Шентин был несказанно рад найденным заклинаниям печатей. Конечно, пришлось изрядно попотеть, пока он отыскал в древней библиотеке нужные знания, но печати не имели такого влияния на весь организм в целом, как проклятые таблетки. Скрывали силу золотого дракона они слегка хуже, но если постоянно перемещаться и не оставлять следов, то можно было вполне неплохо жить.
Не секрет, что отыскать дракона по его силе можно очень легко. А глава клана спал и видел выпотрошенного Шентина на своем лабораторном столе. Или в пыточной. Тоже весьма милое местечко — холодное, каменное, с магическими кандалами и ограничителями трансформации. Самое то для отступника, бросившего свой клан и занявшегося своими персональными делами.
Теперь ему стало гораздо легче принимать чужеродное создание — хаосита и даже общаться получалось без крика. Золотой добыл несколько книжек на отвлеченные темы и принес своему подопечному. Тот поначалу долго удивлялся такой занятной пытке, как учиться читать, но стоило парню освоить драконий язык, как книжки стали буквально шелестеть.
Поскольку Тон ничего не делал целыми днями, то чтение стало для него отрадой. В маленьких бумажных книгах и свитках порой содержались целые миры, от которых синерианина не могла оторвать ни еда, ни сам дракон, ни какой-нибудь катаклизм. Ежедневно Шентин обнаруживал подопечного на полу в обществе какой-то книги. Кровать хаосит до сих пор стойко игнорировал, предпочитая обитать на полу в обществе коврика.
Однажды произошло занимательное событие — к дракону парень подошел сам и выпалил:
— Дай мне ящик.
— Пожалуйста, — буркнул дракон, отрываясь от создания защитного амулета. Между прочим, для этого же балбеса.
— Что? — округлил глаза парень, явно не понимая значения нового слова.
— Нужно говорить: «Пожалуйста, дай мне ящик», — поправил золотой и собрал в целое украшение пару рубинов. Должно выдержать наложенные заклинания.
— Пожалуйста, дай мне ящик, — послушно повторил Тон, замирая сбоку от сидящего за столом дракона.
Живая статуя. Шагов его не слышно, никаких звуков, кроме речи по необходимости, не издавал, запаха не имел. Да он вообще пах только тем, что съел. А после той памятной голодовки, пока Шентин искал всю информацию о печатях, парень не пах вообще ничем. И ничего в доме не взял из съестного. Вот выдрессировали так выдрессировали, чтоб им там все воспитанники сбежали!
Он не глядя сунул руку в маленький портал и вытащил наружу большой железный ящик. Подопечный маленько отъелся и перестал напоминать сбежавшего из пыточной подростка, скорее копировал тело самого дракона, да и тушки прибавилось. Значит такой ящик будет в тему.
Замявшийся парень взял ящик в руки, понимая, что должен сказать что-то еще, но не зная, что.
— Нужно говорить «спасибо», — вздохнул дракон. Воспитание диких хаоситов в его планы никак не входило.
— Спасибо, — выдал Тон и вдруг опустился на пол и прижался головой к коленям дракона.
Это еще что за новости? Прочитал про собак? Выполняет какой-то обычай или ритуал? Рука золотого невольно коснулась лысой головы и слегка потрепала за острым ухом. Дикие создания, дикие нравы. Впрочем… драконы не менее дикие, даром что вопят о культуре и миллионах лет своей истории…
Довольный парень убрался к себе с ящиком, а Шентин остался доделывать амулет и искать новый подходящий мир. Слишком уж парень становится заметным. Эманации хаоса, ранее почти не ощутимые в нем, теперь проскальзывали очень явно. Знающий почует и найдет… А печатей, чтобы скрывать хаос, дурные синериане не придумали. Зачем скрывать то, о чем они не догадываются?
***
— Итак, ты должен научиться делать себе еду, — однажды сказал Шентин, глядя на ловко расправляющегося с рагу Тона.
— Как? Я умею готовить то, что ты даешь.
— Готовить — это хорошо, когда есть время и то, из чего нужно готовить. А если у тебя ничего нет? — спросил дракон и вдруг резко убрал все блюда одной мыслью. Рука синерианина упала на стол, лишившись опоры в виде вазы.
За прошедший месяц парнишка научился простейшей готовке и уже был способен поджарить яичницу, не спалив кухню, и сварить простенький суп, не уничтожив дом. У молодого поколения, похоже, с соразмерением силы проблем нет. Это старшее поколение не понимало, что еду нужно готовить, а не сжигать в огне и не затапливать после в воде.
— Попробуй сделать персик. Или, если не можешь сделать, вытащи его откуда-то, — посоветовал дракон.
Тон напрягся, вытянутая рука задрожала. На ладони возникло нечто зеленое и похожее на дохлую лягушку.
— Нет, персик. Нам нужен персик. Сочный, розовый, с желтыми бочками, с нежной бархатистой шкуркой… — Шентин вздохнул — это несчастье никогда не видело персика. — Вот смотри, сделай такой же.
Новый для Тона фрукт приятно пах. Парень попробовал было взять созданный персик, но рука дракона ловко стиснула пальцы, а выступившие золотые когти сомкнулись, как замок. Пришлось попотеть самому.
В результате получаса мучений на столе появились парочка персиков, надкушенный апельсин, гроздь красного винограда, желтые сливы и еще куча всякой иномирной еды. Измученный Тон сполз по креслу на пол и отказался собираться в гуманоидный облик. В качестве воспитания Шентин сбросил на него со стола все созданное. Хотя… эти ребята жрут и не такое. Упавшие в плазму фрукты быстро исчезали, попавшие мимо покатились по полу. Тон на них уже не реагировал.
***
После успешного обучения создавать еду, Шентин принялся учить парня самообороне. Мало ли какой деградант пристанет к этому ходячему несчастью… Впрочем, несчастье было только мифическим. После успешного переезда в другой мир, парень там освоился быстрее, но все равно наружу выходил только вместе с драконом, справедливо побаиваясь начудить что-то неприятное местным аборигенам.
Первая тренировка была чисто рукопашной. Скорость у Тона хромала на обе ноги, силы тоже не хватало, приходилось выезжать на чистой ловкости, но и тут парня поджидала запарка. Шентин двигался, как змей. Он не врал о своем драконьем происхождении. Никто из виденных Тоном старших не двигался так. Дракон извивался, перетекал, изменялся на ходу. Сложно было поверить, что в этом теле есть кости и суставы. Он был лучше и гибче любого знакомого Тону плазменного собрата. Или же…
Внезапная догадка пронзила парня, и он едва не упал, вовремя схваченный за руку золотым.
— Ты чего? — изумился наставник. — Уснул стоя что ли?
— Нет, — хаосит поправил выданные драконом вещи — рубашку и широковатые для худенького парня штаны. — Я кое-что понял.
— И что же? — дракон плюхнулся прямо на траву и призывно хлопнул рукой. — Садись и рассказывай.
— Ты сильнее Крогана. И во много раз сильнее меня. Я никогда не стану… таким… мощным, — опустил голову парень. — Значит ты самый старший, самый древний из тех, кого я знаю.
— Вот ты так сказал, что мне захотелось намазать поясницу вон тем рекламируемым средством от радикулита, — он кивнул на большой рекламный плакат у дороги, неподалеку от которой они поставили дом, — и ворчать вместе со старушками на лавочке, — засмеялся золотой и невольно потрепал совершенно гладкую голову Тона. Тот только взбрыкнул, как лошадь.
— Сколько тебе лет? — спросил парень после нескольких минут раздумий.
— Дай подумать… — Шентин пошевелил губами и стал загибать пальцы. — В первой жизни я прожил пять тысяч лет… — на этом глаза парня превратились в круглые плошки. — Во второй около семи, в третьей — пятнадцать…
Дракон перечислял, а синерианин уронил челюсть и сидел с таким видом, будто вокруг него вселенная танцевала канкан.
— А сейчас у меня последняя, седьмая жизнь, — закончил подсчеты золотой и разогнул пальцы, — и мне уже почти двадцать тысяч…
— Не может быть! Никто не живет помногу раз так долго! — аж подскочил сидя Тон.
— Драконы живут. Умирают, перерождаются, вылупляются и снова живут. После последней жизни круг завершается, и дракон уже не перерождается. Отходит в посмертие, — пояснил золотой, усаживая хаосита обратно. — А тебе сколько лет?
— А мне… — замялся парень, — мне триста…
Он закрыл лицо руками от стыда. Подумать только, какой мощный древнейший возился с дефектным огрызком! С худшим из всех куском бестолкового генетического материала. Дракон заслуживал гораздо большего и намного лучшего ученика.
Тон уже давно понял, что золотой не будет проводить на нем опыты в том виде, в котором он привык к этому. Зато Шентин заставлял его проделывать что-то такое, что действительно его усиливало. Книги действительно давали знания, сам парень научился делать еду и втихаря от дракона — предметы. А теперь его будет учить искусству боя древнейший… Ощущение благоговения пронзало все тело. Да Тон до скончания веков должен будет преклоняться перед этим великим существом!
— Давай, вставай, деточка! — поддел его Шентин. — И вперед, тренироваться.