Уже совсем скоро стемнеет. Льята нервно комкает ткань юбки при мысли о самой возможности оказаться за обережным кругом после того, как солнце скроется за горизонтом. Да, следуя за папой к Медовому Двору, она не задумывалась об опасности, но после слов сестры о том, что оберег не спасает от тварей… Как-то совершенно не хочется это проверять. А Рийси так спокойно собирается покинуть город! Может быть, она все-таки передумает и останется дома? Это было бы замечательно, Лья не сомневается! Она заставляет себя прекратить терзать юбку и ответить уже что-нибудь матери Рийси.
— Да, хагари Таго, — Льята старается мило улыбнуться. — Конечно, я буду на празднике! Как можно пропустить главную ночь лета! Да и Рийси хотела там побывать… вы ведь не станете запрещать ей?
— О, что ты! Конечно, нет. Думаю, дочь уже осознала свой проступок. И, надеюсь, что впредь она будет думать, что делает. В любом случае я не думаю, что было бы правильно лишать её этого праздника.
— Я так рада! — улыбается Льята, мысленно прося у хагари Таго прощения за то, что собирается сделать Рийси. Хорошо хоть, что больше можно ничего не говорить: в дверном проёме показалась Рийси, одетая в светло-зелёное с белым кружевом платье.
— Рийси? Добрый вечер. Не рано ли ты собралась на праздник?
— Нет, не рано, мама, — отвечает Рийси, целуя хагари Таго в щёку. — Мы сначала зайдём к Льяте — она никак не может решить, в чём ей идти на завтрашний бал — а уж после отправимся на площадь. Встретимся на празднике?
— Да, конечно, дочка, — тепло улыбается хагари Таго. Льяте хочется провалиться сквозь землю от стыда.
Покинув дом, Льята и Рийси медленно идут вдоль высохшей живой изгороди. Льята замечает, как на горизонте собираются облака.
— Ближе к ночи пойдёт дождь. Ты по-прежнему собираешься сбежать сегодня?
— Да. И не надо задавать мне этот вопрос ещё раз. Я уже всё решила. — Рийси сворачивает в переулок и решительным шагом идёт к заднему двору дома. — Подожди здесь немного.
Она скрывается за забором, проскользнув в незаметный для посторонних лаз. Спустя пару мгновений Рийси вновь появляется с сумкой в руках. Не говоря ни слова, она протягивает сумку Льяте, а сама вытаскивает уже виденный Льятой ранее сундук.
— Идём.
Льяте ничего не остаётся кроме как последовать за подругой. Некоторое время они идут молча. Лья лишь наблюдает, как те немногие люди, что попадаются им на пути, проходят мимо, даже не повернув головы в их сторону. А ведь, надо думать, две девушки, идущие мимо с решительным видом… а у одной, к тому же, в руках тяжёлый даже с виду сундук… Нет, они точно должны привлекать внимание! Но прохожие просто идут мимо, а некоторые — даже разворачиваются и уходят в противоположном направлении, будто вспомнив о чём-то важном. Это так действует то, что Рийси выпросила у Тисс? Какая полезная вещь! Не идёт ни в какое сравнение с собственным оберегом. Лья легко касается плетёнки, висящей на шее. Почему Кери тогда, пару лет назад, не заказала у старухи такое для неё?
— Куда мы идём? — интересуется Лья, но ответа не дожидается. Рийси быстрым шагом идёт вниз по дороге. Вскоре далеко за спиной остаются и богатая часть города, и парк, и площадь, которую, впрочем, они обошли переулками. Да и серые домики бедняков также проплывают мимо. Останавливается Рийси лишь около самого обережного круга. По крайней мере, Льята думает, что он должен быть где-то рядом. Она вертит головой, рассматривая россыпь камней и покосившийся домик без окон и распахнутой настежь дверью. В дверном проёме показывается Тайр. Если бы Льяте не было заранее известно, кого стоит ожидать здесь, она бы ни за что не узнала любов… возлюбленного Рийси. Он перекрасил волосы в какой-то невнятный серый цвет и нацепил на себя тряпки, больше подходящие бродягам. Если честно — Льята несколько сомневается, что существует необходимость в подобном маскараде. Вряд ли кто-то станет искать Тайра… тем более, когда у них есть защита от чужих глаз. Рийси же узнаёт своего… кавалера сразу. С радостным возгласом она роняет сундук в пыль — тот падает с глухим стуком — и повисает у Тайра на шее. Льята ставит сумку на сундук и старается не смотреть на целующуюся парочку. Вместо этого она осматривает место, куда её привела Рийси. Здесь она никогда не бывала. И это при том, что, кажется, излазала весь Севре. Что это за место? Кроме домика здесь и нет ничего. Совсем. Только камни. И шумящий камыш вдалеке.
— Что это за место? — спрашивает Лья, заставляя влюблённых оторваться друг от друга.
— Место, куда никто не станет зря совать свой нос, — улыбается Тайр. Он подходит к Льяте и поднимает с земли сумку и сундук. — Не знаю, что здесь было раньше, но бедняки стараются обходить это место стороной. А про более состоятельных жителей я и вовсе молчу — они и знать не желают про то, что не соответствует их уровню. Представь себе — здесь даже дети не бывают!
— Вот это уже странно, — произносит Льята. Она проходит к дому. Заглядывает внутрь. Увы, но там нет ничего. Лишь голые стены. — Уж дети-то везде лазают. Даже вокруг Сломанной Башни крутятся. Внутрь, правда, ни один не забирался, но…
— Откуда знаешь? — удивляется Рийси.
— Кери рассказывала.
— А, понятно, — Рийси отворачивается.
Тайр исчезает за углом дома. Возвращается довольно быстро, ведя под уздцы пару запряжённых лошадей. Карета выглядит потрёпанной. Льята бы ни за что в такую не села. Рийси чуть кривится при виде этого чуда, но не говорит ни слова.
— Что ж. Пора прощаться? — Льята в ответ неуверенно пожимает плечами. Рийси крепко обнимает её. — Прощай, подруга. Обещаю, что, как только мы устроимся в Кепри, я дам тебе знать. У тебя ведь есть кристалл?
— Да. Есть, — Льята изо всех сил прижимает Рийси к себе. И старается отогнать мысль о том, что с подругой может что-то случиться. Это просто дурные мысли. Не более. — Будьте осторожны.
— Конечно, Лья. Береги себя.
Рийси забирается в карету и машет Льяте рукой из окна всё то время, пока экипаж не скрывается из виду. Льята долго смотрит им вслед, пока не начинает казаться, что воздух мерцает и переливается прямо в двух шагах от неё. Льята отворачивается и ещё раз заглядывает внутрь домика, но там по-прежнему нет ничего интересного. Разочарованно вздохнув, Лья отправляется назад. Солнце уже коснулось верхушек деревьев. До наступления темноты осталось всего ничего. Кроме того — облака уже превратились в настоящие тучки, пусть и маленькие пока, и споро затягивают небо. Ночью будет ливень!
К тому моменту, как Льята добирается до площади, уже совсем темно. Только многочисленные разноцветные фонарики, украшающие площадь, разгоняют темноту. Здесь уже полно народа, так что появление Льяты остаётся незамеченным. Ну, в смысле, никто не заметил, с какой стороны она здесь появилась. Во всяком случае, Лья на это сильно надеется. Она подходит к подругам, наблюдающим за тем, как танцует пламя в ладонях бродячих фокусников.
— Шани, Силь, вы уже здесь!
— Льята! А мы никак не могли найти вас с Рийсой. Куда вы пропали? — Сильена резко поворачивается, из-за чего тёмные локоны, обрамляющие лицо, приходят в движение. Льята мельком думает, что, стой она немного ближе, они попали бы ей в глаза. — Договаривались же вместе прийти. И Керью я почему-то не вижу.
— Ну, ты же знаешь Кери! Она ведь презирает этот праздник. Тебе бы очень хотелось внезапно услышать, что все, кто верит гаданию на двоецветнике — идиоты? Или узнать подробности происхождения цветка, его пользу и место в различных верованиях? — произнеся последнее, Льята ёжится. И даже без всякого притворства. Услышать очередную лекцию от сестрички явно не то, чего бы ей хотелось. — А Рийси что-то дома забыла и сказала, что появится здесь вместе с семьёй. Ты их не видела?
— Нет. Их пока не было, — отвечает Шани, не отрывая взгляда от фокусников. — Но ты и правда думаешь, что Керья стала бы это говорить вслух? Я знаю, что именно так она обо всём этом думает, но — говорить?
— Она бы это высказывала мне. Шёпотом. И испортила бы весь праздник, — вздыхает Лья. А и правда… куда пропала Кери? После того, как она ушла… ну, там, возле дома Тисс… сестра больше не появлялась. — Так что…
— Льята, как хорошо, что я тебя встретила! — Берна подходит к ним, не забывая при этом вертеть головой, стараясь рассмотреть всё вокруг. — А как это они делают? Нейл сказал, что там нет никакой магии, но они же огонь в ладонях держат!
— Не знаю, — честно признаётся Лья. Пламя в самом деле пляшет на ладонях артистов. Красиво. Как будто они действительно приручили огонь. — Фокус какой-то. Но они никому не выдают своих секретов. Так что нам остаётся только догадываться. А что — в Дайвеге таких нет?
— Нет. Я впервые такое вижу, — отвечает Берна, не сводя глаз с танцующего огня. — У нас бывают фокусники, канатоходцы… у нас рассказывают, что однажды один такой перешёл по канату через Пропасть Призраков. Там всегда ветер ураганный! И высота! А он взял и перешёл!.. Но чтобы так вот с огнём… нет.
— А у нас они каждый год представления устраивают. Вроде бы их община находится в северу от города — в днях пяти вверх по течению реки.
— А что потом с этим человеком стало? Который через пропасть перешёл? И зачем он это сделал? — спрашивает Шани, отвлекаясь от представления.
— Он полюбил дочку очень богатого человека, — отвечает Берна. — Не из старых семей, правда, но довольно могущественного. А тот был против.
— И поставил такое условие? — догадывается Льята. Вот же! И здесь какие-то влюблённые!.. А ведь её только удалось ненадолго отвлечься от мыслей о Рийси. Хм. Если так дальше пойдёт — Лья начнёт понимать Кери, презирающую подобные истории…
— Да. Так что после этот уважаемый человек не смог отвертеться от своего обещания!
— Здорово! — восхищается Силь.
Тем временем фокусники закончили выступление и растворились в толпе. Постепенно люди освободили центр площади для тех, кто желает танцевать. Желающих казалось немало. Пары закружились в быстром танце. Льята мысленно вздыхает, прекрасно понимая, что ей среди танцующих делать нечего. Не может же дочка мага отплясывать с простонародьем! Ну и ладно. Уже завтра начинается сезон. Уж там она натанцуется вдоволь. А пока стоит отыскать матушку. И утащить со столов что-нибудь жутко вкусное. И… а вдруг сегодня ей кто-нибудь подарит двоецветник? Ведь не все же они засохли от жары?
…А вдруг даритель будет похож на Нейлора?..
***
Тьма неспешно шагает по пыльной дороге. В одиночестве. Тварей сегодня призывать совсем не хочется. Да и не к чему они сейчас. Уж без вечно голодных комков шерсти, глядящих с обожанием на любого, кто станет их кормить, тьма как-нибудь обойдётся. Тем более, что сейчас стоит как следует подумать, как же проникнуть в деревню колдунов, защита которой не поддаётся никаким чарам. Тьма отбрасывает раздражающую мысль и касается распустившихся бутонов Белой Печали. Наклоняется, чтобы вдохнуть сладкий аромат. И подумать только: а ведь всерьёз хотелось отказаться от поездки в эти края! Какая глупость… одна только сладость белых цветов уже перекрывает все отрицательные стороны путешествия, а впереди ещё цветение Алой… тьма мечтательно прикрывает глаза. Даже нераспустившиеся ещё бутоны — хрупкие и прозрачные, как льдинки — прекрасны. Они ещё не до конца набрали цвет, но уже можно представить себе, как это будет выглядеть. Восхитительные колокольчики с прозрачными алыми лепестками…
Тишину начавшейся ночи нарушает цокот копыт и фырканье лошадей. Тьма еле успевает отойти с дороги. Провожает взглядом проехавшую мимо карету. Это надо же! Нашлись смельчаки, не побоявшиеся отправиться в путь ночью. Они так надеются на… тьма затрудняется ответить, что же там такое у храбрых путников, но чары ощущает прекрасно. Всё же не стоит быть такими самоуверенными… и правила нарушать тоже не стоит. Ведь не просто же так запрещено покидать город после наступления темноты? Правда же? Тьма хищно улыбается и щёлкает пальцами, призывая существ с той стороны.
Воздух в паре шагов от тьмы дрожит и ломается. На мгновение пространство озаряется багровой вспышкой, из которой к ногам тьмы выпрыгивают две крупные твари. Тьма треплет ластящихся хищников за холки. Прекрасно!
— За ними, — раздаётся короткий приказ, услышав который, твари тотчас срываются с места, почти растворяясь в воздухе. Тьма неспешно шагает следом. Не стоит, всё же, позволять им быстро расправиться с жертвами. Ведь тьме так хочется сегодня развлечься!
Рийса устало откидывается на довольно жёсткое сидение кареты и прикрывает глаза. Стоит, наверное, поспать — ведь путь неблизкий. Но она знает, что заснуть не получится: до сих пор не верится, что всё удалось. Рийсе кажется, что стоит лишь сомкнуть глаза, и всё это станет просто сном. Она вновь окажется дома. Под контролем отца. Нет уж! Лучше дождаться того момента, когда они с Тайром покинут пределы Севре. А уж после того, как они попадут в Бринн, и отпадёт надобность в этой мерзости, сделанной старой ведьмой… Рийса довольно жмурится. Как хорошо Тайр всё придумал! Рийса с трудом представляет, что любимый написал этой мерзкой ведьме. Что смогло заставить её выполнить их маленькую просьбу? Но это и не важно! Главное, что всё получилось так, как надо. Теперь родители хватятся её лишь через пару дней, а за это время…
Карету сильно встряхивает, после чего она резко останавливается. Рийса выглядывает из окошка, надеясь рассмотреть — из-за чего.
— Тайр? Что случилось?
— Не знаю, — отвечает тот. — Лошади почему-то отказываются двигаться дальше. Я не понимаю, в чём дело.
Он безуспешно пытается сдвинуть лошадей с места, но не никак не реагируют. Лишь крупно дрожат. Но вот что-то меняется, и лошади срываются в галоп, от чего Тайр едва удерживается на козлах. Рийса падает на пол кареты, больно ударившись о сидение.
— Что происходит?!
Тайр ничего не отвечает. Лишь изо всех сил пытается остановить взбесившихся животных.
Тьма не торопится. Просто наблюдает издалека, как учуявшие тварей лошади в ужасе пытаются избежать смерти, а глупые люди пока даже не догадываются, что же ждёт их совсем скоро. Твари тоже не спешат. Медленной походкой они следуют за мчащейся каретой. И при этом с каждым мгновением становятся всё ближе к своим жертвам. Тьме, пожалуй, никогда не надоест смотреть на это. Да, без сомнений, это то, чего после возвращения из Севре будет очень не хватать.
Но как же глупы эти людишки!
Вскоре тварям надоедает забавляться, и они в пару движений сокращают расстояние. Лошади, роняя хлопья пены, из последних сил пытаются спастись, но это бессмысленно. И вот уже животные валятся на землю, заливая её кровью из разодранных шей. На этот раз твари не настроены играть. Или предпочитают игры с более разумными жертвами… тьма всё ещё не может понять, насколько же зверюшки разумны. Иногда кажется, что это просто тупые животные, исполняющие любой приказ, но в иных случаях твари ведут себя так…
Карета от резкой остановки заваливается набок. Тьма решает подойти поближе — с прежнего места будет не так хорошо видно то, что произойдёт дальше. А посмотреть хочется. Ведь ради этого всё и затевалось, не так ли?
Рийса с трудом поднимается на ноги, пытаясь понять, что же произошло. Тайр не отзывается. Она уже несколько раз звала его, но в ответ получает лишь молчание. Наверное, он тоже сильно ударился при падении. Рийса надеется, что любимый не сильно пострадал. Она кое-как выбирается наружу через дверь, которая теперь находится прямо над ней. Вокруг слишком темно, чтобы можно было что-нибудь рассмотреть, так что Рийса вновь забирается внутрь кареты и долго роется в вещах, вывалившихся из сумки. Наконец ей удаётся отыскать светящиеся кристаллы, которые она взяла вместо фонаря. Рийса опять выбирается наружу, мимоходом удивляясь, как Льята ухитрялась лазать по всяким там заборам, деревьям и… что там ещё было? Оказавшись снаружи кареты, Рийса пару мгновений размышляет, стоит ли ей спрыгивать на землю, и решает, что лучше будет добраться до Тайра по верху. Прыгать вниз в темноте — пусть и с кристаллом — не кажется ей хорошей идеей.
— Тайр, ты в порядке? — зовёт она, но опять не получает ответа. Медленно переползает к козлам. — Тайр!
— Ри? С тобой всё хорошо? — раздаётся голос Тайра. Рийса выдыхает. И торопится поскорее оказаться рядом с ним.
— Я… да, со мной всё хорошо. Просто сильно ударилась, когда карета упала. Что случилось?
— Не знаю. Сначала лошади понесли, а потом вдруг резко остановились. Я и не понял, почему. Чудом удержался от того, чтобы не полететь на землю! Надо посмотреть, что там с лошадьми, и как-то выбираться отсюда. Ночевать в поле — не самая хорошая идея.
— Хорошо. Я тогда достану вещи.
— Иди и… — Тайр внезапно замолкает. Рийса недоумённо смотрит на него, а затем, следуя за взглядом любимого, оборачивается назад. И чувствует, как внутри холодеет.
Она никогда раньше не видела существ с той стороны. Да и никто в городе их не видел. Разве что жертвы. Но сразу узнала. Никем иным эти… эти, сидящие подле мёртвой лошади, быть не могут. Странно, что они с Тайром только сейчас заметили тварей. Странно, что те не набросились на них до сих пор. Ведь с того момента, как карета перевернулась, прошло не так уж и мало времени. Почему же?
Над ухом раздаётся лёгкий смешок. Рийса резко оборачивается, чудом удержав равновесие, и видит перед собой… кого-то. Силуэт — не более. Даже в свете появившихся вокруг светящихся шаров… так вот почему тварей стало видно!.. не разобрать, кто это. Понятно только, что человек. Наверное.
— Добрый вечер, хагенн путешественники, — раздаётся насмешливый голос. И опять-таки непонятно, кому он принадлежит. — Вы ведь путешественники?
— Эм… да, — произносит Тайр.
— Мило. А вам разве не говорили, что ночью покидать стены города опасно? — удивляется нежданный собеседник. — В этих краях, говорят, случаются нападения тварей!
Одна из упомянутых тварей вгрызается в тело лошади, выхватывая из бока приличный кусок. Рийса отводит взгляд, стараясь прогнать тошноту. Вторая тварь сидит на месте, заинтересованно прислушиваясь к словам этого… существа. Рийса не может считать его человеком. Не получается. Тайр слегка отодвигает Рийсу так, чтобы она оказалась за его спиной. Существо на это тихо фыркает.
— И куда же вы направляетесь ночью? Направлялись, то есть.
— В Бринн, — отвечает Тайр. Существо чуть склоняет голову. — Я правильно понимаю? Вы можете управлять тварями?
— Правильно, художник, — отвечает существо. Оно толкает рукой колесо кареты, от чего то начинает медленно вращаться. Рийса растерянно моргает. Оно откуда-то знает Тайра… — Только напрасно ты думаешь, что я отзову их. Тебе следовало тихо сидеть в Севре и носа не казать за его пределы. Раз уж тебе позволили жить. Вижу, ты узнал меня?
— Было бы странно не узнать. Слуга Шайн…
— Тогда ты прекрасно понимаешь, что с тобой будет дальше, — существо явно улыбается сейчас. Рийса чувствует эту улыбку в голосе. Пусть даже и голоса нет как такового. Рийса вцепляется в плечо Тайра. Тот лишь ободряюще улыбается. Существо делает неопределённый жест рукой, и тварь мгновенно оказывается подле него. Она довольно жмурится, подставляясь под жёстко треплющие её пальцы.
В этот момент Тайр резко отталкивает Рийсу. Она не удерживает равновесие и падает на землю, видимо, лишь чудом ничего не сломав. Поднявшись на ноги, она на мгновение задерживается на месте, но повинуется крику любимого и срывается на бег. Рийса не представляет, куда ей бежать. И есть ли в этом смысл. Но она бежит изо всех сил. Падает и вновь поднимается. Не обращает внимания на то, что сбивается дыхание и колет в боку. И старается не думать о том, что сейчас происходит с Тайром. Впереди показывается поле, заросшее алыми цветами, и Рийса застывает. Печаль!
За спиной слышится шорох шагов и ворчание. Рийса сжимает в руке поделку Тисс, но понимает, что тот не действует — тварь тыкается носом в ладонь, обдавая дыханием. Потом прокусывает её, от чего амулет, окрасившийся кровью, падает на землю, и тащит Рийсу назад — к карете. Рийса кричит от боли. Спотыкается и следует за тварью.
Тьма почти равнодушно наблюдает за тем, как художник захлёбывается собственной кровью. Скука. Тварь играючи вырвала руку из плеча и с хрустом разгрызла. Кажется, это произвело не художника неизгладимое впечатление. Ну, тьме так кажется. Художник всё ещё жив, несмотря на потерянную конечность и распоротый когтями живот, из которого вывалились кишки. Тьма брезгливо отступает на пару шагов, чтобы расползающаяся лужа крови не коснулась обуви, и усиливает чары, поддерживающие в художнике жизнь. Нужно, чтобы тот дождался свою подружку. Ведь это же так романтично — умереть, видя глаза возлюбленной! Тьма фыркает, позволяя твари сделать ещё один укус. Тварь подхватывает вывалившиеся кишки и тянет на себя. Кишки разрываются, добавляя своё содержимое к луже крови. Художник заходится криком. Тварь глотает добычу и облизывается.
И всё же… это же надо было! Встретить здесь этого художника! Что он забыл в такой глуши? Неужели и из… куда он там после Дайвега подался? В Нахош?.. Неужели и оттуда его изгнали?
— О чём ты думал, когда решил покинуть город? — интересуется тьма, с любопытством разглядывая художника. — В самом деле считал, что та игрушка вас защитит?
— Ведьма… дала… слово, что…
— Поверь, ни одна ведьма не создаст защиту от существ с той стороны! — смеётся тьма. На мгновение вспоминает обережь и поселение местных колдунов и нехотя признаёт, что — да, может быть и такое. Но не в одиночку. И вряд ли стоит сообщать подобное художнику. Всё равно подобная информация никак ему не поможет… Тварь, повинуясь щелчку пальцев, вгрызается в бок. Раздаётся хруст рёбер. — Это я тебе как слуга Шайн говорю.
Около кареты раздаются шаги. Тьма отвлекается от художника и магией поднимает его подружку наверх. Вряд ли та смогла бы сама забраться. Всё-таки — девушка… Выглядит она неважно. Вся в пыли, платье местами порвано. Всё заляпано кровью. Рука раздроблена клыками твари. Что ж… она девчонке всё равно в ближайшее время не понадобится.
— Как хорошо, что вы вернулись, хагари, — скалится тьма. — Мне показалось, будто бы вы решили нас покинуть. Это ведь не так? — Девчонка не отвечает, во все глаза рассматривая своего любовника. Эх… Людишки! Тьма жестом отзывает отирающуюся о ноги девчонки тварь. Тварь неохотно подчиняется. Девчонка подлетает к художнику и падает в лужу крови, кажется, даже не заметив этого. Дрожащими руками гладит любовника по щекам и что-то шепчет. Тьма не прислушивается. И так понятно, что какой-нибудь любовный бред. — Вы совершенно зря решили сбежать. Так не поступают по-настоящему любящие люди, знаете ли. Как вы могла бросить своего возлюбленного?! Я предположу, принимая во внимание ваш юный возраст, что вы просто не подумали об этом. Что ж. Можете поблагодарить меня за моё решение исправить ситуацию.
— Зачем? Зачем это… что мы вам сделали?! — оборачивается девчонка. Тьма любуется восхитительной смесью ужаса и отчаяния на её лице. Прелестно!
— Потому что мне скучно, — отвечает тьма, присаживаясь на корточки рядом с художником. Предварительно набросив на обувь соответствующие чары, естественно. — И я… хм… да, я в бешенстве. О, само собой, вы здесь не при чём, но вам просто не повезло попасться сегодня на моём пути. Кроме того я очень не люблю, когда кто-то без серьёзного повода нарушает правила, если вам обязательно нужна причина, хагари. Вам ведь запрещено покидать город, не правда ли, Рийса Таго? И не спрашивайте, откуда я знаю ваше имя. Это абсолютно неинтересно. Всё. Хватит. Мне надоело. Пора заканчивать.
Тьма поднимается и отходит на пару шагов, таща за собой сопротивляющуюся девчонку. Щёлкает пальцами, давая тварям свободу. Те, замерев на мгновение, срываются с места и набрасываются на художника, буквально разрывая того на части. Тьма удерживает рвущуюся из рук девчонку, морщась от её криков, и неотрывно смотрит, как художник лишается второй руки, а затем и левой ноги. Он всё ещё жив - чары дрожат, но удерживают его на этом свете. Вот одна из тварей вгрызается в живот, а вторая обкусывает мясо с бедра уцелевшей ноги. Из горла художника давно уже вырываются лишь хриплые стоны — сил на большее не осталось. Наконец одна из тварей примеривается и прокусывает голову, обрывая жизнь. Тьма чувствует, как чары возвращаются, толкаясь в руку. Девчонка теряет сознание — видимо то, как клык разрывает зрачок, оказалось последней каплей. Тьма аккуратно опускает тело на чистый участок кареты и пару мгновений раздумывает, стоит ли сохранять тварям жизнь. Всё-таки они постарались развлечь тьму… Звонкий щелчок пальцев развеивает существ с той стороны в пыль. Тьма поднимает девчонку на руки и шагает в сторону города. Для вдовы Чаррай нашлось занятие.
Трупы лошадей и то, что осталось от художника, тьму не интересуют. Пусть их найдут завтра… вот воплей будет…
Гаснут магические шары, погружая все в темноту, как и полагается ночью. Спустя несколько мгновений на землю обрушивается ливень.