Глава 34
Настигли Шареса довольно скоро.
Впрочем, по сути, это он им позволил. Хотя, если на то пошло, этого он не шибко хотел.
Он даже успел в прыжке извернуться, пропуская параллельно своему телу удар разрезающей магии. Вряд ли это могло бы его убить или даже серьезно ранить. Но от одного порыва воздуха излишне легкое для драконида тело развернуло, отбрасывая в сторону. Прямо плечом об дерево. Так, что хрустнуло. И не только дерево.
Драконид даже успел оторвать голову от земли, когда из-за ближайшего дерева показалась серебрящаяся в дождевых каплях женская фигура. По сути, полностью голая. С костяными пластинами на груди и паху. В облегченной синеватой броне.
Сейчас, со звенящей головой, Шарес вдруг подумал, что Визра довольно красивая. Только огромная. В человеческом облике Шарес ей был едва ли не по пояс.
А затем появились и остальные. Впрочем, практически всех четверых, за исключением Визры, он знал разве что по наслышке.
Вот мужик в белой, словно с самого дорогого магазина, безукоризненно чистой и сухой одежде — явно тот самый легендарный Мясник, искренне ненавидящий свое прозвище. По слухам, он мог искромсать свою жертву лезвиями ветра в мелкое крошево, а на его одежде не останется ни единого пятнышка крови.
Двое других — мужчина и женщина — тоже были личностями одиозными, но сейчас дракониду больше хотелось встать на ноги, чем понять, кто перед ним. И да, он не ошибся. Его глаза оказались в аккурат на уровне пупка у Визры.
— Ну, добегался, наконец! — воскликнул Мясник, с усмешкой глядя на тяжело дышащего драконида, прижавшегося спиной к дереву. Шарес вдруг понял, что если назовет этого человека по прозвищу, тот его полностью оправдает на примере самого Шареса.
— Он налегке, вещей нет, — усмехнулась женщина — типичная магичка в кожаных штанах и покрытых грязью сапогах. Вообще, у всех, кроме Мясника, ноги были по колени в грязи.
— Ребята, а вы вообще с чего это ко мне пристали? — осведомился драконид, окидывая окруживших его людей хитрющим взглядом.
— Тебе это отлично известно, — усмехнулся парень с козлиной бородкой. Он явно с трудом пытался казаться взрослым и представительным, но некромантией от него неплохо так смердело.
Атаковать его не спешили и даже связывать не торопилась.
— Вот что, от нас тебе не сбежать. Так что вот, раб, тебе придется рассказать, что нам понадобится, — и в голосе одного из опаснейших магов южного филиала гильдии прозвучали, мягко говоря, не добрые нотки.
— А вы права не имеете. Ребята, если вы меня убьете, вас же Сельвиг по первому же щелчку Катрин низведет так, что лет двадцать полы в гильдии будете драить! — и несмотря на эту ситуацию, драконид искренне усмехнулся.
— Вот как? Что ж… Мое имя Велстрин. И… Ты явно знаешь меня под одним занимательная прозвищем, — усмехнулся Мясник. И Шарес был даже готов к его удару или активации руны боли.
Но вместо этого… По его едва заметному знаку Кридна вонзила дракониду в плечо, то самое регенерирующее и отчаянно ноющее, ледяной шип. А затем они расступились в стороны, словно собрались его отпустить.
Впрочем, особых надежд Шарес, мягко говоря, не питал. А затем его и так мраморно-белое лицо посерело.
— Визра, крошка, сделай с ним чего поинтереснее, не увечь, но пусть расскажет все, что нам нужно.
Драконидка с отрешенным лицом двигалась к нему. Безусловно, Шарес был быстрее. Даже успел не один раз увернуться от ее хватки. Несмотря на повисшую плетью руку.
И… Наверное, будь это любой из них, Шарес бы даже не задумался, но ее он просто не мог убить. Точнее, убить мог. Но заставить себя это сделать — нет. Особенно, когда она схватила его за шею, поднимая на свой уровень, и он смог увидеть полные ужаса, протеста и неприятия голубые глаза.
Визра убивать собрата не хотела. Но и противиться приказу не могла. Она с ужасом наблюдала, как ее собственные руки сжимают относительно легкое тело. Женщина прекрасно знала, что последует за этим. И, отчаянно зажмуривишись, всеми силами желала, чтобы все закончилось поскорей. Что стоило этому упрямцу рассказать?.. Но он почему-то молчал.
— Подождите-ка, я вообще-то договориться хотел! — выкрикнул Шарес, извиваясь и взметнув тело вверх, захватывая сжимающую его горло руку в ножном захвате. У него просто не получалось разжать пальцы, ощутимо покалывающие когтями шею.
А маги лишь расхохотались.
— А давайте его разденем, давно хотел страхать двух драконидов! — веселясь, предложил тот самый странный тип, которого Шаресу удалось увидеть, слегка ослабив хватку на своем горле. Тело дрожало от напряжения. И некого ужаса… Как-то без приказа с ним еще этого не было.
От услышанного Визра мысленно передернулась. Но сопротивляться бы такому приказу все равно не смогла.
— Да брось, больно буйный, — усмехнулся Велстрин. — Выдерни из его плеча шип, обнажи кость и сдвинь с раны края кожи, — властно приказал он, и внезапно его голос стал настолько мерзким, что дрогнул и Шарес. — И ты должна все видеть, все должно быть точно!
А Шарес, пытавшйся превратиться, вновь задергался. Кожа приобрела золотистый оттенок, одежда, натянувшись на теле, затрещала по швам.
— Визра, обезвредь его. Он должен все чувствовать.
Внутренне дрожа, драконидка все же открыла глаза и, чуть ослабив хватку, сумела выдрать шип. И, видя боль собрата, ей как никогда хотелось поубивать стоявших рядом людей. Людей, а не такого же подневольного раба в ошейнике, который точно так же выполняет приказы, как и она.
Хлынувшая из раны кровь не дала возможности рассмотреть, насколько сильно все повреждено. Визра тяжело выдохнула, понимая, что происходящее будет пыткой для них обоих. И намеренно оттягивала время как могла, давая Шаресу драгоценные секунды на превращение.
И их хватило, по сути. Наверняка, из-за острого всплеска боли это удалось настолько быстро. На плечо наросла костяная пластина, едва не задела пальцы драконидки.
— Да сломай ему руку, дура! — возмутился Мясник, подстегивая руны боли на треть мощности.
Шарес вдруг вспомнил, что про Визру шел слух, что она принадлежала южному филиалу больше сорока лет, а за это время стала излишне непокорной. Просто показывала всем свое отношение и даже вольно трактовала приказы. А потом бывший глава привел мага крови… И Визра стала тем, чем Шарес ее запомнил. Чем она стала сейчас. Она все чувствует, осознает, понимает. А сделать ничего не может.
Визра с полными ужаса глазами смотрела, как ее собственная рука выворачивает чужую. Медленно, не спеша, как будто издеваясь. Почему так происходило, она догадывалась. Желание хозяина — закон, и в данный момент хозяин хочет, чтобы чужой драконид помучился. Женщина теперь даже не могла закрыть глаза, ей оставалось только смотреть, как собственные пальцы сжимают чужую похолодевшую кисть, заставляя Шареса отвести правую руку в сторону. А потом она услышала противный хруст…
Мужчина тихо выдохнул. Или выкрикнул на выдохе. Или это был стон. Он не понял. Только то, что на миг показалось, что руку ему попросту оторвали. Он изо всех сил попытался собрать векторы энергий. Попытался что-то сделать с окружившими его мразями, искренне ненавидя свою слабость, щедро зачерпывая свой резерв. И в шоке округлил глаза.
— Твою ж мать! — выдохнул глава отряда, в шоке глядя на струящееся пламя, вырвавшееся из его ноздрей.
А затем… Визру отшатнуло ударной волной. И всех вокруг. Хрустнуло дерево за его спиной.
С воплем свалилась неподалеку Кридна. Мужчины едва устояли на ногах.
— Да займись уже делом! Ошкурь его, наконец!
Визра, шатаясь, медленно поднималась на ноги. Вот такого она точно не ожидала от этого недомерка! Это же надо — выдыхать пламя! Драконидка осторожно сбила с себя пламя, что ей не особо помогло, но приказ есть приказ. Если бы не он, она бы уже давно сбежала отсюда и нырнула в ближайшую реку или озеро. Но женщина могла лишь мечтать об этом. А ноги ее уже несли к пытающемуся оклематься огненному дракониду…
Шарес вздрогнул, приподнимаясь на колени, вновь уперся в землю ладонью и, рывком встав на ноги, оглянулся, делая шаг в сторону подальше от Визры. Она ведь сдерживалась. Он это отлично понял.
— Прости, Ви, — честно проговорил он. А затем резко рванулся в бок, придерживая руку со сверкающим сквозь рваную рану плечевым суставом. Наплечная платина упрямо не зарастала.
Ледяное копье в купе с веером воздушных лезвий подрезали его на подлете.
Бронированное тело грохнулось в кустах душника, перекатившись несколько раз с хрустом конечностей. На этот раз он уже не встал. Конечности дергало. А тело решило, что получило слишком много повреждений. И неподвижно регенерировало, укрепив броню на полную.
А нервы у Мясника сдали. Веер воздушных лезвий вновь подбросил почти обессиленное тело в воздух. Но они лишь бессильно чиркнули по броне, едва оцарапав на излете медную кожу.
— Да мать твою, Визра, ты чем занимаешься, оторви ему эту блядскую броню!
Лишь Шарес краем глаза увидел одну мелкую, какого-то хрена сюда завалившуюся заразу.
Салим происходящее почти не видел. Волна боли смешалась со злостью, и он не глядя добанул чем-то по всем стоящим впереди людям и некстати полезшей вперед драконидке. Его уже не пугали ни размеры этой женщины, которой он едва достигал до бедра, ни возможные увечья, которые могут ему причинить эти маги. Он лишь краем сознания отметил, что те сильнее, опытнее и все такое. А потому магия учла его пожелания — прибить быстро, резко, сильно и чтобы конкретно…
Он смотрел на сияющие в магическом зрении щиты и как-то слишком четко видел их слабые места. Поток магии раздвоился. Первая часть жадно уцепилась в щиты, вторая ломанулась в прорехи, калеча тела. Что именно он сделал, Салим не знал. Слышал только удивленный мат дедка, притаившегося позади. А сознание мутила злоба. Такая волна злобы, какой он еще никогда не испытывал. И он честно отдавал всего себя этой злости, мстя за Шареса.
Судя по нытью в теле, драконид был жив. И только это не дало парню окончательно слететь с катушек. Все произошедшее заняло лишь несколько мгновений. Вот он выскочил, вот напоролся взглядом на какого-то мужика, взглянул на синюю великаншу… а вот они уже падают из-за его магии… Бледные, хватающиеся за грудь, хрипящие и стонущие.
Салим отбросил все мысли и, убедившись, что прямо сейчас его убивать никто не будет, поскольку не в состоянии, кинулся к Шаресу. Чтобы почти разреветься от беспомощности. Что толку от силы, если он почти не умеет ею пользоваться? Целительное заклинание, усиленное во много раз, сорвалось само. Как он там говорил? Дракониды толстокожие, им нужно больше магии? Отлично, пожалуйста, больше магии… Куда уж больше…
Он шмыгнул носом, размазывая кровь. И слабо улыбнулся, видя, как заживают чужие раны.
— Нет, ты просто так без меня не умрешь, — усмехнулся Салим и снова вытер кровь рукавом, пачкаясь сам и невольно пачкая Шареса. Хотя тому, кажется, было все равно.
— Прекрати насиловать магию! — по макушке прилетел легкий подзатыльник. А вышедший вперед дедок плюхнул ему в руки увесистый мешочек зеленоватого порошка. А затем окропил тут же задергавшегося драконида. Броня принялась медленно втягиваться в тело. — Целительство, параграф сорок: лечение существ устойчивых к магии, — проговорил он, вливая в рот драконида мерцающее желтым зелье. Шарес вновь дернулся и задышал ровнее. — Когда имеешь дело с тем, кто устойчив магии, его лечение нужно производить изнутри, проводя магию сквозь специальные зелья, — продолжил он, спокойно беря Салима за руки и устраивая их на раненном плече и порезанной щеке, фыркнул: — А теперь лечи. Магия должна сочиться по венам, вглубь.
Салим, наконец-то начавший соображать, тихо ужаснулся. Это… он творил? Тело затряслось, но командный голос старичка не давал скатиться в позорнейшие слезы. И он послушно влил часть силы так, как было указано. По венам, по крови…
Сморгнув набежавшие слезы, парень прикусил губу и чуть заметно шмыгнул носом. Кровь течь перестала, зато слезы с соплями никуда не делись. Парень переживал, что действительно сотворил что-то ужасное. Нет, тех, валяющихся на земле придурков ему было не жалко. От слова совсем. Больше всего он переживал, что действительно мог задеть Шареса, по которому теперь не поймешь, прилетело ему от врагов или от невольного союзника…
— Спасибо… — он благодарно кивнул старичку, до сих пор не зная его имени. Хотя как-то не до церемоний тут было. — Зачем вы нам помогаете? Откуда вам знать, что мы не разбойники, а вот те люди — не праведные мстители?
Мысль показалась здравой. Дедок сторону выбрал, но действительно, с чего ему думать, что сторона правая? Салим боялся отвернуться от драконида, постоянно контролируя свою силу, а потому посмотреть на деда не получалось. А жаль — ему хотелось бы видеть выражение его лица.
Раздался тихий смешок.
— Да мне плевать, мальчик. Эти косорукие ничтожества едва поймали недоразвитого драконида! — фыркнул дед. — Зато ты поперся спасать его шкуру в одиночку, почти ничего не умея.
Салим пожал плечами, рассматривая, как Шарес потихоньку приходит в норму — розовеет, ровно дышит и чуть двигает рукой. Собственная фантомная боль тоже медленно отступала, не мешая лечить. Парень изо всех сил держался, чтобы не разреветься от облегчения. Стыдно вообще-то. Но хочется. И почему-то захотелось обнять Шареса, с которого медленно спадала броня, превращая его в привычного и такого знакомого драконида.
Не удержавшись, Салим чуть тронул огненно-рыжие, разметавшиеся на траве волосы. И осторожно погладил лоб, боясь навредить. Второй же рукой продолжил лечить, не забывая следить за венами. Вроде бы и все, но почему-то же Шарес не приходил в себя. Значит, не все еще вылечено.
— Нужно как-то уходить, — тихо проговорил парень, пытаясь подтянуть тушку драконида поудобнее. Проще было двигать скалу…
