Глава 27

Гор чувствовал, что скоро взорвётся. Как-то за последние несколько не то столетий, не то тысячелетий — с календарем разобраться пока не получалось — он успел подзабыть, до какой степени несносным характером обладает драгоценный родитель. Кажется, постоянные придирки и непонимание сыграли не последнюю роль в тот момент, когда Гор соглашался на участие в авантюре Тота. Хотя, почему авантюре? До определенного момента всё действительно складывалось как нельзя лучше.

Объяснить бы ещё это Осирису. Мрачное и всем недовольное старшее божество с кислой миной слушало рассказ Тота о мире и его устройстве, и время от времени отпускало уничижительные замечания по поводу и без.

«Умный, аж жуть! То не так, сё не эдак. А самого второй раз в саркофаг упаковали и, похоже, тем же самым способом», — раздражённо думал Гор, не рискуя, впрочем, высказывать вслух подобные соображения. То, что Осириса освободили они с Тотом, ни в коей мере не отменял того факта, что саркофаг все эти годы находился в подвале его же дома, и как он туда попал, Гор не имел ни малейшего представления.

Интересно, а Сэт знает, как и почему? Логику и мотивацию этого бога понять не получалось. А очень хотелось.

Отрешившись от разговора отца и Тота, Гор мысленно полностью переключился на Сэта. С которым определённо надо бы поговорить, тут Осирис прав. Вопрос только в том, как его найти. Маат, правда, сказала, что Сэт, по его же словам, открыт для диалога, и нужно всего-лишь позвать его по имени. Выглядело нелепо, но попробовать-то можно.

Но Гор медлил, и сам отлично понимал почему. Для начала он хотел разобраться в том, что происходило между ними в прошлом, и как всё это по итогу может отразиться на настоящем. К Апопу всё! Тот Сэт, которого он помнил, не стал бы помогать с восстановлением памяти, скорее, постарался бы прибрать всё к своим рукам, пользуясь беспамятством остальных богов? Значит, изменился? Или ему скучно играть, если никто не в состоянии оценить его хитрых комбинаций? Н-да, может быть и так, и эдак. Надо звать и задавать вопросы. Конечно, никаких гарантий, что в ответ услышишь правду. Но обмануть Маат, богиню истины и справедливости — это даже Сэту никогда ещё не удавалось.

А перед глазами вставали картины из прошлого, и Гор погружался всё глубже и глубже в воспоминания.

Гор всегда знал, что его дядюшка Сэт — зло во плоти. Кажется, эту истину он впитал с молоком матери, да и тетка Нефтида, постоянно находившаяся где-то неподалеку, не забывала подливать масла в огонь. К мести взывал и невинно убиенный отец, оставшийся править царством мёртвых. Гор, правда, так до конца и не понял, по какой причине тот не захотел возвращаться в мир живых, хотя возможность была. Не желал снова связываться с Сэтом? А ведь пришлось бы, преступление требовало возмездия. Но Осирис отсиживался в царстве мёртвых, разделив трон и обязанности с Анубисом, и карающей дланью пришлось стать Гору. Они с дядюшкой колошматили друг друга с энергией, которую можно было применить на куда более достойные цели. Мир сотрясали катаклизмы, после каждой драки бойцы зализывали раны — благо, в Пирамиде полное восстановление занимает считанные часы — а потом принимались за старое. И сам Ра не знает, чем всё это могло по итогу закончиться, если бы тот эксперимент не свернули. Два неугомонных дурака продолжали разборки уже в Пирамиде, а потом Сэт ушёл. Гор тогда воспринял это, как личную победу, да и все вокруг твердили то же самое. Но была ли то действительно победа?

А ведь за всё время, что они пытались убить друг друга и строили всяческие козни, ни один, ни другой не сделали ни единой попытки просто поговорить. Что ж, сейчас самое время.

Он уже собирался выманить из кабинета Маат и уточнить, как именно нужно звать Сэта, но тут ожил коммуникатор. С этого номера ему не звонили уже очень много лет, так что Гор далеко не сразу сообразил, кто это мог быть.

— Наконец-то! — раздался в трубке взволнованный голос Таверет. — Хоть кто-то на связи!

— Что случилось, Тави? — осторожно спросил он.

— Бастет говорила, ты вернул память, Гор. — сказала она и замолчала.

— Так и есть, — подтвердил он.

— Тогда, надеюсь, что с памятью ты ещё и силы обрёл, они тебе понадобятся.

— Как всегда говоришь загадками, — бросил Гор раздражённо.

— В городе беспорядки. Народ собирается возле вашей башни. А твой ненормальный братец объявил всем, что он бог.

— Погоди, но почему Монтус...

— Монтус не отвечает, — перебила Тави. — С учётом того, что он ушёл с Сэтом, быть он может где угодно.

Гор ругнулся, хотел ещё спросить про Бастет, но Таверет уже отключилась.

Сэт. Снова Сэт! Хоть что-то в последнее время обошлось без его участия?

***

Сэт, давным давно отказавшийся от истинного имени в пользу Арсэта, в это время, оседлав сфинкса, летал над городом. Крылатый лев умел оставаться невидимым, и сейчас бесшумно скользил над заполненными людьми улицами.

Происходящее внизу Сфинксу не нравилось, он то и дело недовольно фыркал а моментами даже негромко рычал. Огромный мифический хищник, способный без зазрения сожрать того, кто не отгадает его загадку, почему-то очень не любил драк и бессмысленного насилия.

— Строили-строили доброе и справедливое общество, учили дураков, учили, и что? — Ворчал он недовольно. — Копни чуть глубже, и имеем всё тех же дикарей, не понимающих ничего, кроме кулаков.

— Как будто боги намного лучше, — хмыкнул Арсэт. — Только и делаем, что выясняем, кто из нас сильнее да божественнее.

— Вот и ответ на все вопросы, — разочарованно протянул сфинкс. — Создали по образу и подобию, а образ-то не очень.

— И не поспоришь...

— Вот и не спорь.

Сфинкс заложил крутой вираж, из-за чего всадник чуть не свалился с его спины, и вдруг резво устремился вперёд.

Арсэт не сразу сообразил, что именно привлекло внимание его товарища, но потом разглядел впереди вертолёт и пронзающие ночное небо лучи прожекторов.

— Ты знаешь, что там происходит? — спросил у него сфинкс.

— Сейчас и поглядим.

Дорога не заняла много времени, и вскоре они опустились на крышу последнего здания перед заполненной людьми площадью напротив башни «Осириса».

Арсэт тут же скатился со спины сфинкса и, присев за идущим по краю парапетом, сосредоточился на происходящем.

Первым, кого он заметил, оказался Анубис. Тот парил над толпой, стоя на непонятно как державшемся в воздухе диске, и вещал, вещал, вываливая на неподготовленные головы слушателей тонны отборнейшего бреда, разбавленного крупицами правды. Арсэт и сам навскидку насочинял бы не хуже. Другой вопрос, что сам Анубис никогда не отличался особым красноречием, и на импровизацию в принципе не способен. Ну, хорошо, раньше не был способен, а со временем даже боги меняются. Другой вопрос, что в их последнюю встречу ничто не намекало аж на такие изменения. Впрочем, речь — это всего-лишь речь. Её всегда можно написать заранее. Но оратору нужна харизма, а её у Анубиса не было и нет, несмотря на эффектный вид. Тогда почему его так внимательно слушают?

Ещё несколько минут наблюдений, и Арсэт получил ответ и на этот вопрос. Гипнотическое воздействие. Редкий талант, на самом деле. Интересно, он сам это делает, или кто-то помогает? Вопрос отнюдь не риторический, но сейчас не самое подходящее время для поиска ответов.

Закончив пламенную речь, Анубис царственным жестом указал на вход в здание «Осириса», и толпа тут же рванула вперёд. Звук разбитого стекла, крики, стрельба.

— Скажи, Сэт, ты этого добивался? — спросил сфинкс.

***

Собек остановился только возле «Кочевника».

Едва спрыгнув с гравилета, Монту схватился за коммуникатор. Пробежав глазами первые несколько сообщений, он забористо выругался и ухватил за рукав собравшегося, было, отойти в сторону товарища.

— Транспорт какой-нибудь есть? Срочно!

— Есть запасной гравилет, — кивнул Собек.

— Давай! В городе попытка переворота, а меня носит Апоп знает где.

— Жди.

Собек скрылся за зданием, а Монту принялся торопливо обзванивать всех, до кого получалось достать. Задавал вопросы, выслушивал отчёты, раздавал задания. И хмурился всё больше.

Трижды проклятый Сэт! Провёл как мальчишку! А теперь резвится от души, будь он неладен. Чтоб такая заваруха, да без него... Ну ничего, хитрюга, ещё посмотрим, кто кого.

— Осторожней с молниями! — из-за угла появился Собек, придерживая ещё один гравилет, немного меньше, чем его собственный аппарат. — Сожжешь тут всё, кто восстанавливать будет?

Монту разжал кулаки — искры, сыпавшиеся с его рук, исчезли. А он и не замечал, пока не сказал Собек.

— Ничего твоей забегаловке не сделается.

— Бери технику и полетели.

Собек передал ему руль и вскочил на свой аппарат. Он всегда считал себя миролюбивым и не драчливым, но это если его не трогать. А беспорядки в городе в любом случае касаются всех, а значит, и его тоже.

Уже направляя гравилет в ведущую к центру улочку, Собек обратил внимание на одну странность. В пустыне он явственно видел, что начинает светать. Но рассвет как будто решил так и остаться за пределами города, и сейчас над улицами столицы нависали тяжёлые, абсолютно черные небеса. И это пугало.

Улицы со стороны пустыни выглядели спокойными и безмятежными, как будто и не происходило в городе никаких беспорядков. Впрочем, Фабрика, откуда во все времена и начиналась любая смута, находилась на противоположном конце города, и до неё ещё надо было добраться. Лучше, конечно, с подкреплением.

Подкрепление, тоже все на гравилетах, которые постоянно использовались для патрулирования, ждало на границе центрального района. Лично зам, ненавидевший кабинетную работу и постоянно рвавшийся погеройствовать, его отборная шестёрка штурмовиков, и, к немалому удивлению Монту, Шу — личный секретарь Горана.

Невысокий, хрупкий, выглядевший вечным мальчишкой, сейчас он был одет в такую же черную форму, как и все остальные, а в руках сжимал последнюю модель скорострела.

Монту встретился с ним глазами, и поймал жёсткий, полный решимости взгляд. Интересоваться, умеет ли он пользоваться оружием моментально перехотелось. На языке вертелся совсем другой вопрос, но задавать его в присутствии непосвящённых было бы опрометчиво.

— Они убили мою невесту, — неожиданно сказал Шу. — Прости, Монту, я больше не наблюдатель. Это личное.

Шу говорил не так уж и тихо, но никто, кроме них троих, похоже, ничего не услышал.

— Ты и не терял память, правда? — спросил Монту, опуская соболезнования, в которых был совершенно не силён.

— Терял. Но у меня была страховка на случай непредвиденной потери информации, так что восстановился гораздо быстрее, чем остальные. Если нужно заполнить пробелы, я могу открыть записи.

— Позже, — кивнул Монту. — Когда всё закончится.

Отряд двинулся к центру.

— Где остальные? — спросил Монту у зама.

— Кто где. Часть ребят на улицах, сторожевым псам помогают. Часть в башне, отбиваются. Там их штурмуют, требуют Горана выдать. Не знаю, сколько ещё продержатся. Говорил вам, нужно набрать ещё несколько групп! — В голосе зама звучал неприкрытый упрёк.

— Разгребемся с нынешней ситуацией — наберём, — пообещал Монту. — Выяснили, как прототипы дисков попали в руки Нуби?

— Вы слишком много хотите, шеф, — поморщился зам. — Предполагаю, что здесь не обошлось без Керами. Я уже предупреждал, что этот тип не внушает мне доверия.

— Если это действительно он, тогда, боюсь, мы его уже не увидим.

— Думаете, сбежал?

— Если не совсем дурак.

Монту поднял руку, пресекая дальнейшие разговоры и уверенно направил гравилет в боковую улочку. Остальные — следом. Здесь всё ещё никого не было, но воздух, казалось, искрил от напряжения. Чутьё, не имевшее ничего общего с человеческим, настойчиво и целенаправленно вело его прямо к очагу противостояния.

***

Пользуясь тем, что внимание всех присутствующих сосредоточено на самопровозглашенном божестве, Сифан добрался до угла здания и, не оборачиваясь, устремился к вожделенной двери. Он слабо представлял себе, что будет делать, когда попадет в здание, или куда бежать, если дверь окажется запертой, а его допуск не распространяется на этот вход. Да и думать о последнем варианте совершенно не хотелось.

До двери оставалось каких-то пять шагов, когда его довольно грубо ухватили за локоть. Сифан попытался вырваться — бесполезно, руку словно клещами сдавили.

— Куда разогнался, такой шустрый?

Сифан посмотрел на удерживавшего его человека, и тут же увидел, что тот не один. Ученого обступили четверо крупных подкачанных молодчиков, одетые в типичные для обитателей Фабрики кожаные куртки и тяжёлые ботинки. Правда, имелись и отличия. Волосы у всех четверых коротко острижены и аккуратно зачесаны назад, что слабо вязалось с расхлябанным шиком «фабричных», а ещё у каждого на правом рукаве красовалась повязка из куска золотистой материи.

— Надо же, божьи посланники, — презрительно протянул Сифан.

Он уже понял, что до заветной двери ему не добраться, да и есть ли шанс спастись в здании, которое с минуты на минуту начнут штурмовать? И, в общем-то, не так и сложно просчитать, что эта компания с ним сделает. Но страха почему-то не было, только злость, отчаянная и бесшабашная.

— Ух ты! — почему-то восхитился один из «посланников», — На него шум не подействовал!

— Гаденыш! — Выплюнул второй. — Как он так? Бес же говорил: действует безотказно.

— Вот Бес пусть с ним и разбирается, — резюмировал тип, который держал Сифана и завернул тому руку за спину. — Давай, двигай!

Сифан послушно сделал шаг вперёд, а потом ударил ногой назад, стараясь попасть громиле по колену. Приём, который показывал один из мальчиков Монтуса, был предельно прост в исполнении, но не получилось. Ноги там, где она должна была оказаться, не обнаружилось, и замах ушёл в никуда. Зато руку тут же сильно дёрнули вверх, отчего Сифану пришлось согнуться. Боль оказалась настолько резкой и неожиданной, что он взвыл в голос.

— Давай без фокусов, — посоветовал мучитель. — А то до Беса можешь и не добраться.

Для убедительности он подтолкнул Сифана в спину, и тот послушно пошёл вперёд, больше не думая ни о каком сопротивлении. Вот предупреждал Монтус: не шастай по ночам, не ищи неприятностей. Мудро и справедливо, только что делать, когда неприятности сами его находят? Почему-то вспомнилось, что он так и не успел рассказать Тотхему о своём открытии. Получится ли? Ами, конечно, умный, сам отлично разберётся в недрах компьютера подчинённого и придумает, что со всем этим делать. Только как же хочется самому увидеть результаты, хоть одним глазком взглянуть, как тают тучи над Джептом, и всё вокруг заливает солнечный свет.

Обойдя башню, компания нырнула в узкий ход между какими-то техническими зданиями. Сифан знал, что все они так или иначе имеют отношение к корпорации, но никогда не интересовался, что именно там находится. Сейчас подумалось, что зря не проявлял любопытства. Глядишь, придумал бы, как выкрутиться.

Впрочем, техзона скоро закончилась, и они вышли на огороженную забором вертолётную площадку. Сифан покрутил головой в поисках загадочного Беса, но его тут же подтолкнули в спину, заставив идти дальше.

Дальше пошли очередные дворы, в которых Сифан уже неплохо ориентировался, но шансов удрать по прежнему не наблюдалось.

Свернув под очередную арку, компания остановилась как вкопанная. Узрев причину остановки, Сифан глазам своим не поверил: на дороге, легко поигрывая сразу двумя мечами, стояла уже знакомая беловолосая воительница.

Заметив Сифана, девушка раздражённо дёрнула плечом.

— В третий раз я сама тебя прибью, чтоб не мучился, — пообещала она и, больше не теряя ни времени, ни слов, ринулась в атаку.

Если кто и собирался защищаться, или бить в ответ, то просто не успел. Скорость, с которой двигалась воительница, была запредельной, а её движения так и вообще казались смазанными. Вот только что стояло трое агрессивных и совсем не мелких парней, а в следующий момент они уже лежат, глядя в небо ничего не видящими глазами. Четвертый, правда, успел прикрыться Сифаном, но это его не спасло. Девушка дёрнула из волос заколку, и смертоносный снаряд вошёл прямо в глаз молодчику. Тот выпустил Сифана и схватился за лицо, отступил назад. Потом раздался хрип, и за спиной глухо шлёпнулась о землю тяжёлое тело.

Сифан посмотрел назад, увидел ещё одного мертвеца... К горлу подкатил тугой комок, и его вырвало прямо на тело того, кто ещё минуту назад вёл его на расправу.