Глава 3

- Ну-с, дорогуша, - тёмная ладонь Мадам Ру легла поверх двух карт, снятых из колоды. - Готов?

В нетерпении узнать, что расскажет ему эта странная женщина, Саймон даже привстал с табуретки. Он жадным взглядом следил за её руками, не произойдет ли какого-нибудь так называемого чуда посредством едва уловимых пассов как у фокусников. Но, ничего странного и необъяснимого не случилось.

- Готов? - повторила свой вопрос Мадам Ру, и сеточки морщинок в уголках её глаз дрогнули в усмешке.

- Вижу, ты ждёшь, когда я начну бормотать на языках и водить руками. Но, дорогой мой, к чему нам подобные представления? Карты уже на столе, и этот расклад никакой магией не изменишь. Твой выбор - смотреть или нет, принять их совет или махнуть рукой. Но, изменить этот расклад не в силах, ни ты, ни я.

- Открывайте, - сглотнув застрявший в горле комок, проговорил Саймон с наигранным безразличием и скрестил руки на груди. В конце концов, он ведь даже не просил делать для него расклад, да и забрел в глушь к домику этой странной женщины совсем не за этим.

Не обращая внимания на показную холодность гостя, Мадам Ру перевернула первую карту и вгляделась в изображение мужчины в белоснежной мантии с золотыми узорами, на голове, которого был не то венец, не то венок из золотых веточек, похожих на лавр. Она смотрела на него с таким вниманием, будто бы слушала его, тогда как он рассказывал ей о сокровенных тайнах её гостя.

- Ну, что? - спросил Саймон после продолжительного ожидания.

Оставив без внимания его нетерпеливый вопрос, Мадам прострела кисть над второй картой и на какое-то время замерла, прежде чем перевернуть её картинкой вверх. С изображения на них смотрела женщина, облаченная в длинное до пола платье, поверх которого на её плечах красовалась похожая на дорожный плащ мантия. В ней не было ничего особенного, обещающего награду или славу – никаких скрытых символов или знаков. Но, отчего-то Саймону показалось, будто бы мужчина на первой карте чуть повернул голову в её сторону, так что теперь картинка показывала его лицо в профиль с длинным тонким носом, похожим на клюв хищной птицы.

- Ну, вот и ответы, дружочек, - проговорила Мадам Ру, пододвинув обе карты на середину стола. - Очень даже ожидаемый расклад для любого молодого человека. На первый взгляд, всё это кажется идиллией, да? - она снова усмехнулась и покачала головой, так что серёжки из монеток, собранных в несколько гроздей как ягоды винограда, тихо зазвенели.

Саймон ничего не ответил, чувствуя, как в глубине души зарождались сомнения, но вместе с ними и необъяснимое любопытство и желание узнать больше об этих картах и о том, что именно они сулили ему. Он смотрел на лицо женщины на карте. Был ли то голос сомнения или же напротив, веры в неведомое и незримое глазам, но, что-то в глубине его души подсказывало, что всё в этой карте было далеко не так романтично, как представлялось на первый взгляд. Нет, она не говорила с ним, и не вызывала никаких ассоциаций. Он и понятия не имел, что она представляла собой по неведомой ему логике карт. И только предчувствие, холодное, лишённое каких-либо эмоций и чувств, заставило его подавить весь скептицизм и обратиться к Мадам Ру.

- Эта карта с женщиной, она ведь не сулит мне неприятностей? - спросил он, хотя в его душе этот вопрос звучал совсем иначе.

- Нет, дорогуша. Карты не угрожают, это не их свойство. Но они могут предупредить и дать совет. И не смотри лишь на одну, ведь их две. А в паре они могут говорить о многом. Неприятные открытия - быть может. Но и интересные также. Этот мужчина, он не такой грозный, как птица, на которую он похож. Его не следует опасаться. Но к его совету прислушайся.

- И что же он советует мне? - Саймон задал наводящий вопрос, чувствуя, что иначе он никакой помощи не получит.

- А вот перевести слова, которые говорят к тебе эти карты - это я могу, - улыбнулась вдруг Мадам Ру, уловив в глазах молодого человека тот неподдельный интерес, который пробуждает желание заглянуть в свою судьбу в любом, даже самом закоренелом скептике. - А то, приходят ко мне, требуют, чтобы я гаданиями да ворожбой занималась. Тоже мне. Будто я гадалка с площади, какая.

- Так что же он... Они советуют мне? - спросил Саймон и в подкрепление серьёзности намерений выложил на стол пухлый бумажник.

- Это дело, - вздохнула Мадам Ру, но тут же остановила руку гостя, когда тот попробовал вынуть купюры. - Подарки, приму. Но, не за это. Осмотришься потом, мало ли к чему душа прикипит, выберешь себе подарок взамен.

Её голос, похожий на звуки старинной виолончели, завораживал, наводя странную дремоту. Отяжелевшие веки сами собой закрывались, и перед внутренним взором Саймону являлись картины, прохожие на иллюстрации в старинных новеллах. Деревья в саду, залитом тёплым светом августовского вечернего солнца, были символичны и неестественны в своих пропорциях. Их плоды были скорее воображаемыми, чем похожими на настоящие яблоки или персики. Они свисали с ветвей, готовые вот-вот сорваться с них под тяжестью сока. В траве лежала плетёная корзинка с такими же плодами, перевёрнутая, словно кто-то её уронил и так и забыл, убежав прочь. Руки сами собой потянулись к спелым плодам, вывалившимся из корзины, чтобы собрать их. Но, странное дело, ему вовсе не хотелось пробовать их на вкус.

Видя озадаченный вид гостя, Мадам Ру замолчала, и с лёгкой усмешкой откинулась на спинку своего глубокого плетёного кресла, утопая в пухлых бархатных подушках. Она наблюдала за Саймоном, пока тот не вышел из дрёмы, с долей упрёка, но не сказала ничего, дожидаясь, пока его взор прояснится, и он будет готов слушать её дальше.

- Это карта Трефового Короля, дорогой мой. Она не несёт ни добра, ни зла, скажу тебе сразу. Но, чтобы понять её совет, нужно чтобы ты сам знал, чего ищешь. И в пару к нему нужно смотреть и на вторую карту. Пиковая Дама, - женщина взяла вторую карту своими длинными крючковатыми пальцами и помахала ей перед собой, будто бы и сама впервые разглядывала её.

- И каков же ответ? - спросил Саймон. - Разве вам нужно угадывать, что у меня на душе, если карты говорят обо мне?

Мадам Ру снова усмехнулась в ответ и положила карту на стол. Она протянула руку к горшочку, из которого торчали тоненькие прутики курительных палочек, выбрала один из них и вынула. Затем она провела им под носом, вдыхая аромат, будто бы считывая с сухого прутика все секретные ингредиенты, спрятанные в нём. Удовлетворённо кивнув, она разожгла прутик и проделала им несколько пассов перед собой, выписывая замысловатые узоры с помощью сизого дыма, струившегося из тлевшего кончика.

- Ну, если ты, милый, всё ещё думаешь, что я ведьма, сижу тут на болоте, да на картах гадания по пять долларов за сеанс провожу, так это ты ошибаешься. Нет, карты говорят с нами, это верно. Но не так, как думают обыватели. С помощью карт ты можешь понять свою ситуацию, увидеть свои настоящие вопросы и правильно расставить приоритеты. А ответы, они не здесь, - она ткнула острым ногтем указательного пальца в карту. - Карты всего лишь ниточки к ответам. Подсказки. Потянешь за них и придёшь к верному пониманию. Ну, смотри же.

Она помолчала, дожидаясь, когда Саймон спрятал бумажник в кармане и снова приготовился слушать.

- Трефовый Король, в других оракулах его ещё Верховным королём называют, - заговорила она, ткнув пальцем в золотой венец, на голове изображённого на карте мужчины. - Он говорит о твоём стремлении достичь высот. Возвыситься над другими, но не над собой. Это, кстати, не хорошо. Не хорошо возвышаться над всеми, не одолев высоты, которые стоят перед тобой. Но, не о том сейчас речь. Скажи, милый, ты ведь в Лафайет приехал не по своей воле? И не любопытства ради, ведь так? Хоть, ты и выглядишь как человек любознательный, но ищешь не для себя. Я права?

Всё время, пока она говорила, Саймон молчал и кивал ей в ответ. Были ли это догадки или эта женщина и впрямь видела его как раскрытую книгу, он, конечно же, задавал себе этот вопрос, но, не это подогревало его интерес к самой Мадам Ру. Ему было интересно каждое её слово, все высказанные ей суждения и выводы, которые она делала из того, что видела на картах перед собой. И, особенно же, логические цепочки умозаключений, которые она выстраивала.

- А ещё вот что скажу. От того, найдёшь ли ты то, что тебе искать поручено, зависит твоя работа. Карьера. И то, возвысишься ли ты над другими. Да-да. Взгляни, ведь ты и сам видишь. И твой вопрос сейчас не в том, где найти. И не в том, что найти. А в том, как рассказать о том, что ты нашёл. Ты - человек слова. Нет, не хозяин своего слова, не то, - она мягко улыбнулась, глядя в его глаза. - Твоя работа связана со словом. Ты передаешь его другим. Продаёшь его. Ты журналист, ведь так? И здесь в Лафайете ты только потому, что тебе поручено найти что-нибудь интересное для продажи. Ты нацелился на местный колледж, но что в нём интересного? Ни разработок, ни громких имён. Ничего, на что купятся читатели твоей газеты. И вот, в поисках чего-то стоящего ты и бродил по улицам. И меня искал для того же. Ну, ты не по адресу явился. Я тут историями не торгую. Даже не одалживаю их. Но, я могу помочь тебе направить поиски. Ищи среди кажюнов. Среди тех, кто здесь с незапамятных времён. Они-то много историй подарят тебе.

Саймон удивлённо поднял брови и посмотрел в тёплые карие глаза Мадам Ру. Они были почти чёрного цвета, похожего на густой горячий шоколад в чашке, и располагали к тому, чтобы смотреть в них, погружаться в глубину взгляда, доброго, немного насмешливого, но неизменно заинтересованного в собеседнике и в переживаемых им чувствах.

- Я не сошла ещё с ума, милый. Хотя, в моём возрасте иные начинают жаловаться на память, - улыбнулась она в ответ на его озадаченный вид. – И да, кроме тех, кого называют кажюнами за их происхождение, иди к футбольной команде колледжа – «Кажюнс», так их прозвали. И у них есть истории для тебя. Доверься моему слову. Напишешь о них и увидишь то, что другие не видят пока. У них есть история, и это не победы, и не тренировки, она в их корнях и в их семьях. Порасспроси их. И вот это слово неси в газету. Твой редактор, - она ткнула пальцем в лицо короля на карте. - Нет, это не он. Но, твой редактор одобрит твой выбор. В его власти изменить не твою жизнь, а карьеру. Это он и сделает, если то слово, которое ты принесёшь ему из Лафайета, будет хорошо продаваться. И тогда вступит в твою жизнь эта карта. Вторая. Карта Пиковой Дамы - это к переменам. И к росту, если ты сам себе поможешь. Так что, не слоняйся без дела. Решись на что-то и делай. Судьба не возьмёт тебя за руку и не поведёт, если ты сам не потянешься за ней.

Помолчав с минуту, она забрала карты со стола и вернула их в колоду. Поняв, что этот сеанс из ответов на незаданные им вопросы закончен, Саймон поднялся из-за стола. Он был озадачен, все ещё не мог разобраться с неуверенностью в глубине души, но, как ни странно, чувствовал облегчение. Пошарив в кармане, он достал бумажник. Заметив этот характерный жест и вопросительный взгляд, Мадам Ру указала гостю на небольшой глиняный кувшин, стоявший на высокой полке в окружении цветков похожих на гибискусы.

- Ты сам положи, милый, сколько рука протянет. Столько, чтобы душе твоей спокойно было. А мне так любая награда по чину будет. А взамен, можешь выбрать любой из моих травяных сборов. Там на той же полке пакетики стоят. Выбирай, не бойся, они все с пользой. Кому от бессонницы, кому от снов, а кому для грёз – каждому своё, - пояснила она и лениво прикрыла глаза, будто погрузившись в дремоту.

- Я могу ещё заглянуть к вам, мэм? – спросил Саймон, после того, как опустил банкноту в глиняный кувшин.

- Отчего же нет, загляни. А если повезёт, так застанешь кого-нибудь из моих соседей. Они иногда заглядывают ко мне. В сумерках заходи, когда туманы сгущаются. Может, и впрямь что-то интересное узнаешь.

И она снова прикрыла глаза, погрузившись в неглубокий сон, так и не услышав ни обещания зайти на днях, ни тихие шаги гостя по густому ворсу ковра, ни шелест сухих листьев, взметнувшихся над полом в прихожей. И даже негромкий скрип отворяемой двери не отвлек её от раздумий. Щёлкнул замочек дверной щеколды - ещё один гость, невольный в своих поисках, заглянул к ней и ушёл, унося с собой пакетик для отвара из засушенных трав и новые вопросы. Правильные, теперь уже его собственные вопросы, которые направят его поиски. И, конечно же, ответы, пусть и неясные ему самому на первый взгляд. Помогла ли она этому молодому человеку найти собственную дорогу и приступить к поиску себя самого? Возможно, да. Зерно вопросов было посеяно, и оно даже дало всходы в виде первых ответов.

- Он найдёт свою дорогу, - улыбка осветила лицо Мадам Ру, и она довольно кивнула себе самой и пушистой кошке, запрыгнувшей к ней на колени. Мадам Ру знала и была уверена, что та же сила, которая привела молодого журналиста к её дому, поведёт его и дальше. Ведь зная, какие именно вопросы касались его самого, он теперь мог двигаться вперёд. - С широко открытыми глазами, мой дорогой. Теперь-то, ты можешь видеть. Тумана как не бывало. Да и был ли он? - она обратила взгляд в окно. - В здешних местах туманы сгущаются только к ночи, а не средь бела дня.