— И ты хочешь, чтобы я разрушила отцовские чары? Лья, сестричка, зачем мне это делать? — Кери уронила книгу на пол и теперь растерянно моргает. Льята несколько раз кивает, чтобы показать, что это жизненно необходимо. — Словами, пожалуйста, Льята. А то у тебя голова отвалится. Зачем?
— Там можно найти ответы.
— На что? Хотя нет. Молчи. — Кери выставляет перед собой ладонь. — Ты хочешь пробраться на Медовый двор и пошарить там. Да? — Сестра поднимает упавшую книгу и бросает её на кровать. Льята с удивлением опознаёт один из любимых тётушкой любовных романчиков. — Нет. Ничего не говори по поводу книги. Мне вчера было скучно.
— Настолько, что ты начала читать книги тётушки Лейги? Ты же презираешь их до глубины души! Сама говорила!
— Вот и представь, насколько мне вчера было скучно, — предлагает сестра. Она выглядывает из окна, но тут же оборачивается к Льяте. — Вот ничего же не меняется! Опять наша кухарка орёт на мужа. Как же они мне надоели!
— Я предлагаю тебе прекрасную возможность развлечься. Кто знает — что мы там сможем найти?
Кери хмыкает. Видимо считает, что ничего интересного там не будет. Льята пересекает комнату и устраивается на подоконнике рядом с сестрой.
— Мне скучно.
— И тебе не приходит в голову ничего, кроме как забраться куда-нибудь? Желательно туда, куда запрещено? — Кери откидывается на стену и прикрывает глаза. — У тебя, между прочим, Рийса есть с её любовником — чем не развлечение?
Льята выразительно молчит, надеясь, что сестра правильно поймёт это молчание. Вспоминать о Рийси не хочется. Конечно, Льята желает ей счастья, но снова бегать по городу с записками нет никакого желания. Да и сомневается она, что связь с нищим художником принесёт подруге счастье. Поэтому не стоит в ближайшие дни появляться в доме Таго. И в домах других подружек тоже. Но и сидеть безвылазно дома — не вариант. Скучно. И что делать?
Кери вздыхает. Соскальзывает с подоконника, шагает за ширму для переодеваний.
— Хорошо. Если ты так жаждешь туда пробраться, я помогу. Через полчаса жду тебя около библиотеки.
— Почему там? — удивляется Льята. Ура! Сестра согласилась.
В ответ раздаётся предложение поторопиться.
Льята сидит на холме и изо всех сил борется со скукой. Хорошо хоть не нужно терпеть жару — перед там, как начать ворожить, сестра набросила паутинку прохлады. Сейчас Кери устроилась рядом и почти не двигается. Лишь зажатый в пальцах вязальный крючок время от времени совершает нелепые движения. Скучно. Когда-то Льята мечтала увидеть, как ворожат настоящие колдуны из Ли-Лай. Ей казалось, что это должно быть очень увлекательно. На деле же ничего интересного в ворожбе Льята не видит. Совсем. Вот когда колдует папа, то это очень красиво, а здесь…
— Всё. Можно идти, — Кери кладёт крючок в карман юбки и поднимается на ноги. Чары прохлады мгновенно рассеиваются, из-за чего Льята тоскливо вздыхает. — Ты ведь не ожидала, что стану держать паутинку? На это тратится немало магии, если ты не знала. Да и, кроме того, мы всё равно скоро окажемся внутри Двора.
Льята пожимает плечами, не желая отвечать. На её взгляд паутинка бы не помешала. Кроме того Льята не понимает, что изменит пребывание по ту сторону ограды. Но переубедить сестру не выйдет… по крайней мере, в том, что касается чар. Льята следует за сестрой, неторопливо шагающей к высокому забору. Льята только диву даётся, вспоминая, как запросто перелезла его в прошлый раз. И как только это вышло? Чудеса.
Кери подходит к забору вплотную и резко разводит руки, будто бы раздёргивая сомкнутые занавески, после чего небрежно сдвигает одну из досок. Жестом предлагает Льяте лезть первой. Льята протискивается внутрь, чудом не порвав одежду. Хорошо ещё, что сообразила надеть что попроще. Первые мгновения она чувствует себя… оглушённой? Нет, не так. Льята чувствует, как что-то склизкое и холодное облепляет тело, глушит звуки и запахи. Она инстинктивно отшатывается назад, стремясь покинуть это место, но натыкается на сестру. Та аккуратно возвращает доску в прежнее положение и шагает вперёд, слегка морщась. Льята следует за ней. Она вертит головой, рассматривая двор, но с прошлого раза здесь ничего не изменилось. Так же пусто. Даже больше, чем в прошлый раз.
— Почему так тихо? — Льята почти не слышит собственный голос из-за давящей тишины.
— Дом закрыт, Лья, — сестра дотрагивается до оберега, висящего на шее, после чего голос звучит намного яснее. — Магия не даёт проникнуть внутрь ничему… и выбраться наружу — тоже.
— Чему выбраться? — Льята недоумённо моргает. — Ты шутишь? Здесь не было ничего, когда я… когда папа закрывал Двор.
— Когда ты шастала, где не надо, — поправляет Кери, заворачивая за угол дома. — Может, и не было, но тебе-то откуда знать наверняка? Их же всех твари убили, которые, как тебе кажется, кем-то управляются… или это не тебе казалось?.. А что ждать от пришедших с той стороны в таком случае, неизвестно. Насколько я помню, в таких случаях подозрительное место запирают на определённый срок, за который всё, что приносит та сторона, развеивается.
— Это не мне «казалось». Это папа так решил, — Льята зябко передёргивает плечами. Ей почему-то не хочется здесь находиться. Даже не смотря на то, что ранее она мечтала проникнуть на место нападения тварей. Ощущение склизкости так и не проходит, заставляя морщиться при каждом движении. И зябкий холодок, время от времени касающийся кожи… Льята ускоряет шаг, не желая оставаться за спиной у сестры. Та идёт медленно, словно бы нехотя. Замирает на каждом шагу. Левой рукой Кери почти касается стены дома, глаза её зажмурены — Льяте даже не нужно смотреть на сестру. Такое уже бывало не раз. В прошлые годы, когда Кери соглашалась составить компанию в изучении очередного секрета Севре, она точно так же прощупывала чарами подозрительные на её взгляд предметы.
Кери замирает, не дойдя до крыльца пару шагов. Приседает. Дотрагивается кончиками пальцев до невзрачной травки.
— Что это?
— Вот и мне тоже хочется сейчас задать такой же вопрос, Лья. — Кери обрывает растение и выпрямляется. Вертит стебель с усиками и чахлыми листиками. — И ещё — откуда оно здесь?
— То есть? — Льята рассматривает бледную травку без интереса. Что в ней такого? Может, жена хага Чаррая любила такие вот странные вьюнки! Что говорит о полном отсутствии у неё вкуса, конечно, но и только! — Вьюнок, как вьюнок. Вон — уже половину крыльца оплёл…
— Быстро он. Когда я была здесь в прошлый раз… где-то дней десять назад… его и в помине не было. Да и в лесу этот вьюнок никогда так скоро не разрастался. — Сестра кладёт сорванную травку в карман юбки и поднимается по ступенькам. — Знаешь, он довольно-таки редкий, этот кукушкин вьюн. Его так назвали в честь той птицы, про которую ты мне рассказывала, когда зимой вернулась из Дайвега. Хотя у него есть и другое название — вьюн-колокол. Из-за цветков. Так вот. Когда бабушка велела мне его отыскать — это она так проверяла, все ли полезные травы Севре я выучила — я неделю бродила по лесу. Еле-еле тогда нашла! А тут он прямо под ногами растёт. Он же не любит открытые места!
— А он полезный? Может быть, хозяйка дома… — Льята поднимается следом, проскальзывает в дверь, которая открылась лишь наполовину, после чего её перекосило. Внутри оказалось темно притом, что штор на окнах нет.
— Ого! Знатно здесь твари прогулялись! — Кери с любопытством вертит головой. Рассматривает вмятины на стенах, перевёрнутую мебель, следы когтей, подозрительные бурые пятна. Кери вновь вооружается крючком и усаживается прямо на пол, небрежно сообщив перед тем, как перестать замечать окружающую реальность, — Вьюнок используют, чтобы приманить зверьё. Если над ним поколдовать чуть-чуть, он начинает притягивать животных.
Вот как! Льята прислоняется к стене. А что, если тот человек… Льята хмурится. Назвать человеком того, кто травит других людей тварями? Ладно. Что, если то существо (если оно, конечно, существует) принесло сюда вьюнок, чтобы твари на него приманились?! Надо будет рассказать об этом папе. Или нет? Папа ведь захочет выяснить, откуда Льята узнала про вьюн… Может, порасспросить об этом, например, Тисс? Это же ни к чему старуху не обяжет — это всего лишь слова. Надо об этом подумать. Пока сестра занята, Льята внимательно рассматривает комнату, в которую они свернули из коридора. В прошлый раз Льята слишком быстро покинула Двор и не успела осмотреть всё. Вот в этой комнате она, например, не была. Кажется, раньше это был кабинет… да, точно! Сюда запрещалось входить даже жене хага Чаррая, не то что дочке городского мага, с которым у покойного были какие-то дела. Сейчас на то, что это кабинет, указывают лишь перевёрнутый письменный стол, да рухнувшие полки. Во всяком случае, Льяте кажется, что подобная мебель может стоять только в кабинете.
Книги, стоявшие на полках, теперь разлетелись по комнате. Льята пролистывает одну из них и откладывает в сторону, не сумев понять ни строчки — написано на исави, языке перевёртышей из Исверы. Подходит к столу и начинает увлечённо рыться в вывалившихся из него бумагах. Но спустя некоторое время разочарованно отбрасывает их в сторону. Ничего интересного! Одни цифры, да и только.
— Ты ожидала чего-то другого? — голос сестры заставляет подскочить на месте.
— Обязательно меня пугать?! — Льята возмущённо смотрит на Кери, на что та лишь довольно скалится. — Я надеялась найти что-нибудь интересное, но… а ты?
— Вообще-то среди вот этого всего вполне можно найти что-то стоящее… наверно. Например, куда ушла часть денег с прошлогодней партии особого мёда. Я помню, Чаррай тогда утверждал, что отчитался за всю прибыль. Только вот я не верю, что он не зажал часть денег — этот-то торгаш! — Кери устраивается рядом и просматривает пару отброшенных Льятой бумаг, но, видимо, тоже не находит там ничего стоящего. Разочарованно выдыхает. — Пройдёмся по дому? Вдруг и правда найдём что-то…
— Ты же утверждала, что тут нет ничего? — удивляется Льята, вспоминая, как сестра отговаривала влезать во всё это.
— Я передумала, — Кери пожимает плечами. Поднимается на ноги. — Здесь кто-то был. Дней пять, или восемь назад. И я не могу понять — кто.
— Тот, кто управляет тварями?! — шепчет Льята. — Это он принёс сюда вьюнок?
— Не знаю. Я вообще с трудом верю, что кто-то способен управлять порождениями той стороны, сестра. Во всяком случае, это не может быть человек. Так не бывает. Твари не подчиняются тем, у кого тёплая кровь. Так мне говорили.
Кери направляется прочь из комнаты. Льята торопливо шагает следом. Они довольно быстро пересекают коридор и оказываются около лестницы. Деревянные перила, скатываться с которых, как припоминает Льята, всегда запрещали сыновьям хага Чаррая, а они при любой возможности нарушали запрет, разломаны и представляют собой палки с торчащими во все стороны щепками, а ступеньки с вырезанными изображениями тварей местами отсутствуют вовсе.
— Лья, скажи мне, — просит сестра, пристально рассматривающая уцелевшие ступеньки, — Чаррай вообще был нормальным? Кто в здравом уме станет украшать ступеньки? Зачем? Тем более такими рожами…
— Он, вообще-то, больше с вашими общался. Раз уж ты в курсе, того, что он там утверждал. Так что тебе лучше знать — нормальным он был или нет. — Льята осторожно поднимается на первую ступеньку. — Я слышала однажды, будто бы он заказал такую лестницу, чтобы при каждом шаге «попирать порождения той стороны»… вроде как — место тварей у ног людей… кажется, так.
— В итоге эти самые твари его и сожрали. Мило.
Кери перешагивает через дыру, оставшуюся на месте ступеньки, и выглядывает из перекошенного окна. Некоторое время что-то там разглядывает, после чего решительно шагает вглубь комнаты. Здесь разрушений намного больше, чем на первом этаже — видимо, семья Чаррай в момент нападения была наверху. Льята во все глаза рассматривает обломки мебели, перепачканные кровью… вот это вот, бурое, это ведь кровь, да?.. стены и пол, и не может поверить, что недавно здесь была уютная гостиная, обставленная по последнему слову моды — местной, разумеется, не столичной, но тем не менее! Льята припоминает, как не так давно матушка советовалась с Лоей Чаррай по поводу штор — собиралась кардинально изменить обстановку дома. А теперь… Льята медленно идёт вдоль стены, придерживая юбку, чтобы не зацепиться за что-нибудь. На первом этаже не было столько превратившейся в бесполезный хлам мебели. Стена обрывается дверным проёмом, в который нужно обязательно заглянуть. Что Льята тот час и делает. Чтобы в то же мгновение отпрянуть назад. Видимо, там была комната младшего сына Чаррая… и, похоже, подчинённые хага Сайла не стали тратить время на то, чтобы собрать все части тела несчастного ребёнка…
— Что с тобой? — раздаётся над ухом спокойный голос сестры. —Чего ты испугалась? — Кери заглядывает в комнату и зябко поводит плечами. Но и только. Лья сползает по стенке, утыкается в колени, силясь унять дрожь. Сестра же проходит в комнату. — На тебя произвела такое сильное впечатление кукла? — Какая кукла? О чём она? Льята недоумённо моргает. Кери тем временем покидает комнату, присаживается рядом с Льятой. — Ты серьёзно решила, будто бы это нога ребёнка? Сестричка, ты временами такая забавная! Накануне нападения на Двор дочка Глоры ревела на всю улицу, что мальчишки отобрали у неё куклу, которую «хагари Лайгана» подарила. Среди тех мальчишек были детки Чаррая. Лья, неужели ты не узнала свою игрушку? Ты же с ней лет девять назад вообще не расставалась!
— Это… — Льята недоверчиво рассматривает часть игрушки в руках сестры и чувствует себя дурой.
— И ты ещё хотела посмотреть на жертв тварей! — Кери насмешливо фыркает и забрасывает игрушечную ногу назад в комнату. Та падает с оглушительным для этого места стуком, отчего Льята вздрагивает. Кери вновь фыркает. Поднимается с пола, направляясь к дальней стене. — Смотри, сестрёнка! Вот здесь, на стене выведены символы призыва. А около окна проплешина. Тут словно обережь разорвана в клочья… и я не представляю, как это возможно. Похоже, то, о чём ты говорила, действительно может оказаться правдой. Помнишь, ты рассказывала, что, мол, обережь почти погасла около места нападения тварей? Только вот бабуля мне с ходу заявила, что подобное невозможно! — Кери прикладывает ладонь к запертому окну, — И я ничего не чувствую. Вообще ничего! Там, на первом этаже, ощущается присутствие, пусть и почти развеявшееся. Здесь же — ничего. Только вот обережь разорвана именно здесь… Я ничего не понимаю, Лья.
Льята подходит к сестре и смотрит в окно. Снаружи лишь замерший под коконом отцовской магии двор. Забор, сараи, колодец. И липкое что-то, вызывающее желание передёрнуть плечами, не смотря на то, что оберег на шее отгоняет большую часть неприятных ощущений.
— Давай вернёмся домой.
— Что, ты больше не хочешь «расследовать» эти смерти? Так скоро? — Кери заправляет за ухо выбившуюся из косы тёмную прядь, всё так же вглядываясь во что-то, видимое только ей.
— Хочу! Но здесь же ничего нет! Только хлам… и всё.
— Само собой. Всё, что может быть полезным, уже утащили ищейки Сайла, — кивает сестра. — Ты ведь не думала, что они оставят здесь что-нибудь для тебя? Хотя нет. Они оставили тебе твою куклу. В смысле, ногу куклы.
— Не издевайся.
Льята отворачивается от окна и решительно идёт к лестнице. Кое-как спускается на первый этаж, пересекает коридор и выбегает на крыльцо. Оборачиваться назад, чтобы посмотреть, следует ли за ней сестра, она не собирается. Просто прислоняется к дощатой стене и закрывает глаза. Как ни странно, но сейчас она действительно вспоминает эту самую куклу, которую папа когда-то привёз из Бринн. Тогда Льяте было лет восемь… кажется. Кукла в то время была почти в рост её самой и совсем не отличалась от человека… Льята очень долго повсюду таскала игрушку с собой.
— Знаешь, я сейчас вспомнила, какой смешной ты была, когда притаскивала куклу в столовую и на полном серьёзе просила поставить перед ней тарелку. — Льята даже не заметила, когда Кери оказалась рядом.— Хагари Лайгана жутко на отца сердилась за этот подарок. Ты знала?
— Что? Почему сердилась?
— Игрушка стоила больших денег, во-первых, — сообщает сестра, жестом предлагая Льяте следовать за собой. Они возвращаются тем же путём, что и пришли. — А во-вторых, твоя мать считала, что тебе следует больше общаться с живыми людьми, а не с поделкой бриннских магов. Знай она, во что ты сейчас впуталась… я про Таго, если что… она бы посчитала иначе, как думаешь? — Кери замирает посреди двора, задумчиво рассматривая ухоженные клумбы. — Красиво тут. Жаль будет, если мёда в этом году мы не дождёмся.
— Как у тебя сплетаются в одно здешняя красота и мёд?
— Никак. Просто мысли вслух, — сестра вновь сдвигает доску в заборе. Льята торопится поскорее выбраться наружу.
Здесь на неё обрушивается удушливый полуденный зной, особенно остро ощущающийся после вязкого холода Двора. Вслед за жаром приходят звуки и запахи. Которых слишком много. Так много, что начинает кружиться голова. Льята и не знала, что мир вокруг неё столь ярок. Она встряхивает головой, отчего причёска окончательно распадается. Льята собирает волосы в конский хвост. Ну, да — простовато. Ну и что? Кто её тут видит? Льята отходит от забора, не задумываясь над выбором дороги. О чём сразу же и жалеет, ухитрившись оцарапаться прошлогодними высохшими колючками. Сердито шипит, выпутывая колючки из волос. Подошедшая Кери ехидно улыбается, но молчит.
***
Берна лениво обмахивается веером, с некоторым любопытством рассматривая редких прохожих. Она устроилась на скамейке, стоящей в затенённой части парка, и вот уже довольно долгое время ожидает прихода брата. Того самого брата, который пообещал, что Берна «и заметить отсутствия не успеет», после чего исчез в неизвестном направлении. Берна складывает веер и ударяет им по ладони, давая выход раздражению.
Бринн ей совершенно не нравится. Даром, что самый крупный город на северо-востоке страны. Да по сравнению с ним Дайвег — серый и невзрачный, как Берне всегда казалось — яркий, незабываемый город! Одни скалы, летом усыпанные звёздочками цветов, чего стоят! Здесь же всё смотрится тускло, словно сквозь мутное стекло. Может быть, это из-за жары? Сейчас, в полдень, воздух дрожит от жара. И Берна с огромным удовольствием бы оказалась сейчас в гостинице, где есть хоть какое-то спасение от зноя… а ещё лучше — дома, в Дайвеге, где половину лета льют дожди, а солнце проглядывает сквозь тучи лишь по большим праздникам. А ведь она ещё завидовала Льяте!
Берна шумно выдыхает, откидываясь на ажурную спинку скамейки, и тут же с ойканьем возвращается в прежнее положение — металл кажется раскалённым. Она мрачно рассматривает красивую — только по местным меркам, правда, поскольку во всех других городах, где повезло побывать такого убожества днём с огнём не сыщешь! — выложенную разноцветными плитами дорожку парка. Именно по этой самой дорожке должен прийти Нейл. Давно уже должен прийти, кстати!
— Дурацкий город!
— И что же в нём такого дурацкого? — раздаётся за спиной. Берна оборачивается, чувствуя, как её причёска, на которую было потрачено всё утро, вот-вот рассыплется. Позади скамейки обнаруживается совсем молодой парень, не старше Нейла. Он обходит скамейку и плюхается рядом, отчего выгоревшие до желтизны волосы закрывают лицо. Парень ладонью откидывает их назад и дружелюбно улыбается. — Вы ведь не против?
— Это парк, — пожимает плечами Берна.
— Так что же в городе дурацкого? — повторяет вопрос неожиданный собеседник.
— Унылый, скучный. Серый какой-то… я ожидала большего, когда отправлялась сюда, — неожиданно для самой себя отвечает Берна. — Знаете, я столько слышала про ваш край, и…
— Про тварей, наверное, так? — понимающе улыбается парень. — Они не разгуливают при свете дня. А что о серости… это просто время неудачное. Много лет не бывало подобной жары — из-за неё все деревья повяли. Вот видели бы вы Бринн весной! Каждый дом просто тонет в цветах! А сейчас…
— Мне трудно представить то, что вы рассказываете. Этот город — худшее, что мне довелось видеть! Надеюсь, что Севре будет хоть немного интереснее!
— Вы собираетесь в Севре? — собеседник удивлённо приоткрыл рот. — Вот уж там точно нет ничего, что может представлять хоть какой-то интерес! Уж поверьте, сударыня! Я там всю жизнь прожил и могу в этом вас заверить.
— Вот как? — Берна разворачивается к парню, рассматривая его теперь уже с большим интересом. Увы, он ничем не отличается от прочих людей. Светлокожий, зеленоглазый. Невысокий, как большинство местных жителей. Ничего примечательного. — А как же Печаль?
— А, это… — парень кривится. — Поверьте, эти цветы далеко не так… приятны, как вам может казаться. Даже у нас, уроженцев этих мест нет сил противиться их власти. Проклятье Севре уничтожает любого, кто даст слабину. Из тех, кто ежегодно приходит в наши края для сбора слёз, назад не возвращается около трети. Любоваться такими цветочками стоит лишь под защитой магии, а ещё лучше — на страницах книг.
— Мне кажется, что вы преувеличиваете. Будь они настолько опасны — кто бы решился поселиться рядом с ними? Похоже, вы не очень-то любите свой город.
Собеседник неопределённо пожимает плечами. Поднимается со скамьи и уходит вглубь парка прежде, чем Берна успевает его остановить. Ей остаётся лишь недоумённо хлопать глазами. Что за странный человек!
— С кем это ты разговаривала? — Нейл щурится, пытаясь рассмотреть удаляющегося человека. Берна фыркает и отворачивается. — Не дуйся. Я же не по своей воле так задержался. Ты себе не представляешь, как это нудно — разговаривать с провинциальными магами! Я уйму времени потратил на то, чтобы донести до этого… недалёкого существа, что мне от него нужно, и вдвое больше на то, чтобы получить согласие!
— Всё настолько плохо? — Берна решает сменить гнев на милость. В этот раз. Поднимается со скамьи и выжидательно смотрит на брата. Ней тотчас подаёт ей руку. — Уведи меня отсюда.
— Как пожелаете, госпожа моя, — Нейлор обворожительно улыбается, пытаясь, судя по всему, скопировать сейчас поведение Шая. Берна ехидно улыбается, давая понять, что у него это плохо выходит. Брат только вздыхает. Что поделать, если он, сколько Берна помнит, уделял почти всё время изучению магии, а не флирту с девушками! Берна думает, что стоит проявить снисходительность. — Местные маги совсем распоясались. Но с этим я разберусь. Не забивай голову ненужными тебе проблемами, сестрёнка.
— Я хочу знать! Я могла бы быть полезной, Нейл. Я хочу тебе помочь.
— Поверь, здесь нет ничего интересного, Берна. Лучше подумай о встрече со своей подругой.
Берна морщит нос, но ничего не говорит — всё равно слова ничего не изменят. Любимые родственники, готовые спорить до хрипоты и летящих друг в друга чар по любому, даже самому ничтожному поводу, в отношении Берны сходятся во мнении. Единственная дочка главы негласных хозяев Дайвега ни при каких обстоятельствах не должна участвовать… в чём либо. Ни в коем случае не должна подвергаться опасности. Её удел — быть украшением семьи. При том, что та же Клэр, да и мама, если уж на то пошло, и на той стороне бывали, и много чего ещё! Чем Берна хуже? Только вот её мнением никто не интересуется…
Парк давно уже остался позади, и, как кажется Берне, они с братом уже должны были оказаться в гостинице, но вместо этого перед глазами предстаёт не лучшего вида карета, запряженная четвёркой неказистых лошадей.
— Что это? — Берна всматривается в лицо брата, надеясь, что он не… не. — Ты ведь не серьёзно?
— Это единственный способ добраться до Севре, — разбивает Нейл её надежды.
— Это нелепо! Ты же маг, Ней! Почему мы не можем перенестись в Севре при помощи магии?
— Это невежливо, Берна, — терпеливо отвечает Нейлор, подталкивая Берну в сторону кареты. — Кроме того, никто не знает, что мне доступны подобные чары. Не стоит выставлять напоказ свои способности, правда? Я понимаю, что этот… транспорт… тебе не нравится, но будет лучше, если мы появимся в городе именно так. В конце концов, внешний вид кареты вполне соответствует тому положению, которое, как все считают, занимает наша семья.
— Не надо со мной говорить, как с дурой! Я и сама всё прекрасно понимаю! — Берна дёргает плечом, сбрасывая руку брата. — Надеюсь, ты не «забыл» Ру в гостинице?
Нейл молча указывает на накрытую тёмной тканью клетку, стоящую на одном из сидений. Берна слегка краснеет, чувствуя прилив любви к брату — он бы и вправду предпочёл «забыть» милого Ру где-нибудь… совершенно случайно, разумеется!.. но вместо этого продолжает его терпеть, несмотря на свою нелюбовь к летучим мышам. Расправив складки на юбке и поправив ткань, закрывающую клетку, Берна бросает короткий взгляд на брата. Тот откинулся на спинку сидения напротив, прикрыл глаза и явно собирается проспать всю дорогу! Ну и ладно. Берна пожимает плечами и чуть сдвигает штору на окне кареты, разглядывая медленно отдаляющийся Бринн.
***
Льята вновь и вновь проходит мимо дома старухи Тисс, не решаясь зайти внутрь. День уже давно перевалил за середину, и, наверное, не стоило бы здесь находиться, но Льята попросту не смогла бы усидеть на месте после того, как они с сестрой побывали внутри Двора. Да, ничего стоящего там не обнаружилось, но слова Кери про вьюнок крепко засели в голове. Да и про ту самую «проплешину» в обережи можно поспрашивать. Только вот Льята уже довольно долгое время не может набраться смелости, чтобы зайти внутрь. Сестра, конечно, утверждает, что старуха ей ничего не рассказывала, но ведь откуда-то Кери узнала про их с Рийси визит? Льята в очередной раз проходит вдоль забора, изо всех сил сжимая оберег. Нужно собраться с духом и пройти уже через убогую калитку, потому что такого удобного случая в ближайшее время может больше не представиться. Ведь сегодня всё так удачно складывается! Папа вместе с хагом Сайлом ломают голову над убийствами, запершись в кабинете (Льяте до сих пор обидно, что так и не удалось подслушать), матушка гоняет слуг, добиваясь идеального порядка перед приездом гостей. Да, Льяте нужно было раньше сообщить о дате прибытия Берны, но что уж теперь! Тётушка Лейга читает в библиотеке… очередную историю любви… А сестра… сестра бесится у себя в комнате из-за черноволосого типа, что повстречался им во время возвращения в город из запечатанного дома. Кери даже не пожелала ответить, когда Льята стучалась к ней после обеда. Это так мило! Льята жмурится, вспоминая, как сестра смутилась, когда этот бродяга с ней заговорил. И с чего бы? Мало ли их таких было! А потом Кери всю дорогу до дома фыркала и делала вид, что совершенно не запомнила этого человека. Такая прелесть! Да-а-а… не часто Кери можно увидеть в таком состоянии…
Льята глубоко вдыхает и решительно направляется к дому Тисс. В конце концов — не может же она здесь вечно торчать! Внутри ничего не поменялось. Всё та же комната, как всегда заполненная посетителями. Но сейчас Льята не намерена ждать какой-то там очереди. Её вопрос намного важнее этих людей! Она решительно направляется в кабинет старухи, игнорируя возмущённые взгляды. Надо же! Они ещё и смеют быть недовольными. Хоть бы подумали, кто такая Льята и кто — они!
В прошлый раз, когда Льята была здесь с Рийси, она не успела толком рассмотреть кабинет старухи. Так что теперь Льята с любопытством крутит головой. Только вот ничего интересного не видит. Стол, стулья, старый ковёр. Льята разочарованно вздыхает. Тисс в кабинете не одна — напротив неё сидит полная женщина, нервно теребя в руках платок. Простолюдинка, если судить по одежде. Да и руки у неё… сразу понятно, что самой приходится и стирать, и готовить, и с землёй возиться. У служанок в доме руки такие же… Льята машинально потирает ладони, наслаждаясь их гладкостью. На звук открытой двери женщина испуганно оборачивается, и Льята чуть морщится при виде растрепавшейся причёски, оплывших щёк и покрасневших глаз. Она что — рыдала тут?
— Тисс! Расскажи мне про кукушкин вьюн!
— Хагари Шаррет, почему вы спрашиваете об этом у меня? — старуха недоумённо моргает. — Ваша сестра вполне может поведать вам про все волшебные растения.
— Да, Кери сказала, что вьюн приманивает зверей. Колдуны её для этого используют. Но мне вот что интересно: а он может приманить тварей? Среди ваших… друзей… никто такого не делал? Просто я нашла эту травку неподалёку от Медового Двора.
— Вот как? — Тисс удивлённо приподнимает брови и как-то недобро смотрит на Льяту. Что это она? Неужели Льята угадала? — Никогда не слышала о подобном, хагари Шаррет. Да и потом… мало ли где вьюнок мог появиться!
— Сестра сказала, что он не растёт рядом с людьми — как же тогда он попал на Двор? — Льята опирается на стену рядом с приоткрытой дверью, мимоходом думая, что одежду после этого придётся стирать. Надо будет опять упрашивать Глору ничего не рассказывать матушке. — Кроме того Кери говорила, что приходила в тот дом незадолго до нападения тварей. Никакого вьюнка там и в помине не было. Может быть…
— Уж не хотите ли вы, хагари Шаррет, сказать, что вьюн принесли колдуны? — Тисс удивлённо моргает. Льята мотает головой, от чего светлые пряди падают на лицо. Она машинально откидывает их назад. — Я не имею ни малейшего понятия, как эта травка, если ваша сестра, разумеется, не ошиблась, попала на Двор! Прошу вас покинуть мой дом, хагари Шаррет.
Льята разочарованно вздыхает и выходит прочь, понимая, что про «проплешину» спросить уже не удастся. Вот ведь ведьма! Не имеет она, видите ли, понятия! Ха! Разумеется, старуха врёт, но как добиться от неё правды? И сестра тут не поможет — своих она не выдаст… Льята уныло плетётся по дороге в сторону дома.
***
После того, как за дочкой мага закрывается дверь, немногочисленные посетительницы сначала молча переглядываются, а после начинают перешёптываться.
— А я всегда говорила, что с этими колдунами дело нечисто! Твари они подлые — вот кто.
— О, правда? А что ж ты тогда здесь забыла, Дара? — ехидно хмыкает тощая бледная женщина в залатанном местами платье. — Зачем пришла на поклон к «подлой твари»?
— Не твоё дело, Ласа, — огрызается первая заговорившая, расправляя складки на заношенной юбке. — Сама-то ты тоже готова перед ними на задних лапках скакать, разве нет? А они после этого приносят отраву в наши дома и тварям нас скармливают. Я не удивлюсь, если твари давно у них на поводках гуляют! Как думаешь, Лоя?
— Ч-что? — вздрагивает та. — А… да. Ты права, Дара. Ты права.
Тисс обхватывает голову руками, не желая верить в то, что сейчас слышит. Глупая девчонка! И зачем она только сюда явилась!