Глава 20

К этому времени Синди уже протянула свою ножку до области, в которой язык Алана мог хорошенько разгуляться, и мужчина не заставил себя ждать. В ту же секунду он вцепился губами в стык черного лакированного материала туфли и плоти, начав страстно лобзать щедро отведённый ему участок ноги. Однако госпожа не разделила порыв своего раба и больно зарядила каблуком в висок мужчины.

— Разве я тебе разрешала? — нежным и в тоже время властным тоном произнесла девушка. — Ты — грязная свинья, а я — та, кто говорит тебе, что и когда делать. Ты меня понял? — она ещё раз тыкнула туфлей в его лицо — на этот раз заметно слабее. 

— Да, госпожа, да, — покорился Алан. Подавшись в сторону отставленной от него ноги, инвестор тянулся к вожделенному бархату кожи высунутым наружу языком, при этом периодически облизывая разделяющее их воздушное пространство.

От лицезрения сей картины, девушка закатила глаза и, слегка приоткрыв рот, укоризненно покачала головой:

— Какая же грязная — грязная и мерзкая свинка.

В следующую секунду она плавно перевела ногу и приложила подошву туфли к его лицу.

— Вычисти её до блеска, свин.

— Да, госпожа, — произнёс инвестор с выставленным языком, так что вместо оригинальной фразы получилась скользяще-липкое: «Дя гаспозя». Алан всем сердцем хотел стать хорошей свинкой, да не просто хорошей — а самой лучшей, поэтому он не стал ждать повторного приказа госпожи и сию минуту начал облизывать предоставленную ему туфлю. Тут же его рот наполнился солоновато-пыльным вкусом с лёгким химозно-латексным оттенком. Мужчина не скупился на слюни и тщательно вычищал каждый миллиметр лакированной подошвы. Обувь принадлежала девушке-NPC, которая, по всей видимости, ни разу за всю свою игровую жизнь не покидала стены учебного заведения, поэтому язык Алана не встретил особых трудностей. Вылизав носочную область до состояния кристального блеска, он принялся надраивать подъём подошвы, уделяя особое внимание белой брендированной надписи «calvin klein». 

 — Да, свинка, вот так, молодец, — Синди приподняла ногу, чтобы мужчине было удобней работать. Не отрываясь от своего занятия, он бросил взгляд вниз и увидел, как Синди удовлетворяет себя пальчиками, плавно водя ими по складкам половых губ. Из-за приставленной к его лицу подошвы Алан не видел лица девушки, но точно знал, что она получает от процесса несказанное удовольствие.

Не дожидаясь пока инвестор закончит с подошвой, студентка приподняла ногу, и вот, спустя считанные мгновения — рот мужчины был целиком занят её длинным каблуком. С большим энтузиазмом Алан стал обсасывать шпильку, глубоко насаживаясь и поглощая её до самого основания. 

— Ещё, да-а-а, соси его, — томным шёпотом произнесла Синди. Вновь обратив свой взор на неё, мужчина увидел, как помимо киски девушка начала поглаживать сосок на левой груди.

Не прошло и минуты, как студентка протянула левую ножку и приставила второй каблук к его шее так, чтобы можно было контролировать ненасытный рот Алана. Правой же ногой она начала самостоятельно контролировать процесс, совершая возвратно-поступательные движения, пенетрируя чёрной шпилькой глотку своей личной свинки. За этим занятием они провели по меньшей мере несколько минут до тех пор, пока Синди не начала завидовать своей туфле, с ног до головы окутанной мужским раболепием. Вытащив каблук изо рта Алана, она высокомерно произнесла:

— Ты показала себя с хорошей стороны, свинка, — девушка встала с кресла и профессионально продефилировала к привязанному Алану. По всей видимости уроки, преподаваемые в этом чудном заведении, она усваивала более чем хорошо. Однако мысли Алана были заняты совсем не этим. Мужчина сам был поражён данным фактом, но думал он о её туфле. Он же только что её вылизал! Она даже не успела высохнуть, а Синди уже вышагивает в ней по полу кабинета, который ни разу не тянул на звание кристально чистого. Получалось, что все труды инвестора пошли на смарку, и от осознания этого его захлестнула неизвестно откуда взявшаяся злость. В другой подобной ситуации он бы плюнул и пошёл дальше, но сейчас он хотел снять туфли с их нерадивой хозяйки и запихнуть Синди куда-нибудь поглубже в отместку за ужаснейшее отношение к проделанной им работе.   

— Теперь ты повышаешься до пёсика, — девушка вырвала Алана из его обувного потока мыслей. — Голос! — подняв ногу, она приставила подошву туфли к его стоящему члену и слегка надавила.

Нет, я не сниму её. Я отрежу их вместе со ступнёй и заставлю съесть.

— Не слышу, — откуда ни возьмись в её руке появился шокер, и в следующий момент эта несущая боль конструкция оказалась возле его детородного органа.

— Ваф-ваф, — протявкал Алан. Неприятные ощущения в этой игре были более чем реалистичные, поэтому он решил до поры до времени подыгрывать наглой сучке.

— Молодец, — девушка потрепала его за щеку и, достав убранный за лямку гартера нож, перерезала путы на его левой руке.

— Ты же будешь хорошо себя вести, — она приставила нож к веревкам, сковывающим его правую конечность. 

Алан, как и подобает хорошим мальчикам, послушно закивал.

— Вот и славно. А если захочешь что-нибудь сделать без разрешения — помни, мамочка очень не любит, когда её не слушаются, — с этими словами она освободила вторую руку Алана, после чего, наклонившись, перерезала верёвки на его ногах, тем самым разрушив последнюю преграду, мешающую Алану расправиться со своей мучительницей. Обменявшись с Синди похотливыми взглядами, мужчина продолжил сидеть на стуле, выжидая подходящий момент. И он настал уже через несколько секунд, когда студентка развернулась, по глупости удалив Алана из поля зрения, а затем зашагала обратно к креслу, эротично покачивая бёдрами, как бы давая понять своему пёсику, что до этих прелестей ему ещё как до Луны. Однако у «послушной» собачки на этот счёт было совершенно иное мнение.

Сорвавшись со стула, Алан бросился на ничего не подозревающую Синди. Он накинулся на неё и, повалив на пол, уже был готов растерзать свою жертву прямо на паркетной кладке, однако для него всё сложилось как нельзя скверно. 

Мужчина лежал на девушке поместив свой пах промеж её длинных ножек, опутывающих его торс, и это могло бы стать началом прекрасной порнушки, если бы не одно ломающее картину «но» в виде острого лезвия, приставленного к его горлу.

— Не так быстро пёсик, — она ещё сильнее прижала лезвие к его коже, после чего в указательном жесте опустила взгляд вниз. — Давай, будь хорошим мальчиком, спускайся и сделай мамочке приятное.

Под давлением столь «острых» аргументов Алану ничего не оставалось, кроме как подчиниться приказу властной хозяйки. Убрав руки с её пышной и мягкой, словно тесто, груди, которая притянула их в процессе падения подобно магниту, мужчина стал пробираться вниз.

— Я прощу тебе это, — пальцем она показала на длинные красные отметины, проявившиеся на её сиськах, сильно озадачив Алана. Он и сам не заметил насколько сильно сжал пышные буфера девушки. — если ты своим языком сделаешь всё на самом высшем уровне.

В этот момент мужчина бросил взгляд на её правую руку — поблёскивающий нож был в боевой готовности.

— Да, госпожа, — покорно отреагировал Алан. 

Добравшись до киски хозяйки, он на секунду замешкался, что никак не могло понравиться Синди, и она решила его поторопить. Девушка начала с силой вдавливать каблуки в его спину подобно наезднику, пришпоривающему непослушную кобылу. Сморщившись о боли и поняв, что госпожа недовольна, Алан тут же прильнул к её писечке.

— Одну секунду, — после сказанного девушкой, мужчина вновь почувствовал холод лезвия, которое уже чуть ли не породнилось с его шеей. Громко сглотнув он увидел, как Синди поднесла к своей промежности анальную пробку и нажала на кнопку пульта, зажатого между большим и указательным пальцем. В тот же миг на половые губы девушки полилась коричневая маслянистая жидкость, точно кленовый сироп на аппетитные и румяные панкейки. Вот только американские оладьи не впитывают сладкую поливку с такой скоростью, с какой вагина Синди поглощала в себя наркотик-афродизиак.

— Да, господи, да-а-а, — с наслаждением проурчала девушка. Было видно, что в плане получения удовольствия она прекрасно справляется и без Алана. Мужчина мог бы спокойно оставить её наедине с самой собой и волшебным хвостиком, дарующим неземные нарко-трипы, если бы сам не хотел оказаться под действием чудной субстанции, добавочная порция которой уже лилась на смену первой — втянутой в девичью дырочку. Каблуки-шпоры студентки вновь дали понять мужчине, что он мог быть и порасторопнее, продавив кожу его спины до самых рёбер, но инвестор уже вошёл во вкус, проникшись сложившейся атмосферой, и теперь не получал от боли ничего, кроме искреннего наслаждения. 

Тотчас он окунулся в сладострастный омут, подёрнутый терпкой маслянистой жидкостью. Алан усиленно заработал языком и делал он это вовсе не для того, чтобы порадовать госпожу. Мужчина отчаянно хотел вкусить как можно больше наркотика, дабы вновь прочувствовать на себе сказочный эффект вещества, сносящего крышу человека со всеми корнями. 

Вылизывая киску студентки, он никак не мог разобраться во вкусовой палитре, атакующей рецепторы его языка. Вначале его рот наполнился выразительным букетом тропических фруктов с лёгкой сладостью карамели, стоящей на втором плане. Потом же он стал ощущать нотки дыни, переливающиеся с ярким оттенком медового персика. А в конце его гастрономические сосочки атаковала вишнёва кола с параллельно идущим с ним привкусом цитрусовых. Алану оставалось лишь гадать, вызвана ли это вкусовая насыщенность эффектом от маслянистой дури, или же виновниками возникшей в его ротовой полости феерии стали игроделы, прописавшие все эти фруктово-ягодные колеры сладенькой пилоточке Синди.