Глава 41
Взвилась к небу бурлящая рокочущая музыка, от ее звучания глаза русалок на миг очень забавно округлились. А драконид, тихо хохотнув, сорвался с места.
Поначалу он двигался резко, странно, в рваном, диком темпе, подчиненном звучанию этой дикой музыки.
Его облаченное в броню тело, кажущееся массивным и неуклюжим, двигалось, словно вода, глянцево блестели на солнце плечевые пластины, тело изгибалось, извивалось, срывалось с места.
Внезапно массивные наплечные пластины принялись исчезать, втягиваясь в кожу, давая обзор на гладко очерченные мускулы. Шарес взвился в воздух, словно замирая в нем, в росчерках закатных лучей, когда попутно исчезли пластины со спины, которая в тот же миг изогнулась так, что у обычного человека давно бы уже хрустнула. Он сложился пополам, завязывая себя в узел и плавно извиваясь. Исчезли шипованные пластины.
Со стороны русалок вновь раздались шепотки.
Заискрилась сотнями тысяч граней мелкая бронзовая чешуя, переходя блеском на грудь, сбегая блеском по освобожденных от массивной брони бедрам, по хвосту, по всей коже, словно вычерчивая по ней искрящиеся дорожки.
Гибко извивающееся тело пугающе легко взвилось в воздух, выгибаясь и оставаясь почти полностью глянцевым, гладким, словно отлитым из искрящейся в алых лучах меди.
Музыка притихла, из тяжелых ударных звуков становясь нежной и текучей.
На лице драконида мягко блеснула улыбка, а затем он, сделав тройное сальто в воздухе, на миг окутался пламенем, наконец, убрал последнюю пластину, привставая боком к русалкам, становясь со стороны заходящего солнца, и обращаясь в окутанный светом и пламенем силуэт.
Русалки загалдели. На берег посыпались устрицы, связки речного жемчуга и различные шкатулочки.
— Удивил! Ты всегда будешь у нас желанным гостем, огненный! — проговорила та самая хранительница, приближаясь к дракониду, провела кончиками пальцев по его предплечью, по груди…
— Уж простите, леди, но я занят! — хохотнул мужчина, глядя на то, как горка сокровищ на берегу все увеличивается.
Салим смотрел весь танец, почти не дыша. Это было намного интереснее, чем танцы с русалками. Да и чего скрывать, Шарес казался намного красивее русалок. Впрочем, Салим отмел дурацкие мысли, мешающие сосредоточиться на зрелище. Драконид был действительно грациозным и очень гибким, нормальный живой человек никогда бы не смог повторить и половины показанных движений.
Даже озеро, казалось, временно прекратило свое дурманящее воздействие, позволяя насладиться зрелищем вовсю. Парень поудобнее устроился на берегу, подтянув колени к груди и сцепив на них руки. Он снова стал маленьким, компактным и удобным, но теперь не для того, чтобы скрываться, а чтобы своим шебуршением не отвлекать внимания от Шареса. Покосившись на Визру, Салим отметил, что она тоже с каким-то детским восторгом на лице смотрела этот танец. Драконидка сидела очень близко к воде, но поодаль от него.
— Что ж, уговор есть уговор, — продолжила тем временем хранительница, и на берег вышли четыре русалки, с трудом удерживая сундук, в который, на взгляд Шареса, мог бы поместиться даже он в человеческой форме.
Он сам поспешил к ним, перехватывая тот самый злосчастный клад, готовясь к тому, что это будет полнейший мрак. Ибо единственный пункт списка спокойно уместился бы в узкий продолговатый футляр.
От Иденира, в свете последних событий, вполне можно было ожидать кирпичей в сундуке.
Девушки с радостью скинули груз на него, а потом, обвешав с ног до головы нитками жемчуга, неспешно удалились, почтив за долг напоследок коснуться плеча драконида.
Шарес, со вздохом вернув кое-какие пластины на место, доковылял до Салима, плюхая перед ним сундук, и тяжко опустился на колени. Парень слегка коснулся бронзового плеча — танец дракониду дался нелегко, даже если и выглядело все очень просто.
Как и в прошлый раз, палец Салиму пришлось прокалывать самостоятельно, ибо Шарес понял это так, как-то, что Салим, чего доброго, опять себе ладонь распанахает.
А внутри… действительно оказался черный меч в серебристых ножнах на полном сундуке медных монет.
Полном сундуке меди. Шарес, выдохнув, погрузил руку в это нагромождение мелких монет, и было это до самого дна.
— Тридцать кило меди. Малыш, да это ж каким надо быть извращенцем, чтоб так отчудить!
— Ну… Как будто ты Иденира не знаешь, — пробурчал Салим, вообще не представляя, как они будут переть это. Сундук, похоже, весил больше него самого. — Удружил так удружил папенька… икнулось бы ему в посмертии…
— А теперь представь, как бы это перла Катрин! — ехидно улыбнулся Шарес, представляя себе перекошенную красную рожу и отвисшие до земли руки.
— Как-как… да вот так. Припахала бы своих дуболомов, втроем бы доперли, — поморщился Салим и потер шею, ужаленную особо ретивым комаром. Вечер вступал в свои права, и активизировавшиеся комары начали злостное и коварное нападение на единственное доступное человеческое тело.
— Ладно, как на счет ухи? Раз эти девчонки так завалили меня жемчугом, то рыбки точно можно поесть в волю, согласен? Как на счет шашлыков из рыбы?
— Должно быть вкусно, — Салим мечтательно прижмурился и захлопнул чертов сундук. Пожалуй, переть его будет действительно трудно. А потом он протянул руку и осторожно почесал Шареса, уже собиравшегося сорваться с места к будущему костру. — Ты очень красиво танцевал… это было волшебно, — шепнул парень, боясь спугнуть какую-то едва ощутимую магию вечера.
Именно вечером почему-то лучше выходили разговоры по душам. Закатное солнце, отраженное в озерной глади, располагало сказать что-нибудь душевное, хорошее, приятное. Увы, Салим не смог подобрать правильные слова, поэтому похвала звучала как-то жалко, по его мнению. Шарес заслужил намного лучшей доли, но никто из них пока не смог ничего изменить. И парень твердо решил, что сейчас займется конструктом. Вот прямо сейчас, отпустит радостного драконида кашеварить и пойдет крутить руны. Попутно может и поможет чем. Должен справиться. Он просто не может не справиться с этим. Время ведь вышло…
Шарес легко улыбнулся, неожиданно сгребая Салима в охапку, и, подняв на руки, прижал к груди. Как кота какого-то. Он смеялся, но почему-то получалось это грустновато.
— Спасибо, малыш! Знаешь, а я к тебе привык! Можно сказать, прикипел! Слов просто нет…
— Оказывается, действительно можно к кому-то привыкнуть всего за неделю, — растеряно пробормотал Салим, не зная, как ему теперь выкручиваться. И стоит ли вообще дергаться. Какой смысл, если рядом есть действительно живое и почти родное существо?
Он пораженно шмыгнул носом, а потом довольно обнял Шареса, цепляясь руками тому за шею. И невольно касаясь нагретого от тела металла ошейника. Действительно адская вещь…
— О, поверь мне, в жизни бывает и не такое! — усмехнулся Шарес, вдруг заглядывая ему в глаза — близко, очень близко. А еще пристально и внимательно. — Знаешь, мне, кажется, голову напекло, так что я, наверное, пойду ловить рыбу, ты согласен обустроить костер? — поставил Салима на ноги он неохотно. Ибо захотелось вдруг взять и потискать. Этот парень вообще весь такой забавный и очень тискательный… Во всяком случае, в последнее время у Шареса скользят мысли о том, что у него действительно непорядок с головой.
— А куда я денусь? — пожал плечами Салим и пошел собирать сухие ветки. Вообще, все это было так странно… Просьба позаботиться о Визре, которую, кстати, тоже можно привлечь носить хворост… Эти непонятные разговоры, поиски, интересный танец… Нет, определенно с ними всеми что-то не так. И явное нежелание Шареса возвращаться обратно в гильдию, которое понять-то можно, но…
А потом драконид побрел приманивать рыбу, набросав по периметру сигналку погромче, ибо сия балбесина заговор от козлов не сочла нужным поставить.
Салим же, взяв за компанию Визру, насобирал увесистую охапку сушняка и пошел разжигать костер. Для того прихватизировал из рюкзака Шареса кресало, поскольку в отличие от самого рыжего, огонь вызывать не умел. А потом просто уселся рядом с костром, поглядывая то на Визру, то на огромный сундук. И раздумывая о том, что гильдии капитально так не повезло с Идениром. Ну или Идениру с гильдией.
Шарес же лишь хмыкнул, когда едва он успел настроить манок, как на зов уже явилась шикарная и столь неожиданная для какого-то горно-лесного озера стерлядь. Шарес присвистнул, выхватывая рыбу из воды и глуша крепким нажатием на жабры. Нет, серьезно, шикарная, крупная, лоснящаяся стерлядь, лишенная чешуи, и с блестящей в отблесках угасающего солнца кожей. И здоровенная. Не иначе как подарок от русалок?!
Драконид со смешком поднялся и, держа рыбу так, чтоб не подметать ею песок, взялся за разделку.
Голова, плавники и хвост моментально полетели в котел на уху, который Шарес мгновенно повесил над костром, не забыв добавить воду и специи.
А сам принялся за работу над всем остальным, икры не оказалось, но печень можно было поджарить вместе с мясом на камне. Мясо было нежного розоватого оттенка, и одним своим видом обещало Шаресу пирушку.
— Соберешь немного ягод и грибов? — окликнул он Салима, прилаживая нежные кусочки над уже доведенными до кондиции углями поверх решетки.
— Куда ж я денусь? — хмыкнул Салим и пошел в лес за ягодами. Правда, для этого пришлось миновать территорию охранки, которая лишь слабо пискнула. Загадочное плетение от козлов оказалось обычным охранным.
Собирал Салим уже чисто по привычке, практически не задумываясь. Силовые нити, уже натренированные и значительно окрепшие по сравнению с недавними, просто тянули все, что съедобное и проверенное. Нашлись даже первые поспевающие дикие яблоки, но парень взял только пару штук на пробу. Обычно они слишком кислые и сгодятся разве что на компот. Но кто знает этого драконида, вдруг он из невзрачных зелёных яблок сможет сделать что-то вкусное?
Тут Салим не прогадал, при виде кислиц, дракоконид искренне просиял и, помыв руки после рыбы, настрогал кислицы маленькими пластинками и, обильно пересыпав сахаром, поставил на камень у костра, чтобы оно медленно млело.
Рыбка же приготовилась почти мгновенно, просто благоухая во все стороны одурящим ароматом.
Впрочем, компот Шарес все равно сделал с мятой, каменевкой, мелисой и ягодами.
— Что скажешь, годится для прощального ужина? — тихо осведомился драконид, даже не зная, зачем он это говорит.
— Прощального? — Салим недоуменно поднял взгляд на драконида и тут же стушевался. Шарес смотрел так… да, он действительно прощался. Не выдержав столь пристального взгляда, парень потупился, шмыгнул носом и согласно кивнул:
— Конечно сгодится. Все так вкусно пахнет, — он смущённо улыбнулся и мотнул головой. — Можно я Визру приведу?
Дождавшись разрешающего кивка, Салим отправился к озеру, где драконидка довольно плескалась, впрочем, не уходя далеко от берега. Так, чисто ноги и руки мочила. Он не понимал, почему перед мысленным взором ему видятся синие, как драгоценные камни глаза Шареса. И почему так тошно в душе при мысли, что все снова вернётся на круги своя. Он с печалью подумал, что будет очень тяжело возвращаться в дом. Или вообще идти с Визой неизвестно куда в какую-то деревню, покупать дом и… что дальше будет, он мог только догадываться.
— Пойдем, Визра, ужин готов, — Салим потянулся, дотрагиваясь до руки женщины, чтобы вытащить ее из воды. И пораженно моргнул, когда та согласно закивала и сама подхватилась.
— Пойдем, — то ли повторила за ним, то ли согласилась драконидка.
Шарес, тихо выдохнув, разложил порции с сочной благоухающей рыбкой по тарелкам, в глазах опять жгло, но это чувство удалось прогнать с помощью ряда дыхательных упражнений. Кто бы мог подумать, что вот то мелкое чмо, под кустиком вечно лежащее, так западет ему в душу? Впрочем… Скажи так про Салима сейчас кто другой, он вбил бы эти слова обратно вместе с зубами и крошевом от них.
— Знаешь, что забавно — многие из нас попадают в рабство детьми и реже подростками. А потому… Получается так, что когда приходит время, мы понимаем, что больше не можем самостоятельно жить. Понимаем, что жить должны для того, в чьих руках поводок, — его голос сел на миг. — А мне, наоборот, кажется, что это ужасная глупость. Ладно, малыш… Держи, когда еще без меня сможешь так есть?! — улыбка драконида была откровенно болезненной и корявой. Что очень подходило моменту.
— Я понимаю… — Салим растеряно посмотрел на Шареса, протягивающего ему кусочки рыбы, и отчего-то подумал, что это все — в последний раз. Вкусная еда, уютный костер, хорошая компания… Потом, быть может уже завтра, всего этого не будет. Шарес уйдет, забрав сокровища, а он останется охранять Визру. Или Визра его… какая разница. — Спасибо тебе! Ты самый добрый драконид на свете!
— Я знаю, — фыркнул Шарес, ласково ероша светлые волосы и опускаясь рядом на песок. — А ты просто славный малый. И знаешь… Это здорово, малыш! — его улыбка по-прежнему была несколько безумная, но поделать с этим уже ничего нельзя. — Знаешь, как доедим, я хотел тебя кое-чему научить, тебе ведь легче, когда есть пример?
— Хорошо, я постараюсь, — Салим медленно разжевывал рыбу вместе с грибами и очень сильно хотел, чтобы этот вечер никогда не заканчивался. Но увы, солнце медленно и неумолимо клонилось к земле, тени становились все длиннее, комары — наглее, а ощущение какой-то невозвратности все сильнее. Парень чуть зажмурился, чтобы совсем уж по-детски не разреветься. Было бы слишком стыдно…
Шарес с тихим и совершенно не веселым смешком сгреб его за плечи, поближе, чтобы прижать спиной к груди и опереться о макушку.
— Малыш, я понимаю, что твой резерв и правда огромен, — начал он осторожно подбирая слова и тяжко вздохнул в торчащие белесые вихры. — И ты полагаешься на вспышки. Но любой опытный маг легко развеет настолько простую структуру, — продолжил он, поглядывая на Визру. — Так вот, если против тебя окажется маг… Прежде чем колдовать, бей посохом по голове изо всех сил — не промахнешься!
Салим как-то истерично прыснул в кулак, представляя себе эдакого мага с побитой головой.
— Ну… хм… сначала к нему вообще-то подойти надо, — уточнил он, — чтобы посохом-то попасть… — объяснять свою абсолютную криворукость Салим не стал. Драконид все и так знает. И прекрасно догадывается, что Салим убьется сам этим посохом раньше, чем добежит до предполагаемого мага. Но говорить он этого не стал, чтобы не разочаровывать Шареса. Ему и так хватает в жизни гадостей, пусть искренне верит, что его совет полезен. — Я лучше вот еще почитаю немного. И посмотрю твой конструкт…
— Малыш, а ты сможешь подойти. Я уже покопался в плетениях, — драконид так же тихонько прыснул. — Представь себе, силы посоха хватит, чтобы пройти сквозь плохонький щит, и он, кажется, даже должен помогать тебе в нанесении твоих ударов! Впрочем, для этого нужно не запнуться о собственную ногу, — продолжил Шарес, внезапно понимая, что после всего, что было, он больше не сможет сносить уже уставшие привычными издевательства от Катрин. Это же просто… Он вдруг понял, что его решимость умереть, забрав ее с собой, за последнее время лишь окрепла.
Всадник мрака, кстати, рабом быть не может. Чем не идея? Смерть личности? Он же и так себя взорвать собирался.
— Проверим? Поставь на что-нибудь щит, я по нему грохну, — предложил Салим, доставая посох. Эксперимент так эксперимент. Он краем глаза отметил заинтересованную моську Визры, уже слопавшей свою самую большую порцию и теперь благостно развалившейся на берегу. Похоже, драконидка снова собиралась залезть в озеро. Ну, ей полезно.
— Проверим! — шало улыбнулся драконид, отпуская парня и поднимаясь на ноги, чтобы отойти на пару шагов, создавая перед собой для начала парочку слабых щитов.
