Глава 20 Мне нужен ты!

С появлением Трина жизнь Вили стала интересней и насыщенней. По утрам юноша ждал мальчика во фруктовой лавке вместе с сестрой, смотреть на его умильно-сонное лицо было забавно. Иногда он просыпал, а Хлоя честно сдавала брата Вили, и они вместе смеялись. Порой Трин забегал к мальчику в трактир: то просто побыть вместе лишний час, то помогал чем-нибудь. А каждый вечер они обязательно куда-то ходили, у Трина, кажется, был неиссякаемый запас идей того, чем и где можно заняться.  Дни, когда Вили не работал, они и вовсе проводили вместе, один такой они провели на корабле знакомого матери Трина, он плавал на один из ближайших островов и взял мальчишек с собой. Для Вили это было первое плавание на корабле, которое оказалось невероятно интересным и слишком быстрым, мальчик не отказался бы от такого морского путешествия дней на пять, не меньше.

А ещё они с Трином постоянно целовались, как только оставались наедине, и надо сказать – это было приятно. Юноша всегда так нежно касался его, как будто Вили был хрупким сокровищем. Поцелуи в шею мальчику нравились больше всего, от них он даже начинал возбуждаться, но дальше Трин не заходил, а Вили и не просил. Мальчик ещё и сам не понимал, хочет ли он этого «дальше», и Трин как будто знал это. Но Вили точно мог сказать, что ему нравится проводить время со своим новым другом, а главное, пока он был с ним, он не думал о Дионе.   Но стоило лишь Вили остаться одному, как мысли о парне возвращались с новой силой, будто наказание за то, что он посмел забыть о нём.

Иногда Вили не мог не представлять, какого было бы, если бы это Дион целовал его, а не Трин, и от одних лишь мыслей его бросало в жар. Ему правда было интересно с Трином, и юноша ему нравился, но видимо недостаточно… Не так, как Дион.  С того дня, как Вили необдуманно ляпнул те слова, они с парнем так толком и не общались: приветствия по утрам и пожелания хорошего сна по вечерам – вот и всё. Кажется, Дион даже специально не спускался есть, когда Вили находился в зале, и это ужасно расстраивало и обижало мальчика. Да, он ошибся в тот раз, да, был виноват, но чёрт побери, он сожалеет об этом! А Дион даже не даёт ему шанса загладить вину, и кажется, что не собирается прощать. Неужели он не замечает, как Вили каждый раз виновато опускает глаза при нём? Неужели не видит, как мальчик страдает из-за того, что они не общаются?

Отдельной историей стал Рен. Видимо, его брат впервые по-настоящему влюбился. Он дни напролёт проводил с Корой – так звали девушку, которую он купил. Как ни странно, с Реном Дион разговаривал. Через неделю после той ссоры они уже общались так, как будто ничего и не было: снова смеялись вместе, шептались о чём-то в сторонке или тренировались во дворе. От этого Вили становилось обидно ещё больше. Они так ругались и так быстро помирились, а Вили сказал всего одну дурацкую фразу, и Дион уже почти месяц сторонился его – безумно обидно! Ну вот, опять он думает об этом! Всё, хватит!

Вили глянул на девушку перед собой, которая с удовольствием поедала персиковый пирог. Там, где она жила, таких сладостей не готовили. Кора оказалась жительницей Метных островов, находящихся юго-западнее Перии. Там независимо от того, родился ты мальчиком или девочкой, обучали военному ремеслу, и девушка не была исключением: она превосходно владела копьём. В одном из тренировочных боёв она даже победила Рена, а тот лишь восхитился ею. Брат, похоже, вообще мог только восхищаться ею.

В рабство Кора попала по глупой случайности: она с парой подруг купалась в море, когда неожиданно появились пираты. Три юных девицы даже не успели добежать до своей одежды и оружия, а когда на них надели рабские браслеты, потеряли последнюю возможность сопротивляться. На остров пираты заплыли пополнить запасы пресной воды, а три девушки стали случайным бонусом. Так Кора и стала рабыней. На корабле их заперли в каюте, и никто девушек не трогал – капитан запретил портить товар. Одну из её подруг продали через три дня, когда причалил корабль, прямо в порту, какому-то купцу с другого судна, вторую в тот же вечер увели, сказав, что за ней пришёл знатный покупатель. Кора же была выставлена на продажу на рынке на следующий день, там её и нашёл Рен. Девушка оказалась очень красивой: высокая, стройная, с чуть смуглой кожей, длинными чёрными волосами, с необыкновенными большими янтарными глазами, аккуратным маленьким носиком и чуть полноватыми губами. Но всё же глаза у неё выделялись больше всего, ещё и в обрамлении этих длинных, густых, чёрных ресниц. Вили даже завидовал ей немного: ещё один красивый человек в его окружении, а он такой обычный и ничем не примечательный. Если бы он был хоть немного симпатичней, Дион бы посмотрел на него? Ну вот, опять его мысли вернулись к НЕМУ! Вили зажмурился, отгоняя их.

Кора рассказывала, что когда Рен только купил её, она очень боялась того, что с ней будет дальше, но узнав всех ребят поближе, быстро подружилась с ними. А Рен так и вовсе исполнял все её просьбы, и вёл себя как влюблённый мальчишка, а не как хозяин рабыни, хотя браслет с неё так и не снял. Девушка же, видя это, из Рена верёвки вила, но при этом никогда не переходила черту: все её просьбы оказывались какой-нибудь мелочью, она вообще вела себя очень достойно. Вили назвал бы её леди, если бы не знал, что на её родине никаких леди отродясь не было. Кора очень быстро свыклась с жизнью в городе, и даже начала учиться читать. Вили нравилось проводить с ней время, и он бы с радостью делал это почаще, но единоличник Рен оставлял свою прекрасницу одну только когда уходил на работу, то есть в основном по ночам. Вот и сейчас он сидел рядом с ней за завтраком, и с умилительным лицом смотрел, как девушка ест. 

— Очень вкусно, спасибо, — Кора отодвинула от себя пустую тарелку из-под пирога, — молочка бы ещё.

Рен тут же вскочил и поспешил на кухню, а Вили лишь усмехнулся.

— Вы замечательные, оба. И Дион с Кироном тоже. Мне очень повезло, что меня купил Рен, — задумчиво сказала она.

— Ты ему нравишься. Я серьёзно. Никогда не видел брата таким.

— Я очень на это надеюсь, — девушка смущённо склонила голову, — ведь и он мне тоже нравится.

— Ты скучаешь по дому? — спросил Вили.

— Немного. Но знаешь, мой народ верит, что если в жизни что-то происходит, оно происходит не просто так. Единственное… я хочу верить, что у моих подруг тоже сложилось все хорошо.

— И ты не печалишься из-за того, что теперь… — договорить Вили не успел, Рен возвращался назад, неся кувшинчик с молоком.

— Вот, держи, — сказал парень, поставив его и кружку перед девушкой.

— Спасибо, Рен, — она мило улыбнулась, а Рен, сев, снова стал восторженно на неё смотреть. 

Ну всё, ещё хотя бы пять минут этих влюблённых взглядов, и Вили не выдержит. Мальчик встал и отправился на кухню. Вообще-то у него сегодня выходной, но Трин придёт только через пару часов, он сегодня с матерью встречает корабль с новым привозом фруктов, так что Вили решил помочь служанкам помыть посуду.

Сегодня они собирались поехать верхом за город, на дикий пляж, а потом навестить какую-то интересную деревеньку неподалёку, о которой рассказывал Трин. А вот вечером… Вили решился пригласить юношу в свою комнату. Да, было немного страшно делать следующий шаг, но и любопытно. К тому же мальчик считал, что ничего не теряет. Стоило попробовать, а понравится или нет – он решит после. С такими мыслями он и вышел к конюшне, где его уже ждал Трин с запряжёнными лошадьми. Увидев счастливо улыбающегося ему парня, Вили окончательно принял решение – сегодня мы это сделаем!

***

После ужина Дион немного прогулялся по ближайшим улицам, после чего вернулся в трактир и поднялся к себе. Когда он зашёл в комнату, Кирон сидел на кровати и складывал в небольшую сумку некоторые свои вещи.

— Сегодня опять ночуешь на корабле? — спросил Дион, садясь в кресло рядом.

— Да, — парнишка поднял на него глаза, — Дион, я хотел поговорить.

— Я даже догадываюсь, о чём. Твой капитан ведь уплывает через три дня?

— Через четыре, он и так тут задержался. Ди, я поеду с ним, — лицо Кирона стало виноватым, — прости.

— За что? Это твоя жизнь, ты сам решаешь, где и с кем тебе быть. Ты влюбился, и я рад за тебя, ты заслуживаешь счастья. Так что поезжай и не оглядывайся.

— Вы все столько сделали для меня, я чувствую себя неблагодарным.

— Это Нео тебя спас, и я думаю, он сказал бы то же, что и я.

— А ты приютил меня, вы все приняли и приютили. И ты столькому научил меня, и столько дал. Спасибо, Ди, — Кирон немного помолчал, а потом посмотрел на парня строже, — это не всё, что я хотел сказать. Вили. Вы с ним ведёте себя как два упрямца. Поговори с ним и помирись.

— Мы не ссорились.

— Серьёзно? Поэтому не разговариваете? Он ведь уже давно нравится тебе, так почему…

— Кир, он ребёнок, — перебил его Дион.

 — Нет, — юноша встал и зашагал по комнате,— я не вижу в нём ребёнка, он вырос, а ты не хочешь этого замечать. Или ты боишься сделать шаг в его сторону? Но ведь ваши чувства взаимны!

— Не говори ерунды, — попытался возразить парень, но Кирон не дал ему продолжить.

— Это вовсе не ерунда. Я много думал. Когда я появился в вашей деревне, Вили вовсе не был ко мне враждебен, но ты практически сразу забрал меня к себе, и он меня возненавидел. Тогда он ещё и не понимал почему, просто на подсознательном уровне понял, что я помеха для него.

— Это…

— Не перебивай. Вили не просто не поладил со мной, как ты думаешь. Он меня терпеть не может. И я вижу для этого лишь одну причину – ты! Он ревнует. Даже Нео это понял. Ты ему нравишься, Ди, вот он и бесится. Вернее бесился, потому что сейчас этот его новый друг занимает все его свободное время. Ты заметил, что они проводят вместе каждый вечер и все выходные Вили? И то, как этот парень смотрит на него… я знаю этот взгляд – он его хочет.

— Я думаю, ты неправ. Во-первых, я очень сомневаюсь, что Вили привлекают мужчины. Уверен, через пару-тройку лет он будет таким же ловеласом, как и его брат. Он и сейчас уже легко ладит с противоположным полом. Вон, посмотри хоть на двух здешних молоденьких служанок, они так и норовят побольше с ним пообщаться, да и сам Вили не против: всё время бегает им помогать. А по поводу друга – в этом нет ничего необычного, он общительный, в деревне у него не было друзей его возраста, он всегда либо играл с детьми, либо помогал старшим, зато когда появился Нео, Вили от него невозможно было отлепить. И здесь так же: ему просто не хватает друга своего возраста, не удивительно, что здесь он с кем-то подружился. А вот почему он невзлюбил тебя, я правда не могу понять.

— Ох, Дион, — Кирон развёл руками, — ты же умный человек, но почему, когда речь заходит о Вили, ты не видишь очевидного?  И даже теперь, когда я говорю, ты не хочешь слышать и воспринимать всерьёз мои слова. Я не знаю, что ещё тебе сказать, чтобы ты понял, что нравишься ему. Надеюсь, когда ты это осознаешь, не будет поздно, и твоего Вили к тому времени не уведут, — юноша прихватил с кровати сумку, — до завтра, Ди.

Дион кивнул ему, и парнишка скрылся за дверью. Всё, что Кир сейчас сказал.. Ах если бы хоть на минуту это оказалось правдой… Но он не мог позволить себе даже призрачной надежды. Вили никогда не посмотрит на него так.

Когда это началось? Когда впервые он понял, что Вили для него дороже всех остальных? Когда осознал, что любит этого мальчика куда сильнее, чем просто младшего брата или кузена? Он уже и не вспомнит, как точно это произошло. Может, так было всегда, просто с годами чувства стали сильнее и обрели чёткое представление?

Когда Вили родился, все обожали его как младшего члена семьи, как маленькое чудо, появившееся после всех тягот и потерь, что им пришлось пережить. Когда его мать, Вена, умерла, его стали оберегать и лелеять ещё больше. И Дион лелеял, он старался сделать для ребёнка всё, что бы тот рос счастливым и беззаботным. Когда мальчик стал подрастать и задавать тысячи вопросов, Дион решил рисовать для него, а для Вили эти рисунки стали окошком в тот мир, который он никогда не видел, мальчик стал грезить им. Наверное, тогда у Диона и возникла к Вили особая привязанность. Каждый раз, когда они возвращались домой, мальчик первым выбегал встречать их с сияющими глазами, а к Диону стремился особенно, а если точнее, к его рисункам. Но для парня это стало по-настоящему важным – знать, что тебя так ждут. Тогда он впервые почувствовал, что эта деревня в глухом лесу его дом, потому что там был человек, к которому он хотел возвращаться, который всегда искренне и с нетерпением ждал его.

Время шло, Вили рос, и Дион стал замечать, что во время поездок ищет в лицах своих любовников черты мальчика, или сравнивает их характеры и привычки. Поначалу он не особо обращал на это внимание, но однажды просто понял, что ни с кем ему не бывает так спокойно, как с Вили, ни к кому он не относится с такой нежностью и заботой. А однажды Дион просто пришёл к выводу, что не может больше не замечать свои чувства к Вили. В тот раз они тренировались в стрельбе из лука, и Вили сильно оцарапался о наконечник стрелы, тогда-то он и решил, что будет оберегать этого мальчика всегда и от всего. Он хотел быть рядом с ним: как брат, как друг, как кто угодно, только бы видеть его улыбку, слышать его смех. Он любил его! Он любил его так давно и так долго. С самого детства? Со дня, когда Вили впервые улыбнулся ему? С того момента, когда заглянул в сияющие глаза, смотрящие на него? Какая разница: он просто любит его, и будет любить всегда. Но он никогда не признается в этих чувствах, ему хватит и того, что он может быть рядом с ним, присматривать за ним и оберегать. 

Даже когда Дион встретил Кирона, его чувства к Вили никуда не делись, но он решил – с любимым ему никогда не быть, почему не попытать счастья с другим. К тому же Кирон тогда жаждал узнать, какого это – быть с кем-то добровольно, как это – тоже получать удовольствие. Им было хорошо вместе, и они испытывали друг к другу очень тёплые чувства: бывший раб, который хотел нежности и заботы, и Дион, которому эту нежность некуда было деть. Но любовь между ними так и не вспыхнула: привязанность, благодарность, симпатия, доверие – да, но не любовь, поэтому, когда несколько недель назад Кирон сказал, что познакомился с человеком, который ему очень понравился, они без сожалений и обид закончили свои отношения. Теперь они стали просто хорошими и близкими друзьями. Пожалуй, Кирону Дион мог сказать и то, что не решился бы поведать даже Каю, с ним ему не нужно было ничего скрывать, так однажды юноша и понял, что Дион влюблен в Вили.

— Ди, — дверь открылась, и в комнату заглянул Кирон, вырывая парня из воспоминаний,  — слушай, ты бы заглянул к Вили. Прямо сейчас!

— Зачем?

— Он пошёл к себе, вместе с этим своим другом.

— И что?

— На ночь глядя? Просто пойди и зайди. Мне… я чувствую, что ты должен это сделать. Ну пожалуйста, — Кирон посмотрел на него умоляюще.

— Ну хорошо, — Дион поднялся, — я схожу, но ты неправ.

— Ага.

— Иди уже к своему капитану.

— Уже ушёл, — юноша улыбнулся и поспешил вниз.

Дион подошел к комнате Вили и замер перед дверью. Ну и зачем он это делает? Какая глупость. Но он всё же толкнул дверь и зашёл внутрь. В приглушённом свете магического фонаря он увидел, как парнишка-друг страстно целует ЕГО Вили, и, стягивая с него кофту, прижимает к кровати! Дион резко хлопнул дверью, и мальчишки от неожиданности отскочили друг от друга, и тогда он встретился взглядом с глазами Вили. Напуганными, стыдливыми и горящими недетским желанием глазами. Кирон был прав насчёт этих двоих! В чём ещё он был прав?

***

—  Дион ты… Что… — слова застревали в горле, и Вили не мог их выговорить.

Как? Зачем? Что он здесь делает?! Он видел их! Дион! Почему именно Дион?!  Кажется, это называется паникой? Боги, а с каким осуждением он на него смотрит! Вили готов был под землю провалиться, а лучше просто умереть на месте! Но почему-то земля под ним не разверзлась, а с небес не ударила молния, чтобы добить его. А Дион всё продолжал смотреть на него! Почему из всех именно Дион должен был застать его в такой ситуации?! Стыд? Нет, чувство, что он сейчас испытывал, было куда больше какого-то стыда!

Дион двинулся вперёд, приближаясь к ним, и, схватив Трина за рубаху, стащил с постели, а затем с силой толкнул к двери, так, что юноша едва удержался на ногах.

— Пошёл вон отсюда, и чтобы я больше никогда не видел тебя рядом с Вили, — прошептал Дион с такой угрозой, что спорить с ним никто бы не решился.

Трин попятился, и, когда коснулся спиной двери, открыл её и вылетел наружу. Дион повернулся к мальчику, а тот сжался от страха на кровати. Парень ухватил Вили за ногу, притянул к себе и занёс ладонь. Мальчик зажмурился, готовясь к удару. Дион его ударит! Вили, наверное, заслужил, но всё же осознавать, что это сделает именно он, было больно. Парень никогда раньше не бил его. 

«Пускай, пускай ударит, лишь бы не смотрел на меня с таким осуждением!»

Секунды сменялись секундами, но боли так и не последовало, и Вили чуть приоткрыл глаза – Дион так и стоял над ним, удерживая и не давая двигаться, но руку опустил.

— Как далеко вы зашли?

— Что? — мальчик не различил слова, что Дион прошипел.

— Что ты позволил ему с собой делать? — уже чётче спросил парень.

— Т… только… мы только целовались, — сбиваясь, пробубнил Вили.

— Целовались? — Дион рванул его на себя, и мальчик снова закрыл глаза от страха.

Он никогда не видел парня таким злым. Дион всегда казался ему спокойным и рассудительным, даже в сложные минуты он всегда оставался самым спокойным, а сейчас полыхал такой злобой, что Вили впервые боялся его. Но то, что произошло дальше, оказалось ещё более неожиданным: Дион впился в губы мальчика своими! Это был вовсе не нежный поцелуй, какие были у него с Трином, а напористый и даже грубый, но Вили задрожал от одной лишь мысли, что губы Диона касались его. Он по инерции приоткрыл рот, чтобы узнать, какого это  – целоваться с тем, кого любишь. А парень безжалостно терзал его: обхватывал губы своими и немного оттягивал их, проводил по ним языком, касался его языка… Это было невероятно, никакой Трин ни шёл в сравнение с этим! Жаркий, всепоглощающий – у Вили в голове не осталось ни единой мысли, только желание не останавливаться. Низ живота приятно тянуло, голова закружилась, а парень продолжал целовать его, и когда он скользнул языком глубже, коснулся нёба, мальчик приглушённо застонал. Именно в этот момент Дион отстранился  от него, так же неожиданно, как и начал это. И, никем не удерживаемый, Вили осел на кровать.

— Прости, — прошептал Дион, и, развернувшись, пошёл к двери.

Прости? ПРОСТИ!? После такого поцелуя он просто сказал «прости» и уходит?! Вили вскочил на ноги, и, схватив подушку, со всего размаху запустил ею в спину парню. Дион остановился и повернулся, а мальчик кинулся к нему и ударил ладонью в грудь.

— Зачем? — выкрикнул он, — зачем ты это сделал?!

— Вили, прости, я ...

 — Что значит прости?! Лучше бы ты ударил меня! За что ты так со мной? Поцеловал, прости и ушёл? Куда? К нему? Ненавижу! Ненавижу его! Почему Кирон, а не я?! — мальчик снова занёс ладонь, и едва ощутимо толкнул Диона, а потом снова, и снова. — Почему? Зачем? Зачем ты поцеловал меня? Как мне теперь забыть это?

Из глаз Вили потекли слёзы, и он обессилено рухнул на пол, прикрывая лицо руками. Как же больно… Вот он и сказал это вслух, да ещё самому Диону. В груди такая невыносимая боль. Лучше бы он никогда не любил! А Дион всё стоял и смотрел на него.

— Уходи, — прошептал Вили сквозь слёзы, но парень не двинулся с места, — уходи! Уйди! Да оставь же меня! — выкрикнул он.

Но вместо этого Дион опустился на пол рядом с мальчиком, и, сжав его ладони, убрал их от лица, заглядывая в глаза.

— Неужели ты правда любишь меня, Вили? Кирон говорил, а я не верил…

— Ты… ты специально? — Вили попытался отстраниться и вырвать свои руки, но парень держал крепко. — Не говори мне о нём! Не желаю от тебя это слышать! Только не сейчас. Мне и так плохо…

— Посмотри на меня, — Дион приподнял его лицо, — прости. Ты всё это время ревновал, а я не понимал этого. Прости, Вили, прости, что причинял тебе боль. Мне так жаль, — парень прижал мальчика к себе, и он уткнулся ему в рубашку, обнимая руками изо всех сил, боясь, что он исчезнет в любой момент.

Вили плакал и плакал, они долго сидели, так обнявшись, пока он немного не успокоился, но даже потом мальчик не мог разжать руки, чтобы отпустить Диона. А парень всё это время поглаживал его по спине и шептал «не плачь, не надо, милый», и ещё какие-то нежные слова. Это успокаивало Вили, но и причиняло боль.

— Зачем ты поцеловал меня? — едва слышно спросил мальчик.

— Когда я увидел, как ты целуешься с тем парнем, во мне проснулась такая злость и ревность, что я чудом сдержался, чтобы не прибить его. А потом, глядя на тебя, я просто не смог больше…  Я желал стереть его поцелуй своим, хотел… О боги, Вили, я так люблю тебя!

— Любишь? — мальчик недоверчиво поднял глаза на парня. — А Кирон? Разве не его?

— Кирон мой друг. То, что между нами было, это просто было, Вили. Я не испытывал к нему и половины тех чувств, что испытываю к тебе.

— Почему ты говоришь в прошедшем времени?

— Потому что так и есть. Ты невнимателен. Кирон уже месяц как практически не ночует здесь. Он встретил мужчину – капитан торгового судна с Мгваля, и через несколько дней он уплывает с ним. Он влюбился и уходит от нас, уходит искать своё место в жизни рядом с этим человеком. И ещё Кирон давно уже понял, что я люблю тебя. И, честно говоря, если бы не он, я не пришёл бы к тебе сегодня и не… — парень крепче обнял Вили, и прошептал ему в волосы, — спасибо ему, что уберёг тебя.

— Дион, я люблю тебя. Если бы я только знал, что и ты тоже, я бы никогда… — мальчик виновато опустил голову.

— Вили, наверное, я ужасный эгоист. Этот парень молодой и красивый, не то, что я. Я старше тебя на семнадцать лет.

— Какая глупость! Ты очень красивый! Для меня самый красивый! Ну и что из того, что старше? Какая разница? Это ведь ты! Дион я… — Вили протянул руку, коснулся щеки со шрамом, и нежно поводя по ней пальцами, выдохнул, — люблю тебя!

— Я твой кузен.

— Знаешь, сколько мужчин женится на своих кузинах? Это не запрещено.

— Игон меня закопает, — усмехнулся парень.

— Да, с папой будет сложновато, но ему придётся смириться. Я думал, что ты никогда не посмотришь на меня, но теперь, зная, что ты тоже любишь меня, я не отступлю! Дион, мне нужен ты!

— Вили, ты уверен?

— Люблю тебя! — мальчик обвил шею парня руками, и, прижавшись к нему, зашептал, — люблю тебя, люблю тебя, люблю, люблю! Дион, я так сильно люблю тебя, ты…

Парень  приподнял его лицо, и, поймав губы, начал целовать. Этот поцелуй отличался от первого невероятной нежностью, и от него сердце мальчика затрепетало, а из глаз снова потекли слёзы, но теперь уже слёзы счастья. Невероятно! Он и Дион! Дион!  ДИОН! Дион целует его! Дион любит его! Разве он мог мечтать о таком счастье?! Губы парня спустились на шею, а руки пробрались под кофту и стали гладить его живот, талию, поясницу, тело Вили само выгнулось на встречу, и он, застонав, ухватился за плечи парня. Дион подхватил его на руки, и, стянув кофту, уложил на постель. А дальше началось что-то необыкновенное: Вили просто потерялся в ощущениях, и, не задумываясь, позволил делать с собой всё что угодно. Руки и губы парня были везде, мальчик даже не заметил, когда остался полностью обнажённым, он мог только прерывисто дышать и постанывать, наслаждаясь ласками, а когда Дион коснулся его члена губами, он просто взорвался, растворяясь в своём счастье. После этого Вили еще несколько минут лежал, приходя в себя, а Дион ласково поглаживал его вздрагивающее тело.

 — Дион, — мальчик потянулся к нему, и парень тут же его обнял, — Дион, ты ведь теперь мой? Ты никогда больше не будешь с другими? — в его голосе было столько мольбы, что на несколько секунд он сам себе показался жалким. Ну и пусть! Если придётся, он будет умолять Дион быть с ним!

— Вили… Милый мой Вили, — парень стал покрывать поцелуями его лицо, — я люблю тебя. Я твой. Я уже давно твой, только ты не знал об этом. Мне нужен ты!

— Я хочу сделать для тебя то же, что ты для меня, — мальчик смущённо прикрыл глаза, — но… я не знаю, как. Подскажи мне, Дион.

— Ты вовсе не обязан сейчас. Позже. У нас теперь будет для этого вся жизнь.

— Нет. Мне было сейчас так хорошо! Я хочу сделать то же для тебя, просто скажи, что мне нужно делать, пожалуйста.

— Милый…  — парень легонько поцеловал его, — делай то, что захочешь, мне всё понравится, ведь это ты.

И Вили сделал. Да, он касался Диона неуверенно, робко, порой стыдливо отводя глаза, но он и правда хотел доставить любимому удовольствие, и очень старался. А когда Дион сам стал толкаться в его руку и часто дышать, мальчик и вовсе осмелел и стал трогать и гладить парня увереннее. Он даже коснулся губами его члена, но Дион почти тут же оттянул его от себя и с протяжным стоном кончил. Вили счастливо упал рядом с ним. Он справился! У него получилось! Диону было хорошо! И они теперь вместе!  Кажется, сердце готово было разорваться от переполнявшего его счастья.

— Люблю тебя, — прошептал Вили, засыпая и прижимаясь щекой к обнажённой груди самого дорого для него человека.

-

На следующее утро Вили благополучно проспал работу в объятиях Диона, но хозяйка его и не искала. Когда же он днём пришёл во фруктовую лавку к Хлое, Трин был там и ждал его. Юноша говорил, что всю ночь волновался за него, что сидит тут с самого утра в ожидании, что он боялся, не наказали ли мальчика. А Вили, выслушав всё это, стало очень стыдно, он чувствовал себя таким виноватым перед Трином. Пока он упивался своим счастьем, этот парень искренне переживал за него, а теперь ещё и придётся сказать ему, что они больше не будут видеться, но с этим Вили ничего не мог поделать, для него существовал только Дион. Он не стал что-то выдумывать и врать, а рассказал правду,  о том, что всегда любил другого, но у него не было надежды быть с ним, а теперь всё изменилось, и сбылось то, о чём он не смел и мечтать. Вили долго извинялся и всё объяснял, и Трин в конце даже пожелал ему счастья, но мальчик видел, с каким разочарованием и тоской тот уходил, и это была его вина. Вили, сам того не желая, обидел этого человека и причинил ему боль.

Через три дня они все отправились в порт, чтобы попрощаться и проводить Кирона. В тот день Вили в первый, и, видимо, в последний раз, нормально с ним поговорил, ведь теперь в нём не осталось ни ревности, ни зависти. Человек, которого полюбил Кирон, оказался привлекательным молодым мужчиной, он приветливо пообщался с друзьями паренька и пообещал беречь его и заботиться, от чего Кирон выглядел очень смущённым, но счастливым.

— Ты тоже выглядишь счастливым, — сказал тихо парнишка, подойдя к Вили.

— Я должен попросить у тебя прощения, — сказал мальчик, вздохнув,— прости, я незаслуженно плохо к тебе относился.

— Ну, у тебя были на это свои причины, а я сначала никак не мог понять, почему ты невзлюбил меня.

— А когда понял?

— Здесь, в Сагоре. А вот Нео, похоже, понял всё раньше, так как сказал мне не пытаться с тобой подружиться, и что у меня всё равно вряд ли выйдет. У меня к тебе просьба, Вили, когда Нео и Кай вернутся, передай, что я за всё им благодарен. Они изменили всю мою жизнь, и я никогда этого не забуду. А еще обними от меня Нео. Надеюсь, когда-нибудь я ещё увижусь с ними, да и со всеми вами тоже.

— И тебе спасибо, Кирон. Если бы ты не отправил ко мне Диона, мы бы так и не выяснили, что любим друг друга.

— Не за что, я ничего не сделал. Я видел, как вы изводите сами себя после той ссоры, и никак не мог уговорить его помириться с тобой. Так что твой новый друг стал предлогом, чтобы наконец-то подтолкнуть его. Я, правда, даже не рассчитывал, что он настолько удачно подтолкнёт, — Кирон улыбнулся, а потом глянул на борт корабля, откуда на него смотрел его мужчина, — ну, мне пора. Береги себя, и удачи вам вернуться и защитить вашу деревню.

— Ты тоже береги себя, а главное будь счастлив. 

Дион поговорил с Кироном всего пару минут, а потом, быстро обняв, вернулся к Вили. Рен и Кора тоже попрощались с пареньком, желая счастья и хорошей дороги, а после Кирон поднялся на борт, и судно тронулось в путь. Это был уже второй корабль, который провожал Вили. Да, они с Кироном не были друзьями, но он стал одним из них, и смотреть, как он навсегда уезжает из их жизни, было печально.

— Корабль уже не видно, Вили, пойдём, — Дион подошёл и обнял его со спины.

Мальчик быстро огляделся по сторонам: Рена на пристани уже не наблюдалось. Они не собирались говорить ему о своих отношениях,  во всяком случае, пока. Вили был далеко не уверен, что брат спокойно это воспримет.

— Дион, я…

— Вили… — начали они одновременно.

— Говори, — кивнул мальчик.

— Может, ты переедешь в мою комнату? Рену скажем, что ради экономии денег, чтобы не платить за лишнюю комнату.

— Конечно! — Вили радостно повернулся в руках парня, и теперь смотрел ему в глаза. — В комнату, в лачугу, куда угодно – только бы рядом с тобой!

-

Жизнь Вили стала абсолютно счастливой. Он просто купался в счастье, а раньше и не представлял, что его может быть столько. Теперь он подрабатывал изредка, а если точнее, то только по тем вечерам, когда Дион уходил на работу, потому что всё остальное время он посвящал парню. Он хотел быть с ним как можно больше, а лучше вообще постоянно, но всё же мальчик понимал, что быть рядом постоянно не выйдет. С ним ему было хорошо, чем бы они ни занимались: гуляли, рисовали, читали, разговаривали или просто сидели, держась за руки.  Минуты и часы - рядом с Дионом Вили не замечал их, они летели как мгновение. Всегда рядом с ним сердце мальчика замирало, а потом трепетало, каждый взгляд на себя он с жадностью ловил, каждое прикосновение вызывало дрожь и восторг. И он не скрывал этого, да и не смог бы, стоило парню протянуть руку, и Вили бежал к нему, готовый на всё.

Каждый день мальчик с надеждой ждал новых поцелуев и ласк, и Дион давал ему их! С каждым разом они заходили всё дальше, многое перестало смущать Вили, он наслаждался всем, что дарил ему Дион, и учился дарить наслаждение сам. Пару раз к нему в голову лезли очень неприятные мысли – сколько любовников было у Диона? Ведь он так опытен, он мог заставить Вили кончить от одних поцелуев, а как он целовал его живот или спину! Мальчик от этого просто сходил с ума. К счастью, эти мысли мучили его недолго: стоило ему увидеть взгляд Диона, полный нежности и любви, и они испарились. «Какая разница сколько, ведь теперь он только мой, мой навсегда» – и эта мысль была куда приятнее. 

Они проводили вместе все ночи, не считая тех, когда Дион работал, но пока так и не доходили до конца, самое большее, куда зашёл парень – это пальцы. Когда он брал его пальцами, Вили метался по постели, стонал, умолял не останавливаться, просил ещё и ещё, а когда все закончилось, с восторгом повторял, как он любит Диона.  Хоть мальчик и готов был отдаться в любой момент, парень медлил, и когда Вили говорил, что хочет этого, только целовал и шептал «скоро, мой милый», так что ему оставалось таять от ласк и ждать, когда настанет это «скоро». 

Зима подошла к концу и пришла весна, хотя здесь смена времени года не ощущалась. Почти на всей территории Перии было вечное лето, но жители этой страны говорили, что когда придёт настоящее лето, будет намного жарче. Куда ещё жарче, Вили не представлял, ведь иногда в середине дня солнце припекало так, что хоть из моря не вылезай. Собственно, этим они с Дионом и занимались. Порой мальчик видел на торговой площади Трина, но они не разу больше не заговорили, юноша отворачивался и уходил, завидев Вили. С Хлоей они общались как и прежде, по-дружески, лишь однажды девушка упрекнула его, что раз он с самого начала любил другого, не стоило и начинать отношения с её братом, а мальчик снова просил за это прощение.

На девятый день весны случилось то, чего они все так ждали – вернулись Кай и Нео. Радости по этому поводу не было предела. Нео, узнав об отъезде Кирона, немного расстроился, но вскоре снова улыбался, радуясь, что его друг нашёл счастье. Когда Кай увидел Кору, а точнее браслет на её руке, реакция у него была похлеще, чем у Диона, и они наверняка поругались бы с Реном, если бы Нео не подошёл к девушке и просто не сломал проклятый браслет, из-за которого было столько споров. На лицо Рена в тот момент страшно было смотреть, и в нём читались и злость, и разочарование, и боль. Он посмотрел на Нео таким ненавидящим взглядом, что Вили даже испугался. Кай закрыл мальчика собой, и Рен, прошипев «да пошли вы» вылетел из комнаты, а затем и из таверны. Кора поблагодарила Нео, и с улыбкой сказала, что она всё равно собирается остаться с ними, и поехать вместе с Реном, но ему полезно попереживать немного, над чем все дружно посмеялись. Никуда брат от этой девушки теперь не денется.

Вечером Вили и Нео пошли прогуляться по городу, и, наконец-то оставшись вдвоём, рассказывали друг другу обо всём, что с ними случилось за эту долгую зиму. В таверну они вернулись уже поздней ночью, наблюдая при этом недовольные лица Кая и Диона. Отправляться в обратный путь до Агреи было решено через два дня, так что оставшееся время заняли сборы и подготовка к поездке. Для Вили Сагор стал особенным городом, городом, где сбылись его мечты, городом, где его любовь стала взаимной, так что он с грустью бродил по  улочкам, прощаясь с ним.

Видимо, когда в жизни у людей всё прекрасно, судьба просто не может не подсунуть гадость. Вечером, перед днём отъезда, в город приехал глашатай из столицы. Таких отправили по всей стране объявить новость – армия Осирии перешла границу и захватила близлежащий к ней город Дандар. Война… Между Перией и Осирией началась война! Всех перийских мужчин, годных к военной службе, призывали явиться в ближайшие гарнизоны. 

Когда пришли эти вести, больше всех удивился Нео. Нет, удивился это не то слово, Вили никогда не видел друга таким – он побледнел, и едва не упал там, где стоял, удержал его лишь вовремя подоспевший Кай.

— Что вытворяет мой брат?! — прошептал мальчик. — Силы колдунов всегда сдерживались в Осирии. Никто не сможет остановить такую мощь!

Так север Перии охватила война. Впервые за тысячи лет, настоящая, ужасающая, кровавая война, которую начал король-колдун…