Глава 16. По щелчку

Первое, что посетило мысли Жанны, когда она ощупывала под собой почву, так это сомнения в словах Острова. Что-то ей подсказывало: магнит не кол, а само сердце, и уничтожать его чревато гибелью всего живого, что здесь осталось.

Руки Жанны столкнулись с руками Светы.

– Страшно как, – шепнула Света. – Темень – это не мое.

– Тоже думаешь, что магнит должен оставаться целым?

– Нет! Это гланды острова. Лучше их удалить, раз он столь часто подхватывает ангину.

– Мы очень рискуем!

– Да что ты?! – рассердилась Света. – Как спасать моих друзей – так ты горазда жизнью положиться.

Жанна прикусила язык и призадумалась. С тьмой что делать? Не будут же они слепыми блуждать в поисках загадочной стены! Вместе с лучами света испарилась уверенность в том, что здесь, в сырости, подействует импровизированное заклинание на освещение.

– Озари нас, свет, лучами солнца согрей, пусть темнота станет добрей, – выдавила из себя Жанна.

Не подействовало. Права оказалась.

– Остров, лампу!

В мгновение помещение озарилось ярким светом: с потолка свисали большие светодиодные лампы.

– Спасибо нашему джинну.

Стена оказалась далеко не величественной, а типично трухлявой, готовой вот-вот обкрошиться полностью. Ее и без магии разрушить – дело пяти минут, если взяться за кувалду.

Сомнения терзали Жанну мелкими страхами-комариками: как только стена обвалится, рухнет потолок. И остров не поможет им выбраться живыми из завалов. Это она и Света будут виноваты в том, что Школу закроют, а выплеснувшаяся из колодца магия распространится по всему миру и, подобно радиации, оставит в живых лишь тараканов.

– Остров говорил, что мы должны объединить силы, – Света взяла Жанну за руку. – Попробуем?

Жанна изо всех сил старалась поверить в то, что поступает правильно. Что Остров был честен с ними и его намерения исключительно благие. Но как сохранить веру, когда за последние дни все пошло с ног на голову? Ее преследовал кролик-«убийца», настоящий ангел-хранитель. Дядя Радислав больше известен как Раксон – и он всю жизнь скрывал от нее, что умеет колдовать! Этот добрый дядечка подсунул ей артефакт, то ли украденный, то ли купленный на рынке. Аватары, описываемые как умнейшие веды во всем могущественном мире, плюнули в нее. И ладно бы образно, нет – буквально! Без суда и следствия схватили и потащили невесть куда, в место, которое даже не на Земле. И эти молодцы-удальцы даже не соизволили ее отыскать, когда она вместе с Раксоном трансформировалась из аватарии. Хорошо отношение к творцам, ничего не скажешь.

Света направила ладонь в стену. Жанна повторила движение за ней. Представила, как стихия Воздуха циркулирует в ней, продвигается с плеча в предплечье, а оттуда к кончикам пальцев.

Результат – никакущий. А вот у Светы вылетела мощная струя воды. Давление потока было настолько сильным, что стена искрашивалась.

– Потрясающе! – выдохнула Света. – Действуй тоже!

Жанна отпустила руку Светы и с усталостью в голосе сказала:

– Я не могу.

– Все ты можешь. Смотри, как хорошо у меня выходит. Вперед, творчиха!

Чувствовалось, что Света старается подбадривать, но сомнения вконец одолели Жанну и почти убедили, что действовать надо с точностью наоборот: не разрушать, а сохранять стену.

– Прекрати, – попросила она.

– Да что с тобой не так?

Света опустила руку, последние капли упали на землю, где воды было столько, что мочили обувь не хуже океана. Жанна уже готова была с ней спорить, как они обе отвлеклись на шум.

– Ничего себе, – Света вплотную подбежала к стене. – Знатную дыру я проделала.

Брешь, пробитая водой, позволяла услышать голоса по ту сторону стены. Жанна, аккуратно передвигая ноги в луже, чтобы никто не услышал хлюпанье воды, приблизилась к бреши и заглянула.

Увиденное ее потрясло. Она отвернулась и, прикрыв рот, удивленно засмеялась. Через две секунды все сомнения отпали. Стену нужно рушить: сама судьба свела всех четырех творцов в одном месте.

****

При виде фыркающего и ржущего коня, Женя прикинул возможные концовки их миссии. Первая – самая удручающая. Жеребец сожжет их адским пламенем, и останутся от них только скелеты, как напоминание будущим приключенцам о том, что надо грамотно оценивать свои силы и выбирать подходящий способностям уровень сложности. Вторая – повеселее. Он закажет морковку и скормит ее, чем заслужит статус лучшего друга. Возможно, конь потом даст прокатиться на себе. С позволения Кисловея, разумеется. Но третья концовка была реалистичнее всех: состоя из чистого пламени, жеребец должен подчиниться творцу Огня. Стоит Жене приноровиться – и исчадие в миг исчезнет, а за ним канет в Лету и Кисловей.

Человекоподобный демон сомнений заговорил низким голосом:

– Что же вы боитесь? Или думаете, сожрем мы вас, своих гостей?

Шпрехает на русском языке. Видать, демоны от природы билингвы, а то и полиглоты.

– Так мы гости? – ухмыльнулся Рома.

С чего же ухмылка не слезает с его лица – Жене оставалось догадываться. Но мозг был занят более значимым: пытался мысленно уговорить жеребца подчиниться.

– Вы – творцы, – Кисловей говорил медленно, но зычно. Каждое слово, каждый звук показывали его как искуснейшего риторика. – Мы, темные создания, чтим и уважаем вас. На уважении многое строится в нашем клане.

– А по-моему, вся иерархия монстров выстроена ужасом, а не уважением, – с вызовом сказал Рома.

– Я, как твой хранитель, – начал Костя, – прошу незамедлительно…

– Замолкнуть, да-да, – закончил за него Рома. – Но вот что меня интересует…

Рома неожиданно вышел вперед. Феи, пусть и пища со страху, поспешили за его спиной. Рома предупредительно цокнул.

– Почему мне кажется, что вы нас поджидали?

– Роман, я отвечу на все твои вопросы. Но позволь для начала пригласить тебя и твоих друзей к нашему столу.

Женя сглотнул. А есть-то хотелось. Он как проснулся – так и куска хлеба в рот не клал. Со стола, где буянили мелкие демоны, донесся запах жирного, сочного, хорошо прожаренного мясца.

– Вынуждены отказать, – выпалила Маша и крепко ухватила Женю за локоть.

Локоть обожгло. Маша, по доброте своей, что-нибудь с ним да сделала. Защитную руну начертила или иное того же рода. Женя мысленно поблагодарил ее за то, что его не бросает. Могла бы, могла бы ведь вместе с Костей взять и испариться в воздухе! Что им, хранителям-то?

– Жаль. Беседа получилась бы… живая.

Женя не любил паузы в конце фраз, поэтому раздражился:

– Просто скажи, что вам от нас нужно.

– Мы хотим показать новым творцам, что тьма их ждет. Переходите к нам. Будьте сторонниками зла. И вся вселенная будет нашей!

Убедительности в его словах было мало. Детсадовец – и тот умелее будет, а так звучит в духе телевизионной пропаганды.

– У истинной магии не бывает ни злой, ни доброй стороны, – ответил Женя.

– И откуда ты такой умный? – надменно спросил Кисловей.

Ответил Рома, с гордостью:

– С кем поведешься, от того ума наберешься.

– А если и делать выбор, то мы за доброту! – выкрикнул Женя как можно громче, чтобы даже Соловгус услышал.

– Доброта? – Кисловей рассмеялся. – Ты хорошо убедился в честности светлой стороны? Аватары вами, глупышами, крутят, как вздумают. Они настолько запутались в собственной системе представления мира, что им уже не до вас. Им ни до кого.

– Не слушайте его, – прошептал Костя.

Женя подумал: а что же они стоят? Побежали бы назад, и, может, успели бы подняться наверх. Вряд ли мелкие феи с палочками-леденцами им навредят.

Кисловей продолжил поносить ведов и аватар на чем свет стоит:

– Они вас предадут при удобной возможности. Они не знают ни чести, ни веры, ни преданности. Аватары загнали себя в конуру, нагроможденную правилами. Забудьте об их добрых намерениях. Все, чего они добиваются – руководить мировым порядком. Но у порядка, как у луны, две стороны...

– Вообще-то, с луной вы ошиблись, – фыркнул Рома.

Что-то с Ромой было не так. Он то и дело фыркал, ухмылялся и поглядывал на трясущихся от страха фей. В его зеленых глазах сверкала отвага. Ни страха, ни презрения.

Только два изумруда отваги.

– Вы сами должны выбирать: мрак или свет. А не недалекие аватары, посягающие на вашу свободу. Они подавляют ваши способности, а мы, демонская кровь, возвеличим вас – и да убоятся творцовой силы боги!

– Мы поняли, – мягко сказал Женя. – Но наш ответ остается прежним. Нет. Я видел то, что делают злые силы. И видел, что делают добрые.

Кисловей с шумом вдохнул воздух, которого и так было мало – огненный конь сжигал кислород будь здоров.

– Видел, говоришь? Посмотри на это.

Он снял с себя шлем. Усталое лицо Кисловея было испещрено шрамами.

– Вот что делает ваше добро. Уродует. Я заслужил каждый шрам в битве с теми, кому я не сделал ничего плохого. Они наградили меня болью. Они всех награждают болью. И своих, и чужих. Не ждите, что светлые придут к вам на подмогу, если попадете в беду. Вы же видите, что здесь, со мной, вы совершенно одни? Поймите: аватары считают, что ничего вам не должны. Но вы должны будете им. Однажды они придут по ваши головы и попросят отплатить долг.

Вот такой он – демон сомнений. Владея ораторским искусством, вешает спагетти на уши. «Усомнись, усомнись, усомнись в светлой стороне. Поменяй местами белое с черным. Усомнись, наконец, в себе и стань уязвимым» – весь его посыл.

– Взгляни на этих милых бесят. Разве они заслужили жить во мраке, не чувствуя тепла солнца? Что они сделали людям, раз те их боятся и гонят? Запомни, парень: мы – хорошие, аватары – плохие. Вы поспособствуете нам выбраться на поверхность, к солнцу и луне – как же я по ним скучаю! – а мы подарим вам и всем вашим близким жизнь вечную и безгорестную.

– Не проймешь!

Женя прыгнул на коня. Огонь приятно щекотал, конь ржал и пытался высвободиться из объятий – Женя навис на его шее. Треск пламени вблизи шумно гремел, из-за чего было трудно разобрать, что выкрикивал Рома. Кисловей выхватил из воздуха меч и направил в лицо Жени. А вот его слова были услышаны:

– Сам напросился.

Он замахнулся. Конь встал на дыбы. Ноги Жени оторвались от земли.

Женя умолял существо перестать сопротивляться и признать в нем хозяина, творца своего. Но неугомонное ржание свидетельствовало о бесполезности мольб.

Понесся меч. Еще секунда – и будет конец игры.

Женя зажмурился. Секунда проскочила мимо.

Он упал на землю. Открыл глаза.

К счастью для него, действительно разыгралась концовка. Не одна из трех, о которых он мыслил ранее, а другая – четвертая.

****

Сомневаться во всем – для Ромы процесс естественный, даже приятный. По утрам он несколько раз проверял портфель: все ли там собрано. На уроках критиковал методики обучения, если те казались ему неэффективными. У кассы всегда проверял чек и пересчитывал сдачу. Дома досконально изучал каждый бытовой вопрос: правильно ли он моет посуду, промывает крупу, умывает лицо. Какими движениями следует мылить руки – Рома выучил наизусть еще в шестом классе, подписавшись на сообщество студентов-медиков.

Сомнение – это польза. В чем в чем, а в этом Рома не сомневался.

Магия, конечно, штука шибко нелогичная. Но даже в ней ничего не бывает просто так. Рома гадал, да никак не разгадывал таинственное появление фей. Пока не встретился взглядом с Кисловеем.

В мозгу щелкнуло: «Да ты, Ромка, гений!».

Еще бы, ведь феи – плод его страхов. В зале среди своей свиты сидит демон, умеющий превращать ужасающие фантазии в реальность. А чего Рома боялся? Нет, феи тут ни при чем.

Рома боялся того, что волшебство действительно существует. Ему легче сомневаться в происходящем, воображать, что их разыгрывают, но стоит поверить в магию – и вся его система взглядов рухнет. Все, во что он верил, а к вере он добирался упорством, обратится в прах. Роме заново предстоит изучить сложно устроенный мир.

Вот тебе и феи, которые, как думала Маша, вымерли. Самое волшебное, что только может представить сознание Ромы. Отсюда и смех – защитный механизм психики. Его мозг попросту сломается, если начнется осмысливать мир, в котором Рома – творец.

То-то его желания не исполнялись.

Нет худа без добра. По крайней мере, на сей раз.

Рома понимал, что следующее, о чем он попросит прячущихся за спиной женщин, может не сработать. Потому что просьбу должен услышать он сам, ее сам и исполнить. Посредством фей, правда. Но он же творец, а значит какая разница, разве нет?

Когда Женя бросился на коня, Рома скомандовал:

– Феи! Убейте демонов!

– Мы слишком слабые, – запищали те.

– А я говорю – сильные. Дотроньтесь до меня, источника Земли. Взмахните палочками да ударьте каждого по разу – они в миг исчезнут! Верьте!

«Нет никого сильнее меня», – подумал Рома.

Крылатые дамочки уже исчезли бы, управляй ими Соловгус. Но они облепили всего Рому, а затем полетели, как он и велел, в зал. С писком, розовой пылью, падающими лепестками роз и конфетти.

Две феи вовремя ударили леденцами коня и Кисловея. Те оба исчезли в пламени, а меч демона рухнул рядом с ошеломленным Женей.

Хранители кинулись за феями, а Рома поспешил к другу.

– В порядке?

Женя кивнул.

– Что это было?

Вместо слов Рома предпочел картинку. Он повел Женю за угол, где уже стояли хранители, разинув рты. Наблюдали бойню.

Феи яростно летали за скачущими от ужаса мелкими бесами, неумолимо достигали их и били леденцами. Бесы то исчезали в появляющемся огне, то превращались в лепестки ярких желтых цветов и конфетти. Те демонята, что прыгали возле стены, истошно завопили и побежали прятаться за спину Соловгуса. Доблестные феи изгнали их, а может даже уничтожили, тут как посмотреть, вместе с предводителем – тот, видимо, сильно опьянел и принял фей за чертиков.

Монстроподобных существ становилось меньше, а лепестков и конфетти – все больше.

Когда все закончилось, в зале стихло. Феи окружили Рому, хихикая. Ждали приказа. Рома мысленно поблагодарил их, и они растворились в розовом дымке.

Рома предчувствовал вопросы. Он был уверен, что они полетят на него как от Жени, так и от Кости с Машей. Но что он ответит? Поймут ли его? Если совсем по-честному, отвечать ему не хотелось.

А хотелось упасть на какой-никакой матрас и продрыхнуть часов десять.

Он боялся самого себя. Боялся, что в нем заключена стихия Земли, которая наделяет его силой, способной по щелчку пальцев смести полчища демонов. Этот страх сверхъестественного разъедал Рому все те дни, что он пробыл на острове.

Всемогущество – обуза для любого благородного человека. Пусть Рома и не совсем всемогущ. Пусть он один из четырех или восьми творцов, а ответственность за мир делится между ними поровну. Все равно – обуза, да еще какая.

Рома хотел прожить отпущенное совсем не так, как предначертано. Обычным среднестатистическим гражданином. В меру порядочным. Даже руководящие должности его не привлекали, хотя командовать он любил. Роль неформального лидера – пожалуйста, вещь приятная. Но официально, во всеуслышание стать творцом, которому обязательно будет тяжко всю оставшуюся жизнь? Спасибо, это лишнее.

Поделать тут нечего. Кто он есть, тем и останется. И это пугало.

Рома приготовился услышать вопросы. Вместо них раздалась одна реплика:

– О наших приключениях фильм лучше не снимать, – сказал Женя. – Мы концовку слили!

– Мальчики! – донеслось из-за стены.

Света?

Только сейчас Рома заметил, что в стене появилась небольшая пробоина. Из нее выглядывала голова подруги.

– Русачка!

Друзья, наступая на конфетти и чуть не поскальзываясь на лепестках, подбежали к Свете. Рядом с ее головой появилась еще одна – рыжая.

– Привет, я Жанна, – улыбнулась голова. – Я творец Воздуха. Наконец мы встретились!

– Слушайте, мальчики, – восторженно затрещала Света, – важное дело. Надо эту стену изничтожить!

Резко вмешались хранители.

– Что? Ни в коем случае! – запротестовал Костя.

– С ума сошла, малявка? – взъярилась Маша. – Да вас потом на костре сожгут без керосина!

– Нам сам остров велел, – зашипела Света. – И мы послушаем его.

– Если вы это сделаете, магическая защита острова падет! – перешел на крик Костя. – Хотя бы посоветовались со старшими! Что же это делается, а?

Костя заходил вдоль стены, хватаясь за голову. Так переживать за какую-то стену? Уму непостижимо.

Рома наклонился поближе к бреши и прошептал:

– И как нам это сделать?

– Направьте свою энергию – она и разрушит, – ответила Жанна. – Сделать это мы должны вместе.

– Мы не позволим! – Маша больно вцепилась в плечи Ромы. – А ну отошли от магнита!

– Магнита? – засмеялся Женя. – Какого магнита? Я его не вижу!

Россказни про магнит Рома помнил, да и Женя от самого острова информации о нем нахватался. Пожалуй, девчонкам стоит довериться.

Рома навел ладони на стену. Женя пальнул огнем в Машу, и та отпряла в сторону.

Из пальцев просочились желтые лучи. В свою очередь Женя запустил струю пламени. Стене – хоть бы что.

Костя попробовал остановить их заклинанием, но Женя вовремя загадал непробиваемое и звуконепроницаемое стекло и разжег вокруг землю. Хранители к ним подберутся, спору нет. Вот только скоро ли?

Магниту от атак творцов ни тепло, ни холодно. То ли не научились еще боевому делу, то ли энергии выплескивают мало.

«А с чего вдруг энергию с рук пускать? – подумал Рома. – Я же не насмотрелся дешевых сериалов, где из ладоней только и пуляют. Головой надо!»

Он нагнул голову и подался вперед. Но тепло по телу продолжало бежать в пальцы рук. Голова наотрез отказывалась выпускать хоть искорку.

– Что ты делаешь? – спросила Жанна.

– Мыслю нешаблонно! – ответил Рома и затряс головой.

К его «флешмобу» присоединился Женя: он затряс ногами, стараясь выпнуть из них огонька. Эффективности с этого еще меньше: если стена хотя бы крошилась, то теперь ничего.

– Стойте! – выкрикнула Жанна. – У меня есть идея.

Через несколько секунд по ту сторону раздались удары возле бреши. Она стала увеличиваться в размерах. Приглядевшись, Рома увидел танцующие в воздухе кувалды.

– Мысль интересная, – подумал вслух Рома, – но на практике…

– Часа два придется долбить, чтобы разрушить весь магнит, – закончил за него Женя.

– Нет, не то, – выдохнула Жанна, будто это она орудует кувалдами. – Сейчас все поймете.

Когда дыра увеличилась достаточно, через нее пролезла Жанна. Вслед за ней – Света.

– Так что за идейка? – улыбнулся Женя.

– Обнимашки, – невозмутимо сказала Жанна.

Рома не совсем ее понял, поэтому переспросил.

– Нам надо объединиться, и тогда магнит будет разрушен, – объяснила она.

Рома обниматься не особо любил, даже с друзьями, хотя знал, насколько это полезно. Ученые, ведь, доказали. А тут впускать в личное пространство какую-то незнакомку, которая еще и выше на голову!

– Капу-у-у-уста! – Женя полез обнимать девчонок.

Тяжко вздохнув, Рома присоединился.

Едва они вчетвером обнялись, из их голов повалил ослепляющий белый свет. Он захватил все пространство, так что ничего, кроме белого цвета, видно не было. Рома почувствовал, как тепло разливается по телу, но это ощущение – больше, чем просто приятное. Ему стало так легко, словно всю жизнь он тяжело проболел и только сейчас выздоровел. Его охватила радость, похожая на радость того, кто с рождения был слеп, но впервые узрел все краски мира.

Минуты спустя свет вернулся им в головы. Стена напрочь отсутствовала, точно ее никогда и не строили.

Обезумевшие от этого хранители что-то гневно выкрикивали, но Роме до них не было дела. Грядущие скандалы перестают что-либо значить, если знаешь: то, что ты сделал – не зря.

И где-то там, в тропиках, дитя владычицы озера и хранителя леса вместе с Островом на руках спела последнюю песнь, а после превратилась в миллионы серебряных искр и разлетелась по разные стороны.

Остров исцелился. Остров свободен.