Мы с Ником шагаем по ночной улице. Я с гитарой в руках, он с понурым видом. Делаю вид, что всё нормально, и тихонько, на мой взгляд, напеваю какой-то шутливый гимн. Из окна, вдруг загоревшегося светом тусклой лампы, выглядывает замученная женщина. Сложно разглядеть в темноте, но даже издалека понятно, что она чем-то недовольна. Словно в ответ на мои мысли, она мерзким визгом оповещает меня о том, что я — сын затасканной бляди и что пора бы мне сдохнуть в агонии. Она вроде даже что-то кинула в меня, что со свистом пролетело мимо моего уха.
— Эй, овца, убить задумала?! — кричу я ей.
— Ебаный мудак, шарманку свою закрой! — кажется она кинула что-то ещё.
Ага. Банка из-под кильки. Я тяну Ника на себя, спасая от жестяного снаряда.
— Фу, епта, старая стерва, могла бы и повкуснее рыбку взять! — хохочу я и ловко линяю вместе со спутником от ещё одной порции материализовавшегося недовольства, — да иди ты нахуй!
Какие все-таки здесь милые люди. Да, я мудак, но зато не так скучно топать в город. Небольшое поселение, в котором мы оказались, было похоже на мир дна. Уродские дома, пьянки, ссоры, замусоленные дети с грустными глазами — настолько знакомо, что прилив ностальгии сбил меня с толку. Бесит. Мы уже должны быть в городе, но чертов автобус уехал раньше времени. Да и Ник весь день ныл о том, что устал, из-за чего нам постоянно приходилось делать привалы. На половине пути я был бы рад бросить сосунка в лесу, но блядское обещание дал ведь. Спас жепу этого нытика, а он недоволен тем, как я спас нам. Ну подумаешь…
Конечно, он скорее всего испугался меня. Я вполне отдавал себе в этом отчёт. Как не испугаться безумца, который сжёг долбанные катакомбы дотла, не дав никому и шанса выбраться. Я был безумно рад, что одним злом на планете стало меньше, а этот малой в обморок упал, когда увидел бегущего из огня человека. Он долго плакал и умолял оставить его, но как ещё иначе получить свободу, если не уничтожить босса. Зато я смог порадовать его новостями. Мы оба считаемся погибшими. Пока я раздумывал о Нике, тот заметно оживился. Мы подходили к лесу. Он то и дело бросал на меня внимательные взгляды, словно оценивал уровень моей усталости. Эх, Ник, ты такой наивный.
— Так смотришь на меня, словно задумал что-то… — напеваю я, забегаю я вперёд него, пристально глядя в его огромные голубые глаза.
Да он как котёночек. Ник мнется и растерянно смотрит на меня. Остановился даже. Руки в карманах. Он ниже меня и чтобы поддерживать зрительный контакт, ему приходится задирать голову.
— Крит, я не хочу с тобой оставаться, отпусти меня, — ему трудно даются эти слова.
А ведь несколько часов назад он просил спасти его. Я хмуро оглядываю паренька. Чему-то я все же у бандитов научился.
— Ник, — вкрадчиво начинаю я, убирая гитару, — ты ведь дал обещание быть мне верным…
Парень грустно вздохнул и сел на лавочку рядом со старым забором. Окраина леса, тишина, я внимательно смотрю на него, а он прячет глаза.
— Как я могу доверять парню, лицо которого я ни разу не видел… — произнёс он в отчаянии, — да и ты непомерно жесток!
Его слова не задели меня. Нет.
— Слушай, те парни не было невинными агнцами, а нам нужны были наши жизни…чтобы начать все заново, — мой голос слегка задрожал.
— Черт с ними, ты пытал людей… пытал меня!
Он явно не лишён здравомыслия, но, к сожалению, не в нашем случае полагаться исключительно на него.
— Солнышко, я держу обещание, держи и ты…а лицо увидишь, когда мы сделаем новые имена!
Ник устало вздохнул. Он просто ищет отговорки, чтобы не идти дальше. Удерживать его обещанием было бы жестоко.
— Хорошо, малой, — примирительно начал я, — давай сделаем паспорта, ты отплатишь свое спасение и помощь с новым именем и досвидос.
Я слегка психовал, но виду старался не подавать. Моя добыча мечтает сбежать. А я думал, что он достаточно глуп, чтобы держать обещание. Но он использовал меня. Осознание оказалось весьма неприятным.
— Отплатить за спасение… Чем? — с недоумением уставился на меня Ник.
— Так, — я бросил гитару подле лавочки и сел рядом с Ником, — предлагаю не тратить время на обсуждение платы…думаю, ты знаешь, чего я хочу.
Ник обомлел.
— Я не отдам тебе свою попку на растерзание, — блефует он.
Знаю я, как он торгует своим телом и что его стояк уже готов разорвать треники от возбуждения. Но нет, солнышко, твоим мечтам не суждено сбыться. Не сейчас. Я расхохотался.
— Тебя я могу и без долгов взять, не правда ли, давалочка? — специально злю его я, — нет, мне нужны деньги и я за ними обязательно приду… и поверь, если ты будешь против, мне придётся взять нужное мне силой.
Я улыбался, глядя в изумленное лицо Ника.
— Хорошо, Крит Бон, пусть будет по-твоему, но я не гарантирую, что смогу заработать хоть что-то.
— Тогда я заработаю на тебе… ведь никто не помешает мне продать твой зад богатому извращенцу, — вижу как Ника передернуло и я продолжил, — но конечно мне было бы приятнее, если бы эти деньги ты заработал своим честным трудом.
— Не понимаю, ты безумец или долбаеб, — повернулся ко мне парень.
Бля, ну заебись. Но зря он так. Моего упорства на многое хватает.
— Слушай, Ник, я тебе предлагаю сделку, а ты оскорбляешь в ответ. В общем, у тебя будет пять лет, мне нужно сто тысяч долларов и уж поверь, я найду тебя.
— Да ты охренел! У меня не будет столько!
Ник даже подскочил, негодуя. Блять, ну че так кричать. Я резко дёрнул его на себя, усаживая на колени. Он уставился на меня и я аккуратно погладил его. Мы молча смотрели друг на друга. Он изучал единственное, что не скрывала маска. Мои красивые карие глаза. Скромность не моё, да.
— Знаешь, Крит, тебя можно по твоим наглым глазам узнать и ты знаешь, что если не отпустить меня, я сбегу… но я также знаю, что тебе нахер не сдались эти бабки. Зачем тебе этот цирк? Неужто влюбился в такого сосунка как я?
Я облизнул губы и прижал Ника к себе. Его стояк уперся в мой живот.
— Но ведь и ты ко мне не равнодушен. Зачем усложнять?
Парень смутился, но не отодвинулся.
— Потому что ты неадекватный, а ещё я хочу сам всего добиться… — эти слова задели меня.
В смысле ему не нужна моя помощь… а кто тогда тот милый котенок, плачущий в моих руках. Мир как будто сломался. Я отстранил Ника.
— Ты воспользовался мной, так ведь… разыграл неженку, думая, что я трахну тебя пару раз, мечтая получить тебя в виде платы за свой труд?
Я был прав, потому что этот пездюк молчал. Ну справедливо в принципе. Я его мучил, хоть и не прям жестоко, но это насилие. А тут ещё и выхода не остаётся, наверное, я также бы поступил.
— Слушай, Крит, но ты сам был рад обмануться… ведь я смазливый мальчик и я не виноват, что хочу жить.
Я сжал его попку.
— И все равно хочешь сбежать от меня, даже понимая, что я также безумен, как и ты, — мои пальца медленно оттягивают его одежду, пробираясь к уже мокрому от смазки члену.
— Ох-х, Крит, нам лучше держаться друг от друга подальше… ты ведь понимаешь… — его сладкий стон срывается с губ, практически лишая меня благоразумия.
— Я понимаю лишь, что хочу быть с тобой рядом, потрахивать твою попку по утрам, засаживать тебе в глотку и любым удобным способом доставлять тебе удовольствие… разве это безумие?
Ник судорожно вздохнул, потому что произнося эту речь, я нежно поглаживал подушечкой пальца его уздечку.
— Крит, я пытаюсь быть благоразумным, позволь мне, пожалуйста! — едва поговаривает он, сдерживая стоны.
— Не хочу, — продолжаю сводить его с ума этой простой лаской.
Хотя итак было все ясно. Ни к чему больше лишние обсуждения. Хочет уйти, пусть. Спустя пару минут мы шли в сторону леса. Нет, я не скорострел, просто желание трахаться как-то пропало, что явно очень расстроило Ника. Который сгорал от вожделения. Ну прости, малец, я вообще-то расстроен.
Гитара кстати неплохая. Отжал за десятку у какого-то патлатого фрика. Струны податливые, а звук чистый и мягкий. Разливается в воздухе нежно лаская слух. И как может не нравиться моё пение. У меня приятный голос, а в колледже я часто выступал с какой-то тупой песней, исполнить которую меня упрашивала куратор. Скучаю по учёбе и нисколько не жалею, что придётся проходить этап поступления снова. Но оно того стоит, потому что я рад уйти от дел и заняться какой-нибудь химией. Нужно сделать столько всего, но первым делом. Отпустить этого засранца.
Топая по извилистой дороге, плотно обрамленной лесом, я напевал любимую песенку, которую часто мне пела мама, пока была жива. Я помню многое из детства и хотя отец не верил мне никогда, я знал наизусть все их песенки, сочиненные специально для меня. И я напевал любимую:
О милый Крити Бон,
В любви и радости рождён.
О мальчик наш, сладко спи,
Сильным воином расти.
Нет Крити добрее души
Не встретить, как ни ищи
Будь милосердным, наш сын
Люби себя, защищай дорогих…
Ник молча идёт рядом, пинает желуди. Зевнул пару раз. Уже и дорогу было сложно разглядеть. Я опустил гитару.
— Привал!
Ник вздохнул с облегчением. Грустный такой… как же я хочу его обнять, но нельзя. Хотя я знаю, что он хочет. Я не стал разводить костёр, достал из сумки сворованные мной сосиски и хлеб, разложил и протянул малому. Ник посмотрел на бутерброды, потом на меня. Хотел было что-то сказать, но урчание голодного животика отбило это желание. Он поблагодарил меня и шустро умял пожертвование.
— Когда ты успел еду украсть? — вдруг спросил он.
— Пока ждал тебя из туалета, — смеюсь я и расстилаю свою куртку на полянку, покрытую мхом.
— Ты спать? — недоумевает Ник.
— А есть другие варианты? — уставился я на него.
— Не то чтобы, но а если я сбегу, останешься без денег, — говорит он, разглядывая свои ноготочки.
— Если так ты напрашиваешься на то, чтобы спать рядом со мной… — начал я и получил крышкой от бутылки в лоб.
Ник хихикал.
— Крит, ты слишком проницателен, да и нечестно, что я буду спать в холоде, на земле!
Я ухмыльнулся.
— Ложись, манипулятор херов, — тяну его в свои объятия.
Парень укладывается рядом, кладёт голову мне на плечо. Я обнимаю его. Чувствую, что он слегка дрожит.
— Ты замёрз? — шепчу я ему на ухо.
Ник застыл и прижался ко мне ещё ближе. Какой же он тощий. Кости упирались мне в живот и я ощутил растущее возбуждение. Блять. Только не сейчас.
— Не прижимайся ко мне так, — слегка отодвигаю его я и он в знак протеста вытягивает мою куртку.
Сильный пездюк. Я пытаюсь отобрать ее.
— Крит, бля, дай мне куртку, я замёрз!
Он очень сонно это пробормотал и я оставил попытки забрать у него свою вещь. Развёл костёр. Достал ещё пару сосисок и положил рядом с костром, чтобы подогреть. Пиздец. Стояк явно выпирает из моих спортивок. Хочется кончить. Я смотрю на спящего Ника. Он даже слегка придвинулся к костру. Реально замёрз походу. И слова не сказал! Дурак. Не знаю, сколько я просидел тупо пялясь в костёр и медленно поедая сосиски, но видимо долго. Потому что солнечные лучи стали аккуратно пробиваться через завесу тьмы. Мне нужно выспаться. Ещё с одним гандоном торговаться о наших паспортах. Я ловко приковал Ника к себе и улегся рядом. Прижал к себе и вырубился.
Очнулся я уже когда солнце нещадно припекало. Я открыл глаза и увидел весьма забавную картину. Передо мной лежит Ник. Жутко недовольный, с закованными руками и злобным взглядом. Перед сном я заморочился и ноги ему тоже связал, привязал к дереву. В общем надёжно себя защитил от мелкого.
— Как спалось? — улыбаюсь я.
— Думал, что ты не будешь меня связывать, — осудил меня мелкий.
— Не хотел, чтобы сбегая ты ещё и посмотрел, как я выгляжу, — невозмутимо ответил я.
Он закатил глаза. Ах блять.
— Ты хули мне тут глаза закатываешь? — я что-то сегодня не в настроении.
Ник опешил. А я все ещё будучи по непонятной причине жутко рассерженным вдруг прижал его к земле и навис. Наверное это жутко выглядит. Ведь я ходячий мешок с ушами. Ник судорожно выдохнул. В глазах читался испуг.
— Кажется, у тебя шиза, Крит, — сказал он, и я разозлился ещё больше.
Ухватив его за шкирку, я приподнял его над землёй и прижал к дереву.
— Правда так считаешь? — грозно нависая, спросил я.
— Да, — нисколько не испугавшись, ответил Ник.
— Но согласился на то, чтобы я спас тебя, пообещал быть мне верным, — злобно проговорил я.
— Как ты сказал ранее, я тебя использовал и мы это обсудили, — ответил спокойно он, — ты предложил альтернативу и мы договорились на немаленькую сумму.
— А если я передумаю? — хищно улыбаюсь я, понимая, что если продолжу, мальчик окончательно разочаруется во мне.
Ну и пусть. Я вжимаю его в дерево, и наши губы соприкасаются. Черт. Язычок Ника ловко отозвался на мои ласки, от чего я слегка опешил. Нравится. Ослабляю хватку, опускаю его на колени, стягивая боксеры вместе со штанами. Парень жадно кусает меня за бедро, пока я отвлёкся на футболку. Его полный восхищения взгляд прошёлся по рельефному торсу и мышцам. Какой же горячий взгляд у него.
— Сними блядские наручники, — сказал Ник и потянулся за моим членом.
Он лизнул головку и мягко обхватил ее губами, кончиком языка играя с моей уздечкой. Я аккуратно снимаю с него оковы и отстраняю от себя. Вот и ножки свободны. Я кусаю его за лодыжку, чем вызываю томный вздох. Его голубые глаза сверкают от возбуждения.
— Ник, прости, что так грубо, — шепчу я, укладывая его на куртку и стягивая с него всю одежду.
Парень покусывает меня и извивается, когда я нежно покусываю его в ответ. Его сладкие стоны ласкают слух. Я обхватываю его член рукой и сжимаю.
— Ах, Крит, не дразни меня!
Я ухмыляюсь и засовываю пальцы в его шаловливый ротик. Он играется язычком с ними, а я ласково целую его худое и невообразимо соблазнительное тело. Следы от засосов мгновенно остаются на его белоснежной коже и я с наслаждением оглядываю плод своих стараний. Мои пальцы уже достаточно мокрые. Я вынимаю и тянусь к его попке, чтобы хорошенько размять анус. Ник сладко стонет, его член сочится влагой и я осторожно вталкиваю в него пальцы. Раздаётся громкий стон. Ник покачивает бедрами навстречу моим пальцам и пытается разогнаться ещё, но я не позволяю, опускаясь рядом и прижимая его к земле. Он выворачивается в попытке насадиться на мои пальцы, но я кусаю его за ухо.
— Какой нетерпеливый малыш, погоди, у меня есть штучка поинтереснее, — мой член упирается в его бедро.
Я ловко оказываюсь над Ником. Парень с вожделением смотрит на мой член, тянется к нему, чтобы сжать. Улыбаюсь и подхватываю его за попу одной рукой. Лёгкий, как пушинка. Второй рукой я направляю в него свой стояк. Блять, у меня даже смазка потекла от предвкушения. Я вожу головкой по его попе, мешая Нику двигать бедрами. Дразню его горячими прикосновениями, пока он не начинает извиваться в моих руках.
— Т-ш-ш, мой сладкий, иначе придётся тебя наказать, — тихо говорю я, чем вызываю у него дрожь.
Какой же он горячий. Я вторгаюсь в его попку, входя одной только головкой, медленно двигаюсь, но он, кажется, хочет большего. Его бедра двигаются все ближе, а член глубже настолько, насколько это возможно.
— Блять, — судорожно выдыхаю я и всем телом наваливаюсь на Ника, входя до упора в его тощую задницу.
Я держу его за бедра и двигаюсь слишком быстро, кажется. Ник стонет и кричит, слегка сопротивляясь, но, не в силах оторваться, я жёстко вдалбливаюсь в него. Наслаждение накрывает меня с головой, я верчу бедного парнишку, как мне удобно, оставляя на его нежной коже укусы и засосы. Пиздец как нравится его томный взгляд и сладкие стоны. Кажется, ему тоже всё нравится. Я сбрасываю темп, слегка надавливаю пальцами на животик и ласкаю торчащий колом член. Ник стонет, я продолжаю долбить его, и вдруг чувствую, как его член наливается и содрогается в моих руках. Ебать. Он только что кончил. Я уставился на него, но парень не казался растерянным, он ловко потянулся к моим губам и властно захватил их в плен. Чертовски приятно… Он ещё и продолжил самостоятельно насаживаться на мой член, глаза закрыл, наслаждаясь процессом.
— Ты такой похотливый, Ник… — шепчу я и резко вгоняю в него свой затвердевший в разы член.
Парень стонет и выгибается. Его пальцы впиваются в мои плечи, а ногами он обхватывает мою спину. Так почти невозможно выйти из него без его желания. Я продолжал трахать бедный анус Ника и тот с наслаждением стонал. Я чувствовал, что кончу в любой момент, но слова Ника заставили меня слегка задержать этот момент.
— Потерпи немного, Крит, я сейчас кончууууу, — последние слова он буквально простонал.
А потом залил мои пальцы огромным количеством спермы, выкрикивая моя имя. Я не сдерживаюсь и кончаю вслед за ним, затолкнув поглубже свой пульсирующий член.
— Крит, не кончай блять в меня, чёртов извращенец! — сопротивляется Ник, но я крепко держу его за бедра, продолжая заливать попку бедного парнишки.
Ухмыляюсь. Ник недовольно одевается. А кто будет доволен, если ему ещё и попку после всего этого промыли. Не хотел же, я исправил.
— Ник, ну не дуйся, тебе же понравилось, — улыбаюсь я.
Парень делает вид, что не слышит меня. Мягко привлекаю его к себе и целую в шею.
— Крит, — томно выдыхает он и я кусаю его за ухо, — прекращай.
Отпускаю его, но он продолжает сидеть, прижавшись ко мне.
— Ты нравишься мне, Ник, я уверен, это взаимно, хоть ты и отрицаешь это… зачем непонятно.
— Не принимай на свой счёт, мне просто… нравится другой человек… я влюблен в него ещё с младших классов, — завеса тайны приоткрылась, подарив мне долю отчаяния, как плату за моё любопытство. Что ж, сурово.
— Очень жаль, — говорю я, прижимая Ника к себе, — но ничего страшного, ведь пока что ты со мной, а не с ним.
Ник мрачно смотрит на меня. Драма квин. Я смеюсь и мягко снимаю его с себя.
— Ладно, милашка, пошли уже, нам ещё топать и топать.
Почему я выбрал самый длинных из возможных маршрутов? Этот вопрос мне Ник задал не один раз. Конечно же, я не отвечал. А че это я буду ему свои планы открывать. Вот если бы он хотел со мной хоть на край света, то я бы точно ему все показал. В общем, пока Ник угрюмо топал рядом со мной, я решился задать ему пару вопросов.
— Как ты вообще оказался под Шилом?
Ник раздражённо вздохнул.
— Блять… Крит, ты можешь завалить свой рот? — его грубый тон сбил меня с толку.
Но вообще по факту наехал. Смотрю на него удивлённо и пожимаю плечами.
— Ладно, прости, — улыбаюсь и достаю из кармана наушники.
А что, раз мы такие драматичные. Ох уж эта любовь! Никогда я её не видел и вряд ли, видимо, уже пойму. Бесит меня этот пацан, скрытый, молчаливый, ещё и такой сладкий, аж закусать хочется! В общем, пришли мы небольшой ферме на окраине леса где-то ближе к полуночи. Я вытащил наушники и объявил:
— Сегодня комфорт, спим на сене, — я реально рад этому обстоятельству.
Но чёт Ник все ещё хмурится. Молча проходит мимо меня в сторону сарая. Бесит. Я хватаю его за плечо и разворачиваю к себе лицом.
— Даже разрешения у хозяина не попросишь? — указываю я ему на крупного мужчину, ждущего нас в дверях дома.
Ник сжался и отступил в мою сторону, уперевшись своей нежной попой мне в ноги. Ммм. Я щипаю его за зад и беру за руку.
— Привет, Салли, добрый мой друг! — кричу я фермеру, приветливо размахивая рукой.
Фермер улыбается и машет в ответ. Как-то я спас его от лап моего шефа. Надеюсь, этот уебок сдох в пожаре, в чем я сильно сомневаюсь. Салли добродушно принял нас, накормил и выделил комнату для ночлега. Ник уже почти засыпал, отогретый и наевшийся, он сопел, уютно уложив голову мне на колени.
— Ник, поднимайся и поспи, у нас с Салли есть дела.
— Спасибо вам за гостеприимство, сэр! — мягко поднялся сонный парень и ушёл в комнату.
Я проводил жадным взглядом его сочный зад и неожиданно встретился с осуждающим взглядом Салли.
— Вы встречаетесь?
— Неа, — невозмутимо бросаю я.
— Ты береги его хоть, он худой, как старая кобыла, — он говорит на полном серьёзе.
— Он другого любит, — ковыряя статуэтку пальцем, отвечаю я.
Салли вздыхает.
— Я так понимаю, держать его в подвале ты не собираешься… раз такое дело.
— Любить он меня от этого не начнёт, ему точно это не по душе… да кому вообще понравится такое.
Я выпиваю остатки чая и подскакиваю.
— Пора бы приняться за дело, не так ли, Салли?
Мужчина улыбается и берет топор.