Запись 24 – Новое знакомство с Гейл

Когда-нибудь просыпались с ощущением, будто перед пробуждением вы падали в бесконечную бездну? Та же хрень. Только добавьте тошноты, головной боли и слабости во всём теле, будто вас пережевала и выплюнула кровавая гончая.

Я дома.

Как же быстро это место стало для меня домом. Пара дней?

Если судить по освещению, сейчас слегка за полночь. Что меня разбудило? Вокруг тишина, только Айрин сопит, свернувшись под боком.

В периферийном зрении мелькнул кусочек тени, бесшумно нырнувшей в окно. Как-то так начинаются произведения Кинга, да? Аккуратно освободившись от объятий Айрин, я оделся и нырнул в окно. Мягкое приземление. Меня мгновенно окружил лёгкий туман, приглушающий далёкие отзвуки городских улиц. Бодрящий холодок ночного города забрался в ноздри. Вместе с ним пришло смутное, тянущее чувство тоски, указывающее направление. Узкая подворотня, что вела мимо дома, сменилась анфиладой атриумов, складов, контейнеров и вывела меня к довольно высокому кирпичному зданию.

Нюх-нюх. Наверх. Подпрыгнув и оттолкнувшись от стены, я забрался на площадку эвакуационной лестницы.

Дальше меня будто вела память тела, позволившая обойти секции, закрытые по старой обывательской традиции распиздяйства и игнорирования правил ТБ. Я оказался на крыше.

Минуя погост вентиляционных труб и паутины проводов, чуйка привела меня к уютной площадке с зеленью и парой шезлонгов, прикрытой от остальной крыши будкой, скорей всего скрывающей механизмы лифта.

На парапете спиной ко мне сидела... Гейл в своём новом теле.

– Привет, – мягко произнесла она, опередив меня на доли секунды.

– Привет. – я подошёл и облокотился на парапет. Мы снова на краю обрыва, а вдалеке волшебный город сияет тысячами огней.

Сложно поддерживать диалог с человеком, которого ты видишь третий раз в жизни. Тем более, когда первые две встречи были... Довольно экстремальными.

Я рассматривал городской пейзаж, пытаясь ненавязчиво рассмотреть девушку. Лицо как будто изменилось, стало более... Нашим? Не до идеального сходства, но нас вполне можно было счесть сестрами. Да и фигура, казалось, стала чуть суше. Интересно, чем это обосновано? Возможно в оболочке есть какой-то механизм, адаптирующий его под носителя? Хотя. Какая разница?

– Будем молчать? – Наконец развеяла полог тишины Гейл, продолжая всматриваться в город.

– Хочешь поговорить? – Да, я тот самый пидр, отвечающий вопросом на вопрос.

– М. Не-а, ты хочешь. – Немного отрывисто, будто думая совершенно о другом, произнесла она.

Я ответил вопросительным взглядом, хотя она была права.

– Наша связь, – с ленивым вздохом ответила она, – она не разорвана. Хотя её максимум в текущем виде – это считывание отзвуков эмоций.

Вот что меня сюда привело.

– Ну ещё можно посталкерить друг друга. – в ответ на мою глубокомысленную реплику Гейл дёрнула уголками губ, обозначая улыбку. – Наверное, я хочу узнать, как ты? Ну знаешь, после всего пережитого. Я в какой-то степени ведь пережил подобное, и... просто расскажи, как ты, Хорошо?

Девушка слегка сдвинула брови, задумавшись пару секунд.

– Тебе честно или культурно? – со смешком спросила девушка.

– Честно. – Я улыбнулся, и, кажется, мне даже удалось избежать ироничного оттенка, который обычно проскальзывает в выражениях моего лица.

– Что ж, я умерла...

...И пришла в сознание на малюсеньком островке в гигантской пещере. Вода вокруг озера светилась, так что видимость была отличной. В центре озера я нашла саркофаг... На крышке которого была высечена фигура... С мои... нашим лицом.

Честно говоря, я решила, что стала призраком. Душой, не заслужившей посмертия, и знаешь, было обидно, но я ведь чудовище, но... Хотя саркофаг... Да и место погребения. Были слишком роскошными. Но Айрин может, хе-хе, если ей что-то взбрело в голову, она горы свернёт. К тому же... Со смерти до формирования призрака могут пройти сотни лет. «Я даже на перерождение не отправилась», – подумала я, никому не нужная, ни Богам, ни Бездне. Никому, кроме Айрин, ведь только она могла обеспечить мне подобное погребение. Это даже немного порадовало.

Но через некоторое время вариант с призрачностью был отброшен. Сознание было слишком ясным. У призраков обычно есть значительные нарушения в его целостности, чаще всего представленные в форме какой-то мании. Хотя сомнения были, я ведь просто могла не осознавать нарушений.

Я провела в гробнице... Не знаю. Недели две?

Потом меня нашли люди Старика. Оказалось, что они меня ждали, только появиться я должна была не в крипте. Гробница, слава богам, оказалась не моей. Хе-хе. Просто кто-то сильно похожий. Варианты жизнеспособной внешности людей крайне ограничены, ничего удивительного, что в бесконечной вселенной нашёлся кто-то с моим лицом.

Ааа, да, старика зовут Кадий... Арк Кадий лорд-протектор Авалона. Он что-то вроде бога... По крайней мере, в Авалоне его власть абсолютна. И я говорю не о власти над разумными. Ему подчиняется пространство, время и даже законы, по которым они существуют. Хотя сам он говорит, что просто сильный маг. Но ты сам-то магов такой силы много знаешь? Вот и я ни одного. Ах да. За мной перед ним пара должков. Так, по мелочи...

Это он меня разбудил десять лет назад. И Айрин оживил...

– Что такое Авалон? – образ града на парящей скале манил. Ощущался как что-то крайне важное и смутно знакомое.

– Я же говорила. Граница, где материальный мир сталкивается с имматериумом. Град над бездной. Я могу ещё с десяток синонимов выдать, понятней ни он, ни его природа не станет. Он просто есть.

– А ещё ты сказала, что только в крипте провела две недели, а у нас с твоей смерти и недели не прошло. Сколько ты там провела?

– Сколько я там провела?.. – Гейл задумалась на пару мгновений. – Не знаю, время в этом месте очень своевольно. По ощущениям пару лет. Но, может, больше, может, меньше...

– По крайней мере, понятно, почему твоё поведение довольно сильно отличается от того, что я увидел в первую встречу. Пара лет в таком месте изменят кого угодно.

Гейл снова подвисла, теперь уже на пару минут, после чего резко выпалила:

– Айрин Кон – самоуверенная, невыносимая сука! – замерла и начала смеяться, заливисто, искренне, от души. В какой-то момент она сжала меня в объятьях и начала радостно прыгать.

Минут через десять я наконец дождался остановки. Её глаза ещё пылали радостью, но теперь у меня была возможность быть услышанным.

– Объяснишь?

– Я СВОБОДНА! Больше нет запечатления! Структура поддерживающих плетения оболочки имитирует человеческий гормональный баланс! Я свободна! И я больше не чудовище! Вот почему я другая!

– Что ж, – я иронично улыбнулся, – будем считать, что каждый получил что хотел.

Её взгляд наполнится осознанием... И жалостью.

– Не стоит. Я не умер. Любое бытие лучше небытия. А твоё тело... И видовая принадлежность... Поверь, это намного лучше, чем то, что было у меня перед смертью. Я... В плюсе. Единственное, что меня печалит, это утраченные воспоминания.

Мы полюбовались городом в тишине ещё некоторое время.

– У меня есть ещё вопросы.

– Да?

– Чем ты занималась эти два года и чем закончились твои загробные приключения?

Вздохнув, Гейл повернула голову и всмотрелась в мои глаза, и, видимо, найдя там что-то нужное, ответила:

– Гуляла, училась, болтала со стариком и убивала тебя. Много, очень много раз... – закончила она смущённо и будто в ожидании осуждения.

– Эээ? Подряд? Я чего-то не помню?

– Нет, не подряд. Раз в две-три недели старик отправлял меня на один из булыжников, летающих вокруг Авалона, и там появлялся ты.

– Нахуя? А главное, зачем? Нет, херня. Как? Параллельные вселенные? Надругательство над временем? Это точно был я? И если это вариант со вселенными, то мы можем быть из разных?!

– Я не знаю, как. Старик пытался объяснить, но я просто ничего не поняла. Зачем... Ты ему нужен, точнее, не ты, а кто-то, способный полноценно использовать, как же он говорил... Поле искажения...

– Вероятностей. – Закончил я ошеломлённо.

– Да. Вот, ты всегда приходил за мной, а я убивала тебя, и так до тех пор, пока ты не победил. По словам старика, меня тренировали ровно настолько, чтобы ты мог победить, исключительно задействовав это умение.

– Это не умение. Но да, не важно...

Мы снова примолкли. Я переваривал информацию, А Гейл просто болтала ногами над пропастью.

– Что ещё ты хотел узнать?

– Ах, да. – отвлёкся я от размышлений. – Теперь, после того, как ты можешь воспринимать Айрин объективно, ты её ненавидишь?

– Ммм, – Гейл на миг задумалась. – Нет. Нет. Айрин хорошая девочка, она добрая, хоть и взбалмошная, она меня спасла... Хоть наша встреча и была подстроена. Она в любом случае моя семья. – Гейл протяжно, грустно вздохнула. – Печально, что только в этом теле я по настоящему смогла ощутить, что значит семья... И какие эмоции следует испытывать к маме...

Гейл снова вздохнула. Несмотря на имитацию человеческого гормонального фона боевая оболочка перекованных так же, как и её родное тело, не предусматривало слёз.

Я обладаю около нулевым эмоциональным интеллектом, и моё новое тело – это скорее всего только усугубило, но что-то неуловимое мне подсказало: «Сейчас нужно обнять».

Ещё через полчаса мы восстановили разговор ни о чём. Обычный бесполезный трёп двух разумных, единственная цель которого – поднять настроение. Лёгкое напряжение, витавшее в начале разговора, сменилось на... Знаете, может, вам доводилось быть последними выжившими на студенческой пьянке? Знаете, эти два-четыре человека, которые тихо сидят на кухне, бренькают на гитаре, травят анекдоты, болтают и улыбаются. Окружённые свалившимися под действием лошадиных доз алкоголя телами сокурсников. Что-то подобное навевала атмосфера, царившая этой ночью. И, как и надлежит студентам, домой мы засобиралась с рассветом... Запамятовал, что Айрин встаёт до него. Но это совсем другая история...