Глава 4

Тень от крыльев перекрыла солнечный свет, а в следующий момент сфинкс уже спокойно сидел на каменном постаменте, повернув лицо на восход.

— Что видел в подвластных мне землях? — спросил бог с головой сокола, выступив из тени.

Сфинкс склонил голову набок, словно раздумывая над тем, стоит ли отвечать.

— Варвары повержены, пустыня отступает.

— А что Ра? Ты видел его?

— Солнцеликий не покидает лодку и не выходит на связь уже очень давно, — вздохнул крылатый лев, — похоже, он считает свою миссию завершенной.

— Сэт с ним?

— Я не видел разрушителя в пустыне. Так что ответ на свой вопрос придумаешь сам.

— Где остальные?

— Там, где им и должно быть.

— Ты как всегда говоришь загадками, — бросил бог слегка раздражённо.

— Такова моя сущность, — усмехнулся сфинкс. — А сейчас позволь мне уснуть. Солнце слишком высоко, чтобы я мог ему противиться.

Бог кивнул и направился ко дворцу. За его спиной стремительно обращался в камень сфинкс.

***

Скарабей раскачивался как маятник: вправо — влево, вправо — влево... Вытянутая рука, в которой Горан удерживал край цепочки, затекла, но он всё не мог отвести зачарованный взгляд от подвески. Было в этом украшении что-то необычное. Какая-то загадка, которую он очень хотел разгадать. Загадка, к которой он пока что даже представить не мог, с какой стороны подступиться...

Гудок коммуникатора вывел его из задумчивости. Раздражённо скосив взгляд на экран, увидел знакомое имя. Надо отвечать...

— Да, Ами.

— Ты, разве, не собирался сегодня ко мне в лабораторию?

Нил нахмурился, потёр лоб.

— Не помню.

— Эмм... — на том конце на какое-то время повисла тишина. — Ты в офисе?

— Нет, дома.

Тотхем ругнулся.

— Собирайся. Заеду за тобой.

Горан хотел что-то возразить, но контакт уже прервался. Взгляд снова скользнул к подвеске, которую он во время разговора положил на стол. Загадка манила и звала, но ей придется подождать до вечера. Тотхем так просто не отцепится.

Нил честно хотел оставить подвеску в ящике стола, но в последний момент всё же повесил её на шею. Так ему спокойнее.

Времени на завтрак уже не оставалось, так что Горан закинулся парой энергетических таблеток, запил их давно остывшим кофе, о котором вообще не помнил, когда заваривал, после чего направился в ванную. Может, холодный душ сумеет скрыть последствия бессонной ночи.

Не помогло. Поджидавший у машины Тотхем при виде друга сдвивинул на лоб темные очки и выдал:

— Ну, ладно я на Собека красноглазого похож, потому что в «Фараоне» зависал. А ты чего такой помятый?

— Бессонница, — отмахнулся Нил, — старею.

Тотхем рассмеялся и открыл перед ним дверцу авто.

— Садись. Хорх следом поедет.

— Есть более приятные способы расстаться с жизнью, — хмыкнул Нил, — опаснее тебя за рулём только твоя сестрица. Лучше оставь машину здесь, заберёшь вечером.

— Так и скажи, что скорости боишься, — рассмеялся Тотхем, но спорить не стал. Состояние и правда было не очень. А самое обидное, если б знал, что Нил забыл о встрече, мог и поспать лишних пару часиков.

— Когда-нибудь слышал о человеке по имени Арсэт Кхан? — спросил Ами, когда машина вырулила за ворота особняка, и Хорх начал осторожный спуск по извилистой дороге.

Нил покачал головой.

— А должен?

Тотхем пожал плечами.

— Не знаю... Он из Нехена, владелец сети прибрежных отелей. В которых уже полгода нет постояльцев.

— Думаешь, то, что надо?

— Нужно хотя бы глянуть на них.

— Поручи кому-нибудь. Сифану этому своему.

Тотхем слегка дёрнул головой — то ли да, то ли нет — и отвернулся к окну. Раньше за рядами жилых построек были видны горы, сейчас — только серая взвесь, вечно расползающийся нижний край облачного покрова. Ещё одна проблема, с которой никак не получалось справиться. Какие-то неучтенные воздушные потоки, совершенно не свойственные данной местности, и абсолютно не поддающиеся никаким прогнозам.

— Ами, — в голосе Горана звучала странная неуверенность, — скажи, ты помнишь, как мы познакомились?

Тот сдвинул очки на лоб и состроил задумчивую мину.

— Подозреваю, это было в таком глубоком детстве, что припомнить уже и не получится.

— Наверное, — Горан провёл рукой по лысине, интенсивно растер лицо, — ни апопа эти энергетики не помогают! Я сегодня пытался вспомнить... пусть не детство, хотя бы юность. Только обрывки какие-то смазанные... Даже родителей не помню — ни лиц, ни голосов.

— У тебя в холле портреты висят.

— Портреты вижу, самих — не помню.

— Издержки долгожительства, — беспечно фыркнул Тотхем, — жизнь длинная — память короткая. Если так уж сильно надо, семейный архив подними.

Нил рассеянно кивнул, вроде как соглашаясь, и сменил тему.

— Где ты нашел этого Кхана?

— В «Фараоне». Да я его и не искал, он сам подошёл. Недавно в столице, пытается заводить знакомства.

— Это нормально.

— Да, но... Не похож он на провинциала.

— Это в тебе врождённый снобизм говорит, — усмехнулся Горан. — А так, если подумать, чем таким особенным мы, потомки Первых, отличаемся от простых смертных? Разве что продолжительностью жизни.

Тотхем даже не нашёлся, что ответить. Слышать от фактического правителя Джепта подобную ересь было как минимум странно.

Автомобиль свернул к научному комплексу, и Хорх тут же ударил по тормозам, чтобы не переехать выскочившего под колеса идиота с плакатом.

— Ты им докладываешь, что ли, куда собираешься? — недовольно проворчал Тотхем, разглядывая группу протестующих. — Целый месяц не видно было.

— Вот она — слава, — беззаботно рассмеялся Нил, — но ты не завидуй, тебя они тоже не любят.

— Отродья саранчи, — ворчал Хорх, — ни мозгов, ни благодарности... Надо было не тормозить.

Автомобиль проехал через ворота, которые тут же закрылись, отрезая протестующих.

— К корпусу погоды, — подсказал Тотхем, и водитель свернул в указанном направлении.

***

В конференц-зале, рассчитанном на пару сотен человек, сейчас не набиралось и десятка. Помимо Горана и Тотхема присутствовали только руководители проекта «Океан» да несколько ведущих сотрудников.

Над овальным столом, за которым расселись участники совещания, парила голографическая схема проекта, в которую периодически тыкал указкой Тотхем, объясняя присутствующим что и в каком виде должно быть сделано, чтобы получить желаемый результат. Учёные согласно кивали, время от времени задавали уточняющие вопросы, или высказывали сомнения в том, что казалось им сомнительным. Тогда глава учёного совета останавливался, подробно объяснял, почему всё так, а не иначе, и продолжал доклад.

Горан тоже периодически кивал, но больше зевал в кулак и отчаянно боролся с сонливостью. Крепчайший кофе, который ему регулярно подносила красавица Матти, если и помогал, то на каких-то несколько минут, а потом Нил снова соскальзывал в состояние на грани сна и бодрствования. Возможно, если бы он хоть что-то понимал в заданной теме, сосредоточиться было бы проще. Но он не учёный, и никогда им не был. А руководство корпорацией требовало от него познаний совершенно другой направленности. Горан совершенно точно, на уровне интуиции, или чего-то там ещё, знает, что именно, какое действие будет максимально полезно для этого мира. Он может организовать, безошибочно выбрать исполнителя, направить потоки и тому подобное, но абсолютно не разбирается во всех этих уровнях, потенциалах, экспонентах...

Собственно, это конкретное совещание вообще не нуждалось в его присутствии. Но Тотхему нужно было показать подчинённым, что глава корпорации полностью поддерживает проект. Вот он и поддерживал, отчаянно борясь со сном.

Горан с трудом мог вспомнить, как досидел до конца, и с огромным облегчением выдохнул, когда Тотхем наконец объявил перерыв.

— Полчаса, — сказал тот, выключив проектор, — потом доклад нашей прекрасной Матти Рам, и обсуждение.

Все зашевелились, заговорили, потянулись к выходу. Нил тоже поднялся, потянулся.

— Пройдемся? — кивнул он Тотхему.

— В буфет, или по лабораториям?

— На крышу.

— Там как раз нижняя граница облачного слоя, — поёжился Ами, — сыро и противно.

— Может, проснусь наконец.

Горан решительно направился к выходу, Тотхем с обречённым видом поплелся следом.

На крыше действительно было сыро, и жарко, как в банях. Тучи нависали так низко, что казалось, можно потрогать руками.

Горан потянул ворот тут же прилипшей к телу рубашки, поморщился.

— Разве здесь не должно быть прохладнее, чем внизу? — недовольно поинтересовался он.

— При нормальных условиях — да. Но сейчас всё наперекосяк. Движение воздушных потоков нарушено, поэтому ничто и нигде не работает так, как раньше.

— Это плохо?

Тотхем выглядел растерянным.

— Нил, ты меня внизу вообще не слушал? Я же объяснял...

— Это ты своим яйцеголовым объяснял: графики, формулы... Мне бы попроще.

— Попроще? — Ами почесал затылок, — Парниковый эффект у нас, если попроще. Тепло нормально не отводится. Я сейчас пытаюсь использовать как теплообменник океан, но это тоже временная мера.

— Почему? — Горан заинтересованно приподнял бровь.

— Таяние ледников, изменения климата. Поднимется средняя температура воды — вымрут некоторые виды рыб. Да и ладно бы, но экосистема уже нарушена...

— Наши предки как-то справлялись, — заметил Нил.

— Во-первых, тогда всё было по-другому. Им хоть солнце врагом не было. А во-вторых... у нас сейчас, конечно, супер прогрессивные технологии, но они заточены совершенно под другие процессы, — он крутил в руках очередную дымную палочку, но так и не собрался её подкурить, — знаешь, если мы в ближайшие пару месяцев не совершим какого-то грандиозного прорыва, то на нас как на цивилизации можно ставить крест.

Горан какое-то время молчал, глядя на крупные капли, усеивающие металл ограждения.

— Спасибо за правду, — произнёс он наконец, — но ты ведь не сдашься, правда?

Тотхем горько рассмеялся.

— Как будто у меня есть выбор.

***

Забегаловка на краю пустыни, куда Арсэт привёл Надин пообедать, очень сильно отличалась как от модных ресторанов в центре города, так и от дешёвых баров бедных кварталов, куда без охраны лучше не соваться.

Здесь всё было не так. Просто, добротно, надёжно. И спокойно. Надин и сама не понимала, откуда это чувство, но была абсолютно уверена, что ни ей, ни Арсэту здесь ничего не грозит. И не потому, что они те, кто они есть. Защищённым себя мог чувствовать любой, кто пришёл с миром.

Девушка не стала спрашивать у спутника, чувствует ли он то же, что и она, решив для разнообразия довериться интуиции. Та, правда, в этом странном мире иногда сбоила, сигнализируя о несуществующих опасностях, но уж если молчала, значит, опасаться действительно нечего.

Заведение называлось «Кочевник», и состояло из закреплённого на нескольких столбах навеса из переплетённых между собой высушенных стеблей и невысокой, сугубо декоративной ограды, защищавшей его от песков пустыни.

Внутри располагалось десятка полтора почерневших от времени тяжёлых деревянных столов с такими же скамейками, и рабочая стойка, отделявшая зал от кухни.

Посетителей в зале было немного: компания тех самых кочевников, шумных и лохматых, находились уже в том градусе, когда попытка оседлать гравилет, их основной транспорт, могла окончиться увечьем. А кроме них — несколько подростков с яркими сумками — явно сбежали с уроков. Вот и вся публика на этот час. Веселье, как и в любой забегаловке, начинается ближе к вечеру.

— Разве здесь не бывает песчаных бурь? — поинтересовалась Надин, когда они устроились за столиком. — Я не вижу никакой защиты.

Ей действительно казалось странным, что вокруг расположенного на самом краю пустыни заведения нет даже элементарного забора.

— Она не нужна, — усмехнулся Арсэт, — в центре управления погодой давно научились останавливать бури за пару атуров* от города. Удобный, безопасный мир, — в его голосе слышался горький сарказм.

К столу подошёл бритоголовый, хорошо накачанный верзила, вооруженный карандашом и блокнотом.

— Приветствую у «Кочевника», — улыбнулся он, приложив ладонь к груди, — что будете заказывать?

— А что сегодня в меню?

Пока Арсэт и разносчик решали, что из местной кухни будет наиболее подходящим для дамы, Надин, подперев крепким кулачком подбородок, смотрела вдаль.

Здешняя пустыня не была похожа ни на одну из тех, что девушке доводилось видеть раньше. А видела она их достаточно: в любом из миров, где им приходилось бывать, Арсэт всегда проводил хотя бы пару дней в пустыне, заряжаясь энергией. Так, по крайней мере, говорил он сам, впрочем, никогда не вдаваясь в подробности.

И все те пустыни выглядели примерно одинаково: бескрайние пески под раскалёнными небесами, беспощадное солнце. Может, там когда и шли дожди, но своими глазами девушка такого никогда не видела.

Здешние пески под низкими, тяжёлыми тучами казались блеклыми и какими-то застывшими. К тому же, часть барханов покрывала не менее блеклая, но всё же живая зелёная трава, отчего пейзаж казался каким-то абсурдным, неправильным.

— Нам обещают запеченого пустынного зайца с овощами и пиво местного производства, — с довольным видом сообщил Арсэт, — древние технологии, конечно, давно утрачены. Но есть надежда, что здесь пиво получше, чем с этих их огромных пивоварен.

— Всё надеешься найти тот самый вкус? — усмехнулась девушка.

— А вдруг повезёт? — Арсэт рассмеялся.

Надин задумчиво потрогала кончиком пальца губу, провела ладонью по щеке. Сейчас, когда татуировки на её лице скрывал слой косметики, она чувствовала себя неуютно. Не выделяться... Она принимала аргументы Арсэта, но ей это не нравилось.

— О чём задумалась? — поинтересовался он как бы между прочим.

— Пытаюсь вспомнить вкус пива из своего мира, — легко соврала она.

— И как?

— Не получается.

Арсэт вздохнул, а потом заговорил, глядя в сторону.

— Иногда мне кажется, что вкус, который я столько лет ищу, просто не существует. Я его выдумал, или он мне приснился... А может, он всегда был таким, как сейчас. Но то пиво я пил, когда был молод и счастлив, и именно это я ищу, а не мифический напиток...

— Рассуждаешь, как старый дед, — фыркнула Надин.

Он медленно повернул голову, без тени улыбки взглянул ей в лицо.

— Ты никогда не интересовалась моим возрастом.

Девушка промолчала, зачарованно глядя в гипнотические жёлтые глаза хищника. Интересно, если бы он был оборотнем, то кем именно? Тигром? Львом? Мифическим драконом?

— Мне несколько тысяч лет, Надин, — очень тихо произнёс Арсэт и тут же, откинув упавшую на лоб прядь, беззаботно рассмеялся. — Неплохо сохранился для старого деда?

Она раздражённо хлопнула раскрытой ладонью по столу.

— Ты хоть пять минут можешь быть серьёзным?!

— Нет, — он снова смеялся, — но я никогда тебе не врал.

Улыбка, появившаяся было на лице девушки, исчезла, сменившись подозрительностью.

— Погоди... Хочешь сказать, ты застал Первых?

Он не ответил, снова отвернувшись к пустыне.

— Арсэт?

Он предостерегающие поднял руку, и Надин тут же оставила расспросы. Было немного обидно, но она не чувствовала, что ей отказано в ответе. Скорее, не сейчас. Когда? Может, завтра. Может, через год. Понять логику этого мужчины не дано никому.

Принесли обед, и её спутник снова стал прежним: улыбался, шутил и сетовал, что и это пиво оказалось совсем не тем, что ему хотелось.

— Ты когда-нибудь каталась на гравилёте? — спросил он вдруг.

— В моём мире их нет, — немного удивившись вопросу, отозвалась она.

— Я научу, — пообещал он и тут же, ухватив девушку за руку, потащил на выход из «Кочевника».

— Арсэт, ты серьёзно?!

— Абсолютно. И прямо сейчас.

Он остановился возле стоянки гравилётов, выбрал парочку менее раздолбанных аппаратов.

— Бери, не бойся! Пока хозяева хватятся, мы уже вернёмся.

— Арсэт! — Надин сердито топнула ногой, — Что ты задумал?

Он обречённо вздохнул.

— Всё ещё не любишь сюрпризов.

Она поморщилась и вопросительно подняла бровь.

— Всё предельно просто. Возле города пустыня мертва. Мне нужно найти вольные пески. Так ты со мной?

*Атур — 5,2км