я немедленно двинулся в том направлении, а уже через полчаса пришёл к одноэтажному строению с шиферной крышей и сварными оконными решётками «солнышко» с расходящимися металлическими лучами-прутьями, по своей архитектуре напоминавшему типичное советское сельпо. Яркая вывеска на фасаде гласила, что передо мной розничный магазин промтоваров и продовольственных продуктов «Степная звезда». Увидев неподалёку одинокую скамейку, прятавшуюся в тени деревьев, я решил на ближайшее время сделать её своим «наблюдательным пунктом». После того как я там обосновался, истекло не меньше тридцати минут, но за данный срок лишь двое покупателей посетили здание, причём оба они не задержались внутри него надолго. Потом наружу вышла стройная и смазливая черноволосая девица в белых кроссовках, розовой блузке и синих обтягивающих джинсах, не спеша выкурила сигарету и, машинально бросив окурок в кусты, вернулась в помещение. Не заметив ничего подозрительного, я встал со скамейки, повесил сумку с магнитофоном и одеждой на плечо и направился к магазину.

Девушка встретила меня оценивающим взглядом и приветливо улыбнулась за прилавком, однако не посчитала нужным подняться со стула, на котором она сидела со смартфоном в руках. Я молча кивнул ей, стараясь тоже отобразить на лице благодушную улыбку, и окинул взором полки с товаром. Спустя несколько минут мне посчастливилось обнаружить предмет, идеально подходящий для осуществления намеченной задачи. Миловидная продавщица охотно выполнила мою просьбу: подошла к одной из полок, взяла оттуда и протянула мне сапожное шило с деревянной ручкой и прочным острым стержнем длиной примерно в десять сантиметров, не забыв, как бы между прочим, назвать цену. Я тут же заплатил и убрал инструмент в карман брюк, а затем произнёс:

— Знаете, я, вообще-то, вовсе не для этого сюда пришёл.

Моя реплика выполнила свою функцию, вызвав неподдельный интерес у молодой женщины, чья профессиональная деятельность, скорее всего, большую часть времени была скучной и однообразной. Глаза её распахнулись в предчувствии любопытного события.

— Неужели ещё что-то, кроме дешёвого шила, могло привлечь внимание такого импозантного мужчины? — лукаво усмехнулась она, оставив меня гадать, заключался ли в этом вопросе какой-то скрытый смысл и чего в нём в действительности было больше — сарказма или кокетства.

— Шило мне необходимо для моего хобби. Увидел вот здесь и купил на всякий случай, вдруг моё старое сломается, — промолвил я и уточнил: — С кожей работаю... Безделушки всякие делаю: ремни, кошельки, талисманы. Так, баловство, ничего важного...

— А к нам всё-таки почему заглянули? Вы ведь, наверное, не местный?

— Да, это так... Дело в том, что я с Вашим шефом учился в одной школе.

— С Андреем Марковичем? — тонкие выщипанные брови девушки удивлённо изогнулись.

— Ну да. Мы же с ним оба из Новомелинского района. Детство и юность в деревне провели.

— Вот это да! — прыснула она. — А я считала, что он городской.

— Нет. Такой же сельский лапоть, как и я... Так вот, вчера мне пришлось приехать в Казачинск, потому что здесь жил мой родной дядька.

— Жил?

— Да, жил... Помер он на днях...

— Сочувствую... Мне правда очень жаль. Городок у нас небольшой, возможно, я даже лично знала Вашего дядю. — Лицо моей собеседницы сразу стало серьёзным. — Как его звали?

— Василий Алексеевич Кержанов.

— Нет, не слышала о таком...

— Ему девяносто лет было, а тётке восемьдесят. Детей у них нет, поэтому она ко мне и обратилась, чтобы я помог ей организовать похороны. Я много лет их не видел, всё хотел навестить, но житейские обстоятельства мешали. Теперь наконец-то прибыл, да только запоздал немного... Ладно, уже всё равно ничего не изменишь.

— А с Андреем Марковичем Вы тоже давно не виделись?

— Давно... С той поры четверть века прошло. Это тётка мне рассказала, что он здесь поселился, хотя ни его телефон, ни адрес ей не известны. Она от каких-то старых знакомых узнала, что «Степная звезда» вроде ему принадлежит.

— И Вы решили прийти сюда?

— Ага... Может быть, Вы поделитесь со мной его координатами?

— Извините, но у меня нет права разглашать посторонним людям личную информацию о хозяине магазина. Я, конечно, понимаю, Вы — односельчанин Андрея Марковича и всё такое... — Девушка поджала пухлые губки, всем своим видом показывая, как ей искренне жаль, что так вышло.

Я, в свою очередь, не остался в долгу и постарался при помощи мимики продемонстрировать глубокое разочарование, что, очевидно, положительно подействовало на юную и впечатлительную особу, и она робко предложила:

— Если Вы желаете, я могу ему позвонить или отправить сообщение...

— Лучше не надо предупреждать его. Мне бы хотелось удивить Андрея, сделав весьма неожиданный и приятный сюрприз. Он, безусловно, сильно обрадуется, когда увидит меня!

— О, уж это точно ему понравится! У него в последнее время много проблем, да и дочки в подростковом возрасте — совсем от рук отбились... Он мне вот только недавно на них жаловался. Вы, вероятно, знаете, как нелегко иногда бывает с детьми...

— К сожалению, не знаю.

— У Вас нет детей? — Карие глаза девицы заинтересованно заблестели.

— Пока был женат, не успел обзавестись. А сейчас я в разводе... Кстати, как Вас зовут?

— Светлана. Можно просто — Света... А Вас как?

— Владислав. Но для Вас — Влад!

Светлана изобразила застенчивую улыбку и обронила:

— Мне кажется, я знаю, как Вам помочь. Андрей Маркович каждый рабочий день объезжает с проверкой свои магазины и делает это обычно где-то в семь часов вечера. Если Вы, Владислав...

— Влад! — поспешно перебил я её. — Прошу, называйте меня Влад!

— Хорошо... — с готовностью кивнула она. — Итак, если Вы, Влад, ещё раз придёте примерно к семи, то у Вас наверняка получится его здесь застать.

— Сегодня никак не могу, — вздохнул я и развёл руками. — Мне срочно нужно подсуетиться насчёт похорон. А завтра вечером мой давний приятель тоже сюда заглянет?

— Да. Если этому не помешают какие-нибудь веские причины.

— Вот и отлично! Значит, завтра или послезавтра и увидимся с ним! Я ещё на пару дней задержусь в Казачинске... Света, могу я попросить Вас об одном одолжении?

— Разумеется, Влад.

— Не говорите ему обо мне. Вы же помните, я хочу приготовить Андрею сюрприз.

— Конечно, конечно... Я буду нема, как рыба!

— Не «как рыба», а как маленькая очаровательная рыбка! Но даже слово «рыбка» в Вашем случае является слишком грубым. Вам больше подходит эпитет «русалка»!

— Ну, Вы меня совсем засмущали, Влад! — игриво хихикнула продавщица и жеманно потупила взор.

— Из моих уст звучит лишь только правда! — провозгласил я. — Смею заметить, мне чрезвычайно приятно с Вами общаться.

— А Вы очень интересный собеседник! Таких нечасто встретишь в нашем городке...

Мы помолчали несколько секунд, а потом я, абсолютно уверенный в том, что наивная представительница прекрасного пола поверила каждому моему слову, проговорил:

— Между прочим, Света, у Вас есть тут в продаже простенький, компактный блокнот и ручка к нему?

— У нас большой выбор канцелярских товаров, — скороговоркой выпалила она, похоже, обрадовавшись, что неловкой паузе в нашей доверительной беседе пришёл конец. — Сейчас найду Вам что-нибудь качественное и недорогое...

Через пять минут я уже стоял на улице с блокнотом и ручкой в одном кармане и шилом в другом, впрочем, острый инструмент вскоре пришлось переложить в сумку, так как его игла довольно болезненно уткнулась мне в бедро и грозила пропороть лёгкую ткань льняных брюк. До вечера у меня имелось ещё много времени в распоряжении, и я решил побродить по окрестностям и заодно перекусить. Единственной более-менее интересной достопримечательностью оказался «Музей казачьего быта», который я обнаружил совершенно случайно, прогуливаясь по улицам города. Главная комната небольшого домика носила, судя по табличке на стене, традиционное название «горница» и была оснащена русской печью, и заставлена мебелью девятнадцатого века с типичной для того исторического периода хозяйственной утварью, а также напольными двухсторонними стендами с информацией в виде плакатов, брошюр и рисунков про уклад жизни и обычаи казаков. Внутри настенных навесных стендов за раздвижными дверками из оргстекла хранились разнообразные казачьи атрибуты: нагайки, папахи, синие штаны с красными лампасами, мужские серьги, шашки и деревянные ножны, обтянутые кожей. Я потратил примерно час на обзор экспозиции, после чего покинул здание, обозначавшееся в рекламном проспекте как «курень», и отправился дальше исследовать поселение, не придерживаясь конкретного направления, но стараясь при этом всё же не слишком сильно удаляться от того района, в каком находился магазин Бени.

Ближе к вечеру я заглянул в маленькое уютное кафе, где, помимо меня, присутствовало только трое посетителей, и заказал себе на ужин котлеты из телятины, гречку в качестве гарнира и томатный сок. Утолив голод и расплатившись за еду, я зашёл в туалет и сменил там свою «походную» одежду на «боевую». Молоденькая официантка встретила меня удивлённым взглядом, когда я опять появился в зале заведения — на этот раз полностью в чёрном — и прошествовал с сумкой за спиной к выходу, но её эмоции оставили меня абсолютно равнодушным, ведь в данном акте разыгрываемой мной драмы она выполняла всего лишь функцию статиста, а главная роль предназначалась, конечно же, Дрону. К половине седьмого я уже сидел на скамейке перед «Степной звездой», и спустя четверть часа к строению подкатила серая «Mazda6» старой версии и остановилась напротив его торца, что само по себе облегчало мне задачу, потому как в той части сооружения не было окон. За рулём сидел владелец магазина собственной персоной, или «Андрей Маркович», как называла его Светлана. Хлопнув дверцей автомобиля и не оглядываясь по сторонам, он неторопливой, уверенной походкой зашагал ко входу. Естественно, Беня, как и все прочие люди, не мог победить в схватке со временем, и его внешность неотвратимо претерпела возрастные изменения: на лбу появились залысины, лицо стало одутловатым, а живот значительно округлился. Когда он скрылся за дверью, я встал со скамейки и приблизился к его машине. Ждать мне пришлось недолго — примерно через десять минут Дрон вышел наружу, но обратил своё внимание на меня только после того, как очутился непосредственно перед капотом «Мазды». Его зрачки пугливо забегали, губы сжались в тонкую линию, и тело сразу напряглось, что было заметно невооруженным глазом. Я несколько секунд молча смотрел ему в лицо, а потом улыбнулся, и моя улыбка, по всей видимости, послужила своеобразным сигналом для него.

— Артур, ты как в Казачинск попал? — озадаченно пробормотал он.

— Судьба занесла.

— Ты это... Не думай плохо... Всё уже в прошлом... Я тебя всегда уважал... Это не моя вина... Я был против... Поверь... С самого начала...

По сумбурной речи Бени я понял, что он ничего не забыл или же, увидев меня, моментально всё вспомнил. Мне нужно было срочно успокоить его, и я сказал:

— Ты не волнуйся, Андрей. Я уже давно переосмыслил те давние события и простил вас всех.

— Серьёзно? — Недоверие к моим словам отчётливо читалось по настороженному выражению его физиономии.

— Я нашёл путь к Спасителю.

— Ты о чём? — Дрон нервно облизнул губы и быстро осмотрелся вокруг, словно надеялся обрести поддержку со стороны прохожих, которых, к несчастью для него, в этот вечерний час на улице не наблюдалось.

— Наш Создатель помог мне найти успокоение, поскольку через прощение и любовь мы очищаемся сами и делаем наш мир лучше! Меня как-то пригласили на собрание истинно верующих, и там я познал суть вещей.

— Ты в секту вступил? — выдохнул он, а затем, смутившись, тут же поправился: — Извини, я церковь имел в виду...

— Да. Все мы под Богом, и нам не следует противиться его воли. Он неспроста посылает человеку нелёгкие, порой даже суровые испытания. Принимая их, ни в коем случае не стоит ожесточать своё сердце!

— Звучит разумно, — кивнув и прищурив глаза, согласился Беня.

Я нутром чувствовал, что творится сейчас у него в голове. Наверное, она полна панических мыслей и разум лихорадочно анализирует и взвешивает различные варианты, как справиться с досадной и, возможно, опасной проблемой, возникшей так некстати.

— А сюда ты зачем приехал? По религиозным делам? В Казачинске есть отделение вашей церкви?

— Нет, конечно, — усмехнулся я. — У меня здесь коммерческий интерес. Точнее, не у меня, а моего работодателя. Тебе известно что-нибудь про компанию Smaragdstein?

— «Смарагдштайн»? Первый раз слышу...

— Она управляет крупной сетью магазинов мелкооптовой торговли в Европе и намерена основательно расширить зону своего влияния, в том числе и на Россию. Я являюсь одним из многих официальных представителей концерна Smaragdstein, и нам поручено прощупать почву сперва в провинции, а затем уже и в мегаполисах.

— В каком смысле?

— Руководство задалось целью выкупить определённое количество небольших магазинов, уже имеющихся в наличии в разных областях страны, чтобы на их базе открыть собственные торговые филиалы.

— В этой связи ты и пришёл ко мне? Хочешь уговорить меня продать «Степную звезду»? — мгновенно сообразил мой догадливый собеседник. — Не думаю, что у тебя получится.

— Не торопись с выводами, Андрей! Мне уже удалось убедить нескольких владельцев в других районных городах.

— В Новомелинке тоже побывал?

— Нет, пока ещё не добрался до неё. Может быть, после Казачинска туда поеду, но сначала нам с тобой надо рассмотреть выгодное предложение.

— Оно в самом деле «выгодное»?

— Бесспорно. Речь идёт о больших, очень больших деньгах...

В глазах Дрона вспыхнули хищные огоньки, и мне тотчас стало ясно, что я не прогадал, сделав ставку на его тягу к наживе. Решив продолжать в том же духе, пока подозрительность не взяла вверх над жадностью, я произнёс:

— Предлагаю всё детально обсудить в более приятной обстановке.

— Где?

— В каком-нибудь ресторане. Ты же местный. Тебе виднее, куда мы можем забуриться.

— Ты на машине приехал?

— Нет. Придётся твою использовать.

Он смолк, несомненно, пытаясь взвесить в мыслях все за и против, а я стоял, затаив дыхание, и ждал результата этой мозговой деятельности. Наконец алчность победила, и Беня объявил:

— Хорошо! Так и сделаем, только сначала мне нужно предупредить супругу, что сегодня поздно домой вернусь.

В то время как он, отвернувшись от меня, звонил жене, приложив к уху смартфон, я незаметно расстегнул молнию бокового кармана сумки, достал оттуда недавно купленный предмет и переложил его в карман джинсов. Закончив разговор, Андрей при помощи смарт-ключа открыл замки дверей, и через пару мгновений мы уже сидели в кабине автомобиля. Я разместился на пассажирском кресле сбоку от сиденья водителя, а когда завёлся мотор, выхватил шило и воткнул его кончик под ребро своей жертве. Тонкая игла легко пробила хлопчатобумажную ткань рубашки и вошла в тело на глубину чуть больше половины сантиметра. Дрон заверещал от неожиданной боли и одновременно инстинктивно потянулся руками к животу.

— Быстро положи грабли на руль, ушлёпок, закрой пасть и смотри вперёд! — процедил я сквозь зубы.

Мне понадобилось только чуть поглубже вонзить и минимально пошевелить стержень в ране, чтобы враг поверил в серьёзность моих намерений и исполнил указания. Его высокий лоб моментально покрылся испариной, физиономия приобрела мертвенно-бледный цвет, а губы мелко задрожали перед тем, как он вынужден был их плотно сомкнуть. Спустя несколько секунд Беня всё-таки не выдержал неизвестности и прошептал, покосившись в мою сторону:

— Чего ты от меня хочешь? Денег?

— Твои вшивые бабосы можешь оставить при себе! — ухмыльнулся я и добавил: — Жми на газ! Нам пора убираться отсюда.

— Куда? В ресторан?

— Ну ты и шутник! Мы с тобой должны покинуть Казачинск. Не вздумай дёргаться в пути, иначе требухе в твоём пузе придётся потесниться и освободить место для острой стали! И не болтай, у меня нет желания слушать твои бредни!

У него не осталось других вариантов, кроме как повиноваться. Всю дорогу я не вынимал наконечника иглы из живота Андрея и периодически легонько двигал своё примитивное оружие туда-сюда, если мне казалось, что он допускает мысль о сопротивлении. После каждого укола он вскрикивал, но тем не менее сразу же замолкал, помня о моём предупреждении, и с течением времени его рубашка взмокла от пота. Покинув черту города, мы выбрались на региональную трассу, однако позже свернули на просёлочную дорогу и потратили на неё около получаса, пока я не удостоверился в том, что нас окружают достаточно глухие места и здесь нам однозначно никто не помешает. Следуя моим приказам, Дрон съехал в придорожную лесополосу, подогнал «Мазду» к стволами деревьев и заглушил двигатель, оставив фары включенными, так как начало уже темнеть, а без освещения мне было бы довольно затруднительно реализовать запланированную карательную акцию. Я вынул шило из раны, кинул его на заднее сиденье — туда, где лежала моя сумка, и распорядился:

— Выходи!

Беня вздохнул с облегчением и болезненно поморщился, а потом медленно покинул салон автомобиля и отошёл от него на пару шагов, приложив правую ладонь к травмированной части тела. Между тем я вытащил из сумки «Чёрного рыбака» и поставил его на капот, после чего потребовал от Андрея, чтобы он достал из кармана свой смартфон, положил его рядом с магнитофоном и снова немного удалился от машины, не покидая при этом полосы света, образованной фарами. По-видимому, хоть и не смертельная, но всё-таки острая и во время езды ни на секунду не прекращавшаяся боль каким-то образом повлияла на его психику, и мой противник выполнил всё, что я хотел, а ведь вполне мог бы предпринять какие-нибудь действия, идущие в разрез с моими желаниями, например убежать или по меньшей мере попытаться это сделать... Он смотрел мне в глаза, как загнанный зверь, очевидно, силясь осмыслить, что у меня на уме. Я решил облегчить ему задачу, встал в боевую стойку и сообщил:

— Пришёл твой смертный час! Я буду убивать тебя голыми руками. Защищайся!

Его рот приоткрылся от изумления, и Дрон пролепетал:

— Артур, ты рехнулся? Детский сад какой-то! Мы же взрослые люди и можем договориться...

— Мне не о чем с тобой разговаривать.

— Это всё из-за того случая?

— Для тебя, падаль, это всего лишь «случай», а для меня...

Я запнулся на полуслове, понимая, что бесполезно что-либо объяснять. Скоро мой враг умрёт, и нет смысла сотрясать воздух пустыми речами.

— Ты что, дебильных боевиков насмотрелся? Зачем тебе портить жизнь нам обоим? — с плохо скрываемым страхом в голосе выкрикнул он.

— Если мне не изменяет память, вовсе не я, а как раз ты и твои дружки фанатели от дешёвых каратистких фильмов. Теперь тебе представляется уникальная возможность вспомнить старые навыки.

— Я не могу... Я ранен...

— Чепуха! Это не ранение, а только неглубокий укол. Царапина... Докажи, что ты настоящий самурай!

— Ты сумасшедший! Тебе следует обратиться к психиатру! У меня же семья... Что будет с ними, если я умру?

— Заткнись и готовься сдохнуть!

Громкие звуки слащавой, но мелодичной и необычайно популярной когда-то музыкальной композиции о растениях, плохой погоде и неразделённой любви вырвались из динамиков магнитолы после того, как я прикоснулся к кнопке PLAY. Лицо Бени исказилось от отчаяния, и он схватился руками за голову, но затем всё же опустил их на уровень груди и сжал пальцы в кулаки, отставив при этом одну ногу назад и приняв боковую оборонительную позицию. Окинув взором невысокого и несколько полноватого соперника с головы до ног, я не смог сдержать улыбки. В своей светло-голубой рубашке, белых летних брюках и туфлях Андрей чем-то напоминал мне того самого киногероя-кикбоксёра, которому он старался подражать в молодые годы, и только кровавое пятно на правом боку немного портило картину. Похоже, Дрон неправильно интерпретировал мою реакцию, приняв улыбку за унизительную насмешку, потому что на его физиономии вдруг появилась гримаса ненависти, и в следующий же миг он ринулся в бой.

На меня обрушился яростный шквал мощных размашистых ударов руками. Некоторые из них я отразил блокирующими движениями, другие мне удалось избежать за счёт перемещений и уклонов. Видя, что его натиск не причинил урона, Беня увеличил давление, стараясь оттеснить меня к своему автомобилю и таким образом лишить возможности маневрировать. Как бы там ни было, я даже не допускал мысли, что ему хватит сил, чтобы достаточно долго работать в столь бешеном темпе. Кулаки противника мельтешили у меня перед лицом, но результативность этих атак была нулевая. Пройдёт ещё несколько секунд, потом усталость возьмёт своё, вот тогда-то и настанет моя очередь действовать. Как я и предполагал, Андрей вскоре начал тяжело дышать и частота его ударов заметно снизилась. Он, разумеется, тоже прекрасно понимал, что время играет против него, и неистово пытался поразить какую-нибудь уязвимую цель, но в большинстве случаев траектории его ударов пересекали мои предплечья или ладони, закалённые упорными тренировками.

Мне кажется, именно отсутствие явного успеха у врага усыпило мою бдительность, и это чуть было не привело к нежелательным последствиям. У него получилось вынудить меня отступить, и когда межу мной и бампером «Мазды» осталась дистанция примерно в полметра, последовал боковой удар правой рукой в голову, от которого я успешно защитился, отклонив верхнюю часть тела назад. Впрочем, короткий выпад оказался на самом деле всего лишь отвлекающим движением, и вслед за ним мгновенно последовала любимая техника Дрона — удар ногой с разворотом в прыжке. Мои глаза успели только зафиксировать, как его тело приподнялось над землёй и на долю секунды зависло в воздухе, после чего он припечатал каблуком туфли мне точно в живот, да так мощно, что я перекатился через капот и грохнулся вниз около дверцы водителя. Беня устремился ко мне, вероятно, уверившись в том, что наступил переломный момент в схватке, и намереваясь добить, хотя я уже был готов к активной обороне и встретил его из положения лёжа на боку пинком в колено передней ноги. Потеряв точку опоры, он свалился рядом со мной, однако не сумел вовремя сгруппироваться и занять удобную позицию или тем более подняться. Я тут же крепко вцепился рукой в рубашку у него на груди, так что затрещали швы и посыпались пуговицы, а затем одним рывком забрался на противника с целью придавить своим весом. Он начал неистово трепыхаться, стараясь скинуть меня с себя, но несколько ударов локтем по голове охладили его пыл, и ему пришлось выставить правую руку, чтобы прикрыть лицо. Недолго думая я ухватился за запястье и прижал к земле, а потом просунул свою вторую кисть снизу под трицепсом Андрея и взял его руку в плотный замок.

Он завопил от нестерпимой боли, перекричав даже обаятельного молодого человека, чья песня раздавалась из нутра «Чёрного рыбака», после того как я потянул захваченную конечность по направлению к бёдрам и в то же время резко дёрнул её вверх, вывихнув плечо. Удостоверившись, что сустав травмирован и соперник больше не представляет для меня опасности, я вскочил на ноги и, пока он ещё пребывал в беспомощном состоянии, принялся хлёстко бить твёрдыми носками кроссовок ему по животу, стараясь попасть по нижним рёбрам. Каждый новый истошный визг жертвы, безуспешно пытавшейся свернуться в калачик, сигнализировал мне о том, что я на верном пути и удары мои достигают цели. Через пару минут Дрон перестал защищаться, тело его обмякло, и он уже не сопровождал громкими звуками мои действия. Я прекратил избиение, наклонился к нему, подхватил под мышки и подтащил к ближайшему стволу дерева, попадавшему в свет фар автомобиля. К счастью, враг не лишился чувств и только с немым ужасом в глазах на припухшей от ссадин физиономии наблюдал за мной в полусидячем положении, придерживая здоровой рукой повреждённую, тогда как я открыл заднюю дверцу машины и достал из сумки блокнот с ручкой, затем подошёл к капоту, выключил магнитофон и, взяв в руку смартфон, возвратился к поверженному злодею. Его светлая одежда приобрела грязный цвет от земли, пыли и травы, а тёмно-багровое пятно на боковой стороне рубашки, разорванной местами в клочья, значительно увеличилось в размере.

Протянув ему мобильный телефон, я предупредил:

— Перед тем, как ты умрёшь, тебе следует кое-что сделать.

— Оставь меня в покое... — натужно просипел Беня. — Я дам тебе бабки. У меня в кошельке банковская карта. Можешь взять её и тачку!

— Ты так и не понял... — покачал я головой.

— Всё я понял, — пробормотал он, пересилив боль. — Зачем тебе моя смерть? Всё равно ведь уже ничего не изменишь...

— А я и не собираюсь что-либо менять. Мне достаточно того, что ты закончишь свой жизненный путь, как побитая собака, но сначала ты дашь мне адреса твоих кентов.

— Каких?

— «Интернационал».

— Да пошёл ты... Хрен ты от меня получишь...

Я рассмеялся и силой впихнул смартфон ему в руку.

— Ты обязан играть по моим правилам, иначе твоим родственникам не поздоровится. В первую очередь я займусь дочерьми, а потом и женой тоже.

— Ты не посмеешь... — Дрон ошеломлённо замотал головой, как будто отрицая очевидное, а его широко распахнутые глаза моментально увлажнились, и по этим признакам я определил, что он действительно поверил моим словам.

— Ну, у тебя же двадцать пять лет назад не дрогнула рука. И остальные части тела... Почему ты думаешь, что я морально слабее тебя?

— Ты — хитрый понторез, лечишь меня сказками, хотя даже не знаешь, где живёт моя семья! — прохрипел Беня.

— Мне об этом с удовольствием расскажет Света, — с издевательской усмешкой возразил я и пояснил: — Мы с твоей продавщицей быстро нашли общий язык, и она не прочь познакомиться со мной поближе.

— Чёртова шлюха! Тупая давалка!

— Ага, вот оно как... Стопудово ты её трахал... Нехорошо так поступать с подчинёнными, Андрей Маркович!

Он замолчал, не отрывая от меня пылающего взора, наполненного лютой злобой. На его посеревшем лице отразилась внутренняя борьба между чувствами и рассудком, но страх за здоровье и, возможно даже, жизнь родных людей был всё же намного сильнее логики, и спустя несколько секунд Дрон с трудом вымолвил:

— Ты обещаешь, что не тронешь их?

— Супругу и дочек? Будь спокоен, даю тебе слово, что они не узнают о моём существовании и с ними ничего не случится. Но если ты меня обманешь, тогда им всем придётся расплатиться за твою ложь!

— Что я должен сделать?

— Я ведь уже говорил тебе... Мне нужны адреса. Включи мобилу!

Дрожащими пальцами он выполнил указание и затем отдал мне смартфон. Я открыл приложение «Контакты» и принялся просматривать сохранённые в нём имена. Пролистав до конца довольно большой список персон, мне удалось обнаружить двоих «самураев» из семи — Тиграна и Сергея, причём выяснить это не составило никакого труда, так как занесены они были под своими старыми кличками: Жан и Стив. Судя по адресу, Сергей поселился в столице области, а вот у Тиграна в карточке присутствовал только лишь номер телефона. Я аккуратно переписал данные в блокнот, однако результат поиска несколько разочаровал меня, поскольку мне необходимо было найти ещё троих — Руслана, Виталия и Роберта. Может быть, Беня располагал сведениями об их местонахождении, но безоговорочно полагаться на его слова было бы слишком опрометчивым поступком, ведь он с таким же успехом мог бы что-нибудь утаить, даже несмотря на мои угрозы, в то время как электронная память устройства определённо гарантировала достоверность информации. За неимением других вариантов мне всё-таки пришлось обратиться к нему и потребовать сообщить, где живут остальные мерзавцы.

Внимательно выслушав мои вопросы, он промямлил, вздрагивая при каждом вздохе от болезненных ощущений, вызванных ушибленными или, что представлялось более вероятным, сломанными рёбрами:

— Я не знаю, где сейчас ошиваются Норт и Винт. Много лет про обоих ничего не слышал... И не хочу слышать... Наши дорожки давно уже разошлись.

— С какой стати я должен тебе верить?

— Клянусь своими дочерьми! Я не вру! Если встретишься с Серым, то он сможет больше рассказать о них. Тигр как-то говорил мне, что эти трое ещё вроде контачат друг с другом...

— У тебя в телефоне нет адреса Жана. Где он обитает?

— Здесь, в Казачинске. Поэтому и нет адреса.

— Как мне его найти?

— Он постоянно зависает у себя в гараже. Его жена полгода назад выгнала с квартиры.

— За что?

— Тигран много синячил. Вообще не просыхал. Вот у неё и лопнуло терпение... У него хороший гараж с большим жилым подвалом. Мы там с ним время от времени вместе бухаем и вспоминаем прошлые деньки...

— У них есть общие дети?

— Нет. Наверное, это даже к лучшему...

— На какой улице расположен его гараж?

— В самом конце Кооперативной. Там много гаражей, у него одиннадцатый номер. Улицу легко найдёшь по своему мобильнику.

— У меня нет смартфона. Я обычно не пользуюсь той техникой, что оставляет следы.

— В бардачке лежит навигатор. В нём сохранён маршрут, — шмыгнув носом, произнёс Беня и, по всей видимости, заметив недоверчивое выражение на моём лице, торопливо добавил: — Это для супруги. Она предпочитает автомобильным навигатором пользоваться. Говорит, ей так проще и привычнее... Моя жена раньше не знала, где находится мастерская Тигра. Потом, конечно, разобралась и запомнила дорогу, но маршрут наверняка ещё остался в памяти прибора.

— Какая ещё на фиг «мастерская»?

— Ну, мастерская — это и есть его гараж. Жан ведь конкретно шарит в машинах. Ремонтирует, если кто из друзей обращается... Он мне мою «Мазду» много раз в порядок приводил.

— У тебя нет бабла на новую тачилу?

— Да это просто рабочая повозка. Дома бэха ещё стоит.

— Ясно... А что с Сильвером? Куда его занесло?

— Нет больше Русика... Убили...

— Когда? — Данное известие неприятно поразило меня, ведь я рассчитывал собственноручно разделаться с каждым членом банды «Самураи». Ещё пребывая в Германии, я подчас испытывал смутное беспокойство, допуская, что, кто-нибудь, возможно, «мотает срок» на зоне и это обстоятельство позволит арестанту избежать справедливого возмездия, хотя в то же время почему-то не мог себе представить, что один из них умрёт не от моей карающей руки, а совсем по другой причине.

— Давно. Он слинял на Кавказ, там его и замочили. Решил вдруг повоевать на родине предков. Они тогда с Роботом крупно поссорились из-за этого. Роберт заявил, что нельзя нарушать правила «Интернационала», что, типа, все мы при вступлении в бригаду отказались от национальностей и ничем не обязаны своим народам, и что нам плевать на идиотские обычаи и традиции. Тогда чуть до жёсткого махача не дошло между ними. Борода, новомелинский пахан, потом впрягся и разрулил ситуацию, разрешив Руслану уехать.

— На чьей стороне он сражался?

— Без понятия... Несколько лет назад я случайно встретил младшего брата Сильвера, и тот сказал мне, что его грохнули.

— Этот брат мог тебя обмануть?

— А зачем? Какой смысл? Тигран однажды тоже базарил с родственниками Русика. С тёткой и её мужем. Оба подтвердили, что он погиб. Даже могила есть где-то там в горах...

— Ну что ж... Благодарю тебя за информацию. Ты в самом деле помог мне.

— Почему ты не спрашиваешь о Конге и Колчаке?

— В этом нет надобности. Страждущие души двоих твоих кентяр уже далеко отсюда.

— Вот как... Я и не знал... — проговорил Дрон и вдруг осёкся. Видимо, страшная догадка внезапно промелькнула у него в голове, и он обронил: — Это ты их?

— Да. Я отправил обоих к праотцам.

Андрей опустил глаза и долго молчал, и мне показалось, что он мысленно прощается с жизнью. Чтобы немного взбодрить и успокоить его, я провозгласил:

— Знаешь, я передумал. Не буду убивать тебя. Мне жаль твоих близких.

— Правда? — ошарашенно поинтересовался он.

Я видел в его глазах невысказанную мольбу. Даже после всего того, что сегодня произошло, надежда на избавление от кошмара, вызванного моим появлением, ещё не покинула его. Скорее всего, он всерьёз считал, что перед ним сумасшедший, которому безразлична собственная безопасность. Бене, безусловно, очень хотелось верить в то, что его палач допустит оплошность и, основываясь на странных и наивных побуждениях, присущих только слабоумным или отчаянным людям, освободит свою жертву, не опасаясь при этом неминуемого преследования со стороны представителей закона.

— Давай, вставай! Я отвезу тебя обратно в Казачинск, — сказал я, убрал блокнот, ручку и смартфон в задние карманы джинсов и протянул ему открытую ладонь.

Он ухватился за неё своей левой рукой, как утопающий за соломинку, и, кряхтя от боли и напряжения, поднялся на ноги. Я не стал разжимать захват и отпускать его кисть, а вместо этого резко дёрнул её в сторону, и данного усилия хватило, чтобы развернуть Дрона спиной ко мне, а затем его шея оказалась в сгибе локтевого сустава моей правой руки, между предплечьем и бицепсом. Я зацепился пальцами за своё левое плечо, а другую ладонь положил ему на затылок и надавил на него. Он попытался сорвать мои руки с горла, но эти жалкие потуги только позабавили меня, потому как вырваться из столь плотного захвата было попросту нереально. Отступив на шаг назад, я опустился на одно колено и за счёт этого потянул противника вниз, лишив возможности сопротивляться, после чего усилил давление на шею, передавив артерию и перекрыв тем самым приток крови к мозгу. Уже через несколько секунд Андрей потерял сознание, а пару минут спустя умер от удушения.

Я расцепил свои руки, уложил обмякшее тело на землю, сорвал с него рубашку и повернул животом вниз. Убедившись в отсутствии пульса на запястье и горле врага, я отправился к его «Мазде» и вернулся к покойнику с шилом в руке. Действовать таким инструментом было намного сложнее, чем ножом или ножницами, в связи с тем, что он не обладал режущей кромкой, и мне пришлось прокалывать кожу на манер швейной машинки и составлять комбинацию из множества красных точек. Сперва я, как и задумывал, выбил стержнем «8 – 3» и хотел было уже продолжать и ставить знак равенства, однако потом вспомнил о Сильвере и прекратил работу, радуясь в душе, что вовремя остановился и не испортил всю надпись. Немного поразмыслив, решил добавить скобки, и в итоге получился интересный арифметический пример, который при других обстоятельствах мог бы украсить собой ученическую тетрадь на уроке математики в начальной школе: 8 - (3 + 1) = 4.

Завершив столь важное для меня дело, я широко размахнулся и бросил шило в заросли деревьев. Оставаться в лесопосадке мне было больше незачем. Очередной этап моего плана ждал своего воплощения, и я совершенно не собирался этому препятствовать.