Бойся своих желаний!

Двадцатые числа декабря. Плохая зима, дурная. Нет снега, даже холода нормального нет. Новый год на носу, но никакого настроения. Особенно у Петьки Мишутина. Он идёт домой из школы. Один. Сегодня должна была быть игра, но Гришка, дебил такой, недавно сломал себе палец. Как и где не сообщает, секретничает. Сегодня идёт гипс с него снимать, не до игры ему нынче. Хорошо хоть с травмой играть соглашался.

И Татьяна тоже домой пошла. Наташа сегодня дома, и их маленькая студия вновь превратилась в жилую квартиру. Идти в отчий дом не доставляло девушке особого удовольствия, но у неё хотя бы было чем там заняться. А вот Петька идёт домой с совершенно дурным настроением и ещё более неприятными предчувствиями. На улице начинается мерзкий зимний дождь. Но к счастью, парень успевает дойти до дома особо не промокнув.

Квартира. Алкогольные ароматы витают в воздухе. Слышно лёгкое невнятное пение. Несколько шагов, чтобы оказаться на кухне, и увидеть... Да, мать сидит с отцом за столом. Перед ней – водка, сама она – в дрова. Да и отец не лучше. Поют песни своей молодости. На сына – ноль внимания.

Тут бы рассказать про нервный срыв Пети, на базе его детской психологической травмы. Про долгое бегство в дождь, про скитания по улице и холод. И, наконец, как он, неприкаянный, приходит к Наташе, и просит его приютить. Но... Этого не будет. Взрослые и более-менее адекватные люди так не поступают.

Для начала – очень глупо убегать в дождь, да ещё и с пустыми руками. Вместо этого, Петя отправился к родителям в комнату, и достал большую спортивную сумку. Куда тут же принялся сбрасывать всяческие учебники, бельё, одежду... Все вещи, которые парень мог обозначить как необходимые. Ещё набил свой школьный рюкзак. И только после этого отправился к Наташе. Без сумок. Да и дождь уже почти кончился, так что челобитствовать о приюте Мишутин пришёл почти сухим.

– Я просто не могу там оставаться, – объяснял он ей. – Пока они пьют оба – это ужас. Я просто не выдержу!

– Их нельзя как-нибудь образумить? – уточнила женщина.

– Бессмысленно. Если уж у бабушки тогда не получилось...

– Неожиданно, конечно, – задумчиво проговорила она.

– Пожалуйста! Я буду по дому помогать! Всё делать, что скажете.

– Ты ставишь меня в неловкую ситуацию, понимаешь? Одинокая женщина, к которой переезжает жить школьник, это немного странно.

– Извините. Но...

– С другой стороны и прогнать тебя было бы подло. Хорошо, я впущу тебя пожить. Правила прежние. Спать будешь на диване. Моя комната – под запретом. И это будут не все правила.

– Да я на всё согласен!

– Хорошо. Тогда подожди меня, я соберусь, и мы поедем за твоими вещами.

– Поедем?

– А ты не знал? У меня есть машина.

– Вообще-то нет.

Сильно долго ждать не пришлось, Наташа не стала прихорашиваться. Она даже сидя дома в выходной день, не позволяла себе слишком сильно распускаться. Они отправились на парковку, а оттуда к Пете домой. На колёсах.

– Сколько тебе нужно времени, чтобы вещи забрать? – спросила Наташа.

– Минуты хватит!

– Мало ли, чего твои родители учудят. Уточняю когда на помощь идти.

– Они меня даже не заметят. Наверное, уже отрубились, – мрачно спрогнозировал Петя.

Но нет, родители были в себе. Из кухни до сих пор доносились два пьяных голоса, на разный лад повествующие о зеленоглазом автомобиле. Петя не сдержался, и смачно сплюнул в пол. Некрасивый жест, но... Скоро в этой квартире будет твориться и чего похуже. Парень прошёл в свою комнату, взял рюкзак и сумку. Немного постоял, думая, не забыл ли чего-то. Может, стоило написать записку? Да, пожалуй...

Вот так и покинул бедный Мишутин отчий дом. Под песню "Зеленоглазое такси", исполняемую двумя пьяными телами, что когда-то подарили ему жизнь. На столе в его комнате осталась бумажка с сообщением.

«Пошли вы нахуй!» – гласило оно.

Впрочем, прочтут его ещё очень нескоро, в этом он не сомневался.

– Всё! Всё что мог забрал. Если надо – ещё наведаюсь. Вряд ли они прямо сразу всё разгромят, – сообщил Петя Наташе.

Женщина кивнула ему, и Петя уселся на переднее сидение.

– Поехали? – спросила она.

– Да. Поехали.

Такое вот прозаичное прощание с домом. Петя был уверен: сюда он больше не вернётся. То есть зайти-то зайдёт, и может даже не один раз. Но вернуться – нет. Очень ему хотелось бы, чтобы... Что-то случилось. Что-то особенное, важное. Да хоть бы снег пошёл, хоть как-то отмечая этот момент для мира. Но ничего такого. Жизнь, порой, бывает до отвращения прозаична.

Впрочем, снег всё-таки явил себя, но уже на следующий день. Петя, впервые раз за долгие годы, проснулся не в своей комнате. Встал, посмотрел в окно. За ночь Кречинск начало заметать. С неба падали крупные хлопья. Красиво было. Из окна его новой комнаты было приятно смотреть на город. Особенно, когда падал снег.

– Может, всё-таки ляжет к Новому году, – услышал Петя голос Наташи.

Обернулся. Она стояла в метре от него. В белом халате и с чашкой в руках. Впервые Мишутин увидел эту женщину слегка растрёпанной. Ну, как минимум непричёсанной. И тут же догадался, что сам в одних трусах стоит. И засмущался.

– Можешь так не переживать, – заметила ему Наталья. – Но голым лучше не ходи. В квартире прохладно, простудишься. Не забудь убрать постель, и сложить диван. И ещё, как договаривались...

– Да. Я всё сделаю после школы. В смысле, вечером.

– Рассчитываю на тебя, – сказал Наташа, и ушла.

А Петя, одевшись, поплёлся на кухню. Нужно было завтракать, и идти в школу. Дорога предстояла долгая.

Грише Петя ничего говорить не стал. Благо, тот и так болтал без умолку, рассказывая про возобновление своих тренировок с мечом (из которых перестал делать секрет), и про доставленное на днях защитное снаряжение. Этот маньяк даже в школу принёс кожаную, перчатку с железными пластинками. И она мигом вызвала интерес у мужской половины класса. А Фролов, ощутив себя пупом мироздания, стал похваляться, какой он из себя суровый боец. Сразу после снятия гипса к тренировкам вернуться хочет! Петя скромно наблюдал за тем, как Гриша получает свои пять минут славы. Хотя, куда там … Даже пяти минут не набралось, как всем надоело. И вновь Петин друг стал для всех каким-то странным фанатом фэнтези. Даже ещё более странным, чем раньше. Со всеми этими мечами и перчатками. Мишутин даже почувствовал себя каким-то до неприличия нормальным, на фоне приятеля.

Он пообещал себе рассказать всё Грише. При случае. Но точно не в школе! Не хотелось бы, чтобы учителя знали о его семейных проблемах.

А вот Тане он всё рассказал сразу, пока они шли домой к... просто домой. Ситуация изменилась и теперь, пусть временно, но Наташину квартиру Петя мог назвать своим домом. Девушка ужасалась от живописания пьянства родителей. Когда рядом не лежало карандашей, в ней даже отстранённости не ощущалось.

– Можно же что-нибудь сделать? В клинику их сдать?

– Вряд ли, – вздохнул Петя.

– Так ты теперь на диване у Наташи спишь?

– Ну да. Где же ещё?

– На правой половине или на левой?

– На правой.

– Правильно. Левая чуть шатается.

– Я учту, – улыбнулся Петя.

Дом. Пете было странно приходить к себе домой, и надеваться на себя платье. Такая вот шутка восприятия. Место тоже, действующие лица те же, а ощущения совсем иные.

– Слушай... А может, мы тебе губы накрасим? – вдруг предложила Таня, когда красила Пете ресницы. – Осторожно! Не дергайся так.

– Зачем?

– Красивее будет. Я и раньше подумывала, но... Теперь же, ты на улицу уже не пойдёшь, так?

– Ну да.

– Тогда чего боятся?

– Зачем? Я не понимаю. Ты меня же так рисовала...

– До губ я ещё не дошла. Ну, давай!

– Вообще-то, на улицу мне идти придётся. В магазин. Я теперь за продукты отвечаю.

– Я сама за тебя схожу! Ну, давай!

Петя не смог отказать. Девушка мигом помчалась за помадой. И, когда она раскрыла её, Минушин офигел.

– Синяя? Только не говори мне, что ты всегда её с собой носишь!

– Я же говорю, я давно подумывала...

«С синими губами я стану на труп похож» – мрачно думал Петя. Но нет, цвет оказался очень насыщенным. Ощущение её парню не особенно понравилось. Опять же, пахла она приторно.

– Только губы кусать не вздумай! – предупредила его Таня, – Мигом всю съешь.

– У меня губы не слипнутся?

– Не должны. С чего бы?

– Действительно, с чего бы... – пробормотал Петя, проверяя свои губы на липкость.

И вновь начался процесс перенесения на бумагу его переодетой персоны. Правда, в этот день, рисованию уделялось не особенно много времени, ибо Петя очень хотел поговорить. Плюс, он испытывал иррациональный страх. Казалось, стоит ему закрыть надолго рот, как помада склеит его насмерть. Говорить о чувствах, или обсуждать прошлое ему не хотелось. Так что он просто болтал, о чём придётся. Расписывал, какие дела на него возложила Наташа. Про домашнюю работу рассказывал. Про Новый год предстоящий...

– Новый год? Кстати, – всполошилась Таня. – На праздниках рисовать не будем. Чёртова мачеха!

– Уезжаете?

– Ага. Нет бы, отдохнуть мне дать! В тридцатого уедем, и до самого рождества. Тур новогодний, по Золотому Кольцу.

– Ну... там красиво должно быть. Сможешь порисовать.

– Только тем и утешаюсь. Ой, а ты... – вдруг опомнилась Таня.

– Ничего. Даже если и...

– Да нет, не думай! Наташа всегда Новый год отмечала. Одна. Никуда она не сбежит. Даже хорошо, что ты с ней будешь. Мне её на Новый год так жалко! Я всегда предлагала с ней остаться, а она меня к отцу гнала. Но я в первого всё равно приходила!

– Она каждый год одна встречала? – удивился Петя.

– Ну не каждый...

Тут Таня резко вернулась к своим рисункам. Вид у неё был очень смущённый, и Петя не решился продолжить допрос. А узнать-то хотелось, чего это там с этим «не каждый»?

Закончили чуть раньше обычного. Девушка сбегала в магазин, пока парень отмывал с губ синюю помаду. Сходила она медленно, приходилось сильно тереть. Но зато было видно, где остались следы. Наконец, омовения были закончены. Парень переоделся, снял парик... Всё как обычно. А потом, стал ждать Татьяну. Ибо она подозрительно долго не приходила.

А когда вернулась, оказалось что она не только в продуктовом была. Нет, она зашла ещё в один магазинчик...

– Ну а это ещё что? – вымученно спросил Петя.

– Тени для век, – улыбнулась Таня. – Ты ведь не против? Для завершения образа.

Какой именно за образ пыталась создать художница, Мишутин не знал. По его скромному мнению, всё это было лишним. Но снявши голову, по волосам не плачут! Особенно если есть парки.

– Ладно уж! – махнул он рукой

Таня улыбнулась, и чмокнула его в щёку. Поступок, прямо скажем, несколько удивительный для Пети.

– Это ты чего?

– Да просто так! – улыбнулась девушка, и тут же покинула помещение.

А парень остался весь озадаченный. Нет, ну в самом деле, что бы это должно значить? Но слишком упорно думать об этом он не смог. Нужно было делать работу по дому. И для начала, раскидать продукты по местам.

Наташа застала его за подметанием. Парень водил по полу веником, и ворчал.

– И чего я напрягаюсь? Тут и так чисто…

– Потому и чисто, что я подметаю, – заметила ему хозяйка. – Полы, я так понимаю, ты не мыл?

– Нет, Не успел! Не могу я так быстро! Я вам Золушка что ли?

Причины странного смеха Натальи так и остались для Пети загадкой.

– Ничего, немного набьёшь руку и станет легче, – сказала она, весело улыбаясь.

– Да я знаю! Просто... Я думал, это как-то побыстрее будет. А тут пока одно, пока другое...

– Поверь, я это отлично знаю. Продукты купил?

– Таня за меня их купила. Если что не так, я не виноват!

– Хорошо. Я пойду готовить ужин.

И ушла, оставив Петю с домашними делами. К ужину он успел-таки закончить со своими обязанностями. Правда промок и запачкался, и Наташа его за стол не пустила.

– Это всё ваши... Под диванами помой, во всех щелях! – возмущался парень.

– Если бы ты хорошо подмёл, то таким грязным бы не был, – резонно заметила Наташа. – Иди, переоденься.

Петя не стал спорить с хозяйкой. У него были совсем другие привычки, но… свой устав и чужой монастырь. В конце концов, лучше уж было брать пример с Наташи, а не со своих родителей.

Вернулся во втором комплекте своей домашней одежды. Женщина, глядя на него, брезгливо поморщилась.

– Сколько этой футболке лет?

– Три.

– И ты её всё это время носишь?

– Ну... Вообще-то не только я...

Про штаны Наташа вообще промолчала. Они были в дырках.

– Садись есть. А грязную, в стирку кинь.

– Уже...

– Молодец.

Наташа смотрела, как Петя, без особого аппетита поедает её снедь, и думала: «А ведь это может быть шанс проверить...». На следующий день, она запланировала посещение пары торговых точек.

А Петя, в тот самый день, слушал восторги Гриши по поводу защитного снаряжения, и наблюдал два десятка фоток его, в этом самом снаряжении. Вот уж кто воистину был прирождённой моделью. Дай только попозировать да покрасоваться. Костюм был не то чтобы очень эстетичным, но, судя по отзывам друга, свою функцию выполнял отлично.

– Мы теперь с силой бить можем! Сенсей мой тоже доспехи притаскивает, и...

В общем, Гриша успел изрядно так утомить своего друга. А тот с неподдельным интересом понаблюдал, как Таня пришла поболтать со своими подружками. Их она в щёчку не целовала. Может, он ей нравится? Мишутин не очень-то верил в это. С другой стороны, а почему нет? Кто её знает, эту художницу!

Школа закончилась, и вновь совместный поход домой. Петя шёл весь смущённый, озадаченный. Спросить или не спросить? Да и как спросить? Такие вещи обсуждать тяжело.

День прошёл очень тихо. Парень позировал, Таня рисовала. Благо, во второй раз ощущения, что рот вот-вот слипнется от помады, не было, и ничего не мешало молчать. Даже особой скуки не было. Вместо неё Пётр испытывал странное напряжение. В конце концов, уже вечером, он этого не выдержал. Встал, подошёл к озадаченной Тане, и спросил:

– Я тебе нравлюсь?

И тут же пожалел о своём поступке. Это было жуть как странно и невероятно смущало. И внешний вид его ситуацию вот ни капельки не улучшал.

– А я тебе? – спросила та, в ответ.

Чем окончательно выбила у Пети почву из-под ног. Такая девушка как Таня просто не могла не нравиться. И он так к ней привязался, так сблизился... Но если слово «нравится» было для художницы синонимом слову «люблю», то тут всё уже не так очевидно.

Петя так и не смог ей на этот вопрос ответить. Вернулся, и сел опять позировать. Впрочем, продолжался художественный процесс недолго. Тане тоже стало не до рисования.

Она вдруг полезла в свой телефон. И через минуту, Пете пришло сообщение, со вставленной в него картинкой. Смотреть на маленьком экране было неудобно, и потому он, её не сразу понял. Но чуть приглядевшись, и немного подумав, он всё осознал с предельной ясностью.

– Так вот значит как... – пробормотал Петя, и положил мобильник рядом с собой.

Татьяна кивнула.

– Ты ведь никому не расскажешь? – чуть испуганно спросила она.

Мишутин горько улыбнулся. Наверное, он очень забавно смотрелся, с такой улыбкой на синих губах. Не в его обстоятельствах было выбалтывать Танины секреты. Хотя бы и чисто из соображений собственной безопасности. Да и просто так... Он бы тоже говорить не стал. Некрасиво это.

– Надеюсь, ты не расстроился?

– Да... нет...

Сложный вопрос получался. С одной стороны, то что Таня не испытывает к нему таких романтических чувств было... Прямо скажем, не очень-то приятным. С другой же, эта новость принесла ему облегчение. Теперь он точно знал чего ждать, и никакие каверзные вопросы его не волновали. И ему, пожалуй, даже льстило подобное доверие.

– Мне удалить? – спросил он.

– Было бы хорошо...

Петя моментально выполнил её просьбу.

– Никто больше не знает! – заявила ему Таня.

– Я вообще про это ничего говорить не буду. Меня просто вчерашний поцелуй смутил.

Таня удивлённо посмотрела на него.

– Не переживай. Я просто...

– Извини. Я не думала, что тебя он так озадачит.

– Всё! Будем считать, что последних суток вообще не было.

– Договорились! – улыбнулась Таня.

На этом рисование и закончилось. И девушка поспешно покинула квартиру. Как-то слишком уж торопливо, по мнению Пети. Но ничего не поделаешь, оставалось лишь надеяться, что они продолжат теперь общаться как раньше. Но точно парень сказать не мог. В такие ситуации ему попадать не приходилось.

Со странными, но уже не такими навязчивыми мыслями, он взялся за уборку. И на этот раз закончил ещё до Наташиного прихода.

А та лишь порадовалась поводу сделать Пете подарок. Как бы, в честь его успехов на поприще домашних дел, она поставила большой пакет на пол, и достала оттуда...

– Платья? – спросил Петя.

Не то чтобы он был очень уж удивлён, но... Целых два?

– Мне показалось тебе понравится.

Ничего особенного они не представляли. Обычная домашняя одежда. Одно синее, чуть приталенное. Другое голубенькое, с нашитыми клетчатыми карманами. Не слишком длинные. Где-то до колен.

– Мне не нравится, твоя рванина. На неё просто неприятно смотреть. Вот я и подумала... Ты ведь не против?

– Я же в них замёрзну, – сказал парень. – Ноги голые будут.

И Наташа тут же извлекла из сумки несколько упаковок колготок.

– Вот только не делай такое смущённое лицо, пожалуйста, – сказала она. – На будущее, если хотите от меня чего-то спрятать, не нужно этого делать в коробке с моей же обувь.

– Мы... Извините.

– Если тебе нравится, я ничего не имею против.

– Не то чтобы нравится, но...

Петя так ничего и не ответил. Ему слегка стыдно стало. Ощущение, будто он предал женщину, давшую ему приют. Парень взял платья, колготки, и ушёл в комнату.

А Наташа отнесла пакет в свою. Там было кое-что и для неё. Не всё же только Пете обновки покупать. Спешно разобрала содержимое, и отправилась подогревать ужин. Благо, вчерашний был более чем съедобным.

– Еда! – крикнула она, накладывая порции.

Через несколько секунд, на кухню вошёл Петя. В том самом синем платье. А на ногах колготки телесного цвета.

– Удобно? – спросила Наташа.

– Да, ничего так, – ответил Петя.

Ему даже любопытно стало, сможет ли он лучше учиться в этом платье и без парика. Будет ли чувствовать свою связь с Эйдель?

– Смотрится неплохо. Ноги, правда, у тебя слишком волосатые. Ты не хочешь их побрить?

– А нужно?

– Так будет красивее. Это твои чёрные колготки всё скрывают. А эти не такие плотные.

– Ну, если нужно...

– Я не настаиваю. Просто предлагаю.

– У меня и нечем...

– Я тебе одолжу свой станок. У меня лишние насадки есть, и можешь взять себе одну. Хотя постой, ты ведь никогда не брил ноги?

Петя посмотрел на Наташу как на полную дуру. Она чуть пошевелила головой, как бы соглашаясь, что довольно глупый вопрос задала.

– Тогда я тебе всё объясню. Это не так трудно, когда привыкнешь. Между прочим, многие мужчины тоже волосы с тела сбривают.

– Ладно. Только дайте не сегодня. Мне ещё уроки делать.

– Сегодня я и не предлагала.

Они доели, и разошлись по своим комнатам. Петя занялся уроками, и тут же понял: платье всё-таки работает. Без парика не так замечательно, но эффект определённо был. Он смог оставить всякие странные мысли, и действительно погрузиться в учёбу. А потом отправился спать. Не забыв, перед сном надёжно спрятать платье и колготки в шкаф. Завтра должен был прийти Гриша, и... В общем, лучше бы другу было этого не видеть.

Наташа тоже легла спать пораньше. Завтрашнее утро она собиралась посвятить началу книги. Более-менее оформлено расписать, как Маркос отправляет Эйдель в город, и как проводит ритуал призыва. А для этого стоит хорошо выспаться.

Перед тем как провалиться в царство снов, она взглянула на стоящий рядом с письменным столом пакет. В котором, так и остался спортивный костюм. Мужской, хотя и очень даже симпатичный. Купленный на тот случай, если Пете идея с платьями не понравится. Но, он не понадобился.

«Нужно в магазин вернуть будет» – подумала Наташа, закрывая глаза.

– В городе бордак. Несколько банд, объединилися, значица, и устроили королю войнушку. Чаго они хотять – никто не знаеть. Нападають на стражников, уже многих того. Они подмяли, пошитай, полгорода.

– Прямо все со всеми дерутся? – уточнил Гриша-Дрейк у недалёкого торговца, которого отыгрывала Наташа.

– Неа. Сейчас-та всё затихло, и можно войтить в город. Но что-то там назреваеть, помянитя моё слово. Я вот очень рад, шта закончил с делами, и могу уехатьта. Ах, хорошо же!

– Дай-ка я угадаю. Если у меня важные дела в городе, мне придётся или со стражей договариваться, или с бандитами? Ну конечно...

Наташа улыбнулась, а потом чётко и зловеще произнесла:

– Его тень уже накрыла город. Войдите, если посмеете!

– Чего? – не понял Гриша.

– Это торговец тебе сказал. На долю секунды ты заметил странный знакомый блеск в его глазах. В тот же миг, он схватил со стола нож, и с диким хохотом вонзил его себе в горло. Весь трактир смотрит на тебя. Они думают, что это ты убил своего собутыльника.

– Лихо это он. Но я так понимаю, стражу звать никто не станет?

Разговор проходил в занюханном кабаке за пределами городских стен. А Дрейк, как ни крути, опасный преступник.

– Вероятно, не станут. Но... Кидай кубик.

– Ха! Десять!

– Ты оглядываешь посетителей. Из десятка человек, лишь двое ведут себя более-менее адекватно. Смотрят с испугом. Другие же... В их глазах ты чётко видишь тот самый блеск, только что мелькнувший в глазах у торговца. Тот самый, что ты видел в глазах у жителей одной горной деревушки. Никто не трогается с места, но инстинкты подсказывают, что стоит тебе пошевелиться, как вся эта ватага набросится на тебя. Оружия ты не видишь, но и у торговца его, вроде как, не было.

– Это как бы одержимость?

– Да, в некотором роде. Вряд ли Дрейк может понять детали такого состояния, но... Они себя не контролируют. Это очевидно по поведению торговца.

– Я кричу: Хей, серый уродец! Я знаю, что ты здесь! Выходи, и...

– Тишина. Никто не шелохнулся. Только два нормальных посетителя начали смотреть на тебя с ещё большим испугом.

Внезапно дверь открылась, и в неё вошла Эйдель. Точнее Петя. Гриша и Наташа резко посмотрели на него.

– Чего? – возмущённо спросил он – Уже в туалет сходить нельзя? Я много пропустил?

– А ведь это хорошая мысль... Только войдёт не Эйдель. Дверь открывается, и в трактир вваливается мужчина. Крепкий старик с мечом на поясе. Он, кажется, немного навеселе. Но никто из посетителей не поворачивает к нему головы. Все смотрят на тебя.

– Дед, свалил бы ты отсюда...

– Тот лишь усмехается, и достаёт меч. Через секунду, голова одного из одержимых отделяется от тела.

– А дедок ничего! Я тоже нападаю...

То, что произошло после, трудно было назвать боем. Старик и Дрейк попросту перебили всех странных личностей. И, к стыду полуэльфа, на счету деда было больше трупов.

– А ты хорош, старик!

– Пока ты говоришь эти слова, он вновь поднимает меч. И на сей раз, на пол падает обезглавленный труп уже самого обычного пьянчуги. Это Дрейк так пошёл добывать информацию, – пояснила, наконец, Наташа происходящее, для недоумевающего Пети.

– Я убиваю второго, – заявляет Гриша.

– Это совсем молодой парень, со слезами на…

– А мне-то какое дело? Учитывая, что мы тут устроили... Не стоит оставлять свидетелей.

– Старик усмехается, и убирает меч в ножны. Теперь уже никто бы не назвал его пьяным. Даже старым он кажется лишь из-за морщинистого лица и седых волос. «Фрич»– представляется он и протягивает руку.

– Ага, так я ему и поверил. Лучше я приставлю меч к его горлу, и спрошу, кто он так. Не мог же он тут случайно оказаться?

– «Напрасно. Я пришел, предупредить вас о том, что творится в городе на самом деле» – говорит он, даже не моргнув.

– Ага, разумеется...

– «Приведи меня к волшебнице. Я отдам тебе меч, можешь связать мне руки. Но я должен с ней поговорить».

– Вот даже как? Ну, хорошо...

По итогу Дрейк связал старика по рукам и ногам, а сам покинул трактир. Оставив его в окружении трупов. Как ни странно, Эйдель его поступок почти одобрила. У неё не вызывали доверия люди, убивающие невинных. И если Дрейк хоть немного заслужил её уважение, то какой-то старик...

– Короче, в городе резня. Бандиты против стражников, стандартная тема, – сказал Гриша Пете.

– Нам нужно попасть внутрь. И я пока даже не знаю, с чего мне начать поиски, – сказала Эйдель.

– Если этот псих сказал правду, то стену вряд ли сильно патрулируют.

– Тогда... Нам понадобится верёвка. Очень длинная верёвка.

Ночью, волшебница Прочитала заклинание и забросила Дрейка на городскую стену. А тот спустил ей верёвку, и Эйдель, не без труда, забралась наверх. Раньше бы девушка такое провернуть не смогла, но за месяцы, проведённые в путешествии, она явно стала сильнее. В том числе и физически.

Стена оказалась до неприличия пустой. Словно бы никого вообще не волновала её защита.

– А когда вы подходите к другому краю стены, и смотрите на город, вашим глазам предстаёт ужасающее зрелище. Костры сотен пожаров. Их дым возносится к небесам. А между тем, где-то на грани слуха, доносится зловещая песня. И от звуков её, перед глазами Дрейка тут же предстаёт лицо безумного торговца, а перед Эйдель – серое существо похитившее её книги.

– Нда... Может и стоило выслушать старика, – сказал Гриша.

Полуэльф перевязал верёвку, и они спустились вниз.

– Минуточку!– возмутился Петя. – Я не понимаю, почему мы не видели этого дыма раньше? Если половина города горит, это ведь должно быть видно чёрте откуда.

– Бросай кубик.

– Четвёрка.

– Ладно, так как Эйдель маг… Ты концертируешь свои мысли, и понимаешь: что-то тут не так. И страшная боль начинает биться у тебя в голове. Словно там идёт сражение твоего собственного рассудка с чем-то чуждым, враждебным. И, в конце концов, твоя сила одерживает победу. Ты вновь смотришь на город. И на сей раз, не видишь пожаров и не чувствуешь зловещего присутствия. Это обычный город. Навевает воспоминания. Сколько раз смотрела ты с высоты башни, бывшей тебе домом. Смотрела и видела схожий пейзаж. Правда, сейчас, в свете луны, разглядеть конкретные детали трудно. Но совершенно ясно: то, чего ты увидела раньше, на самом деле не было.

Эйдель перекинула через плечо сумку с книгами, и принялась спускаться по верёвке. Спустившись же...

– Ты видишь лежащего без сознания Дрейка.

– Эй! – возмутился Гриша. – Просто так?

– Ты так и не понял, что попал в плен иллюзий, – ответила Наташа, и продолжила. – Полуэльф, кажется, жив. А над ним стоят двое. В тусклом лунном свете трудно различить их лица. «Мы не причиним тебе вреда» – заявляет мужчина, чей голос смутно напоминает Маркоса. Такие же старческие нотки.

– Это тот самый, кого связал Дрейк?

– Да, догадаться нетрудно. Крепко сложенный человек с мечом на поясе и спокойным старческим голосом. Это подходит описание, которым с тобой поделился Дрейк, рассказывая про ситуацию в кабаке.

– Я не описывал!

– В книге опишешь подробнее. Рядом со стариком стоит высокая тощая фигура в чёрных одеждах.

– Чего вы хотите?

– Помочь.

– Вы знаете, где искать Чёрный Меч?

– Можем подсказать, откуда следует начать. И ещё...

Тут Наташа встала, и кое-что прошептала Пете на ухо. Так, чтобы не слышал Гриша.

– Вы чего это? – возмутился он.

– Прошептав Эйдель эти слова, загадочные люди исчезают. И вскоре Дрейк приходит в себя.

– Ага. Какого чёрта было? Чего вы шептались?

– Это то, что слышала Эйдель, но не слышал Дрейк, – пояснила Наташа.

– Ну и чего они сказали? – спросил Дрейк у Эйдель.

– Ты вообще без сознания был, и она не обязана тебе...

– Нет, я скажу, – ответил Петя.

– Что скажешь? – уточнила Наташа.

– Это был твой старый друг, убийца из кабака. А с ним очень сильный маг. То, что мы видели – это её иллюзия. Они сказали мне, где стоит начать поиски. И предупредили: ты ни в коем случае не должен получить этот меч.

– В смысле? – удивился Дрейк.

– Взять его должна именно я, так он сказал.

– Ага, уж ты-то с ним навоюешь… И куда нам теперь идти?

– Во дворец. Нам нужно поговорить с королём.

– Ну да, так к нему и впустили известного убийцу!

– А кто сказал, что должно быть легко? – вмешалась Наташа.

– Тогда, нужно как-то выяснить, реальное положение дел в городе, – заметил Петя.

Эйдель опять достала книгу, и Прочитала заклинание. Небольшая, но очень точная огненная вспышка пережгла верёвку. Разумеется, след от неё могут заметить, но целая верёвка куда сильнее бросается в глаза. После чего, волшебница и полуэльф покинули место проникновения, и отправились изучать обстановку.

До наступления Нового года в мире реальном, Эйдель и Дрейк успели-таки проникнуть во дворец, и даже договориться о встрече с королём. И теперь у Наташи было полно времени придумать, как бы получше обставить эту встречу. Ибо во время праздников Гриша играть отказался.

– Уеду! Буду тренироваться, – гордо заявил он.

Куда не рассказал. Секрет мол, и всё тут. Петя прямо так и чувствовал, как тащится его приятель от самого факта секретных тренировок. Наташа же была не против. Если говорить совсем уж откровенно, она бы уже смогла закончить книгу даже без участия ребят. Характеры персонажей были заданы, с ними уже было куда проще работать. Но всё-таки лучше, если будет всё по игре. Аутентичнее, так сказать.

Встречи с Таней у Пети тоже продолжались. Довольно молчаливые встречи, на которых они если и болтали, то только о совершеннейших пустяках. В основном обсуждали грядущий Новый год. Таня жаловалась на то, что проводить его придётся в компании мачехи. А Петя... Он, как ни странно, больше всего беспокоился по поводу еды. Девушка же его успокаивала:

–Ага, по тому, как Наташа готовить не скажешь, но салаты она нормально делает. Я пробовала, я знаю.

А Петя, стараясь не заморачиваться на неправильных вещах, стал думать по поводу грядущего праздника. О том, что Наташа каждый год встречает одна. Парень решил: он просто обязан сделать для неё этот год чем-то особенным.

И вот...