Глава 17
Шеврин провел со всеми нами тренировочные бои и остался жутко недоволен. Дракон все больше разочаровывался в своей основе, не удовлетворился изощрениями Тэвлина, который брал больше ловкостью и хитростью, чем мастерством, которое нужно оттачивать долгие годы. Меня и вовсе отлупил, как школьницу, в последний момент едва удержав меч от того, чтобы отрубить мне верхнюю половину туловища в аккурат под ключицами.
Грозное и без того страшное лицо дракона, окончательно озверевшего на тренировке, в этот момент мне показалось настолько отталкивающим и страшным, что я снова ощутила себя самым ничтожным существом на свете и сжалась в бестолковый комок, медленно сползая по стене.
— Слабаки! — вынес вердикт Шеврин и свалил куда-то, громко хлопнув автоматической дверью. Едва не вырванный с корнем механизм оглушительно заскрипел, пытаясь вернуть дверь в положенные параметры.
На противоположной стороне тренировочного зала зашевелился Шеат, медленно поднялся по стеночке и, доковыляв ко мне, забился под бок.
— Битые мы сегодня, — констатировала я абсолютную истину. Залечила дракону свежий фингал под глазом. На нем Шеврин злобствовал первым и дольше всего, до полной капитуляции основы.
Тэвлин сплюнул сухую труху вместо слюны в платок и вышел в душевую, громко топая кроссовками и показывая, как ему это все дорого. Демиургу нравились наши неспешные и спокойные тренировки, где ему объясняли, показывали и учили, а не избивали, как манекен. Шеврин действительно был слишком жесток для пробных боев. Да, мы не сравнимся с теми, которые были в его реальности. Но ведь мы — не они! У нас по-другому сложились обстоятельства, судьбы и даже вон некоторые родились в других кланах… Нельзя всех судить по себе.
Конечно, до сверхов персонально мне, не говоря уже о Шеате и Тэвлине, еще расти и расти, но среднего демиурга могу хорошо потрепать, если и не укокошить.
Я подгребла Шеата под мышку, и мы потащились отмываться и заедать поражение. Представляю, как у него завтра будут все отсутствующие мышцы болеть, после таких-то нагрузок!
В это же время Шеврин благополучно напивался с Сином, как мне рассказали, единственным, кто смог отлупить нового дракона. Он горько сетовал на судьбу, ниспославшую ему команду слабаков.
***
Я пичкала Шеата клубникой, попутно просматривая новости. Миры потихоньку развивались, демиурги окончательно разосрались, и часть самых бедных вместе с теми, кому уже терять совершенно нечего, оформляли свой переход к нам. И это уже нельзя назвать изменой, это — бегство.
Конечно, глава обставил все несколько иначе, обзывая их крысами, бегущими с корабля. Я мысленно прибавила — с тонущего корабля, поскольку горделивое государство демиургов, именуемое республикой, благополучно разваливалось прямо на глазах.
В этот момент в комнату отдыха ворвался Шеврин, взглянул на Шеата, как на врага народа, так, что бедняга едва не подавился клубникой, и рывком выскочил за дверь. Меня такое поведение окончательно сбило с толку, и я решила выйти поговорить. Нужно прояснить все сейчас, пока они оба себе ничего лишнего не навыдумывали.
— Посиди пока тут, — кивнула я Шеату. К клубнике прибавились колечки ананаса, надеюсь, это его удержит на некоторое время.
Шеврина я отыскала аж в кают-компании, в самом сердце корабля. Он медленно цедил какой-то спиртной, судя по запаху, напиток и бросал по сторонам настороженные взгляды.
— Что тебя не устраивает, Шеврин? Мы плохо заботимся о тебе? Или мы не так, как принято у вас, гостеприимны?
Дракон смерил меня очередным тяжелым взглядом и молча допил свой напиток. Громко звякнул стаканом об тумбу бара и процедил сквозь зубы:
— Что ты носишься с ним, как наседка?! Он мужик и должен быть мужиком, а ты ему сопли подтираешь!
— Наверное, я неправильно тебе о нас рассказала, — грустно покачала головой и коснулась плеча дракона одними кончиками пальцев. Тот дернулся, словно от удара током, и моя рука повисла в воздухе. Ну что ж… — Пойми, Шеат еще ребенок. Не смотри на внешность, он слишком быстро рос. По документам ему всего семь месяцев от дня воскрешения, а потому Шеату нужна забота едва ли не больше, чем кому бы то ни было. И он очень плохо ест. Одни свои ананасы несчастные. Так что я рада любой возможности впихнуть в него хоть что-нибудь, отличное от ананаса.
— Давно это у него? — нахмурился Шеврин и стал еще более грозным. Я невольно отступила под пронизывающим душу взглядом и отвела глаза.
— С самого начала. Он с самого воскрешения со мной, почти все время. Но ест плохо, хотя я стараюсь.
— Я подумаю, что можно сделать, — дракон отвернулся, наливая себе рюмку. — И… ты хорошая хозяйка, вы гостеприимны, никаких претензий у меня к вам нет.
Он размашисто, одним залпом, проглотил выпивку и вышел вон, оставив меня наблюдать за пустым стаканом, по стенке которого стекала одинокая светло-коричневая капля.
Черт побери, что я делаю не так? Мы дали ему комнату, он считается чуть ли не нашим родственником и самым приближенным, таким же, как Тэвлин. Даже Син дальше от нашей компании, хотя он и не претендует, слишком уж его вкусы специфичны. Шеврин волен заниматься своими делами, а вместо этого он устраивает какие-то странные показательные акции. Не нужно было нашего избиения, чтобы понять, что мы слабее. Мы не слепые, можем посмотреть на его энергетику, ауру и уровень маны, ведь он и не думал все это скрывать.
Я села в кресло и открыла экран. Самое время прояснить все нестыковки по этому вредному дракону. Пока мы все не наломали дров, а обиженный Шеат не выпросил у Зеры слабительное для Шеврина. Похоже, накал между парнями сильный и постоянно увеличивается. Как бы не дошло до смертоубийства…
Вычитав все, что мне нужно было знать, вернулась к Шеату. Дракон доел все, кроме пары клубничек, и сейчас самозабвенно ковырялся в экране, выискивая интересные для себя вещи. Я добавила ему еще клубники, раздумывая о найденной информации.
С момента гибели «наших там», в реальности Шеврина, прошло всего полтора месяца. Душевная рана его слишком глубока, а тут еще и наша гопкомпания со своими тараканами в головах. Не удивительно, что его так корежит. Шеврину банально больно видеть всех нас (таких родных и таких чужих) и осознавать, что он потерял свое и счастье, и мир, и даже возможность вернуться назад.
Шеврин зашел тихо, уселся с другой стороны от Шеата и неловко скосил голову в сторону экрана. Там шел мультфильм о зайцах, если не ошибаюсь. Я предложила ему клубнику из общей мисочки, но дракон отказался, словно смутился или ему было неудобно. Тогда Шеврину была дана индивидуальная миска и уж тут он не оплошал. Видя пример старшего сородича, потянул ручку к своей миске и Шеат. Может всем миром и выкормим?
Установилось временное перемирие, и грозовые тучи над нашим мирком отошли пока на второй план.
