Второго мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года профессор Северус Снейп умирал на грязном полу Визжащей хижины.

«Вот и все… Как обидно, — думал он, — сколько всего я не успел в этой жизни. Ни разу ни с кем не целовался. Не признался Поттеру, что люблю его. Так и не попробовал стать анимагом!»

Раздался оглушительный грохот. Хижина моментально занялась огнем, из двери метнулась маленькая тень и бросилась прочь…

* * *

Что за бред приходит в голову на пороге смерти? Северус горько пожалел, что в своем последнем желании упомянул анимагию. Когда он впервые увидел свое отражение в грязной луже, то предпочел бы сгореть заживо, чем превратиться вот в ЭТО.

Из лужи него смотрело нелепое существо на тоненьких дрожащих ножках, с огромными слезящимися глазами и… почти голое.

«Кем я стал?!» — ужаснулся Снейп.

— Крыса! — завопил над головой женский голос.

— Да нет! — рядом с ним остановились высоченные ноги. — Это же чихуахуа, такая мелкая порода собак.

-У-тю-тю, — к Северусу протянулась рука, которую он тут же и укусил.

— Ах ты, гаденыш! — рука явно вознамерилась ударить, но Снейп увернулся и помчался прочь.

Забившись в какую-то щель и отдышавшись, Северус попытался превратиться обратно в человека, но не тут-то было. Возможно, магия пропала из-за укуса Волдемортовой змейки. Похоже, он навсегда застрял в теле крошечной, беспомощной собаки.

* * *

Двадцатого декабря того же года анимаг Северус Снейп умирал в грязной подворотне. За эти несколько месяцев он, запертый в крошечном теле чихуахуа, пережил столько, что, пожалуй, даже не снилось двойному агенту Снейпу. Он голодал, ранил лапы, бывал избит и покусан. Несколько раз чуть не угодил под колеса. Чудом сбежал прямо из фургона, в который собирали бродячих собак. Едва не отравился крысиным ядом — спас знаменитый нюх зельевара. Но хуже всего был, конечно, холод, пробиравший дрожащее тельце до самых костей и грозивший заморозить Северуса насмерть.

Долгие месяцы существования в теле собаки заставили его горько завидовать Блэку. Тот был крупным псом! И тем не менее ему приходилось так же добывать еду, уворачиваться от опасности и прятаться от других собак и людей. Снейп жалел, что дразнил Сириуса блохастой шавкой, ведь сейчас он сам был точно таким же.

Северус упрямо боролся до последнего. Но в конце концов мороз оказался сильнее. Силы его иссякли, и он упал в грязный снег. Вот и все…

* * *

Близилось Рождество. Первое послевоенное Рождество, которое Гарри собирался провести в одиночестве. Ну не хотелось ему в «Нору», к шумному застолью и непременным разговорам о будущей свадьбе. Хотелось тишины и покоя. Ну и, конечно, елки. Какое же Рождество без елки?

Спустившись с крыльца Блэк-хауса, Гарри направился к ближайшей подворотне — не аппарировать же на глазах у маглов? Нога наткнулась на что-то мягкое, и до Гарри донеслось слабое поскуливание. Опустившись на корточки, он увидел нечто шевелящееся, едва живое и очень грязное. Комок оказался крошечной собакой, истощенной, слабой и, похоже, умирающей... Забыв о елке, Гарри подхватил пса под брюхо и чуть не бегом бросился домой.

* * *

Собака оказалась в ужасном состоянии — была она грязной, продрогшей, израненной, истощенной — кожа да кости. Увидев полумертвую уличную шавку, Кричер раскричался, но Гарри тут же пристроил его к делу, отправив за Укрепляющим и Ранозаживляющим, а сам наколдовал таз, налил в него теплой воды и принялся мыть найденыша. Заботы отвлекали его от тяжких мыслей. Обессилевший пес покорно дал себя искупать и напоить зельями. Лишь после этого он начал дышать ровно и вдруг распахнул большие черные глаза, доверчиво глядя на Гарри.

Тот отшатнулся, затем помотал головой и рассмеялся.

— Я назову тебя Северус. У одного моего... знакомого были точно такие же глаза…

Снейп был в таком же шоке. После долгих мытарств оказаться в теплых, надежных руках мальчишки, мысли о котором преследовали его годами. Сначала — как о том, кого надо охранять, а затем…

* * * 

На следующий день к Гарри заскочила Джинни.

— Ой, какой хорошенький, — она потянулась погладить Северуса. Снейп возмущенно зарычал и с трудом сдержался, чтобы не цапнуть ее за палец. Пока Джинни и Гарри пили чай на кухне, он с мстительным удовольствием погрыз оба каблука ее модных сапожек.

— Как тебе не стыдно? — распекал вечером Гарри своего питомца. — Джинни — сестра моего друга. А еще она думает, что на будущий год мы поженимся. Но теперь я в этом не уверен.

Северус слушал, дергал ухом и размышлял о том, что был совершенно прав, испортив Джинни сапоги.

* * *

В канун Рождества Поттер вернулся рано, усталый, грустный, а вместо пакетов с подарками принес лишь бутылку огневиски.

— Северус, гулять! — они побродили по снежным улицам, и Гарри был молчалив и рассеян. Дома он, к удивлению Снейпа, уселся перед камином с бокалом в дрожащих пальцах. Снейп подбежал к нему и привстал, опираясь лапкой о его колено.

— Это Рождество я встречу с тобой, Северус, — поглаживая Снейпа, объяснил Поттер. — Не хочу никого видеть. Кроме, пожалуй, одного человека, но он умер. Что за ирония: быть волшебником и не иметь возможности ничего исправить, и не иметь возможности быть с тем, кого любишь...

Северус от неожиданности плюхнулся задом на ковер.

— Я люблю его. Я не успел сказать ему. Он мертв уже много месяцев, а я не верю... — Поттер сделал большой глоток.

Когда рука задремавшего Гарри безвольно наклонила бокал, Снейп тихонько подкрался. Огневиски обожгло ему язык и горло, но выпить после услышанного было необходимо.

* * *

Рождественская ночь опустилась на Лондон. Снейп зубами ухватил Гарри за рукав, урча, заставил проснуться.

Тот неуверенно побрел в спальню. Снейп вспрыгнул на постель, потоптался и был притянут сильной рукой.

— Ты так похож на него... У моего Северуса были такие же глаза... И характер, между нами, тоже похож... Я отдал бы что угодно, лишь бы обнять его…

«И я тоже хочу обнять тебя, — подумал Снейп. — Больше всего на свете». Он потянулся и лизнул Гарри в нос. Тот улыбнулся во сне, пробормотал: «Северус», — и тут же отключился.

* * *

Тусклое зимнее солнце пробилось сквозь неплотно зашторенные портьеры, осветив кровать, на которой двое мужчин мирно спали в объятиях друг друга.

— Северус, — прошептал Гарри, — мне снился такой прекрасный сон…

Он приоткрыл глаза, но тут же подскочил на постели.

— Мерлин, как... Как такое могло случиться? — он неверящим взглядом уставился на вытянувшегося рядом Снейпа, чудесным образом вернувшего себе человеческий облик.

— Ты же сам пожелал меня обнять, — усмехнулся тот, притягивая Гарри к себе. — А так как в рождественскую ночь все же происходят чудеса, то вот... Оно и произошло. Это самое чудо. Так что там тебе снилось?

— Мне снилось, что ты меня поцеловал! — отозвался все еще ошалевший от случившегося Гарри.

— Вообще-то, я тебя лизнул. Но поскольку это вряд ли можно рассматривать как полноценный поцелуй, теперь я рассчитываю на нечто гораздо большее.