Эту часть города Кери не любит. Всё-таки воспитание Лайганы даёт о себе знать — сама мысль о том, чтобы прогуляться по бедняцким улочкам вызывает чувство брезгливости. Хм. А принадлежность к колдунам добавляет ещё и мысль о собственном превосходстве. Забавно. Кери придерживает юбку, чтобы та не мела подолом дорожную пыль. Мимолётно напоминает себе, что следовало бы её укоротить. В который раз уже напоминает.
Нужный дом стоит в самом конце улицы. Если бы город окружала стена, как, к примеру, Бринн, то дом прижимался бы к ней. Но в Севре — лишь различимая магами обережь мерцает в паре шагов от невысокого заборчика, через который запросто перешагивают куры… Ну, ладно-ладно — перелетают. Только он всё равно низкий. Кери проскальзывает в приоткрытую калитку и быстрым шагом направляется к двери. Заворчавшего было дворового пса она заставляет замолчать одним коротким взглядом, а выходящим из дома людям привычно отводит глаза. Незачем им видеть дочку главного городского мага в таком месте.
В помещении прохладно, но Кери предпочла бы остаться на жаре, чем дышать больной магией этого дома. Увы, придётся потерпеть. В небольшой затемнённой комнате кроме Кери находятся ещё несколько человек, среди которых она с некоторым удивлением узнаёт сестричку в компании Рийсы. Что это, интересно, они тут забыли? Во что Льята снова ввязалась? Мало ей тварей и прочего?.. Кери тихо выдыхает, стараясь ничем себя не выдать. Отвод глаз, конечно, дело хорошее, только вот шуметь всё же не стоит — мало ли. Кери осторожно пробирается в дальний угол комнаты, откуда можно спокойно рассматривать посетителей старухи Тисс и не бояться, что кто-нибудь её заметит. Всё-таки даже чары не убедят человека в том, что перед ним пустое место, если он на это самое «пустое место» наткнётся. Во всяком случае, Кери сильно сомневается в своих способностях в подобной ситуации.
— И всё-таки. Я сомневаюсь, что она станет тебе помогать, — различает Кери голос сестрички. Льята с любопытством рассматривает помещение. Как будто в предыдущие разы она его не успела изучить! Надеется увидеть что-то новое? Выглядит сестричка довольно спокойной, чего нельзя сказать о её подружке. — Уверена, Кери смогла бы больше. Ну, если не она сама, так кто-нибудь из её родни. Тебе стоило бы просто поговорить с…
— Лья, я не желаю общаться с твоей сестрой! — перебивает Рийса. Она что-то вертит в руках, но Кери не настолько близко, чтобы разглядеть, что именно. Да это и не интересно. — Я терплю её присутствие в этом городе и в нашем кругу, не возражаю, когда вы все вот так просто с ней общаетесь, но не думай, что я побегу просить её о помощи!
Ничего нового. Кери бы сильно удивилась, реши Рийса обратиться к ней. Льята что-то пытается сказать, но не успевает — с мерзким скрипом, в котором Кери различает боль дома, отравленного разлагающейся магией Тисс, открывается дверь, ведущая в совсем крохотную комнату. Именно там старуха принимает посетителей. На пороге появляются незнакомая Кери женщина средних лет и сама Тисс — невысокая старуха в тёмной одежде. У неё довольно приятные черты лица и доброжелательный вид, но Кери привычно подавляет желание брезгливо скривиться, как при виде клубка червей. Тисс и посетительница прощаются, после чего старуха собирается вернуться в комнатушку, но тут к ней подлетает неопрятная женщина, которая всё это время сидела на расстоянии пары шагов от Кери и нервно комкала рваную грязную юбку. Кери особе не рассматривала её, отметив лишь растрёпанную причёску и мятую, местами заляпанную чем-то одежду. Этого было достаточно, чтобы стараться ненароком не коснуться неряшки. Теперь же Кери с удивлением рассматривает жену господина Чаррая. Хозяина Медового Двора. Человека не самого приятного, но преданного Ли-Лай. Бабуля не раз и не два прибегала к его услугам. Интересно, кто теперь станет выполнять мелкие просьбы лесных колдунов? У старших Ли-Лай есть кто-нибудь на примете? Наверняка.
— Вы должны меня выслушать, Тисс! Это очень важно, — требовательно говорит… Лоя. Кажется, её зовут Лоя. Она хватает старуху за рукав, не замечая, как та отдёргивает руку. — Вы обещали, что не оставите нас…
Тисс незаметно ведёт рукой, после чего приобнимает Лою за плечи и выводит из дома, что-то нашёптывая. Кери тихонько хмыкает, восхищаясь тем, как ловко старуха спровадила нежелательную посетительницу вон. Такому стоит научиться. Особенно, если вспомнить, что говорила бабуля позавчера вечером. Но что же случилось с Лоей? Вернее — как она выжила? Вроде бы, на Медовом Дворе живых не осталось… И стоит ли узнавать? Тисс возвращается и жестом приглашает к себе следующего. Кери откидывается на стену и прикрывает глаза. В комнате остаются ещё три человека, не считая сестричку с её подружкой. Придётся ждать. Новых посетителей уже не будет — Тисс навесила отвращающую паутинку на калитку — но те, что внутри дома, никуда не денутся. Сама же Кери возвращается к своему последнему визиту в дом матери. Который никак не удаётся выбросить из мыслей.
«…Внутри дома гораздо прохладнее. Сёстры запирают внешнюю дверь и проходят внутрь дома. Тут же расходятся в разные стороны, словно бы и не знакомы вовсе. Мира бегом взлетает на второй этаж, Ярана исчезает за дверью кухни. Кери же направляется к низкой двери, ведущей в сердце дома. В городских домах такого нет. За исключением домов магов, но и там всё иначе. В домах селян центром дома является печь, что и неудивительно. Здесь же сердцем называют рисунок из вязи символов в центре территории колдуна. Живую магию, запертую в пределах линий. Именно вокруг такого рисунка выстраивается жилище и всё остальное. Сердце дома матери… точнее дома хагари Гильетт Ассано всегда вызывает у Кери мурашки и лёгкую дрожь. От едва тлеющих, на первый взгляд, символов веет такой силой, что хочется покорно встать на колени и с радостью исполнить любое повеление. Кери мысленно кривится от подобных желаний. Останавливается за три шага от цепочки знаков и слегка наклоняет голову, приветствуя старшую в семье.
— Доброго дня, бабушка.
— Доброго, внучка, — слегка улыбается бабуля, от чего морщинки у глаз становятся похожи на лучики. — Надеюсь, ты добралась без происшествий?
— Да. Сёстры встретили меня. Благодарю, что вы отправили их за мной. — И без встречи бы прекрасно добралась, но бабуля ведь из лучших побуждений.
— Что ж. Обо всех делах, ради которых ты пришла, — бабуля выразительно смотрит на Кери, — мы поговорим завтра. А сегодня отдыхай.
Кери кивает и выходит. Поднимается на второй этаж, где находятся всего три комнаты. Самую большую делят Мира и сама Кери, когда бывает здесь. В остальное время Мира тут полноправная хозяйка. В самой маленькой, пустующей с начала весны, живёт младший брат. Сейчас он не здесь, но (Кери на это надеется) к концу лета Орен завершит первый этап обучения и вернётся домой. Ну, а в третьей комнате ночуют редкие гости. Те, которые считаются родственниками. Как Ярана, например. Кери толкает дверь, отчего та с грохотом впечатывается в стену. Игнорируя сердитый окрик Миры, проходит к своей кровати и картинно падает на жёсткую, если сравнить с кроватью в отцовском доме, поверхность. Несколько минут притворяется трупом, но не дожидается от сестры никакой реакции, а потому перекатывается на живот и внимательно наблюдает за действиями Миры. Очень внимательно. Сестра терпеть не может подобного, а значит стоит лишь немного подождать и…
— Керья!!!»
…Кери легко улыбается, не открывая глаз. Ещё один человек покинул комнату старухи Тисс. Кери чувствует это по колебаниям магии, пронизывающей домишко… не самой приятной, конечно, но польза от неё есть. Сейчас вместе с самой Кери своей очереди ожидают лишь сестричка с Рийсой. Ещё есть время.
Тот вечер прошёл довольно мирно. Мира не пыталась втянуть Кери в разговор, за что та была ей благодарна. В отличие от Льяты, Мира не нуждается в разговорах. Позже, когда стемнело, немногочисленные (из-за обучения за пределами деревни) молодые люди Ли-Лай собрались на берегу речки. Кери одна из первых забралась в воду по самые уши и просидела так почти до ночи, стараясь наплаваться впрок. Вновь сюда мачеха её отпустит уже нескоро. Так что Кери изображала из себя речную линн и наблюдала за тем, как Меор Тош смущается, когда Яра пытается к нему прижаться, а Мира хихикает над парочкой. И мысленно радовалась… Уже утром от радости не осталось и следа.
Разговор вышел на редкость неприятным. Нет, сначала всё было даже неплохо. Кери рассказала о творящемся в городе и согласилась с тем, что ей не следует вмешиваться. Она и не собиралась. Этим уже занимается Льята… Не то, чтобы Кери одобряла это, но вмешиваться иначе, чем словами, пока не считала нужным… Но вот после того, как сердце покинули все, кроме Кери, бабули и матери, стало невесело.
Мать сообщила, что осенью Кери выходит замуж, с чем та особо и не спорила. Только мысленно вздохнула, что зря, выходит, погиб предыдущий жених… как его звали?.. Кери прекрасно понимает, что замужества «по любви», о котором грезят не особо умные подружки Льяты, для неё невозможно. Потому-то она и не возражала, когда мачеха нашла для неё жениха. И только пожала плечами, когда тот свалился с Башни. Ну, может быть, слегка порадовалась, что теперь может носить одежду более тёмных тонов, недоступных незамужним… серьёзно — пастельные тона её не красят!.. Всё-таки, она же почти вышла замуж! И не возражает против жениха, названного матерью. Может быть, он хотя бы доживёт до свадьбы? И кто он, кстати? Мать не сказала… Ах, да! Меор.
Кери морщится, вспоминая безобразную истерику Яраны, узнавшей…
«…— Как ты могла?! — Кери затрудняется сказать, чего в этом возгласе больше — отчаяния, злости или же отвращения к ней. Кери совершенно не узнаёт всегда милую и добрую Яру. Мира что-то шепчет той на ухо, но Яра не поддаётся уговорам. — Ты и он! Он же меня любит! Ты ведь знала!
— Он? Ты про сына хага Тоша? — Уже и любит? Дело зашло дальше обжиманий? Кери посочувствовала бы сестричке, если бы та не пыталась сейчас вцепиться ей в волосы.
— Вот-вот. Он для тебя «сын хага Тоша»! Что ж ты замуж за него собралась?
Интересно, откуда Яра только успела обо всём узнать? Откуда вообще в Ли-Лай узнают про всё на свете? Чудеса…
— Боюсь, ты этого не поймёшь,— Кери пытается отшутиться. Ну, не расписывать же этой будущей травнице всю суть происходящего! «Понимаешь, дорогая моя двоюродная сестричка, тут такое дело, что все колдуны должны срочно объединиться ради борьбы с Кругом Магов. И, для того, чтобы все не перегрызлись меж собой и не попытались забрать себе больше власти, следует переженить детей. И вот наша бабуля со своими далеко идущими планами решила, что…» м-да… Не поймёт она. Особенно сейчас, когда никого не слышит, охваченная гневом. Счастье ещё, что эта отвратительная сцена происходит под крышей дома, а не посреди улицы. Страшно представить, что было бы, реши Ярана устроить всё это при посторонних. Всё-таки рушить образ дружной и любящей семьи из-за такой мелочи было бы нежелательно. — Яра, тебе стоит поговорить с бабушкой.
— Причём тут твоя бабушка?! Тебе же просто захотелось забрать то, что принадлежит мне. Разумеется — как же наша аристократочка, дочка «настоящего мага», может оказаться на вторых ролях! Признайся, тебе же просто-напросто не понравилось, что Меор обратил внимание не на тебя!
— У тебя с головой всё нормально? Что за бред ты несёшь? Какие вторые роли? — Какой-то неприятный холодок скользнул вверх по позвоночнику, заставляя свести лопатки. Что-то не так. Яра никогда раньше так себя не вела. Кери пытается сообразить, как следует поступить сейчас, и, как назло, в голову не идёт ни одной дельной мысли. Только лёгкое любопытство, что же будет дальше… и ещё интересно, а где это Яра услышала про вторые роли? Вроде бы на спектаклях она ни разу не была, да и книг, кроме трудов по чарам и растениям, не читала… — Попробуй успокоиться. Я тебе всё объясню.
— Объяснишь? Да чтоб у тебя всю твою жизнь…
— Миетта! Ярана Трэйс. Ты. Не. Хочешь. Заканчивать. Эту. Фразу. — Мира в ужасе переводит взгляд с Яры на Кери. — Спать. Проснёшься через час. Никогда. Не осмелишься. Вредить мне чарами. Об этом разговоре не вспомнишь, пока тебе не позволит старшая дома Ассано. Диис.
Чуть отстранённо Кери наблюдает за тем, как чары подчиняют волю Яры, как та мягко опускается на постель, проваливаясь в сон, и понимает, что бабуля спустит с неё шкуру за применение чар к своим. Тем более таких.
— Ты что! Подчинять себе чужую волю!
— А мне нужно было дать ей наслать на меня проклятие? — интересуется Кери, подходя к окну и задёргивая цветастые занавески. Мира растерянно замолкает.»
…Дверь комнатушки громко хлопает, заставляя Кери вернуться в настоящее. Льята и Рийса покидают дом старухи. Судя по их не самому радостному выражению лиц, Тисс отказала им в помощи. Что ж. Неудивительно.
Кери медленно идёт по комнате, не торопясь приближать момент встречи со старухой. Дотрагивается до двери, слегка морщится от липкого ощущения на пальцах. Проходит в комнатушку. Ощущает нехорошую радость, глядя на медленно бледнеющую старуху. Забавно. Когда Кери была здесь в прошлый раз — приводила Льяту, чтобы Тисс сделала той плетёнку на отвод глаз — старуха была более уверена в себе.
— Здравствуй, Тиссана Тош. — Если выбирать между тем, чтобы сесть в старенькое, но вполне приличное с виду кресло, и остаться стоять, то Кери предпочитает разговаривать стоя. Прикасаться к чему-либо в этом доме нет никакого желания. Больная, липкая магия ведьмы, многие года находящейся в состоянии войны с сердцем собственного дома — не то, с чем хочется иметь дело. — Не скажу, что рада встрече, но…
— Взаимно, девочка, — Тисс испугана, но вида старается не подавать. Будь на её месте кто-нибудь другой, Кери бы это оценила. Но эта ущербная! — Что привело тебя в мой дом?
— Радостная весть! — Интересно только, для кого она радостная. — Я выхожу замуж за твоего племянника. В связи с чем тебе позволено присутствовать на этом событии в первый день осени. Кроме того Совет Ли-Лай считает, что ты не выполняешь порученную тебе работу с должным старанием. Тисс, неужели так сложно внушить необразованным простолюдинам уважение к нам? Может быть, кто-то другой мог бы справиться лучше?
— Много ты понимаешь! Какими бы «необразованными» эти люди не были, они прекрасно понимают, как маги к ним относятся. И им без разницы, что это за маги. Да и то, что творится вокруг в последнее время, не добавляет нам доверия с их стороны.
Кери мрачно кивает. Что-то странное в последнее время происходит с людьми. Почему-то многие из тех, что раньше поддерживали жителей Ли-Лай, сейчас начали относиться к колдунам враждебно. И это после всего, что эти самые колдуны для них делают! Лечат больных в Севре далеко не маги, и не маги борются с тварями. Вспомнили бы, кто именно прошлой зимой загонял существ, вышедших из врат Лассая, обратно на ту сторону! Кери вздыхает, принимая правоту старухи. Но пусть уж она сама рассказывает об этом Совету. В ближайшее время возвращаться в Ли-Лай у Кери нет никакого желания. После той выволочки, что устроила её мать. И ведь ругала она даже не за применение подчиняющих чар, нет — за то, что Кери позволила сложиться ситуации, потребовавшей ими воспользоваться! Интересно, а что, по мнению хагари Шианн, Кери должна была сделать?
— Хорошо, Тисс. Надеюсь, ты появишься на свадьбе. Несомненно, твой брат будет рад тебя видеть, — Кери светло улыбается, представляя насколько Динор Тош будет рад своей никчёмной сестре. Только ради этого стоит выйти замуж.
— У тебя не получается, Керья, — качает головой старуха, накручивая на узловатый палец нитку, вылезшую из рукава. — Не похоже на Летту. Тренируйся почаще — может и сумеешь стать копией своей бабки. Пока же я вижу только задирающую слишком высоко нос девчонку. — Тисс обрывает нитку и берёт со стола чашку со сколотым краем. Внимательно наблюдает за тем, как Кери зло щурит глаза. — Говоришь, Меор на тебе женится? Ему что — мозги отшибло?
— Это любовь, — мечтательно произносит Кери, направляясь к выходу. Любовь к власти, но уточнять необязательно. Прежде чем покинуть комнату, Кери окидывает помещение взглядом. Так, чтобы Тисс это видела. — Сегодня свяжешься с бабушкой, которую я, по твоим словам, копирую. Расскажешь ей про неудачи. Заодно и сравнишь, насколько мы похожи. И знаешь, я обязательно буду тренироваться — у меня-то на это есть целая жизнь, в отличие от тебя. Ох, Тисс! Тебе ведь нет и сорока, а выглядишь ты на все восемьдесят. Да и ощущаешь себя, наверное, так же, да? Ведьма, от которой отрёкся Лес и собственный дом…
Кери аккуратно прикрывает за собой дверь, вслушиваясь в бессильную злость и отчаяние, пронизывающие магию в крохотной комнатушке.
***
Льята еле поспевает за подругой. После того, как они вышли из дома старухи Тисс, Рийси едва не сорвалась на бег. Наверное, лишь воспитание не позволило ей это сделать. Льята изо всех сил старается не отстать, что не так уж и просто — платье мятного оттенка, ещё не вышедшее из моды, чему Льята очень рада, слишком сковывает движения. Если бы Льята знала, что придётся побегать, то надела бы что-нибудь попроще. Она уже пару раз споткнулась, но всё же ухитряется не отстать.
— Послушай, Рийси, не стоит так реагировать. Тисс — не единственная ведьма в округе. Мы вполне можем обратиться к другой. — Рийси лишь раздражённо фыркает. — Ну, правда же! Старуха далеко не самая умелая ведьма. Может быть, она просто не в состоянии сделать такое. Кери говорила…
— Сколько раз я должна просить тебя не упоминать в разговоре со мной эту девку?! — разворачивается Рийси. Льята радуется, что подруга наконец-то ответила. Хотя не нужно было так о сестре, но ладно. Хорошо, что они успели покинуть улицы бедняков. По крайней мере, в этой части города не так удручающе пыльно. Хотя, конечно, здесь больше риск быть замеченными… Похоже, Рийси на это плевать. — Какая же я дура! С самого начала стоило подумать, прежде чем идти к этим. Как вы вообще всё это терпите?
— О чём ты? — не понимает Льята.
— О колдунах, Лья. О ком же ещё? — словно неразумному ребёнку поясняет Рийси. Она придерживает светло-зелёную юбку, чтобы та не стелилась по дороге. Лья некстати думает, что Рийси и в голову не придёт надеть что-то какого-нибудь другого цвета, и что её собственное платье уже насквозь пропылилось. И стоит подумать о том, как скрыть его от глаз матушки. Рийси тем временем продолжает говорить. — Я не понимаю, как вы терпите власть этих людишек над собой, подруга. Стоит им пожелать, и вы с радостью бежите исполнять их веления. Готовы отдать последнее, даже не надеясь на то, что вам действительно помогут. Как вы…
— Ты не понимаешь. — А как объяснить? Семья Таго приехала в Севре несколько лет назад, и вряд ли пришлые способны понять, чем живут люди в Севре. Город слишком далеко от остального мира. А твари слишком близко. И королевских магов, способных укротить гостей с той стороны, здесь нет. И даже то, что именно здесь добывают слёзы, не заставит выпускников академии приехать сюда. Папа — один из тех нескольких смельчаков, которые согласились после обучения вернуться на родину. И к кому бежать за помощью? Глупый вопрос. Льята прислоняется к двери дома Рийси. Надо же! Даже не заметила, как они добрались! — Они вовсе не указывают, как кому жить. И вообще почти не лезут в жизнь других людей.
— Правда? Не лезут? — Рийси заправляет светлый локон, выбившийся из причёски, за ухо. — Стоило одной ведьме пожелать, как твой отец оказался в её постели. А потом ещё и ребёночка в дом взял. И ни ты, ни твоя мать ничего не посмели возразить. Скажешь — не так? И никто даже слова против сказать не смеет! Знаешь, Лья, такое нигде не может произойти. Только здесь, в Севре. Родители до сих пор поверить не могут, что подобное вообще возможно! Вы же её ещё и равной считаете. Да место этой девки — среди прислуги… как и вообще всех слишком много возомнивших о себе магов… но никак не рядом с нами! — Рийси кривится. — Скажи, а твоя мать сильно радовалась, отпуская мужа в постель к ведьме?
— Рийси, папа был увлечён матерью Кери до того, как встретил маму. И после его свадьбы они с Шианн ни разу не виделись. А сестру привела её бабушка, когда твари почти прорвались в их поселение, и оставлять там детей было слишком опасно. И, если бы папа был против, он ни за что бы не позволил Кери жить с нами. — Льята отворачивается от подруги, с преувеличенным интересом разглядывая безлюдную улицу. Смотреть сейчас на Рийси нет никакого желания.
— Ну, сейчас-то ей ничто не угрожает? Но это твоя «сестра» продолжает жить рядом с тобой… а правда, что твои родители ещё и приданое за неё дать хотели? — Рийси прижимается к Льяте, почти шепча на ухо. — И ведь, ни сколько не сомневаюсь, она себе воображает, что всё так и должно быть. Просто потрясающе!
Льята тяжело вздыхает, не зная, как возразить. Кери, конечно, не подарок и много чего о себе думает, но таких слов не заслуживает. Но как сказать это Рийси и не поссориться? Особенно сейчас, когда она так расстроена отказом Тисс.
К счастью, ничего говорить не приходится. Едва только повернувшись к Рийси, Льята замечает радость на её лице. Причина такой внезапной смены настроения обнаруживается на другой стороне улицы. Молодой человек в потрёпанной одежде улыбается в ответ. Рийси торопливо прощается с Льятой и скрывается за дверью дома. Молодой человек же тотчас разворачивается и уходит прочь. Льята чуть слышно фыркает — надо полагать, что, когда… эм… возлюбленный подруги доберётся до чёрного входа дома Таго, дверь будет уже отперта. Что ж, возможно у кавалера Рийси получится её успокоить.
Льята сбегает по ступенькам и быстрым шагом направляется домой.
Город, на самом деле, не так пуст, как может показаться на первый взгляд. Да, жара разогнала всех, кого можно, по домам, но тем не менее довольно много людей по только им одним известным причинам готовы находиться под палящим солнцем. Конечно, та улица, на которой стоит дом семейства Таго, пустынна — прислуга пользуется «чёрной» дорогой, находящейся с обратной стороны домов (именно туда и направился кавалер Рийси). А вот ближе к центру города можно встретить редких прохожих. Около фонтана, например, Льята замечает нескольких мужчин в пропылённой одежде. Первые сборщики слёз в этом году. Скоро в Севре будет шагу некуда ступить, чтобы не столкнуться с ними. Льята крепко сжимает оберег и проскальзывает мимо незамеченной.
«…— Лья, сестричка, я, конечно, не в восторге от того, что сейчас скажу, но будь любезна использовать эту плетёнку при встрече с тем сбродом, что здесь каждое лето ошивается.
— Что это? — Льята с интересом рассматривает простенькую косичку из цветных нитей с хрустальной капелькой на ней.
— Оберег. Отводит глаза посторонним.
— Ты правда считаешь, что со мной что-то может случиться? — Льята удивлённо смотрит на сестру. — Я весь прошлый год спокойно разговаривала со сборщиками, и ничего плохого не произошло.
— Может. Те, кто живёт здесь всю жизнь, и пальцем тебя не тронут. Все прекрасно знают, чья ты дочь, и что будет, если тебя обидеть. Но пришлым это неизвестно. Так что тебе сильно повезло в прошлом году. Знаешь, всякое бывает. И ты, в отличие от меня, ничего не сможешь сделать…»
…Нет, Льята не верит в то, что кто-то из этих людей может сделать ей что-нибудь плохое, но сейчас она совершенно не желает быть замеченной. Льята отдаляется от фонтана с некоторым сожалением — не будь около него пришлых, можно было бы и задержаться. Что ж. Жаль. Значит, стоит отправляться домой. Льята придерживает юбку, чтобы та не путалась в ногах, но не успевает сделать ни шагу.
— Лья? Что ты здесь делаешь одна?
— Папа? — Льята удивлённо оборачивается. Папа явно недоволен тем, что она не дома. — Я возвращаюсь домой от Рийси. Это ведь не так далеко. И я решила, что вполне обойдусь без сопровождения.
— Вот как. А я уж подумал было, что ты вновь выведываешь чужие секреты, — чуть улыбается папа. — Представляешь, Аран, — обращается он к своему спутнику, — Лья, видимо, считает, будто ничто в Севре не может происходить без её ведома!
— Это не так, папа! — возмущается Льята под добродушный смешок молодого начальника севрасской стражи. Но папа не обращает внимания на её негодование, жестом отсылая домой.
Льята сидит напротив сестры, которая, кажется, совершенно не замечает её. Матушка увлечённо рассказывает папе про то, как идёт подготовка к первой свадьбе сезона — разумеется, матушка с радостью взялась помогать с оформлением и всем прочим. Папа пытается делать вид, будто ему всё это безумно интересно, Кери даже не пытается — рассматривает что-то поверх головы Льяты. Льята же не может проглотить ни кусочка, каждое мгновение ожидая, что сестра расскажет родителям про Тисс. Но Кери молчит. Откуда ей стало известно про их с Рийси визит к старухе, Льята даже не берётся представить. Наверняка Тисс ей и рассказала. Только непонятно — почему же она тогда не сообщила, зачем девушки к ней приходили. Как бы то ни было, сестра с ходу запретила Льяте соваться к ведьме. И не объяснила причину запрета… Ага, конечно! Сестра, разумеется, старшая и колдовать умеет, только Льята не собирается её слушать. В конце концов, Льята не делает ничего опасного. Просто помогает подруге. Что в этом плохого? Да даже прогулка до Медового Двора была опаснее! Льята тихонько вздыхает и отодвигает тарелку с нетронутым ужином. Сославшись на головную боль, она направляется к себе. До самого порога комнаты чувствует взгляд сестры.
В комнате Льята падает на кровать и бездумно рассматривает потолок. Стоит пойти к сестре и выяснить, собирается ли та рассказывать родителям про Тисс, но нет никакого желания сейчас видеть эту ведьму. Льята зажмуривается и тут же распахивает глаза, когда из шкатулки, спрятанной в тайнике у изголовья кровати, доносится мелодичный звон. Льята торопливо вынимает небольшой молочно-белый кристалл, который сейчас слабо мерцает.
— Берна?
— Лья, доброго дня, — слышится искажённый до неузнаваемости голос подруги. Кристалл старый и давно уже работает не так, как хотелось бы. Но Льята рада, что есть хотя бы такой. Иначе вот так просто поговорить с Берной, живущей на другом конце страны, было бы невозможно.
***
Кери лежит на полу. Рядом — полупустой стакан с водой и заложенная вязальным крючком книга. Читать не хочется, а думать надоело. Мысли то и дело возвращаются или к Тисс, или к безобразной сцене, устроенной Ярой. Кери морщится всякий раз, как только вновь вспоминает это. Если бы только было возможно вернуться назад и поступить по-другому! Хотя бы в случае с Тисс. Кери делает глоток и закрывает лицо ладонями. Не стоило так вести себя со старухой. Да, это было приятно, но… Стук в дверь как нельзя вовремя. Кери почти рада нежданному посетителю. Она чуть касается пальцами паутинки чар, заставляя дверь открыться. И не особенно удивляется появлению сестрички — после того, как Льята весь ужин просидела как на иголках, она просто не смогла бы уснуть, не прояснив, что Кери собирается делать.
Кери дожидается, когда Льята зайдёт в комнату, после чего пережимает паутинку, запирая дверь. Лья проходит мимо, едва не опрокинув стакан, усаживается на подоконник и некоторое время молча рассматривает Кери. В другое время та не упустила бы возможность поизводить Льяту, но не сейчас. Сейчас Кери сама начинает разговор, лишь бы хоть ненадолго отвлечься от мыслей.
— Ты так и будешь молчать? М-м? — стоит закрыть глаза, чтобы не видеть мрачное лицо сестрички. — Ты ведь не помолчать пришла. Подобное за тобой не водится, Льята. Особенно после того, как ты весь ужин на меня дулась.
— Ещё скажи, что я не имела на это права. Не кажется, что не тебе запрещать мне делать то, что я считаю нужным? Ты ведь даже не знаешь, зачем нам нужна была Тисс.
— Да, не знаю. Но могу предположить, что для какой-то глупости. Либо ты втянула свою подружку в «расследование», смысла которого я не понимаю. — Но против которого особо уже и не возражает. Кери совсем не против узнать, что тут творится, за чужой счёт. И плевать на дурное предчувствие, возникающее где-то на самой границе сознания. В крайнем случае она всегда успеет остановить сестричку. Кери в этом не сомневается. — Либо Рийса что-то задумала. И последнее гораздо хуже. Она толком не знает, что в Севре делать можно, а что — нельзя. И не прилагает никаких усилий, чтобы узнать. — Кери нехотя поднимается с пола, чтобы не запрокидывать голову, пытаясь увидеть сестру. Подходит к столу.
— Она не желает ничего плохого! Рийси всего лишь… это не мой секрет.
— Дай угадаю, — фыркает Кери. — Родители никогда не позволят бедняжке выйти замуж за нищего поэта… или кто он там… поэтому она решила сделать всё по-своему? И до чего же наша златовласка додумалась? Сбежать в Бринн и там тайно заключить брак? А от Тисс нужен травяной сбор, чтобы родственники не проснулись до того, как их доченька покинет город? Или же плетёнку вроде твоей, чтоб глаза отводила?
—Так старуха тебе всё-таки рассказала? А ведь уверяла, что никто ничего не узнает. — Льята отворачивается, вглядывается в черноту за окном. Кери наливает воду в стакан. — Знаешь, а ведь Рийси не так уж и не права насчёт вас. Почему вы считаете, что все в Севре обязаны выполнять вашу волю? То, что вы защищаете людей от существ с той стороны, не даёт вам права распоряжаться чужими жизнями.
— Это почему? «Мы» отводим от «вас» беду и не имеем права ожидать хоть что-то взамен? Правда? — что вообще происходит в последнее время? Почему повсюду творится что-то странное? Слухи, недоверие, смерти… — Ладно, Рийса — той, которая не родилась здесь, сложно принять нашу жизнь, но ты! Лья, мне казалось, что уж тебе-то не нужно ничего объяснять. Кроме того, ты хотя бы понимаешь, что с этой дурочкой случится, стоит ей покинуть пределы города? Думаешь, просто так обозы в Бринн всегда сопровождают трое магов? Про тварей ты забыла?
— Оберег…
— Значит, всё же плетёнка, — Кери опирается на стол, задумчиво разглядывая пламя свечи. — Плетёнка не отведёт глаза тварям. То, что ты с ними до сих пор не повстречалась, говорит лишь о твоём везении. И о том, что ты не покидаешь пределов города после наступления темноты. И травы от тварей не спасут. Так скажи мне, Лья, зачем Тисс в это ввязываться? Думаешь, она мечтает повесить на себя смерть семнадцатилетней девчонки? И да — она мне ничего не говорила. Старуха не настолько меня любит, чтобы делиться такими историями. — Кери прикасается к паутинке, отпирая дверь. — Если ты волнуешься о том, что я расскажу обо всём отцу или мачехе, то можешь успокоиться. Промолчу. На этот раз. Иди спать, Льята.
Лья некоторое время медлит, но всё же покидает комнату, пожелав доброй ночи. Кери запирает дверь, размышляя о том, что стоит определиться. Либо запретить сестричке впутываться в то, что творится вокруг, либо использовать её ради возможности узнать всё, не рискуя собой. Ведьма Ли-Лай выберет второе. А сестра Льяты Шаррет? Хм… Кери подходит к окну, чтобы задёрнуть шторы. И невольно замирает, почувствовав сладкий аромат. Пока ещё слабый, еле уловимый. Каждый год первый распустившийся цветок Печали застаёт врасплох. Каждый раз немного сводит с ума.