Глава 33
Салим опасливо замер в круге, пытаясь рассмотреть хоть что-то, но пелена дождя надежно обламывала поисковики. И где сейчас находится Шарес, понять не удалось. Он стоял рядом со старичком, почему-то ощущая, что тот безопасен, пока не злить. Но думал почему-то о странном рыжем дракониде. А если его убьют? Кто знает, может та женщина-драконид окажется сильнее, удачливее, да хоть бы и проворнее? И сколько там вообще народу в лесу бегает друг за другом под грозой?
Вытерев вечно шмыгающий нос рукавом, он внезапно осознал, что такого привычного драконида как-то… не хватает. Точнее, ему было бы в разы спокойнее и комфортнее, если бы Шарес стоял тут же в круге, болтал или шутил, да хоть что угодно рассказывал бы, лишь бы только знать, что эта рыжая зараза живая!
Салим покосился на дедка, но спрашивать ничего не стал, просто переждал очередной раскат грома. Или не грома…
— Послушайте… Мне нужно узнать, жив ли мой… напарник, — запнувшись на определении, парень решил, что напарник — самое оно. — Я могу это как-то сделать?
— Если ты ведун — проще некуда. Если маг крови или воды — тоже, — просто развел руками старичок. — Ну пошли, могу тебе помочь с ритуалом, если что…
— Что-то вроде ведуна, — согласился Салим. — Только меня учили не тому и не так.
Посвящать в свои проблемы чужого мага ему не хотелось. Особенно чужого, незнакомого мага, который еще не известно на чьей стороне. Вдруг он симпатизирует как раз тем, иным поисковикам? Или вообще являет собою третью заинтересованную сторону и намерен заполучить амулеты из тайников себе? Хотя, уж что хорошо, что у Салима ничего, кроме засунутой черте куда в карман ложки нет.
Он прошел вслед за дедком в дом, который оказался чертовски похожим на его собственный дом. Так, если бы в нем неожиданно навели порядок, убрали тряпье и вымыли всю посуду. Салим завертел головой, ловя взглядом связки с травами, подвешенные к потолку, рядом с ними болталась связка с чесноком. Ну, значит, дедок не вампир, что уже радует…
В центральной, самой большой комнате имелась довольно большая печь, заваленный всякими склянками и баночками стол и несколько полок, уставленных книгами и подобными же баночками с непонятным содержимым. Салим уже хотел было тронуть ближайшую, но маг погрозил пальцем и направил его вглубь помещения в другую, почти незаметную дверь.
А за дверью оказалась крохотная комнатушка с высоким столиком на трех ножках. На столешнице лежала большая растрепанная книга с огромным количеством разнообразных бумажных закладок.
Дедок молча кивнул на колченогую табуретку и положил перед парнем круглое зеркальце в серебряный оправе.
— Садись парень, держись за зеркало. И повторяй за мной, — проговорил старик откидывая капюшон вместе с седым париком и обнажая покрытый вязью черных татуировок лысый череп.
Было видно, что к происходящему он относится совершенно спокойно и даже с долей юмора.
Салим хмыкнул, рассматривая собственную несуразную рожу в зеркале. Оказывается, в воде еще не все было видно. Он еле сдержался, чтобы не высунуть язык и не покривляться, но вовремя вспомнил, зачем он тут и посерьезнел.
Тем временем дедок принес какую-то плошку с водой, как-то пакостливо усмехнулся и начал читать заклинание. Салим послушно повторял, представляя перед глазами Шареса. Ну и где может быть это рыжее чудовище? Живой ли? Или маги уже со всем разобрались и идут теперь по его душу?
Вода в плошке старика дрогнула и пошла рябью. Салим присматривался к новой, не совсем понятной, но чем-то схожей с поисковой магии. И понимал, что дедок не так прост, как кажется. Зеркало зарябило вслед за водой, как будто отражая ее в себе. А Салим взглянул в мерцающую рябь и тихо облегченно выдохнул. Шарес был вполне себе живой, только выглядел не очень. На лице регенерировала ссадина, а вокруг были тени.
Вода вновь зарябила, показывая синекожую девушку с жесткими волосами, на два тона светлее кожи. И… Лицо ее было ничего не выражающим, безвольным. Но глаза… Взгляд панически метался, словно в полном ужасе.
— Ой как интересно! — восхитился дедок, похрустывая спиной и, отойдя, повесил черный плащ на вешалку, скидывая сапоги. После чего с наслаждением обул мягкие тапочки из заячьего меха. С меховыми ушками и глазками-бусинками. И словно бы дедок стал какой-то не такой. Сухопарый, и хорошо за пятьдесят. — Мальчик, что скажешь? Целых два драконида в одном месте!
— А что я могу сказать? Рыжий — мой. Синяя — не моя, — выпалил Салим и прикусил язык. — Синяя — это, похоже, от преследователей, — пояснил он, пытаясь сгладить неловкость. Драконид — его! Ага, конечно! Размечтался. Да даже если он продаст все амулеты… навряд ли Катрин согласится продать Шареса. Скорее, заберет все и пошлет его куда-нибудь подальше. Остается только взломать ошейник и послать куда подальше ту, которая именуется его матерью. Но как ты его будешь ломать, не при дедке же?
Старик же тихонько хмыкнул, следя за происходящим.
А руки уже чесались забить на все и потянуться к Шаресу, поскольку происходящее Салиму совсем не нравилось. И не нравились именно те самые люди, подошедшие к дракониду. Явно покалеченному, иначе чего бы он сидел так просто и не убегал? Но увы, магия так далеко пока не доставала. Именно что пока. Салим ощущал, что если напряжется, то может попробовать достать. Если драконид не будет сопротивляться. Если эти люди не будут мешать… Если и если. Значит, надо как-то подойти поближе.
— Ты хозяин этого драконида-недомерка? — вскинул бровь старик, задумчиво зевнув, и закопался по пояс в сундук с травами.
— Нет, я… — Салим запнулся, вдруг внезапно осознавая, что, по-сути, он Шаресу никто и звать его никак. И, тяжко вздохнув, все же решился: — Я сын его хозяйки…
Признаваться в этом было даже как-то… противно. После того, что рассказал о Катрин драконид и что додумал сам себе Салим. Но надо же как-то обозначить, почему он печется о рыжем. А ведь действительно, почему? На этот вопрос ответа у парня не было. Он только едва сдерживался, чтобы не зашвырнуть зеркало абы куда и не побежать туда, где, возможно, была нужна его помощь…
— Мне нужно идти, — как можно спокойнее произнес он, откладывая зеркало в сторону и глядя на старичка. Он, конечно, не поймет, но какая разница? Салим сам себя не понимал, как его может понять другой человек. — Спасибо за помощь…
— А силенок хватит? — усмехнулся старик, извлекая наконец из сундука ворох пакетиков с травами. — Хочешь идти на убой — пожалуйста. Ты, малец, мне никто и на жизнь твою мне тоже плевать. Но я сомневаюсь, что убив вас, эти ребята уберутся и прочесывая лес не наткнулся на мою хатку, — старик решительно встряхнул руками и зашаркал к своему плащу. — Возьми порошки, иначе со своим резервом случайно раба своего прибьешь, маменька тогда тебя за потерю такой дорогой игрушки вдерет как школьника. — Проговорил дедок и, возвращая себе облик седого сморчка, поманил Салима следом за собой к выходу.
Салим покорно кивнул и вышел за дверь. Он на минутку затормозил на пороге, рассматривая мокрый дождевой лес и вдыхая свежий озоновый воздух. Дождь постепенно стихал, вымывая лес и оставляя после себя приятную летнюю свежесть. Парень покосился на старичка, бодро топающего впереди по еле заметной тропинке и отчего-то подумал, что на один лес слишком уж много отшельников, приключенцев и искателей сокровищ. Как по заказу. Вот прямо примерно в одно время моментально активировались они все и взялись за них с Шаресом.
— Живой твой драконид, — усмехнулся дедок и, не глядя, посоветовал: — Выйми из-за спины посох, он у тебя интересный, для твоей руки создан. И держи наготове жёлтый порошок.
— Спасибо, — Салим принял пакетик с порошком и задумчиво посмотрел на свои руки. Потом медленно достал посох, оценил, что все равно ничего более, чем стукнуть по башке кого-нибудь не особо прыткого, он не сможет, и пошел в лес.
Прямо туда, куда звало чутье. Он попутно накрутил щит, чтобы не лезли ветки в лицо и тихо ругался на счет некоторых ретивых драконидов. И куда этот чудак полез? Не проще ли было сбежать? Нет, затормозил, связался с этими вон… рожами… Назвать как-то иначе своих преследователей парень не сумел и только и смог, что попытаться их выругать. Не сиделось же гадам дома!
Поисковая нить все вилась и вилась, попетлял Шарес знатно. Кажется, забежал достаточно далеко и от дома странного дедка-мага, и от дома Салима… уж занесло так занесло. Хотя, учитывая, с какой скоростью он бегал… Парень уже умаялся гонять комаров и хлопать себя то по ногам, то по шее. Отсидевшееся во время дождя комарье теперь обозлилось и жрало его, как хотело. Как эти мелкие твари умудрялись проникнуть под щит, оставалось загадкой. Психанув, он влил в щит побольше силы и прилепил его буквально над самой кожей. Жужжание проклятых комаров лишь слегка притихло.
И только теперь, обернувшись, Салим заметил дедка, степенно топающего за ним и не думающего скрываться. Старичок как-будто бы и не устал, шел себе спокойно, не задыхался и помирать прямо посреди леса не собирался, хотя сам парень шел так быстро, насколько позволяли собственные ноги и густые заросли кустарника.
Повернув вокруг уже знакомого раздвоенного дерева, Салим понял, что ходит в который раз кругами. Но чертов поисковик тянул и тянул куда-то вперед. А все бросить и плюнуть он не мог. Потому попутно собрал себе немного ягод и, перекусывая на ходу, пошел дальше. Подумав, решил, что есть в одиночку не совсем прилично, а потому собрал ягод и для дедка, хотя тот и не просил.
— Спасибо, мальчик! — хмыкнул дед, бодренько чапая рядышком и, присмотревшись, вновь фыркнул: — Ты неправильно колдуешь. Твоя сила сырая, неинициированная, и ты ее используешь как ведун. Причем без вербальных формул. Поверь мне, мальчик, все заговоры существуют не просто так, — дед, вновь хекнув, зажевал ягоды. — Хочешь научу заговоры на заведение порчи?
— А что я должен буду взамен? — Салиму как-то слабо верилось, что дедок действует просто так. Ладно уже Шарес, святой мученик, слишком добрый и подозрительно заботливый, но этот… себе на уме.
— Наведешь понос на любого непонравившегося тебе храмовника! — хитрюще улыбнулся он. Крайне пакостно и по-свойски. Тропа вихляла, но, кажется, от деда скрыться не могла.
— Попробую, — согласился Салим, сомневаясь, что из этого вообще что-то выйдет. С заговорами у него тоже самое, что и с формулами. Он частенько путал слова, менял местами, достаточно вольно заменял забытое и… кхм… результат был понятен. Либо никакого результата, и это в лучшем случае. Либо такой, что проще было сразу сбежать… — Но предупреждаю — у меня магия… специфическая. Что-то может пойти не так. И храмовник… станет синим, например. Или еще что, — он пожал плечами, не совсем доверяя странному старичку, но и не желая устраивать конфликт на ровном месте.
— Значит не инициирован и не принял свою главную стихию, да? — понимающе ухмыльнулся старик. — Знал бы ты, сколько я таких юных оболтусов видел в Вельсоре, — глаза странного старца блеснули мертвенным пламенем. — Пока лучше использовать лишь самое простое, мальчик.
Салим захотел что-то сказать и даже приоткрыл рот, но тут руку обожгло огнем. Он ойкнул, хватаясь левой рукой за болящую правую и болезненно скривился. Рука-то была целая, но знакомая боль будто со стороны отпускать не желала. Выдохнув и кое-как собравшись с мыслями, он решил, что надо поспешить, а потому ускорил шаг и почти побежал. Как ни странно, старичок почти не отставал, хотя для вида и покряхтывал. Поисковая нить пульсировала сильнее, а рука предательски ныла.
Внезапно глаза застила пелена. Эти ублюдки посмели тронуть его драконида. Его. Драконида. Плевать, что в ошейнике значится хозяйкой Катрин. Похер, что Шарес чужой и почти незнакомый. Неделя совместного пребывания — слишком мало? Он бы так не сказал. Этот рыжий сделал для него много больше, чем все остальные вместе взятые. И он единственный, кому, возможно, на самого Салима не плевать. В отличие от всех прочих людей.
Магия всколыхнулась, собираясь в тугой пучок где-то в районе груди. Парень ломился через лес как лось в гоне, наплевав на ветки, колючую крапиву и прочую дрянь, норовящую его затормозить. Все, что не отклонили щиты, то сломалось об удлинившиеся силовые штаны. А что не сломалось, то затопталось.
Салим, перехватив посох, вывалился на небольшую поляну, где, собственно, и происходила экзекуция. И окончательно озверел от вида происходящего.
