Солнце уже почти скрылось за лесом, и Кери ну никак не желает оказаться так далеко от города в момент, когда день окончательно сменится ночью. Скрип старого колеса сейчас совершенно не успокаивает. Даже наоборот — вызывает раздражение. Кери отпинывает мелкий камешек — тот улетает в реку и погружается в неё с громким всплеском — и быстрым шагом направляется к городу. Вокруг всё те же полевые травы и пропылённая дорога, но подступающая ночь всё меняет. Сумерки искажают предметы, делая мир вокруг нереальным. Наверное, именно этим объясняется возникшее ощущение. Как будто кто-то наблюдает за ней, смотрит неотрывно в спину. Кери несколько раз оборачивается, но никого не видит. Да тут и не может никого быть! Уже почти ночь — кто наберётся смелости покинуть защитный круг обережи в такое время? Это всё сумерки и сладкий аромат, долетающий даже сюда. Днём он немного слабеет, чему Кери безмерно рада. Вряд ли бы она решилась пойти на мельницу в противном случае. Пусть даже она и в стороне от полей Печали. Хорошо хоть сегодня эта отрава не нашёптывает никаких идей, а то Кери совсем не уверена, что сейчас сумеет противиться искушению. Тогда, когда она слишком зла. Разумеется, злиться бессмысленно, но…
Дорога вновь сворачивает к реке, но Кери не может сделать ни шагу. Там, впереди что-то. Непонятно, но присутствие ощущается буквально кожей. Как бы не встретить тварей… нет-нет, конечно, там нет никого! Кери зажмуривается и мотает головой, отгоняя мысли. Это всё просто нервы. Там лишь дорога и близкая река. Только вот Кери не может заставить себя даже просто подумать о том, чтобы свернуть туда. Она обтирает враз вспотевшие ладони о юбку. Щурится, пытаясь высмотреть, что же там, на искажённой сумерками дороге. Как жаль, что для ночного зрения сейчас слишком светло! Ничего там нет. Но. Но Кери не такая дурочка, как Льята, которая, дай ей волю, влезет во всё, во что только можно. И чем опаснее это будет — тем лучше. Кери тоскливо вздыхает и разворачивается. Придётся идти сквозь поле Печали. Пусть она ещё не вошла в полную силу, но… Благие Сёстры, будьте милостивы!
Это даже красиво. Белые, словно бы даже чуть светящиеся цветы, выглядят такими хрупкими по сравнению с мощным стеблем и тёмными жёсткими листьями. На лепестках чуть поблёскивают первые капли. Скорее всего, завтра весь этот сброд, что давно уже стягивается в Севре, приступит к сбору слёз… Интересно, сколько людей не вернётся к вечеру, навсегда оставшись здесь? Кери ехидно фыркает, не испытывая жалости к тем идиотам, что позволят Печали себя убить. И мимолётно задумывается над тем, когда же распечатают Двор. Пусть Чаррай и прочие несчастные и погибли от клыков и когтей тварей, но это совершенно не значит, что Двор перестанет работать. Дурманный мёд… Хрустальный мёд… слишком ценится среди столичной знати, чтобы хаг Дене добровольно отказался от такого источника дохода. Особенно теперь, когда вся выручка пойдёт напрямую в его карман — Чаррай, в прошлом прикарманивавший значительную часть денег, теперь мёртв. А новый управляющий Двором не скоро осмелится на подобное… Наверное, это произойдёт дня через три — как раз истекает срок, в течение которого, согласно традициям, нельзя прикасаться к имуществу погибшего. За это время и Лое разъяснят, что к чему… она ведь за этим приползла к Тисс? Кери презрительно кривится, вспоминая, как жалко выглядела вдова. И как только можно так себя запустить?!
Отвлекая себя такими мыслями, Кери скользит сквозь поле. Если очень постараться, можно пройти, не задев ни одного цветка. Только у неё не получается. Да и не получилось бы даже будь Кери в более хорошем настроении. Всё-таки она не Яра — с растениями не дружит. Вот та действительно способна на такое. Впрочем, сейчас Кери даже рада тому, что едкие слёзы обжигают ладони и лицо — боль не даёт дурманящему аромату завладеть сознанием. Нужно будет только замаскировать потом следы ожогов, чтобы не привлекать к себе внимания. Кери идёт быстро, но не позволяет себе сорваться на бег — это неприлично! В конце концов, позади нет ничего, заслуживающего того, чтобы убегать. Лишь непроходящее ощущение чужого взгляда. Кери удерживает себя от того, чтобы вновь обернуться и всматриваться в подступающую темноту. Ни к чему.
Наконец, впереди показывается город. Кери облегчённо выдыхает. Ещё немного — и всё закончится. Осталось лишь пройти немного по пустой пыльной дороге, пробраться сквозь чуть мерцающий сгущающейся темноте воздух над обережным кругом. Ощущение чужого взгляда становится нестерпимым. Кери резко оборачивается и замирает, не в силах отвести взгляд от двух тварей, не спеша выходящих из зарослей Печали, растущей шагах в ста от того места, где стоит сейчас Кери. Они красивы. Вот первое, что приходит в голову. Красивые звери. Чем-то похожи на кошек, если бывают такие большие… говорят, в Исвере есть большие дикие кошки… ох, да при чём тут это?! Мощные лапы, закруглённые уши, мышцы, перекатывающиеся под покрытой короткой, чуть светящейся шерстью, шкурой — всё это отпечатывается в памяти, но Кери знает, что не сумеет потом вспомнить, как выглядят твари. Стоит лишь им исчезнуть. Никто из немногих выживших не помнит. Кери пятится к обережному кругу, не сводя взгляда с чудовищ. Те не торопятся, но это ничего не значит — если понадобится, она окажутся рядом в одно мгновение. Кери собирает на пальцах нити магии, чтобы швырнуть наскоро связанные чары в чудовищ, если потребуется. Как жаль, что до крючка не дотянуться! Хотя, сумела бы она сейчас что-либо связать? Вряд ли. Спиной Кери уже ощущает покалывание обережи, но до неё ещё шагов пять… не менее восьми, когда приходится шагать назад. Интересно, твари позволят их сделать?
Семь, шесть. Та тварь, что справа, чуть склоняет голову, прислушиваясь. Пять. Левая широко зевает, демонстрируя ряд острых зубов. Кери изо всех сил удерживает себя от того, чтобы сорваться на бег. Даже если это кажется спасением. Четыре. Пальцы начинают болеть от удерживаемых нитей, но ещё рано. Нужно в самый последний момент. Так хаг Тош учил. Три. Расстояние между тварями и Кери мало настолько, что, пожелай она, можно было бы до них дотронуться… А ведь они только что были на самом краю поля! Два. Правая тварь принюхивается, левая издаёт какой-то звук. На смешок похоже. Кери медленно поднимает ладони, готовясь высвободить чары. Один.
Твари прыгают одновременно. Кери отпускает нити, заставляя воздух перед собой вспыхнуть. Стена огня опаляет волосы и ресницы, обжигает лёгкие. Твари взвизгивают и на мгновение теряются. Кери спиной падает за обережь, вскрикивая от боли, когда правую ногу задевают когти. Твари за обережным кругом. Всё. Можно вздохнуть спокойно. Внутрь им не пробраться. Огонь погас, как будто его и не было. Уже в полной темноте наступившей ночи чудовищ видно по светящейся шерсти. Они вплотную приближаются к обережи, пытаясь пробраться сквозь неё, но их отбрасывает назад. Кери старается выровнять дыхание. Уже всё закончилось. Нужно встать и идти домой. И никуда больше не выходить без кокона незаметности, который в прошлом не раз уберегал от встречи с пришедшими с той стороны. Ах, да! Постараться не убить Меора при встрече. За то, что пришлось прождать его до самого заката. Кери поднимается и шипит от боли в ноге. Приподнимает подол, чтобы рассмотреть залитую кровью туфлю. На рану смотреть нет никакого желания. Да и много ли разглядишь в темноте? Хотя… туфлю же разглядеть удалось? Ну и нет в этом ничего такого. А рану рассмотреть не удастся. Она в этом уверена! Кери опускает подол и направляется в сторону дома, прихрамывая и шипя, когда ткань юбки касается раны. И старается не обращать внимания на взгляд, который до сих пор ощущает сведёнными лопатками.
…Рассвет Кери встречает традиционно на подоконнике. Нога забинтована и нисколько не беспокоит — рана оказалась не такой уж и страшной. Тварь порвала только кожу. А боль была, видимо, от какой-то отравы, что присутствовала на когтях чудовища — Кери убила уйму времени, выжигая эту пакость. Но сейчас это уже в прошлом. Нужно только выпросить у матери мазь, сводящую шрамы.
Кери хмурится, вновь услыхав тот странный звук. Что это? Птица? Зверь? Или ещё что-то?
***
…Тьма встречает рассвет, прислонившись к сосне. На первый взгляд здесь ничего не изменилось, но тьма знает, что это не так. Чары, защищающие лес, уже отравлены. Если присмотреться, можно заметить, что сосны словно поблёкли. Выцветание ещё не настолько заметно, чтобы сразу бросаться в глаза, но… Местные колдуны ещё не скоро начнут что-то замечать. Слишком уж они привыкли чувствовать себя хозяевами. Тьма предвкушающе улыбается, треплет ластящихся чудовищ. Бедняжкам сегодня не досталось мяса, но тьму это мало волнует. Наблюдать за ведьмой было достаточно интересно, чтобы позволить ей так рано умереть. А твари могут поохотиться и не той стороне. Тьма жестом отсылает их, даже не смотря, как те истаивают в воздухе…
***
Дорога уже несколько часов идёт в гору. Усталые лошади кое-как тянут карету, уже даже не вздрагивая, слыша резкие звуки, то и дело доносящиеся из близкого к дороге леса. Берна только кривится и поплотнее задёргивает штору. Пейзаж за окном слишком однообразен, чтобы на него смотреть. Надоело.
— Ну, ты ведь не ждала здесь увидеть что-то вроде Майгорских садов?
— Нет, — соглашается Берна. Недовольно морщит нос на замечание брата. Оно подозрительно похоже на насмешку, но тон слишком сочувствующий, чтобы можно было уличить его в подобном. — Но я не думала, что здесь всё настолько уныло! Кругом то ёлки с редкими соснами, то сосны с редкими ёлками. Изредка виднеется рябина — вот и всё разнообразие! Я уж думала, что ужасней Бринна ничего быть не может… Да ещё и твари.
— Только не говори, что тебе не понравились эти прелестные создания, — фыркает Нейл, не пожелав даже приоткрыть глаза. — В жизни не поверю.
— Понравились, — кивает Берна, припоминая ночную встречу с этими милашками. Даже всей магии брата не хватило, чтобы уничтожить их. Пришлось Берне вспомнить, чему тайком от всех учил её Шай. Совместными усилиями удалось отогнать тварей на некоторое расстояние. Но и только. Они убрались лишь с рассветом. — Но почему им позволяют так запросто разгуливать везде, где вздумается? Появись у нас такие гости с той стороны, их тут же бы подчинили, посчитали и заставили служить магам!
— У нас. Ты правильно говоришь. Только не забывай, что у нас всё несколько по-другому. Даже в твоём любимом Майгоре люди страдают от пришедших с той стороны. Даже в Кепри — а ведь это столица! — находящемся далеко от любых Врат, случаются нашествия чудовищ. Чего же ты ожидаешь от такой глуши, как Севре?
— Мы тоже живём в глуши, Нейл. Для столичных жителей Дайвег — такая же провинция, как и Севре, пусть Круг Магов и собирается у нас. Да и… здесь тоже, если я правильно помню, есть свои маги?
— Не напоминай! — кривится Нейлор. Он нервно барабанит по оббитому местами вытертым бархатом сидению. — Местные колдуны… головная боль Круга. Покориться воле магов они не желают, договариваться отказываются. И можно было бы махнуть на них рукой, но они пытаются прибрать к рукам власть над Севре и окрестностями! Как ты понимаешь, Круг от этого не в восторге. Некоторое время вольным колдунам позволялось жить так, как им хочется, но после того, как главы нескольких городов один за другим начали игнорировать Круг и, что гораздо хуже, короля… Терпение магов не безгранично.
— И тебя отправили сюда…
— Да. Чтобы напомнить им о их месте. Только вот я совершенно не представляю, что мне делать. Не подумай, будто бы мне это не нравится. Я счастлив возможности показать Кругу, на что способен, просто такие дела ведь всегда поручали Шаю, если Круг «решал» привлечь к делам нашу семью. А тут вдруг… — Берна наблюдает за тем, как брат мрачно рассматривает проплывающий за окном пейзаж. Который наконец-то изменился. Лес кончился, и теперь по левую сторону от дороги расстилаются поля с высокими — в рост человека, если не больше — растениями. Трогательные белые цветы с искрящимися на солнце каплями сока чуть покачиваются на слабом ветерке. Далеко впереди Берна различает фигурки людей, снующих в густых зарослях. Справа вырастают горы. И угольно-чёрная скала. — Лассайская Скала. И знаменитая Белая Печаль. Красиво, не правда ли, Берна?
— Потрясающе. Я не ожидала, что это будет настолько… восхитительно. Но почему мы так близко от Врат?
— И настолько опасно. Чувствуешь эту сладость? Если ты помнишь, аромат этой прелести сводит с ума. — Нейлор откинулся на спинку сидения и делает короткие пассы руками. — Как я понял, основная дорога была разрушена некоторое время назад, поэтому мы едем по запасной… Приводи себя в порядок, сестрёнка. Город уже близко. Не стоит шокировать местное население.
Берна косится на виднеющиеся в низине крыши домов. Город даже не обнесён стеной! Такого она ещё не видела.
— Я сварюсь на этой жаре, — мрачно сообщает Берна, натягивая ажурные перчатки. — Мода — это зло.
— И это мне говоришь ты?!
***
Льята стоит, прислонившись к стене, и с интересом наблюдает, как матушка отчитывает служанок. В летней гостиной — той, что выходит в сад — повесили шторы синего цвета, тогда как матушка желала зелёные. А ещё недостаточно хорошо вымыли пол. И на окнах библиотеки матушка заметила разводы. И…
— Сколько раз я должна повторять, что днём шторы прикрывают лишь четверть окна? Неужели это так сложно запомнить! — Льята смотрит на окна, скрытые синей тканью на треть. — И уберите этот ужас с глаз моих! Я, кажется, ясно сказала, что… О, Льята! Как хорошо, что ты здесь!
Льята вздрагивает. Матушка же тем временем оставляет в покое служанок и подходит ближе.
— Сходи к Керье. Проследи, чтобы она выглядела прилично, прошу тебя. Дайвег, хоть и не столица, но и не такая глушь, как Севре. Твоя подруга не поймёт, если Керья будет вести себя так, как она привыкла. И не обтирай спиной стены.
Льята кивает и выходит из гостиной. Матушка вновь принимается изводить прислугу. Сегодня или завтра должна приехать Берна, поэтому матушка и сводит с ума окружающих — мысль о том, что гостье попадётся на глаза что-нибудь неидеальное, должно быть, повергает её в ужас. Наверное, следовало предупредить её немного раньше, но все мысли Льяты в последнее время были заняты жертвами тварей, вьюнком и Рийси с её… возлюбленным. Последние как-то ухитрялись видеться, несмотря на то, что Рийси всё ещё запрещено появляться за пределами особняка, а художник и помыслить не может о том, чтобы приблизиться к дому хагенн Таго. Наверное, не только Льята знает про потайные ходы… В то же время, когда парочке не удавалось встретиться, Рийси вдохновенно рассказывала Льяте подробности этих свиданий. Как будто бы Льята так уж мечтает знать эти самые подробности! Как будто бы это вообще прилично — говорить о подобном. Льята отгоняет воспоминание о рассказах подруги, чувствуя, как начинает краснеть.
Коридор всё так же тёмен. Светильники в очередной раз куда-то запропали. Льята толкает дверь в комнату сестры. Дверь открывается бесшумно.
— А я думала, когда же ты появишься… — сестра, как и всегда, сидит на подоконнике, завернувшись в простыню. Да, матушка была права. Если Берна встретит Кери в подобном виде…
— Ты знала, что я приду? Откуда? — Льята прислоняется к стене, радуясь, что матушка этого не видит.
— Твоя подруга приезжает, — вещает сестра с закрытыми глазами. — Хагари Лайгана наверняка уже весь дом на уши поставила. Конечно же, она желает быть уверенной, что я буду вести себя прилично. Ведь так? — Льята кивает, хоть Кери этого и не видит. — А сама она со мной лишний раз встречаться на хочет, так что… кого ещё можно отправить напомнить мне, как ведут себя воспитанные девицы из приличных семей? — Сестра потягивается, чуть не потеряв простыню. Приоткрывает глаза и ехидно улыбается. Льята вздыхает. — Одно хорошо — сегодня не будет этой унылой сцены у меня под окном! Глора с самого утра у плиты, а Эрока твоя мать куда-то отослала. — Керья сползает с подоконника и направляется к ширме. — Пусть хагари Лайгана не беспокоится. Я умею вести себя прилично.
— Ты ей это скажи. Матушка, я думаю, предпочла бы, чтобы ты…
— Чтобы меня не было. Я знаю. Увы, это не в её власти.
Некоторое время из-за ширмы доносится только шорох ткани. Потом Кери просит Льяту помочь с причёской. Льята вздыхает, но идёт на помощь. Нет, Льята отказывается понимать, почему сестра не желает пользоваться помощью прислуги. Они ведь в доме как раз для этого!
— Не сопи так грозно, сестричка. Мне страшно, — весело сообщает Кери. Она пытается натянуть обувь наощупь, не мешая Льяте колдовать над причёской. Выходит не очень: правая туфля никак не желает находиться. О чём Кери и сообщает.
Снаружи доносится какой-то шум. Ужасно хочется узнать, что там происходит, но причёска ещё не закончена, и Льята изо всех сил старается не торопиться, ведь, если это прибыли гости, нельзя выходить к ним с…
— Всё! — объявляет Льята и тут же подскакивает к окну. Да, так и есть. — Она приехала!
— Ну-ка, — рядом возникает сестра, держа в руке отловленную вредную обувь. — Это и есть твоя подруга? А рядом с ней кто?
— Не знаю, — отвечает Льята, разглядывая прибывших. Берна вертит головой, пытаясь, наверное, рассмотреть всё вокруг. Выглядит она идеально. Льяте даже становится немного неловко за своё простоватое платье, которое не дотягивает до того, что носят в Кепри. И почему Льята не родилась в столице?.. Рядом с Берной Льята видит высокого светловолосого парня. Наверное, это… — Наверное, это один из её братьев. Вряд ли родители позволили бы незамужней девушке путешествовать одной.
— А! Действительно, — кивает Кери, не глядя натягивая туфлю. — Он маг?
— Может быть. Берна мне говорила, что один из её братьев учился в академии магии. Да. Точно.
— Её зовут Берна? Что-то я не припоминаю, чтобы знатные семьи так называли дочерей… Как её родовое имя?
— Ты сейчас так на матушку похожа! — Льята изо всех сил старается не рассмеяться. Кери дёргает плечом и преувеличенно внимательно разглядывает гостей. — Теннери. Её родовое имя — Теннери. Я знаю, что это далеко не самая известная в королевстве семья, но в Дайвеге они не последние люди, пусть и не являются представителями старой аристократии. Берна рассказывала, что её отец и братья имеют определённый вес в Круге Магов… Ты меня вообще слушаешь?!
Кери кивает. Поворачивается спиной к окну и быстрым шагом идёт к двери.
— Льята, ты собралась остаться здесь? По правилам мы должны… ну, ты-то точно, это же твоя подруга… должны встретить гостей. Хагари Лайгана же тебя за этим сюда послала!
Льята охает и торопится вслед за сестрой.
***
Кери скучает. Лежит на полу, периодически бросая короткий взгляд в сторону окна. На улице уже темнеет, но до того момента, когда можно будет покинуть дом, ещё очень далеко. Подумать только — вчера вечером она была уверена, что никогда не решится покинуть город после заката! Впрочем, город она покидать и не собирается…
Утренняя встреча гостей прошла безупречно. Мачеха может быть довольна. Сейчас все собрались в малой гостиной, что и позволило Кери незаметно ускользнуть. Вряд ли сейчас кому-то ест дело до неё… во всяком случае, Кери на это надеется. Хагари Лайгане наверняка интересно узнать, что нового произошло на её родине, Лья рада приезду подруги (и её брата, но в этом Лья не сознается), а вот отец явно не счастлив тому, что этот самый брат — маг Круга. Что же до гостей… Берна, похоже, всего лишь обычная девчонка из аристократической семьи, пусть и не первого круга. Теннери… Кери никогда не слышала о подобной семье. Наверное, и вовсе ничем не примечательны. Хотя, то, что кто-то из них входит в Круг Магов, по словам отца, означает немалую власть. Насколько это правда? Впрочем, не важно. Возвращаясь к Берне, можно сказать что она похожа на всех подружек Льяты. Ей всё интересно. Она так вертела головой, стараясь рассмотреть всё и сразу, что Кери только диву давалась, как та ухитряется не спотыкаться. Забавная. Прямо, как сестричка. Маг же скучен. Пока, во всяком случае. Конечно, стоит как можно скорее сообщить о нём семье, но, похоже, что он просто сопровождает сестру. А если нет… что ж. Колдуны Ли-Лай справятся с одним магом. Кери вертит в пальцах крючок, то подцепляя нити чар, опутывающих комнату, то отпуская их на свободу.
«…Перед дверью чёрного хода Глора отчитывает мужа, который, видимо, что-то сделал. Или не сделал. Видимо, мачехина затея не удалась, и Эрок опять напился. Кери это не особенно и интересно, но парочка никак не уберётся с пути, а Кери хотелось бы поскорее покинуть дом, пока все заняты гостями. Иначе стоило ли тратить столько сил на то, чтобы стать незаметной? Магам отводить глаза далеко не так просто, как обычным людям!
— Никуда ты уже сегодня не попадёшь! Ишь, выдумал!
— Стемнеет ещё не скоро. Я мигом! Ты и заметить не успеешь.
— Ты не слышал, что хаг Шаррет сказал? Сегодня больше никто не покидает города. И никто не входит в город. Даже проходимцы эти, что слёзы собирают, сегодня раньше вернулись. Хаг Шаррет сегодня заклинал обережь. Мне Ласа рассказала.
Что?! Отец колдовал над обережью? Кери раздражённо выдыхает и отправляется к себе. Если отец что-то делал с защитой города, то придётся потратить всю ночь только на то, чтобы распутать его магию. И вплести свою. Мало ли что он там сделал. О том, чтобы выбраться на мельницу, приходится забыть. Что ж. Значит, встретиться с дорогим будущим мужем сегодня опять не выйдет. Может быть, оно и к лучшему. После вчерашнего видеть его не так уж и хочется, по правде говоря…»
Нити чар слегка мерцают там, где к ним прикасается кость крючка. Если хорошо прислушаться к тому, что поют нити, то можно услышать, как люди в гостиной о чём-то говорят. К сожалению, смысл не разобрать — слишком далеко. Кери косится на распахнутое окно, за которым сгущаются сумерки. Не стоило возвращаться в комнату, конечно. Но что уж теперь об этом!
Кери поднимается с пола и начинает собираться. Пора. Стемнело уже настолько, что с трудом удаётся разглядеть очертания предметов. Значит, наконец-то можно выскользнуть из дома. Кери подцепляет крючком тонкие нити собирающейся вокруг темноты, быстрыми движениями вывязывает цепочку, которую оборачивает вокруг талии. Выходит из комнаты, небрежным движением запирая дверь за собой чарами.
Родственники всё ещё беседуют с гостями, и прислуга то и дело возникает на пути, но теперь никто из них не заметит Кери. Та и не таится — цепочка темноты прекрасно отвлекает внимание. Тут даже пришлый маг ничего не увидит. Жаль, что днём такое провернуть нельзя! Ну, так для дня есть и другие чары, но с цепочкой они не сравнятся. Кери сворачивает к чёрному ходу. Всё-таки выйти сейчас через парадный будет совсем уж наглостью. Ни к чему это. Возле двери в этот раз никого не наблюдается, что радует. Кери выходит в темноту начинающейся ночи и морщится от моментально окутавшего её сладкого запаха. В комнате он почти не ощущается даже при открытых окнах — после того, как отрава зацвела, Кери накинула на окна сетку из ниток водных чар — зато за её пределами…
Кери быстрым шагом удаляется от дома. Сейчас она идёт в сторону старой полуразрушенной башни, расположенной в самой глухой части парка. Эту ночь Кери проведёт на крыше старейшего здания города, расплетая отцовские заклятья.
***
Берна скармливает Ру кузнечика. Нейл при виде этого демонстративно морщится, но всё-таки заходит в комнату. Плотно прикрывает за собой дверь. Дверь даже не скрипит, хотя Берна бы этому совсем не удивилась. Не такого она ждала, конечно.
— Как же тут…
— Серо? Бедно?—- предлагает варианты Нейл, участливо улыбаясь. — Совсем не похоже на Майгор, да?
— Ты мне Майгор до моей смерти вспоминать будешь? — обречённо спрашивает Берна, поглаживая Ру. — То, что мне нравятся красивые вещи, не даёт тебе права подшучивать надо мной. Или ты не согласишься со мной, что Майгор — прекрасен?
— Но это же весело! — притворно возмущается Нейл. Берна морщит нос и отворачивается от брата. — Прекрасен, конечно. Кто же спорит? Не злись, сестрёнка. Я обещаю, что больше не буду.
— Ой, кто тебе поверит?! Просто имей в виду — если ты не прекратишь, то я, в свою очередь, буду напоминать тебе о Йо, — Берна пересаживает Ру на подоконник и не сводит с него взгляда до тех пор, пока тот не вылетает наружу. Краем глаза отмечает, как Нейл стоит посреди комнаты, чуть приоткрыв рот, и не может произнести ни слова. Прекрасно! — Так что в твоих же интересах не напоминать мне… Ладно. Хватит об этом. Лучше расскажи мне о том, что ты думаешь о доме. Ты так внимательно осматривал всё, что попадалось тебе на пути… Что ты увидел в доме, Нейл?
— Ничего, — пожимает плечами Нейлор. Делает быстрое движение пальцами, после чего Берна чувствует, как в комнате становится прохладнее. О Майгоре и о Йо не говорит ни слова. — Ничего из того, то должен был бы увидеть в доме главного мага города. Примитивная защитная сеть, слабые чары, которые в Дайвеге любой ученик развеет щелчком пальцев… и сам маг! Жалкий неудачник. Да его единственное везение в том, что никто больше не стремился в эту глушь! Наверное прочие маги, находящиеся в его подчинении, и вовсе… гм… — Нейл замолкает, некоторое время наблюдая за ровным, вытянутым к потолку пламенем свечи. — А чем тебя так заинтересовала сестра твоей подруги?
— Да ничем. Просто я не запомнила, когда она нас покинула. Это показалось мне странным.
— И ты тоже? Как интересно… наверное, девушка унаследовала талант отца — в этом всё дело. Ладно, я пойду, пожалуй. Доброй ночи, сестра, — Нейл прикасается губами ко лбу Берны и выходит из комнаты.
— Доброй ночи.
Берна кое-как справляется со шнуровкой на спине, ругая себя за то, что отказалась от помощи прислуги, и наконец-то выбирается из тесного платья. Облегчённо вздыхает. Устраивается напротив зеркала и начинает разбирать причёску. Щётка скользит по светлым волосам, заставляя жмуриться от удовольствия.
Ещё не настолько поздно, чтобы ложиться спать, хотя и покидать выделенную комнату в такое время не стоит. Нет, будь Берна в Скальном Доме, в Дайвеге, она бы спокойно могла спуститься в гостиную или библиотеку, пусть даже и в одной сорочке. Ни мама, ни тётя Клэр ни слова бы ей не сказали… а Лейш даже бы составила компанию. Но здесь! По рассказам Льяты выходит, что Лайгана помешана на этикете, нормах приличия и тому подобном. Вряд ли она одобрит то, что подруга её дочери позволяет себе такое вызывающее поведение. Берна заплетает волосы в простую косу и забирается с ногами на подоконник. В дверь тихонечко стучат.
— Да, заходи. — Берна ни на мгновение не сомневается, кто пришёл.
— Не спишь? — Лья проскальзывает в комнату. — Как тебе здесь?
— М-м… пока не поняла. Думаю, мне нужно время.
— О! Ты, оказывается, тоже любишь сидеть на подоконнике! Прямо как Кери.
На это Берна лишь пожимает плечами. Что в этом такого?
***
— Где ты был?! — Меор невольно вздрагивает. Яра смотрит, чуть прищурив глаза, губы плотно сжаты. Это не предвещает ничего хорошего. — На мельнице? С ней?
— На мельнице, — подтверждает Меор. Взъерошивает волосы и спрашивает Сестёр, за что ему всё это. Мысленно, разумеется. Иначе придётся ругаться с Ярой ещё и по этому поводу. — Твоей сестры там не было. Только зря время потерял.
— Не называй её моей сестрой. Эта… она мне никто! — кривит рот Яра.
Меор садится на землю, прислоняясь спиной к сосне, и закрывает глаза. Хорошо здесь! Мирно… если не считать Яру, конечно. Не то, что там, за пределами леса… как только тётя может жить в этом чудовищном городе? И не чувствовать чуждую силу королевских магов, придавливающую к земле? Или просто привыкла? К такому можно привыкнуть?.. Он напрасно прождал невесту до самых сумерек — Кери так и не соизволила появиться. Мстит за вчерашний вечер, Меор в этом не сомневается. Крайне мелочно с её стороны. Надо будет при следующей встрече прояснить этот момент. Она должна понять, что вертеть им так, как она привыкла, не выйдет.
— Она — дочь сестры твоей матери, — со вздохом напоминает Меор. Яра злобно шипит. — Ты не можешь это изменить.
— И ты не представляешь, как сильно я об этом жалею! Так, говоришь, эта там не появлялась? — Яра всматривается в его лицо. — Ты не должен это так оставлять! Кто она такая, чтобы так себя вести!
— Моя будущая жена, к сожалению, — вздыхает Меор. — Не говори ничего. Я бы с радостью отменил свадьбу, но отец ничего не желает слышать.
Яра молча обнимает его. Меор прикрывает глаза, наслаждаясь наступившей тишиной.
— От тебя Печалью пахнет, — спустя некоторое время шепчет Яра.
— Она уже зацвела, — таким же шёпотом отвечает Меор.
— Так рано… ещё не было Лебединой Ночи, а… Меор, поцелуй меня, — внезапно просит Яра. Меор видит её сейчас кажущиеся огромными глаза. Яра напугана. Чем: ранним цветением, грядущей свадьбой? Меор осторожно притягивает Яру ближе, гладит ладонью затылок, сминая золотисто-рыжие кудри, и касается её губ своими.