Глава 5. Тигран (Тигр, Жан)

Беня сказал правду — в бардачке его автомобиля лежал чехол с GPS-навигатором внутри, в перечне маршрутов которого имелся и тот, что вёл на Кооперативную улицу. Следуя голосовым указаниям и стрелке на дисплее устройства, я поехал обратно в Казачинск и остановился лишь один раз, примерно на полпути к поселению, заметив большую лужу у обочины. Выйдя из машины, я бросил мобильный телефон Дрона себе под ноги, топчущим ударом разбил его экран и закинул потом смартфон в воду, после чего отправился дальше и, немного поколесив по городу, прибыл через полтора часа к гаражам. Вокруг было безлюдно, впрочем, несмотря на поздний час, из одного из строений раздавалась громкая музыка. По иронии судьбы это оказался именно гараж под номером 11. Припарковав «Мазду» неподалёку от него, я подошёл к двери постройки и расслышал в паузах между песнями пьяные мужские голоса. Судя по всему, Тигран хорошо проводил время с местными друзьями-алкашами, не подозревая о том, что участь его уже предрешена. Мне пришлось вернуться к автомобилю Андрея, так как вторгаться в гараж и устраивать там побоище с несколькими — даже нетрезвыми — противниками было бы слишком рискованным предприятием.

Время шло мучительно медленно, и я невольно предался воспоминаниям... У меня в голове неожиданно возник эпизод из моей юности, когда мы с Маринкой возвращались ночью из сельского клуба после дискотеки. Ей совсем недавно исполнилось восемнадцать лет, и в этот свой день рождения она наконец-то стала моей не только душой, как было прежде, но и телом. За пару лет до данного события мы с ней условились, что перейдём к интимному, то есть сексуальному, этапу отношений только по достижении Мариной совершеннолетия, что являлось целиком и полностью её желанием. Вероятно, она специально решила таким образом устроить мне «испытательный срок», и я с честью выдержал его, хотя это и далось мне с большим трудом, особенно в последний год. До знаменательной даты нам приходилось ограничиваться лишь объятиями и жаркими поцелуями, что, естественно, невероятно распаляло и будоражило моё молодое тело. К счастью для меня, тяжёлый период остался позади, и теперь мы предавались любовным ласкам практически при каждом удобном случае. Я и Маринка собирались провести этот вечер по ставшему привычным сценарию — сначала танцы, а затем страстный секс, однако уже вскоре выяснилось, что судьба-обманщица решила распорядиться нами по своему усмотрению.

Мы шли по ночному посёлку, её рука лежала в моей, и я уже мысленно представлял себе, как где-то через полчаса буду жадно целовать любимое красивое лицо и стройное упругое тело своей девушки, но тут наши фигуры внезапно осветили включившиеся фары машины, стоявшей в начале улицы. Спустя пару мгновений заработал двигатель, а потом нарочито медленно подкатила «шестёрка» белого цвета и притормозила в нескольких метрах от нас. Данный автомобиль был широко известен в округе, в основном среди молодёжи, поскольку принадлежал он Роботу, о котором ходила весьма дурная слава, и появление этого молодого человека, несомненно, не сулило нам ничего хорошего...

Боковое стекло задней двери опустилось вниз, и мы услышали:

— Эй, чувак, иди сюда!

— Не ходи! Останься со мной! — испуганно прошептала Марина.

— Если не сделать так, как нам сказали, будет только хуже, — обронил я и пожал плечами. — Не волнуйся, может, они просто хотят что-то от меня узнать.

Я выпустил её руку и направился к белой «Ладе». При моём приближении в салоне вспыхнул свет, так что мне не составило труда разглядеть и водителя, и пассажиров. За рулём сидел сам Норт, рядом с ним — Винт, а сзади — Жан, Стив и Конг.

— Да не менжуйся ты. Подойди поближе! — усмехнувшись, громко произнёс Серый.

— Я не боюсь, — промолвил я и подошёл вплотную к машине.

— Чё там, дискач уже кончился? — спросил Султан.

— Да.

— Блин, опоздали... — разочарованно протянул он. — Где теперь шмар искать будем? Говорил же, надо было раньше ехать!

— Ну и хрен с ними, — бросил Кит. — Завтра в Новомелинке оторвёмся. Там чиксы круче.

— А вон та, кстати, тоже неплохая! — заметил Роберт и кивнул в сторону Маринки. — Местная?

— Ага. Наша... Из Серебреков, — ответил Хан.

— С виду прикольная, — прищурившись, объявил Сергей. — Фигуристая и симпотная...

— Ты чё, домой её что ли провожаешь? — спросил меня Робот.

— Да. Она моя девушка.

— Твоя? — презрительно ухмыльнулся Тигр. — Ты её купил?

Я промолчал, а Конг пояснил:

— Они ещё со школы вместе тусуются. У них, типа, любовь.

— Он ведь не шкаф. Подвинется, — заявил Тигран и, посмотрев мне в лицо, добавил приказным тоном. — Позови сюда свою тёлку!

— Зачем? Что вам от неё нужно? — выдохнул я и сжал кулаки.

— Конг, у вас в селе все такие борзые? — удивился Виталий.

— Не... Но этот пацан у Ербула дерзости понахватался. Они вроде кентуются.

— Прав Костолом, Ербулу давно следует показать, где его место, — проворчал Стив.

— Между прочим, Норт, он твой земляк, — проговорил Султан и ткнул в меня пальцем.

— Так он же местный, какой на фиг «земляк»? — подал голос Роберт.

— По нации тебе земеля, — уточнил Хан. — Тоже немчик.

— Задолбал ты, Конг! — скривился Робот. — Сколько раз повторять: в «Интернационале» нет наций. Когда уже до тебя дойдёт?

— Да понял я всё... Не дурак, — отозвался Султан. — Просто хотел ясность внести.

— Зови свою биксу! — напомнил мне Жан, злобно сверкнув глазами. — Чё, забыл уже?

— Хорош кошмарить пацана! — неожиданно провозгласил Норт, не спуская тем временем пристального взгляда с Марины. — Пусть идут... У нас другие дела есть.

— Какие?

— Потом скажу.

Роберт быстро включил первую передачу и нажал на педаль газа. Мотор заревел под капотом, и «шестёрка» рванула прочь, унося в своей кабине пятерых «самураев», а я вернулся к своей любимой и сообщил:

— Я же обещал, что ничего страшного не случится.

— О чём они с тобой разговаривали? — с заметным облегчением в голосе поинтересовалась она.

— Да так... Пустяки... Про танцы в клубе спрашивали. Думали, что они ещё в самом разгаре.

Марина кивнула с ласковой улыбкой на лице и снова взяла меня за руку, тем не менее наше свидание было безнадёжно испорчено. Мою девушку так и не покинуло тревожное настроение, да и мне самому вдруг расхотелось плотских утех. Мы дошли до её двора, поцеловались на прощание у калитки, и я с мрачными мыслями в голове побрёл к себе домой...

Ждать и наблюдать за гаражом Тигра пришлось долго, почти два часа. По прошествии этого срока музыка стихла, дверь отворилась и наружу вышло двое мужиков среднего возраста и откровенно «пролетарского» вида. Покачиваясь и поддерживая друг друга, они зашагали по улице и через несколько минут скрылись за поворотом. Пока ещё существовала вероятность того, что они отправились за дополнительной порцией алкоголя, а значит, могут возвратиться, мне было ещё рано предпринимать активные действия. Просидев в водительском кресле по меньшей мере один час, но так и не заметив никаких подозрительных личностей, я решил, что подходящий момент настал и моему замыслу больше ничего не угрожает, следовательно, пора нанести визит врагу... Входная дверь была не заперта, и, учитывая физическое состояние двух приятелей, некоторое время назад покинувших гараж, данный факт даже не вызвал у меня удивления. Медленно толкнув её, я увидел хорошо освещённое электрическими лампами пустое помещение (собственного автомобиля у Тиграна, по всей видимости, не имелось или же его забрала жена) с металлическими стеллажами у трёх стен, заполненными различными материалами, деталями и инструментами. В полу, сбоку от смотровой ямы, располагался открытый люк, и в его отверстии виднелись ступеньки лестницы, ведущей в подвал. Стараясь не шуметь, я зашёл внутрь, закрыл дверь на замок и поставил свою спортивную сумку на одну из полок, потом достал из неё «Чёрного рыбака» и направился к люку.

Подземный этаж выглядел намного респектабельнее верхнего: его стены и пол были отделаны тёмным деревом, и в центре комнаты стояли два кресла из искусственной кожи, а также журнальный столик, на чьей поверхности громоздились грязные тарелки, вилки, открытые и уже опустошённые рыбные консервы, складной нож, стаканы, кружки и пустые бутылки из-под пива и водки — похожую картину мне довелось наблюдать в доме Коляна. У одной из стен находилась тумба с небольшим плоским телевизором и DVD-плеером, а напротив неё, в другом конце помещения, расположился коричневый велюровый диван, на котором в одних только шортах мирно посапывал во сне Жан, развалившись на спине и раскинув руки в разные стороны. Он был худым и жилистым, его осунувшееся лицо обрамляла многодневная щетина, а грудь, живот, плечи и ноги покрывала поросль кудрявых чёрных волос. На тумбе рядом с плеером оставалось ещё свободное место, и моя магнитола идеально разместилась там, однако я не торопился её включать, поскольку вначале мне нужно было убедиться, что рядом с потенциальной жертвой нет опасных предметов, какие могут быть использованы в качестве оружия после пробуждения. Я тихонько собрал стеклянные бутылки, вилки и нож со стола и сложил их в углу на полу, накрыв затем серым флисовым пледом, что лежал на одном из кресел. Всё это время Тигр не менял своей позы и даже не шевелился, в связи с чем у меня не возникло ни малейшего повода сомневаться в том, что он в глубокой «отключке», но, как показали дальнейшие события, моё предположение вовсе не соответствовало действительности...

Забыв об осторожности, я подошёл слишком близко к спящему противнику из-за того, что мне показалось, будто ритм его дыхания внезапно нарушился. Возмездие за неосмотрительность последовало незамедлительно — Тигран со скоростью молнии выпрямил ногу вверх, целясь пяткой мне в лицо, и лишь благодаря своему богатому опыту учебных поединков я сумел вовремя отбить ладонью вниз его нижнюю конечность, что, скорее всего, спасло меня от нокаута. Тем не менее удар всё же не прошёл бесследно и задел грудную клетку, и этого воздействия оказалось достаточно, чтобы я потерял равновесие и повалился спиной назад. Жан взвился с дивана и кинулся в мою сторону, только вот меня уже не было на прежнем месте, так как сразу после падения я совершил кувырок и отскочил потом к боковой стене. Он зарычал от досады, словно дикий зверь, и мгновенно развернулся ко мне, но я не стал дожидаться его следующей атаки и быстро переместился к тумбе с телевизором, плеером и магнитофоном. Тигр опешил и застыл на месте, пытаясь, очевидно, уяснить, что же мне там понадобилось. Карие глаза полуголого, волосатого мужчины широко распахнулись, когда его взгляд встретился с моим, и мне тотчас стало ясно, что он только в эту секунду узнал меня. Возможно, неожиданно проснувшись, он сперва подумал, что в его гараж проник какой-то наглый вор, и сейчас жестокая правда открылась ему, заставив моментально протрезветь.

— Артур? Это ты? — ошалело проговорил он и в полной растерянности опустил свои руки.

— Нет. Артуром я был раньше, а теперь меня зовут по-другому.

— Как? — выдавил из себя Тигран и глупо ухмыльнулся.

— Смерть! — Теперь пришла моя очередь улыбаться. — Я прибыл, чтобы отправить тебя в ад.

— Ты гонишь? Чё за хрень?

— Закрой свой хавальник! Мертвецы не могут разговаривать.

Небритая физиономия Жана поначалу скривилась от удивления, правда, уже через мгновение, после того как его разум осмыслил значение моих слов, приобрела пунцовый цвет. Не отводя от него взора, я дотянулся рукой до «Чёрного рыбака» и включил воспроизведение записи. Громкие бодрящие звуки дискотечного хита начала 90-х годов вызвали разительные перемены в облике и поведении моего собеседника: глаза сузились, краска мигом сошла с лица, плотно сжатые губы побелели, а босые ноги заняли устойчивую позицию, в то время как один кулак прикрыл подбородок и второй выдвинулся вперёд. Я мог бы остаться на месте с целью спровоцировать его на необдуманное нападение и воспользоваться затем какой-нибудь оплошностью, которую он неизбежно бы допустил, но мне хотелось побыстрее покончить со вторым уже противником за этот день. В моём теле накопилась усталость, и чем больше пройдёт времени, тем сложнее для меня будет соблюдать предельную концентрацию. Учитывая то обстоятельство, что дальнейшее промедление способно значительно уменьшить шансы на победу в предстоящем поединке, я ринулся на врага, сделав финт рукой и намереваясь вместе с тем подбить сбоку его переднее колено подъёмом своей правой стопы. К сожалению, моя уловка не принесла весомого результата.

Он резво отпрыгнул назад и непредвиденно развернулся ко мне спиной. Я уже было подумал, что Тигр собирается удрать по лестнице наверх, однако он устремился совсем в другую сторону — туда, где стоял журнальный столик. Оказавшись на месте, Жан схватил одну из фарфоровых тарелок и запустил её в моём направлении. Врожденные рефлексы не подвели меня, и я успел пригнуться, а она пронеслась над моей головой, будто метательный диск, разбившись вдребезги о деревянную настенную панель в конечной фазе полёта, хотя должна была прилететь мне прямо в лицо. За первой тут же последовала вторая, а потом ещё три, причём все четыре повторили судьбу их общей предшественницы, столкнувшись со стеной и превратившись в осколки. Увидев, что ни одна тарелка так и не попала в меня, Тигран пришёл в ярость: смачно выругавшись, он смахнул голым предплечьем консервные банки и кружки с круглой крышки столика на пол и, ухватившись за неё обеими руками, поднял стол на уровень груди, направив его ножками ко мне и собираясь, похоже, использовать данный предмет мебели в качестве своеобразного тарана. Мой соперник либо был не в состоянии учесть, что вооружившись таким образом, он в то же время стал крайне неповоротливым, либо этот очевидный факт абсолютно его не заботил. В любом случае Тигр бросился на меня, словно хотел пронзить моё тело деревянными ножками так, как этот делает сельский житель, когда втыкает вилы в стог сена.

У меня легко получилось уйти с линии атаки, а он пронёсся мимо, как ракета, и на всей скорости врезался в телевизор, пробив плоскость экрана и скинув повреждённый аппарат с тумбы вместе с застрявшим в нём столиком. DVD-плеер и мой магнитофон каким-то чудом не были задеты и не свалились на пол, вследствие чего зажигательные музыкальные ритмы по-прежнему продолжали весело и задорно звучать в подвале гаража. Жан начал разворачиваться, предчувствуя моё приближение, но момент был уже упущен, поскольку я оказался проворнее, и он сложился пополам от прямого удара вертикальным кулаком в солнечное сплетение. Тигран рухнул вниз, хотя потом всё-таки умудрился обхватить руками мою ногу чуть выше пятки и надавить плечом на голень, вынудив меня также упасть. Он вознамерился забраться на моё тело, чтобы лишить подвижности и прижать собственным весом к поверхности пола, однако несколько сильных толчковых ударов подошвой обуви по голове остановили его порыв и заставили отпустить ногу. Получив свободу, я выполнил боковой перекат, тем самым увеличив дистанцию между нами, и сразу встал на ноги. Бывший «самурай» тоже поспешил подняться, но у него не вышло достаточно быстро принять устойчивую стойку, и миг спустя он потерял равновесие, получив от меня восходящий удар пяткой в подбородок. Тигр опрокинулся спиной к креслу, непроизвольно заняв невыгодное для защиты положение. Его голова очутилась чуть выше подлокотника, притом задержалась там ненадолго, потому что в результате мощного пинка в лицо она сначала сильно отклонилась назад, а затем собственное тело увлекло её вниз. Кровь хлынула из носа и рта Жана на пол, и он уже больше не мог сопротивляться, а только что-то мычал, находясь практически в полубессознательном состоянии.

Я взял его за ноги в районе щиколоток и оттащил от кресла, так чтобы он находился в центре комнаты, после чего приблизился к стене, у которой лежал протараненный телевизор с торчащим в нём журнальным столиком, и надавил пальцем на магнитоле кнопку STOP/EJECT. Выдернув ножки из плоскости экрана, я возвратился к своей жертве уже со столиком в руках и, повернув его боковой гранью вниз, принялся методично бить этой частью по голове Тиграна, стараясь не обращать внимания на неприятные звуки как издаваемые им, так и возникающие в результате ударного воздействия твёрдого тела на кости черепа. Спустя некоторое время тяжесть мебели стала сказываться на моих движениях, и, почувствовав, что сила уменьшается и каждый новый удар даётся с трудом, я отшвырнул столик в сторону. Тигр был гарантированно мёртв, и мне хватило лишь одного беглого взгляда на него, чтобы удостовериться в данном предположении. Я направился к тому углу комнаты, где недавно спрятал посуду и столовые приборы, взял плед и вновь вернулся к трупу, перевернул его на живот и накрыл изуродованную и окровавленную голову тканью. Потом окинул помещение взглядом в поисках режущего инструмента, отличающегося по своей форме и свойствам от скучного, банального ножа, и довольно быстро обнаружил подходящий предмет, вернее, даже несколько предметов. Заметив на диване какую-то белую тряпку, я подобрал её — выяснилось, что это была майка, — и прошествовал с ней к осколкам тарелок, которыми Жан собирался меня обезвредить. Выбрав самый удобный и острый из них, я до половины длины обернул его краем майки для того, чтобы не поранить свою руку (получилось весьма специфическое «скребло», вроде тех, какие использовали первобытные люди), и в полной тишине приступил к работе.

Вырезав на коже спины надпись: 8 - (4 + 1) = 3, — я оставил мертвеца в покое и, решив немного передохнуть, присел на диван. Уже через несколько минут меня неудержимо потянуло в сон и я занял лежачее положение, с иронией думая о том, что ещё совсем недавно на этом самом месте спал мой враг, а теперь он беседует с чёртом в аду. Вероятно, «менты» только завтра или послезавтра начнут искать Беню, поэтому не было смысла отгонять машину от гаражей или прятать, ведь она ещё понадобится мне утром, когда поеду на железнодорожный вокзал. Я брошу её где-нибудь на полпути, главное, не забыть избавиться также и от навигатора, иначе с его помощью полиция может попытаться восстановить мой маршрут и, как следствие, связать воедино два случая насильственной смерти старых приятелей — Андрея и Тиграна. Пока я размышлял подобным образом, веки мои отяжелели и у меня уже не осталось воли сопротивляться власти сна.

***

— Зачем тебе это надо? Ты можешь мне объяснить? — Голос маленькой, хрупкой и вместе с тем сильной молодой женщины, сидевшей в прозрачном нижнем белье на нашей кровати, дрожал, а сжатые между коленями пальцы побелели.

— Я уже много раз говорил...

— Ты всегда предпочитаешь молоть какую-то ерунду по этому поводу! У меня даже не возникало мысли, что всё настолько серьёзно!

— Видимо, ты просто не желала понять то, что я пытался до тебя донести.

— Ну так постарайся сделать это сейчас! Может быть, в этот раз я пойму.

— Мне необходимо туда съездить... Меня тянет, будто магнитом.

— Да что у тебя там? Или кто? Девушка осталась? — В глазах Кристины загорелись недобрые огоньки. — Хотя девушкой она быть не может, как-никак много лет уже прошло. Наверное, эта баба давно замужем, нарожала кучу детей и стала толстой, как корова!

— Нет у меня там никакой «бабы»...

— А кто есть?

— Друзья...

— Чтобы с ними общаться, необязательно туда лететь. Для этого существует интернет. Артур, ты обманываешь меня!

— Кроме друзей, у меня имеются ещё некоторые дела. Незаконченные...

— Какие, блин, «дела»? Почему ты раньше никогда не упоминал о них?

— Тебе незачем об этом знать.

— Вот оно как! Выходит, ты считаешь, что это нормально, — жить со мной в одной квартире, трахать меня, кушать приготовленную мной еду, ходить в выглаженных мной вещах и одновременно скрывать от меня своё прошлое?

— Ну, я ведь не требую от тебя делиться своими старыми тайнами.

— Дурак! Я сама тебе о себе всё рассказывала по меньшей мере уже тысячу раз.

— То же самое делал и я.

— О кое-чём ты, очевидно, решил умолчать! Может, теперь всё-таки поделишься со мной?

— Не сейчас.

— А когда?

— После того, как вернусь. Тогда ты всё узнаешь и у нас больше не будет секретов друг от друга.

— Секреты есть только с твоей стороны... В какой день ты хочешь лететь?

— Завтра.

Мой ответ поразил Кристину до глубины души. Первые секунды она не могла произнести ни звука и лишь смотрела на меня округлившимися глазами, а потом её прорвало:

— Ты с ума сошёл? Это идиотская шутка? Почему не предупредил? А как же я? Ты хоть вещи приготовил?

— Я беру с собой минимум одежды. Всё необходимое куплю там.

— И как долго тебя не будет?

— Трудно сказать... Зависит от того, как быстро управлюсь с делами.

— Родители в курсе? Я же только вчера разговаривала с твоей мамой по телефону, она даже словом не обмолвилась.

— Они ничего не знают, и ты им не говори. Надеюсь, что не задержусь там и мне не придётся объяснять своё отсутствие.

— Болван! Так с собственными пожилыми родителями не поступают! Я уже молчу про себя, подумай о них!

— Успокойся, прошу, — обронил я и привычно протянул руку, чтобы погладить длинный шрам на бедре подруги, однако она отрицательно покачала головой и отстранилась от меня.

— А что с твоей работой?

— Я взял отпуск.

— И ты потратишь его на эту глупую поездку? Мы же планировали с тобой провести летом пару недель в Испании!

— Не волнуйся, у меня ещё останется достаточное количество свободных дней в запасе.

— Я даже не знаю, что сказать... У меня не хватает слов! Это как обухом по голове!

— Мне понятны твои эмоции...

— Сильно сомневаюсь. Ты всегда думаешь лишь о себе! Чего только стоят твои странные вечерние прогулки! Забыл уже, как после драки попал в больницу и перепугал меня до смерти, да и сам чуть не умер?

— Не преувеличивай и, пожалуйста, не сердись. Я в самом деле не могу поступить иначе. Мне нужно лететь в Россию.

Кристина закусила губу и, отвернувшись от меня, попыталась встать с нашей постели, но я схватил её за запястье и притянул к себе. Она даже не сопротивлялась, а вместо этого молча прижалась щекой к моей голой груди, и я почувствовал на коже её слёзы...

Мы познакомились в клубе филиппинских и индонезийских боевых искусств, причём она была там уже младшим инструктором, а я пришёл на вторую пробную тренировку. В первый визит со мной беседовал главный тренер, владелец заведения, и в общих чертах рассказал про свой стиль, который он основал после многолетнего изучения методов ведения палочного и ножевого боя, сообщив между делом, что некоторые виды единоборств Юго-Восточной Азии довольно схожи по своей технике и различить их друг от друга в состоянии только специалисты. Подобные нюансы меня не интересовали, я хотел просто-напросто расширить свой опыт в соответствии с заранее выработанным планом, и все те боевые техники, какие изучались в этом клубе, должны были существенно пополнить мой арсенал. Во время второго посещения зала меня определили в группу к Кристине, и уже только по её внешности я сразу определил, что эта девушка с большой долей вероятности тоже принадлежит к числу переселенцев из стран распавшегося СССР. Вскоре моя гипотеза подтвердилась — в её речи слышался характерный акцент, однозначно указывающий на то, что она прибыла в Германию относительно недавно.

Мне не особо понравилось, что азы древнего воинского искусства будет преподавать худенькая девица, так как я мог бы «завалить» её одной левой, к тому же она слегка прихрамывала (потом я узнал, что это было следствием аварии, в которую она попала вместе со своим бывшим парнем на их общем мотоцикле) и вообще вела себя несколько самоуверенно, если не сказать надменно. Несмотря на моё неудовольствие, я всё же не пытался выделиться из массы других учеников и послушно повторял те движения и комбинации, какие Кристина нам демонстрировала. Между прочим, получалось у неё довольно-таки неплохо, и даже хромота не мешала ей легко и быстро перемещаться, словно её тело сразу же забывало о собственной неполноценности, как только погружалось в стихию тренировочного боя. В конце занятия она решила посвятить больше своего времени мне, новичку, и отвела меня в сторону от основной группы. Выслушав мои вопросы по поводу техники ударов, Кристина начала поучительным тоном разъяснять специфические тонкости приёмов, что напрягло меня ещё сильнее, поскольку она делала это исключительно на немецком языке, хотя в данный момент в непосредственной близости от нас не было других людей и моё происхождение для неё уж точно не являлось секретом, ведь моя типичная «советская» наружность и мой грубый акцент говорили сами за себя.

После теории дело дошло до практики, и ей захотелось проверить, как хорошо я усвоил данные мне рекомендации. Моей задачей было правильно выстроить защиту, в то время как она будет наносить одиночные удары по разным уровням. Я крепко сжал ротанговую палку в правой ладони, которую тут же поднял на высоту переднего плеча. Кристина обрушила на меня серию лёгких и быстрых ударов своей палкой, и большую часть из них я пропустил, однако благодаря тому, что она всякий раз предусмотрительно останавливала боевую часть оружия в нескольких сантиметрах от тела условного противника, я не чувствовал какого-то дискомфорта, и моя беспечность вышла мне в итоге боком. После очередного блока я, не предупредив партнёршу, атаковал проникающим тычковым ударом в область живота, потому что мне надоело изображать роль пассивной жертвы. Она без труда отбила мою палку в сторону, но несогласованные действия (я должен был только защищаться) явно разозлили её, и девушка моментально парировала ударом по голове. Мне не хватило времени выставить верхний блок, и твёрдый конец палки легонько щёлкнул меня по лбу, а спустя секунду Кристина испуганно охнула и опустила руки вниз.

Я недоумевающе уставился на неё, а она приложила левую, безоружную, ладонь к груди и промолвила взволнованным голосом:

— Ой, прости... Я перестаралась немного. Моя вина...

По-видимому, моя молоденькая соотечественница действительно очень перепугалась, поскольку перешла вдруг на русский язык.

— Да ладно. Ерунда... — усмехнулся я, отозвавшись тоже по-русски, затем лихо очертил собственным оружием восьмёрку в воздухе и спросил: — Продолжим?

— Ты лучше взгляни на себя, — проговорила она, покачав головой, и кивнула в сторону зеркальной стены зала, что располагалась за моей спиной.

Я обернулся и увидел красное пятно на лбу, а когда подошёл поближе к зеркалу, то обнаружил, что кожа лопнула, а из под разорванных краёв уже течёт струйка крови. Через миг Кристина уже была рядом со мной с бумажной салфеткой в руке и незамедлительно приложила её к ране.

— Получается, тренировка для меня закончилась, — сконфуженно пробормотал я и добавил: — Спасибо за урок! Поеду домой.

— Никуда ты не поедешь, — отрезала она. — Я отвезу тебя в больницу.

— Это же просто царапина! Сама заживёт...

— Нет! Я инструктор, и ты пострадал по причине моего легкомыслия. Даже не спорь! Иди, переодевайся, и потом поедем к доктору.

Мне показалась забавной такая чрезмерная забота, впрочем, я не собирался отказываться от её добровольной помощи, видя, что данное происшествие волшебным образом изменило поведение симпатичной девушки и от былого высокомерия не осталось и следа. В тот день мы побывали с ней у врача, где мне наложили небольшой шов, после чего я в качестве жеста благодарности предложил заехать в кафе, а она неожиданно согласилась. Мы засиделись там до позднего вечера, нашли много общих тем для разговора, и нам стало ясно, что это не может быть просто случайностью. На следующий день я и Кристина снова встретились и уже больше не расставались. Неделю спустя она стала жить у меня, а через полгода мы сняли уютную двухкомнатную квартиру, и, глядя на нас со стороны, можно было бы, бесспорно, сказать, что мы отличная пара, если бы не одно но: неукротимый огонь ненависти жёг меня изнутри, требуя мщения, и я доподлинно знал, что никто и ничто не в силах остановить меня.