Глава 28

Бастет шла пустынными, разоренными улицами ночного Атона, и чувствовала, как на загривке встаёт дыбом шерсть, а в душе поднимается злость. Пожалуй, если бы в человеческой ипостаси у неё имелся хвост, она бы сердито молотила им по бокам. Но чего нет, того нет, а промежуточная форма с человеческим телом, кошачьей головой и тем самым хвостом сейчас казалась ей не лучшим вариантом, да и раньше она предпочитала использовать её исключительно для всякой ритуальной чуши.

Город, который она всей душой любила, в обустройство которого вложила много сил и частичку души, был сам на себя не похож. Разбитые витрины, вырванные с мясом вывески, потухшие фонари, и совершенно непонятно откуда взявшийся мусор. Какие-то бумажки, жестянки... Как будто специально набросали!

И ни души! Конечно, в такое время большинство людей спит, но вряд ли в эту ночь кому-то действительно удалось уснуть. Тогда вопрос: где люди? Понятно, часть — там, на площади перед башней. Шум, доносившийся даже с такого расстояния до острого кошачьего слуха, звучал тревожно и настораживающе. Но не мог же там собраться весь город? Должны же остаться те, кто не подвержен массовому гипнозу. Хотя, вряд ли стоит искать их на улице. Скорее всего, прячутся по норам, в надежде пересидеть беспорядки в безопасности. Что ж, вполне понятная тактика, но не доступная для тех, кто в ответе за этот город и этих людей.

Бастет помнила об этой ответственности даже оставаясь оторвой Бассой, но бегала от неё, как могла. Кошка, которая гуляет сама по себе и живёт по собственным правилам. Ей так нравилось, и никого, кроме брата, её образ жизни совершенно не напрягал. В конце концов, среди потомков Первых, коими они себя так долго считали, всегда хватало тех, кто готов был заботиться о простом народе и решать чужие проблемы. Ну, вот и дорешались. Те, о чьем благе вы так радели, спят и видят, как бы вас свергнуть. Наивные глупцы почему-то возомнили, что отлично заживут без корпорации!

Самое смешное, что постоянно крутившаяся среди кочевников, Басса отлично знала и о настроениях в массах, и о том, откуда ветер дует. Она, помнится, даже попыталась поговорить об этом с Гораном. И что? «Не волнуйся, у Монтуса всё под контролем». Хорош контроль! И где сам Монтус? Пожалуй, если бы глава СБ попался ей прямо сейчас, кошка бы не преминула вцепиться когтями в его самодовольную рожу. Не спасло бы и то, что он — бог войны. Вот пусть теперь и воюет, раз вовремя не пресёк!

Бастет вдруг резко остановилась и замерла, прислушиваясь к доносившемуся со стороны площади шуму. Что-то поменялось. Что? Даже с её слухом деталей с такого расстояния не разобрать. Кошка сердито фыркнула, тряхнула головой, и вдруг услышала:

-... Истинный сын Осириса, бог Анубис...

— Срань крокодилья! — от души выругалась Бастет и поторопилась вперёд.

Нуби... Анубис! Кто бы мог подумать! То есть, подумать было можно, кому, кроме короля ночных призраков, мутить воду? Но Бастет слишком хорошо знала этого родственника, и понимала, что сам он может планировать свержение корпорации до бесконечности, но вряд ли сам готов сдвинуться с места. Насколько она знала, Нуби всегда был координатором и мозговым центром в своём тёмном царстве, но никогда ни в чём не участвовал лично, предпочитая, чтобы грязной работой занимались его подчинённые. Он и с криминалом-то связался исключительно из-за своих разногласий с Гором и Монту. Бастет действительно не знала, в чём там дело. Прежний Анубис никогда не пытался оспорить власть брата, вполне довольный собственным местом в божественной иерархии. А на Джепте ему вдруг захотелось большего. Только кишка тонка оказалась, и хватало «короля» разве что на мелкие гадости.

А тут — посмотрите-ка! Внаглую заявить о своей божественности и вести народ на баррикады. Бастет бы в жизни не поверила, что он дошел до этого самостоятельно. Значит, помогли. Кто? Неуловимый Сэт? Как вариант, но у кошки была более подходящая кандидатура на роль главного возмутителя спокойствия. Бес! В его способностях творить неразбериху и устраивать беспорядки на ровном месте, Бастет никогда не сомневалась.

Зачем ему это? Что ж, в этом случае за ответами далеко ходить не надо. Мелкий, слабосильный божок всегда любил напакостить исподтишка, а потом наблюдать за тем, что из этого вышло, и это просто по велению души. А в данном случае у него ещё и вполне приличный повод имеется. Его ведь действительно совершенно сознательно не забрали с Земли. Перед этим Бес умудрился разругаться практически со всеми, начиная с Осириса и заканчивая флегматичным и совершенно неконфликтным Собеком. В общем, решили, что никому в Божественной пирамиде такое счастье даром не нужно. И Бастет ушла вместе со всеми, не сказав ни слова в защиту супруга. Тогда ещё супруга. Позже она обратилась с просьбой к Ра, и тот аннулировал их брак. Чего Бес ей тоже не может простить. Так что у мелкого пакостника действительно полным полно поводов мстить им всем, включая того же Анубиса. И если сейчас Бес каким-то образом ему помогает, то исключительно ради того, чтобы столкнуть его лбами с Гором, а потом станцевать на костях проигравшего, не забыв насолить победителю.

Бастет снова остановилась. А ведь ей решительно нечего делать на площади! С зарвавшимся Анубисом есть кому разобраться: Гор, Монту, да хотя бы и Тот! Хоть и учёный, но подраться не дурак. А у неё теперь другая цель: найти Беса. В конце концов, это личное.

***

Из переулка выбежала группа вооруженных битами молодчиков и чуть ли не лоб в лоб столкнулась с Монтусом и компанией. Пришлось разворачивать гравилеты и экстренно тормозить, чтобы избежать травм.

— Ручные шавки Горана! — выкрикнул кто-то.

Подогретая алкоголем и безнаказанностью компания, не тратя времени на оценку обстановки, тут же ринулась в бой.

— Стрелять на поражение, — хладнокровно распорядился Монту.

У него не было ни времени, ни желания разбираться с зарвавшейся чернью, но пока ещё хватало самоконтроля, чтобы не начинать вершить суд собственноручно. Сейчас он стремился остановить беспорядки, а не устроить грандиозную бойню. И он отлично знал: стоит отпустить самоконтроль, и бойня-таки случится. Потому бог войны сжал кулаки, сдерживая рвущиеся с пальцев молнии, и предоставил другим возможность разобраться с ситуацией.

— Жестоко, — заметил Собек, глядя, как безопасники разбираются с нападающими.

— От них за атур разит кровью тех, кого они убили до встречи с нами. Быстрая смерть для них — милосердие. В реалиях Египта их бы ещё долго пытали, но здесь у нас вроде как гуманное общество.

— Почему вроде?

— Было бы гуманное, мы бы здесь не оказались.

Шу, так же, как эти двое, так и не вступивший в бой, шумно выдохнул.

— Говорил Тоту: снизь уровень агрессивности и повысь порог внушаемости. Да где там, чистота эксперимента ему важнее была! Вот и имеем.

— Тот в этом лучше разбирается, — примирительно заметил Собек. — Вообще, не случись этой амнезии, всё было бы хорошо. Ты, кстати, не в курсе, из-за чего всё произошло?

— Ты о беспорядках или об амнезии?

— Значит, не в курсе, — жёстко оборвал Монту. — Впрочем, зачем оно тебе сейчас? Переживём эту ночь, тогда и виноватых поищем.

— Да ладно, тебе-то чего бояться? — хмыкнул Собек.

— Того же, чего и остальным. Боги бессмертны разве что в человеческих мифологиях, и то не всегда.

— Но убить тебя может только другой бог, — заметил Шу.

— Ну так за происходящим и не простой смертный стоит. И, как мне кажется, этот тип успел подготовиться.

— Имеешь в виду Сэта?

— И его среди прочих.

Ни Шу, ни Собек не придумали что сказать, а в следующий момент путь оказался расчищен, и все снова вскочили на гравилеты.

Монту, мягко отодвинув зама в сторону, на сей раз сам возглавил отряд. Тот, конечно, пытался возражать, но с Монту не поспоришь.

— Уволю! — Рявкнул шеф СБ, и заму не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться.

— Собек и Шу сразу за мной, — продолжил командовать Монту. — Остальным без особой необходимости не высовываться.

Комментировать , почему так, а не иначе, снова не стал. Не объяснишь же подчинённым, что оружие простых людей его не возьмёт, а против тех, кто действительно в состоянии причинить ему вред, помощники вообще бессильны. Поймав себя на этой мысли, Монту криво усмехнулся. Когда, спрашивается, бога войны волновали такие мелочи, как жизни смертных? Постарел и размяк...

Монту опасался, что к башне корпорации им придется прорываться с боем, но вопреки ожиданиям, они так больше никого и не встретили. Это настораживало, заставляло подобраться и быть готовым к худшему.

Чем ближе к площади, тем громче гул. Где-то бьют барабаны, вдохновенный голос вещает, какое зло — корпорация, и что нужно сделать, чтобы свергнуть узурпаторов. Монту ещё успел подивиться детской наивности местных революционеров, как вдруг сзади раздался жёсткий, металлический голос зама.

— Спускайся с гравилета, Монтус. Без глупостей, ты под прицелом.

— Какого Апопа, Бондис? — холодно поинтересовался Монтус, но с гравилета всё же слез. Конечно, даже выпущенная в голову пуля его не убьёт, но из строя на какое-то время выведет. А регенерация — процесс болезненный и далеко не мгновенный.

— Я обменяю тебя на Горана! — с нотками блаженного объявил зам.

Монтус медленно развернулся, держа руки так, чтобы их было хорошо видно.

— Это что, шутка? — спросил он, хотя уже и понял — нет. Не шутка.

Глаза что у Бондиса, что у его людей были совершенно безмысленные, как будто разум покинул всех одновременно.

— Ментальное воздействие, — шепотом пояснил Шу, и вдруг направил оружие на Монту. — Тебе придется подчиниться!

— А с тобой-то что?! — пораженно выдохнул Монту.

— Надоело быть на третьих ролях, — пояснил тот с беспечными нотками. — Давай, оружие на землю!

Монту не двигался с места, ожидая, что будет дальше. Гаденыш! Мелкий гаденыш! Что должно было случиться со светлым и добрым божеством, чтобы он пошел против своих же?

— Ментальное воздействие — твоя идея? — отрывисто спросил Монту.

— Ну не Анубиса же! Ему подобное просто не доступно. Жаль, боги защищены от подобных штук.

— Жаль, — согласился Собек , успевший вплотную приблизиться к Шу, и опустил тому на голову тяжёлый кулак.

В следующий момент оба бога уже разбирались с попавшими под воздействие бойцами, точными ударами отправляя каждого в нокаут.

— Очухаются, — прокомментировал Монту, стоя над бесчувственным Шу.

— Какое-то время проваляются, — пожал плечами Собек. — А потом, глядишь, уже с нормальными мозгами проснутся.

— Надеюсь, — Монту пнул ботинком предателя. — С этим что делать?

— Ну, свяжи его, если считаешь нужным. Убивать всё равно не станешь.

— С чего бы вдруг? — ворчливо поинтересовался Монту.

— Допросить захочешь, знаю я тебя.

— И то верно.

***

Стоя на диске, Анубис смотрел вниз, на подвластную его воле толпу, и упивался происходящим. Как же здорово, как упоительно быть богом! Какой непередаваемый кайф — управлять людьми и видеть, что они послушны тебе, как струны магрии пальцам умелого музыканта! Почему, по какой дурацкой причине он так долго откладывал этот момент? Не верил в собственные силы? Боялся проиграть в прямом столкновении Горану? Впрочем, тогда он действительно не понимал, кем является на самом деле, не осознавал собственных сил! Но сейчас, когда память, спасибо Арсэту, вернулась, он наконец-то осознал, что всё должно быть именно так!

Он — старший сын Осириса, и именно он имеет право на трон. Он, а не выскочка Гор! Хватит, Анубис достаточно долго оставался в тени, управляя Царством мёртвых, и лишь издалека наблюдая за реальной жизнью. Теперь он готов править живыми, а это куда интереснее. А Гор, если захочет, пусть отправляется в загробный мир. Папаша будет просто счастлив лицезреть любимого сыночка в своей вотчине.

В том, что легко справится с ничего не помнящим Гором, Анубис не сомневался. А даже если братец и успел вернуть память... Вряд ли он готов к реальному бою.

Люди внизу уже сломали двери и выбили окна в нижнем этаже башни, и теперь, не встречая особого сопротивления, прорывались внутрь. Конечно, ни Гора, ни Монту там сейчас нет — что бы они делали на работе под утро? — но в башне по любому есть, чем поживиться. Вот пусть народ и развлекается.

А сейчас настало время для следующего акта спектакля.

Анубис картинно воздел вверх руки и закричал:

— Гор! Ты слышишь меня, Гор! Настал час расплаты! Выходи на бой!

В общем, Анубис был уверен, что никто ему не ответит. Жилище Гора находится в квартале Первых, уже за чертой города, и туда точно не доходит шум с площади. Так что спит Гор, а когда проснется, что-то менять будет уже поздно.

— Гор! — снова крикнул Анубис. — Вызываю тебя на бой! Гор! Гор!!!

В следующий момент Анубис его увидел.

Гор. Это действительно был Гор, не Горан. Он даже оделся во вполне традиционном для древнего божества стиле: белоснежная набедренная повязка, украшенные каменьями золотые наручи, на груди — массивная цепь с жуком Скарабеем.

Легко ступая, Гор двигался прямо к Анубису. Толпа ему нисколько не мешала: с совершенно божественной невозмутимостью, наплевав на все мыслимые и немыслимые законы физики, Гор шёл прямо по воздуху. Люди внизу останавливались, задирали головы, да так и застывали с раскрытыми от удивления ртами.

— Глотку побереги, — пренебрежительно бросил Гор, зависнув в воздухе прямо напротив Анубиса. — Вот, собственно, и я. Драться будем сразу, или для начала объяснишь, чего ты вдруг решил революцию устроить?

Сказать правду, Анубис даже немного растерялся. Готовясь к этой встрече, он просчитывал кучу разных вариантов, прикидывал, как всё это будет, что скажет он, что ответит Гор. Но к такой возмутительной наглости он оказался не готов. Тем не менее, говорить нужно. Особенно с учётом того, что народ внизу, забыв о башне, внимательно следит за их разговором, а значит, проиграть нельзя никак, даже в словесной перепалке.

— Народ недоволен, Гор, и требует ответа! — Веско произнёс Анубис.

— Продолжай.

— Народ требует вернуть ему солнце! Тучи, созданные тобой и Тотом, закрывают мир от глаз Ра! Какие такие темные дела ты пытаешься скрыть от главы дома Атума?

— Что-то ещё? — Поинтересовался Гор, даже и не думая отвечать на заданный вопрос.

— Конечно! Ты узурпировал власть на Джепте. Ты довел мир до грани катастрофы. Ты — никудышный правитель. И ещё. Где наш отец? Что ты с ним сделал?

Гор, насмешливо подняв бровь, смотрел Анубису прямо в лицо, молчал. Просто молчал, заставляя противника нервничать и чувствовать себя не очень уверенно.

— Отвечай! — потребовал Анубис.

— Да отвечу, конечно, — вздохнул тот. — Вопрос в другом: после этого ты отцепишься? Разгонишь всех по домам, и заживём как прежде?

— Как прежде уже не будет! — отрезал Анубис. — Твоё время закончилось!

— Тогда зачем тебе мои ответы, если сам всё уже решил, и выводы сделал?

— Чтобы люди узнали правду!

Гор невесело рассмеялся.

— А ты уверен, что узнав правду, люди выберут тебя?

— Уверен!

— Потому и пользуешься гипнозом? Кстати, чем ты купил Шу? Ментальное воздействие — это ведь по его части.

— Шу? Не поверишь, он сам пришел! Так что если даже твой драгоценный секретарь предпочел иметь дело со мной, то что говорить про остальных?

Гор промолчал. Он смотрел вниз, на людей, наблюдающих за происходящим и боящихся пропустить хотя бы слово, и думал. Думал о том, что совершил множество ошибок, начиная с того момента, когда отказался говорить народу правду о надвигающейся беде, и кончая тем, что проморгал Шу. И так, по мелочам. Конечно, всё это можно будет исправить, но потом, когда разберётся с Анубисом и последствиями того, что тот успел наворотить.

— Ответы... — медленно проговорил он, снова подняв глаза на Анубиса. — Все твои вопросы — полный бред и игра на публику. Тебе не нужны ответы, тебе нужен повод меня унизить и захватить власть. Однако ты спрашивал, что с нашим отцом.

— Именно! Где наш отец, Гор?!

С той стороны, откуда пришел Гор, в воздух поднялся гравилет. За рулём сидел Тот, а вот из-за его плеча выглядывало очень знакомое и крайне недовольное зеленокожее лицо с черной бородой.

Анубис понял, что пропал. Не поможет ни Бес, ни Шу, ни армия подручных. Быстрый на расправу Осирис может низвергнуть его в Царство мертвых прямо отсюда, и никто ему не сможет помешать. Но он слишком долго шёл к своей цели, и не собирался так просто отступать. Пусть даже придется драться с отцом и братом одновременно, пусть эта борьба заранее обречена на провал. Он должен хотя бы попытаться.