Глава 13 Я ужасен…

Гнес всеми силами старался избегать Нео, но если им всё же приходилось оставаться наедине, он старался на него не смотреть, и уж тем более не прикасаться! Находиться рядом с братом изо дня в день становилось всё труднее. Сколь бы он не говорил себе, что это неправильно, что так не должно быть – это не работало, и, спустя пару месяцев самоистязания, он признался самому себе, что хочет родного брата. Но самым страшным оказалось даже не это, а то, что временами он начал ненавидеть Нео…  Его внешность, его голос, волосы, улыбку, глаза, фигуру – они привлекали и манили его, и он ненавидел их за то, что не мог коснуться. Желание, любовь, нежность, злость, ненависть – они попеременно появлялись в нём и сводили с ума. Он разрывался на части!  А пресловутый контроль, о котором говорил Коэн, летел ко всем чертям. Отношение отца и окружения ещё больше усугубляли положение и неприязнь к брату. Но Гнес вовсе не хотел ненавидеть Нео! Только не Нео!!! Ведь он так любит его… 

И как будто назло, чем больше первый принц стремился отдалиться от Нео, тем сильнее брат желал проводить с ним время! Кажется, он находил его везде, где бы юноша не прятался. Вот и сейчас, это мальчишка снова пришёл к нему даже сюда, в восточную часть замка, где никто не жил.

— Братик? — Нео выглянул из-за колонны, и, увидев его, засиял. — Что ты тут делаешь? 

— А ты что? — Гнес опустил старые карты, которые изучал, и строго посмотрел на мальчика. 

— Тебя искал! — улыбнулся тот, и поспешил обнять Гнеса.

«Как?! Как, чёрт возьми, ты меня находишь?!»

— Гнес, мы в последнее время так редко бываем вместе, — Нео положил голову ему на плечо, а парнишка сжал руки в кулаки.

Они находились так далеко от главной части замка. Здесь не было никого: ни родителей, ни советников, ни приближённых, ни стражи, ни слуг, только они вдвоём…   Никто не увидит, никто не узнает… Если он просто обнимет его, ничего же страшного? Немного, всего чуть-чуть….   Гнес протянул руки, и легонько сжал талию брата, а лицом зарылся в серебряную макушку. Какой же он маленький, хрупкий, мягкий, тёплый, нежный, доверчивый и беззащитный! Сам тянется к нему…   Гнес вдохнул запах его волос… Его Нео! Он отдал бы всё на свете, лишь бы они не были братьями! Почему, почему он родился его братом?! Если бы не это, Нео мог бы принадлежать ему!  Гнес спустился к тонкой шее и потёрся об неё носом, а потом слегка коснулся её губами, и резко отстранился. Что он только что сделал? Он ведь чуть не поцеловал его! Нео повернулся к нему лицом, повалил брата на мраморный пол, оказываясь поверх Гнеса, и так и остался лежать на нём.

— Поехали кататься верхом? Мы уже так давно не ездили, — голос мальчишки стал обиженным, а глаза смотрели умоляюще. 

Поехать куда-то с ним вдвоём? Нет! Это невозможно! Нео стал елозить по его животу и бёдрам, поднимаясь выше, и оказываясь лицом на уровне лица Гнеса. По телу первого принца пробежала дрожь, а в штанах уже предательски поднимался член.

— Ну пожалуйста, Гнес, — умоляюще протянул мальчик.

— Хорошо, — прошептал юноша, в душе умоляя только об одном:  чтобы Нео слез с него! Чтобы перестал прикасаться к нему! И – о, чудо, Нео встал, а затем протянул Гнесу руку. Парнишка отполз от него и поднялся сам.

— Поехали? — улыбаясь, спросил  младший брат.

 — Через час! Нет.. Через два! Встретимся у конюшни, — Гнес подхватил карты, и почти побежал отсюда.

Он, должно быть, сам дьявол, раз делает с ним такое! Своей улыбкой, своими прекрасными серебряными глазами, своими детскими невинными объятьями… За что Гнесу такое? Почему он это чувствует? Коэн! Сейчас ему просто необходим Коэн! Он вроде должен быть в академии. 

Гнес влетел в зал для тренировок. Телохранитель и правда был здесь, обучал восьмерых мелких мальчишек боевым приёмам.

— Коэн, — громко сказал принц, заходя, — выйди со мной.

Все посмотрели на него, а затем поклонились, как и Коэн.

— Ваше Высочество, это не может подождать полчаса? — спросил мужчина.

— Нет,  — твёрдо ответил Гнес, и перевёл взгляд на детей, — урок окончен, покиньте зал.

Мальчишки тут же поспешили исполнить приказ, и, как только последний вышел, принц запер за ним дверь.

— Гнес, какого… — договорить мужчине юноша не дал, он кинулся к Коэну, впиваясь в его губы жадным поцелуем.

И, хоть сначала мужчина застыл в изумлении, через несколько секунд он стал отвечать и перехватил инициативу, уже сам вторгаясь в рот принца. Когда же Гнес оторвался от него, чтобы вздохнуть, Коэн зашептал ему в ухо:

— Какой нетерпеливый у меня принц.

— Возьми меня. Коэн, возьми меня прямо сейчас…

— С чего такой порыв посреди дня, да ещё и здесь?

— Ммм… — застонал Гнес, — помолчи и просто сделай это, ну же!

И Коэн брал его страстно и порывисто, так, что принц ни о чём кроме его рук, губ и члена и думать не мог.

— Поедем со мной кататься верхом, — сказал Гнес после, когда они лежали на полу и приходили в себя.

— Конная прогулка вдвоём? Похоже, я ещё не измотал тебя, — усмехнулся мужчина.

— Ну… с нами будет Нео, — прошептал Гнес.

— И зачем я вам там нужен? За братом ты и сам отлично приглядываешь, и вообще…   — Коэн резко замолчал, а потом присел, и заглянул принцу в глаза, — ты был с ним до того, как влетел сюда?

Что ответить? Если он просто скажет «да», Коэн догадается? Или сказать «нет», и скрыть от него? Нет, он не станет лгать Коэну. Только не ему. Да и кому ещё он может рассказать правду, как не ему? Рассказать, что творится с ним, поделиться своими страхами и чувствами. Может, Коэн найдёт ответ?

— Да, я был с Нео, — тихо ответил принц.

Глаза Коэна сузились, он схватил паренька за запястье и потянул на себя.

— Гнес ты… ты хочешь своего брата?

Юноша вглядывался в его лицо: о чём он думает? Презирает его? Осуждает? По нему совсем не понятно… Гнес прикрыл лицо руками и прошептал:

— Я знаю, что это неправильно, знаю… Я ужасен, да? — Но Коэн молчал, так долго молчал. — Ответь же что-нибудь. Ответь, Коэн, или ты уже ненавидишь меня?

Мужчина ласково отвёл его руки в стороны, а затем так же ласково поцеловал дрожащие губы.

— Гнес, я люблю тебя. И ты не ужасен. Но ты прав, так не должно быть, ты не можешь его желать.

— Знаю, я это знаю, — простонал принц, — поэтому ты поедешь с нами. Ты сможешь удержать меня от моих порывов. Коэн, я прошу тебя, защищай моего брата от меня!

— Ох, Гнес… — вздохнул мужчина, обнимая его, — Как же ты умудрился…

Нео уже ждал Гнеса у конюшни, но когда узнал, что Коэн поедет с ними, опечалился и сник, но уже через пятнадцать минут их пути он весело скакал вокруг брата, почти не обращая внимания на слугу. Сейчас первый принц, впервые за несколько месяцев, снова ощутил, что они братья, снова мог спокойно смотреть на Нео и искренне смеяться. Возможно, так он снова сможет нормально проводить время с Нео: предварительно удовлетворив свои желания с Коэном, и, главное, не оставаясь с мальчиком наедине. 

-

Месяца сменялись месяцами, но ничего не менялось, наоборот, становилось только хуже! Гнес постоянно искал брата глазами, а найдя, следил за каждым его движением, за каждым изгибом тела, наклоном головы: это стало каким-то наваждением. Он желал его только больше! Он пытался бороться с этим: уйти, спрятаться, отвлечься, но потом всё равно жадно пожирал брата глазами. Как же он обожал его, и как ненавидел…

— Попробуй сменить объект желания, — как-то ночью сказал Коэн, поглаживая утомлённого принца по обнажённой спине, — раз тебя привлекают маленькие, худенькие и смазливые мальчишки, поищи кого-то похожего. 

 — Смазливые?! Да Нео самый красивый мальчик, которого я когда-либо видел! Разве может хоть кто-то сравниться с ним?

— Ну, я бы с этим поспорил, — усмехнулся Коэн, — я считаю, что ты куда красивее и интереснее.

— Слава богам, а то мне пришлось бы убить вас обоих, положи ты на него глаз, — рассмеялся Гнес.

— И кого бы ты ревновал? Меня к нему, или его ко мне?

— Обоих! — принц запрыгнул на Коэна верхом, и, нависая над ним, укусил за шею, а потом провёл по ней языком и томно выдохнул. — Ты так и вовсе только мой…

Коэн перехватил его, повалил на спину, и резко вошёл в уже влажное, растянутое после предыдущего раза, отверстие, а Гнес застонал, подаваясь навстречу.

Идея Коэна найти замену объекту желания может, была и хороша, вот только найти в замке кого-то подходящего оказалось проблематично. Все молодые люди были либо ровесниками Гнеса, либо старше него. А из тех, кто помладше, здесь находились только дети слуг, но все они наоборот, оказались слишком малы. И когда Гнес уже решил отказаться от этой идеи, в конюшне появился новый работник – мальчишка лет двенадцати-тринадцати, племянник какой-то там служанки с кухни.

Мальчика звали Бин, и на Нео он совершенно не походил: короткие каштановые чуть вьющиеся волосы вместо длинных и струящихся серебром прямых, тёмно-зелёные глаза, а не искристые и сияющие брата, совершенно другое, хоть и весьма симпатичное, лицо. Единственное, в чём они были похожи – телосложением. Вот на это тело Гнес и стал поглядывать. Принц теперь часто ездил верхом: каждое утро и вечер, если погода позволяла. Иногда приходил посреди дня почитать у озера, но всегда так, чтобы мальчик оказывался у него на виду. Ему нравилось смотреть на него, а главное, это не вызывало никаких противоречивых чувств и мыслей, и, как и сказал Коэн, это помогало не думать о Нео, особенно если он его не видел.

Гнес пару раз пытался поговорить с Бином, но тот только смущённо мямлил «Ваше Высочество» и «да, мой принц», поэтому прямых попыток общаться он больше не делал, и в основном просто наблюдал за ним. Одним из вечеров, после очередной прогулки, Гнес завёл своего жеребца в конюшню, и обнаружил там только Бина. Мальчик, увидев его, тут же низко поклонился.

— А где конюх? — спросил принц.

— Он… он уже… ушёл, Ваше Высочество, — запинаясь и опуская голову, произнёс слуга, — я сам… сегодня позабочусь… о вашей лошади.

— Ну хорошо, — Гнес отдал поводья, а сам присел на скамью рядом, и стал наблюдать за мальчишкой.

Он довольно ловко расседлал коня, и начал его чистить, но, замечая на себе взгляд принца, всё время сбивался и смущался – это было забавно. Гнес сидел и смотрел, как мальчик движется, как его тело плавно изгибается, когда он наклоняется, как он встаёт на носочки и вытягивает руки, чтобы достать до шеи коня. Гнес хотел его, и это было хорошо: значит, он может испытывать это и к другим мальчикам, а не только извращённо желать брата. Бин завёл коня в стойло и дал ему корма, а принц в это время приблизился к нему и встал позади, так что когда мальчик обернулся, он, не ожидая этого, уткнулся прямо в грудь Гнеса.

— Простите, — пролепетал мальчик и попытался отойти на шаг назад, но принц обхватил его талию рукой.

— Не прощу, так что стой смирно, — улыбнулся он, и, забираясь под кофту, стал поглаживать поясницу Бина, а второй рукой шею и скулы.

— Ваше… Ваше Высочество, что вы…

— Помолчи, — выдохнул Гнес и припал к его шее губами.

Мальчишка вздрогнул и сжался в его руках, а принц лишь сильнее возбуждался. Вскоре он ухватил Бина за руку, и, потянув за собой, повалил на сено. Кофточка из грубой ткани была первым, что полетело в сторону, оголяя грудь, плечи и живот, и Гнес стал жадно трогать и покрывать поцелуями худенькое тело.

— Ваше Высочество вы… вы пугаете меня.

Голос раздражал. Принц, отстранившись от тела, потянулся к губам мальчика и провёл по ним большим пальцем.

— Я ведь просил тебя помолчать. Ещё слово, и я заткну тебе рот.

Глаза Бина расширились от страха, а Гнес вернулся к изучению тела, ловко стянув с мальчишки штаны. Он припоминал всё, что с ним обычно делал Коэн, и теперь, повторяя это с мальчиком, невероятно заводился. Он уже готов был приступить к самой интересной части худенького тела, но осознал, что под рукой нет никакой мази. Теперь он понял, что Коэн, похоже, всегда носил эту вещицу с собой. Вот же хитрый… Надо учесть на будущее. Решив, что должно хватить и слюны, принц облизал свои пальцы и вставил в анус мальчика сразу два. Бин вскрикнул, и, попытавшись отползти, заскулил:

— Больно… мне больно, мой принц…

Гнес приподнялся, занёс руку, и ударил мальчика по щеке.

— Заткнись, наконец! — прошипел он.

Всё, что с ним происходило дальше, Гнес помнил смутно. Когда он пришёл в себя, то обнаружил еле дышащего Бина под собой. На его теле и лице проступали синяки, из носа шла кровь, и вся промежность тоже оказалась в крови. И это всё натворил он!? Он не хотел! Не так! Гнес с трудом припомнил, как он брал мальчишку, а тот кричал, и, кажется, пытался вырываться, от чего принц лишь больше злился и бил его куда попало. В какой-то момент крики прекратились, и мальчик только тихо поскуливал под ним. Ещё, Гнес, кажется, шептал имя брата…

Он произносил имя брата! А этот мальчишка всё слышал! Руки Гнеса непроизвольно потянулись к шее слуги, и сжали её. Раз, два, три… семнадцать, восемнадцать… мальчик начал резко вздрагивать и пытаться вдохнуть воздух. Сорок пять, сорок шесть, сорок семь…  Бин вцепился ногтями в запястья Гнеса, царапая их и оставляя следы. Восемьдесят три, восемьдесят четыре… мальчик затих, его глаза закрылись, а руки безвольно упали, но Гнес продолжал считать, пока цифра не перевалила за двести. Только тогда он разжал ладони и отполз от тела слуги. Он смотрел и смотрел на него, не зная, сколько времени это длилось. Он убил его! Он убил человека!!! Что же он наделал?! И что ему делать теперь?

Юноша вскочил на ноги, подбежал к дверям конюшни и заперся изнутри. Впервые его охватила такая паника и страх. Что же ему делать? Сжечь… Может, просто сжечь всю конюшню? Но отец и его колдуны будут расследовать, они узнают! Чёрт! Перетащить тело в озеро? Но его могут увидеть! Гнес упал на пол, сжал плечи руками, и, покачиваясь в одном ритме, уставился на тело мальчика, лежавшее в углу на соломе. Думай же, думай…  Если его найдут тут, отец сразу узнает, кто это сделал? Он ведь может сделать вид, что ничего об этом не знает, просто вести себя, как обычно, а утром, когда найдут тело, удивиться, как и все, но сможет ли он притворяться и не сорваться? Может, просто сбежать? Идиот! Ну куда ему бежать?! От тела мальчика нужно избавиться, но как? Как же это сделать?! В дверь громко постучали, и Гнес вскочил, выставляя вперёд руки, в полной готовности атаковать пришедшего.

— Эй, есть там кто? — раздался голос снаружи.

Коэн! Это был его Коэн! Юноша подбежал к двери, и, прижавшись к ней всем телом, тихо заговорил:

— Коэн… Коэн, ты один?

— Гнес? Какого чёрта ты там делаешь? Я тебя повсюду ищу, ночь на дворе, а тебя нигде нет!

— Ты… ты один? — повторил принц.

— Да конечно один, с кем мне быть!

Гнес трясущимися руками открыл засов, и тут же закрыл снова, как только мужчина зашёл внутрь.

— Гнес, что ты тут делаешь? — спросил Коэн, но быстро увидел ответ на свой вопрос.

Он отстранил принца с дороги, и устремился к телу. Гнес прижался спиной к двери, и все те минуты, что телохранитель осматривал мальчика, трясся от страха. Сегодня Коэн окончательно разочаруется в нём…

— Что же ты наделал, Гнес? — выдохнул мужчина, оборачиваясь к нему.

— Я… я не хотел… Коэн, я не хотел этого. Не так… — принц замотал головой, и его наконец-то прорвало: он заплакал, только перед Коэном он и мог себе это позволить.

— Я могу понять, что ты его изнасиловал, но зачем ты его задушил? — глаза Коэна смотрели с упрёком, от чего Гнесу становилось не по себе.

— Он слышал… слышал, как я произносил «Нео», — принц уткнулся лицом в ладони, — он рассказал бы… все бы узнали… 

Он чувствовал, как мужчина приближается к нему. Пусть накричит, пусть ударит, Коэн может делать с ним всё, что захочет, он всё стерпит, лишь бы не отворачивался от него, лишь бы был рядом.  Гнес вздрогнул, когда его осторожно и нежно прижали к широкой груди, а потом он сам обнял Коэна, и зарыдал ещё сильнее. Такой надёжный, такой родной – его Коэн…

— Ну всё, тише, успокойся, милый. Всё будет в порядке, — шептал он, обнимая принца.

— Как? Как теперь всё будет в порядке?

— Иди ко мне в комнату. Уже ночь, ты вряд ли кого повстречаешь, и всё же не останавливайся, если что, не разговаривай ни с кем, даже не смотри ни на кого. Запрись у меня, спрячь свою одежду, прими ванну, смой с себя всё, и жди меня.

— А ты… что ты?

— Я избавлюсь от тела и приду. Давай же, уходи.

— Но…

— Я сказал иди, Гнес, — и Коэн подтолкнул его к выходу, открывая дверь и протягивая свой плащ.

И Гнес пошёл. Вдоль озера, потом по ночному саду, кутаясь в огромный плащ и вдыхая успокаивающий его запах Коэна. Он сделал всё, как тот сказал, одежду не стал даже прятать, а сразу сжёг прямо в ванной, а потом долго сидел в воде, до покраснения, тёр своё тело. Замёрзнув, он выбрался оттуда, и, укутавшись в одеяло, стал ждать. Как же долго длилось время…

Чтобы он ни делал раньше, он всегда находил оправдание своим поступкам, но сегодня никак не выходило. Перед глазами снова и снова всплывало тело мальчишки с   окровавленной промежностью, с синяками на светлой коже, со следами удушья на шее… И всё это сделал он! Он сам!  Гнеса трясло, а от холода не спасало даже одеяло, и мысли атаковали его голову, не давая покоя даже на минуту. Коэн… Сколько уже времени прошло? Его всё не было. Если бы он сейчас мог просто прижаться к нему, почувствовать покой и безопасность… А что, если Коэна увидели с телом и поймали? Если во всём обвинят его? Новый страх с ужасом сжал сердце. Он не должен был уходить, он должен был остаться с ним! Гнес даже подумывал встать и отправиться обратно к конюшне. Но ведь Коэн сказал ждать его. Хорошо, он будет ждать, будет ждать столько, сколько бы ни понадобилось.

Нео! Во всём этом виноват Нео! Если бы не он, Гнес не искал бы, на кого можно переключить своё внимание, если бы не брат, он бы никогда не испытывал этого постыдного, неправильного, извращённого желания! Если бы не Нео, он бы не тронул мальчишку, и тот был бы жив! Если бы только Нео никогда не было… Сейчас он ненавидел его так сильно, как никогда в жизни.

Когда за окном уже стало светать, в комнату негромко постучали. Гнес подскочил на кровати, и побежал к двери, и только когда услышал тихое «Гнес, открой», повернул ключ. Коэн, в перепачканной одежде, прошёл в комнату, и, ни слова не говоря, направился в ванную. Принц тенью следовал за ним.

— Коэн, что ты…

— Его никто никогда не найдёт, можешь не переживать об этом, — ответил мужчина, не поворачиваясь.

— Что ты сделал? — еле слышно спросил юноша.

— Неважно.

— Ты… ты даже не смотришь на меня, — из глаз снова потекли слёзы, — Коэн, знаю, я ужасен…

— Не говори ерунды, Гнес. Я просто весь в грязи, дай мне десять минут.

Принц так и застыл у порога ванной, глотая слёзы, и смотря, как Коэн моется, а потом его мягко приобняли, и, подтолкнув к кровати, уложили в толстый кокон одеяла. Коэн ничего не говорил, просто гладил его волосы, плечи, спину, и прижимал к себе. И Гнес успокаивался, вот так, в тишине, в объятиях дорогого человека.

— Так больше не может продолжаться, Гнес, — спустя какое-то время, тихо сказал мужчина, а юноша вздрогнул, боясь услышать, что Коэн считает его отвратительным, и больше не желает быть рядом с ним. Но услышал совсем другое, — а если в следующий раз на месте этого мальчика окажется твой брат?

— Нет, — резко выдохнул принц, — я никогда… никогда не сделаю такого с Нео!

— А с этим мальчиком собирался, значит?

— Конечно нет! — Гнес замолчал, ведь от одной только мысли, что он может причинить Нео боль, его начало мутить.

— Все принцы у вас в роду по юности много путешествовали по Орваи, набираясь знаний и опыта, — задумчиво начал Коэн, — поговори с отцом. Убеди его отпустить тебя поездить по стране и материку. Тебе нельзя оставаться тут, рядом с Эрнеосом.

Принц прижался к тёплой груди. Уехать? Он никогда об этом даже не думал. Но Коэн прав: ему нельзя больше оставаться рядом с Нео.

— Я поговорю с ним.

-

— Почему нет? — Гнес сжал руки под столом, глядя на отца.

— Гнес, тебе всего шестнадцать лет, приходи с этим вопросом года через два-три, — король снова опустил взгляд в свои отчёты о сборах и налогах.

— Но ты сам отправился в свою первую поездку в пятнадцать!

— Сейчас мой ответ «нет».

— А если бы Нео попросил, разрешил бы?! — не выдержал первый принц.

— Конечно нет, — поднял голову Эрвейн, — ему десять, если ты не забыл.

— Я не имел в виду прямо сейчас, — пробубнил юноша.

— Гнес, почему ты так упёрся? Я всего лишь сказал, что не позволяю тебе поехать конкретно в данный момент. Куда ты торопишься? Повзрослей ещё немного, тогда и поедешь.

— Спасибо, я всё понял! Могу я уйти, Ваше Величество?!

 — И не надо на меня обижаться.

Гнес вздохнул, поднялся с широкого дивана, и направился к выходу из отцовского кабинета. А чего он собственно ждал? Теперь-то зная о том, как к нему относятся, он думал, что отец позволит своему «неуравновешенному  сыну» покинуть замок? Да он, оказывается, здесь просто пленник!

С той ужасной ночи прошло уже больше недели. Первые два дня Гнес не высовывался из комнаты Коэна. Он боялся любых новостей, что приносил телохранитель, но о пропавшем мальчике никто не говорил. Совсем! Как будто его и не было! И лишь на четвертый день, когда Гнес уже более-менее успокоился, Коэн сказал, что тётка того мальчишки считает, будто он просто уехал домой, так как не справлялся со своей работой. Таким образом, ни о какой пропаже, а тем более убийстве, речи даже не было, и принц наконец-то перестал об этом переживать.

Идея пришла в голову совершенно неожиданно:  если кто и сможет уговорить отца отпустить его, то это Кармина! Почему бы не попробовать попросить её, он ведь ничего не теряет. И, спустя несколько минут, Гнес уже стоял напротив королевских покоев. Нужно вести себя спокойно и сдержанно. Что ж, была не была – он постучал.

— Войдите, — раздался голос королевы.

Принц приоткрыл дверь и вошёл. Кармина сидела за столом над какими-то бумагами. Гнес и раньше знал, что отец доверяет ей во всех своих делах, но, всё же, увидеть её за работой он не ожидал. Впрочем, уже осень, а подготовка к их зиме всегда занимала много сил, времени и средств, наверное, не стоит удивляться.

— Эргонес? — она подняла на него глаза.— Если ты ищешь отца, то его здесь нет. Думаю, он в кабинете.

— Нет, — принц поклонился, — я пришёл к вам.

Девушка отложила бумаги в сторону, и посмотрела на него внимательнее, а он снова поразился, как так: выглядя на семнадцать, ей было уже более пятидесяти лет. Даже колдуны, живя до трёхста и более, менялись с каждым годом, а она ни капли не изменилась за всё то долгое время, что он её знал. Интересно, с Нео будет так же?

— Так что ты хотел?

Гнес откинул ненужные мысли, и, присев на край огромной кровати, сложил руки в замок.

— Я… у меня есть к вам просьба,— девушка удивлённо приподняла брови,— я хочу поехать в путешествие, в Перию, вы не могли бы поговорить с отцом… убедить его?

— Почему ты не попросишь его сам?

— Он отказал мне, — опуская голову, тихо ответил принц.

— И ты пришёл ко мне? Почему?

— Потому что вы можете его уговорить.

— Почему Перия? Ты ведь и по Осирии не ездил. Не хочешь сначала изучить свою страну?

— Скоро зима, а в Перии всегда тепло. И об Осирии я много читал, и всегда смогу увидеть её. Я хочу увидеть мир, ведь так делали все принцы нашей страны, почему же тогда отец не позволяет мне?

— Увидеть мир… — королева чуть улыбнулась, — когда-то я покинула остров по той же причине, и, насколько ты знаешь, домой я так и не вернулась.

Это был отказ? Что ещё он должен сказать, чтобы уговорить её?

— Не знаю, Гнес. Нео будет скучать, сильно. Может, ты подождёшь ещё пару лет?

Интересно, они сговорились, или просто мыслят одинаково? Нео.. Да именно из-за Нео он и должен уехать!  Хотя бы ненадолго! Нео! Может это именно то, что убедит её?!

— Простите, но вам не кажется, что Нео слишком привязан ко мне? Я, конечно, тоже его люблю, но он всё время пытается быть рядом со мной. Вы не думаете, что так он никогда не станет самостоятельным? Даже если первое время он немного поскучает, это сделает его сильнее. И мне самому поездка пойдёт на пользу. В замке у меня есть всё, и я никогда  ни о чём не заботился, там же я буду сам справляться с трудностями и принимать решения. Разве это не часть взросления всех детей? Мне ведь уже шестнадцать, я уверен, что справлюсь, а если что, рядом со мной всегда будет Коэн, который поможет и подскажет, — он умоляюще посмотрел на Кармину, — пожалуйста, королева. Ведь я никогда прежде ни о чём вас не просил.

Гнес замолчал, и они просто несколько минут смотрели друг на друга. От её серебряных глаз было не по себе: такое чувство, что она видит его насквозь. Гнес первым отвёл взгляд и опустил голову.

— Я подумаю, — негромко сказала она, — ты хочешь поехать только с Коэном, или есть ещё кто-то, кого бы ты хотел взять с собой?

— Только его.

Кармина кивнула, и потянулась к бумагам. Наверное, он сделал всё, что мог. Гнес поднялся и тихо вышел. Только боги и король знают, что эта женщина ему наговорила, но через четыре дня отец сказал, что он может поехать в Перию, и что он ждёт возвращения принца не позднее, чем через полгода. Неужели у него получилось?! Неужели он впервые добился от отца того, чего хотел?! Не совсем он, Кармина, но всё же он чувствовал, что это его первая маленькая победа.

Гнес посмотрел на рассвет – скоро в Тауле уже выпадет первый снег. Коэн был рядом, нагружал их лошадей поклажей. Отец и Кармина попрощались с ним ещё вчера за ужином, а Нео… Нео так и не спустился вечером в столовую, да и утром, увидев Гнеса, бросил ложку на стол и убежал к себе. Наверное, он обижен на него. Пусть так. Так даже лучше. Гнес уже собирался садиться на коня, когда услышал вдалеке пронзительный детский голос:

— Гнес! Гнес… Гнес, пожалуйста…

Он обернулся – Нео бежал к нему вдоль озера, в расстёгнутой лёгкой курточке, с растрёпанными волосами, и он, не выдержав, побежал мальчику навстречу. Брат врезался в него и сильно вцепился в куртку ладошками. Гнес не видел его лица, но плечи мальчика вздрагивали, и он понял, что тот плачет.

— Не уезжай… Гнес, не уезжай… — всхлипнул Нео, — ну пожалуйста, пожалуйста, не уезжай!

— Нео, не плачь, милый, — Гнес погладил его по голове. Больно! До чего же больно на сердце, когда он вот так плачет и просит.

— Не уезжай! Давай поедем вместе, когда я подрасту? Ну братик, прошу, прошу… Не бросай меня… Как.. как я буду тут один, без тебя? — мальчик задрожал и заплакал ещё сильнее.

Гнес присел, и взял заплаканное лицо в ладони.

— Конечно поедем, вот станешь старше, и поедем вместе, а пока я должен поехать один. Нео.

— Зачем? Нет, нет, нет… — брат помотал головой.

— Да. Так надо. А ты обещай мне подрасти за это время, хорошо? И многому научиться, а ещё стать сильнее. Ну же, Нео.

Мальчик зажмурил глаза.

— Не хочу, чтобы ты уезжал… я … я буду скучать по тебе, Гнес!

— И я по тебе, — юноша обнял брата, — я буду очень сильно скучать. Я люблю тебя, Нео, тебя, больше всех на свете. А теперь беги обратно в замок, тут холодно!

Гнес разжал объятья, встал, и направился к Коэну и коням.

«Я люблю тебя, Нео. И поэтому я должен защитить тебя от себя. Мне нельзя быть рядом с тобой. Сейчас нельзя…»

Гнес вскочил в седло и направил лошадь к замковым воротам. Коэн молча ехал за ним. Когда юноша обернулся, Нео всё ещё стоял у озера, и смотрел ему вслед.

«Прости меня, Нео. Я, наверное, ужасный брат».