Из черновика: Бездна

Это была темница. Без решёток, без камня и надзирателей, без стен и дверей. Только тьма и одиночество.

В этом месте существовало само понятие пространства. Хирш мог определить верх и низ, хотя никакого подобия пола здесь никогда не было. Он мог ходить, но ноги его опирались на пустоту. Мог летать, ведь призрак должен уметь нечто подобное. В собственной смерти юноша не сомневался. Он не дышал, в этом не было нужды. Не испытывал боли… Но испытывал страх.

- Это моё посмертие? Это моё наказание? – вопрошал дух.

Ответа не было. Он даже не слышал собственного голоса. В этой тьме звуки не существовали.

Оставалось только ждать…

И чем дольше он ждал, тем тревожнее ему становилось. Что-то в его нынешнем состоянии было неправильно. Он не обрёл даже того посмертия, что ждало даже самых ужасных грешников. Его судьба оказалась намного хуже.

Оно было рядом. Вся окружающая тьма была пропитана неведомой сущностью. Чуждой, пугающей, омерзительной. Где он оказался и почему? Хирш жаждал узнать ответ, всё глубже погружаясь в пучины ярости и отчаяния. Они охватывали саму его суть.

Внезапно он услышал шёпот у себя в голове, и гнев тут же утих. Он был больше не одинок, и пусть даже юноша не мог разобрать слов, ему стало легче. Он не один, рядом есть…

Тут пришло озарение: а ведь рядом была лишь темнота. Впрочем, нет, теперь Хирш осознавал: окружавшая его субстанция не являлась ни тьмой ни пустотой. Это было нечто иное, некая чуждая самому мирозданию материя... И шёпот тут же подтвердил его догадку.

Тьма меняла его, проникала в самую его сущность. Настало время, и Хирш осознал, что его дух растворяется в окружавшей его чуждой субстанции, и тьма (точнее нечто на неё похоже) заполняет его душу. Он сам и всё его существо изливалось во мрак, а пустую оболочку заполняло… Нечто.

Процесс этот был постепенен, и бедняга смог прочувствовать весь ужас уготованной ему судьбы. Ибо чем больше становился он частью этого безумного чуждого бытия, тем лучше воспринимал его. Он так и не смог осознать природу силы, изменявшей самую его душу, зато узрел других заключённых этой богомерзкой тюрьмы. Тех, кто попал сюда вместе с ним и тех, кто был здесь куда дольше… Последние представляли из себя нечто столь омерзительное и ужасающее, что будучи живым Хирш бы попросту сошёл с ума от одного их присутствия. Но, увы, призракам такая роскошь была недоступна.

Шёпот становился всё громче. Шёпот сливался с его собственными мыслями, заменял их.

В последнем проблеске своего собственного ужаса, дух закричал. И на сей раз даже услышал собственный крик… Столь чуждый и омерзительный.

Существо не имело собственных желаний. Существо не имело собственных мыслей. Оно ждало, вместе с тысячами своих собратьев. Таких же, как оно само. Они не были точной копией друг друга, но разве это имеет значение? Оно помнило прошлое того, кем когда-то было. Жалкий человек по имени Хирш. Жаждущий силы юнец. Глупый и испуганный. Лишь форма, не более того. Оболочка.

Существо ждало с нетерпением. У него не было собственных желаний, не было собственных мыслей. Одно из многих, сгусток, который бедный человечишка назвал бы «частью общего разума».

Оно ждало мига, когда сможет вернуться туда, где когда-то появился на свет этот Хирш. У него не было собственных желаний, но сама сущность его была предназначена для разрушения и поглощения… всего.

Оставалось лишь ждать.

Хирш не был уверен в собственном существовании. Даже будучи духом, он всё-таки оставался самим собой. Теперь же… Его «Я» будто разлетелось на мириады осколков, продолжая при этом поддерживать загадочную связь. Его больше не существовало в привычном смысле слова. Но он был…

Как были и другие.

Он видел своих товарищей, других учеников из башни, и других… Впрочем «Видел» не совсем верное понятие, он просто знал про них, ибо они воссоединились в той бездне, в которой они теперь обитали. Но возможно, это были лишь воспоминания. Осколки навек потерянного Я.